Ангел Мщения

Аси Кубер, 2023

Божественно-прекрасная Рената де Фонсека, дочь друга покойного графа Эдуардо де Монтеса, при сомнительных обстоятельствах появляется в гасиенде Ла-Энсуено с единственной целью – чтобы вернуть сокровища ацтеков, некогда отобранные покойным графом у ее отца. Но могла ли девушка предположить, что вместо драгоценностей она получит бесценное сокровище – сердце молодого графа Дарио Августо де Монтеса?

Глава 3

— Ты устала, Рената? — Лорена взглянула на идущую рядом подругу.

Ее доселе бледные щеки раскраснелись, огненно-каштановая прядь выбилась из-под широкополой шляпы из итальянской соломки, украшенной белой розой. Рената машинально убрала волосы и поправила шляпу, защищавшую лицо от палящего солнца, хотя день уже клонился к вечеру.

— Да, — ответила она, прерывисто дыша. — Я почти выбилась из сил.

— Это все оттого, что ты долгое время провела в постели. — Янтарные глаза Лорены сочувственно смотрели на спутницу. — Если хочешь, мы можем отдохнуть, ведь нам некуда спешить.

— С радостью, Лорена. Я чувствую, что скоро упаду, если мы не сделаем передышку.

— Хорошо, Рената, — улыбнулась Лорена и, указав на пальму, бросила: — Думаю, тень того дерева нам будет кстати.

Рената посмотрела на растущие вблизи деревья, чьи необычайные буйные кроны свидетельствовали о вечнозеленой тропической растительности, находящейся в окрестностях гасиенды Ла-Энсуено. Подруги шли по отлогому берегу полноводной реки Лермы. Ее сверкающая синева, казалось, соперничала с небесной лазурью.

Как только Лорена уселась в тени саговой пальмы, экзотический вид которой на удивление привлек ее, Рената опустилась рядом на землю, покрытую изумрудной травой. Тропическое солнце пробивалось сквозь перистые изящные кроны пальмы, где девушки и расположились. Вдруг яркий луч упал на Ренату и тут же заиграл на ее бархатном плаще.

Любуясь лучом, она неожиданно с улыбкой спросила:

— Лорена, ты поставила в известность свою дуэнью, что пошла со мной на прогулку?

— Конечно, — бросила та. — Она как раз встретилась мне на пороге, когда я собиралась незаметно улизнуть из комнаты. Интересно, а твоя дуэнья тоже была такой бдительной?

— Разумеется, — рассмеялась Рената.

— По-моему, все дуэньи просто злобные фурии, которые, надо полагать, приставлены к девушкам только для того, чтобы следить за их каждым шагом и мучить своими нравоучениями, — выпалила Лорена, хмуря личико.

— Ну что ты, дорогая… — изумилась Рената. — Ты не вполне справедлива к ним, ведь дуэньи несут ответственность за своих подопечных.

— Уж лучше бы они заботились о своей внешности. Тогда, полагаю, все дуэньи были бы давно замужем, а молодые особы наверняка предоставлены сами себе.

— И не надейся на это, — улыбнулась Рената. — Если бы не было дуэний, то нашлись бы какие-нибудь матроны, которые все равно следили бы за нравственностью юных особ, как птицы следят за неоперившимися птенцами. Согласись, кому-то надо блюсти моральные устои нашего общества.

— Возможно, ты и права. — Лорена сняла свою шляпу и бросила ее на траву. — Но от этого мне не легче. Видишь ли, моя дуэнья как кость в горле: она не дает мне свободно дышать.

— Да, донна Флора — редчайший экземпляр человеческой породы, — задумчиво отозвалась Рената, устремив взгляд на горизонт. — Столь желчной и ехидной особы днем с огнем не сыскать на всем белом свете.

— А какой была твоя дуэнья? — осведомилась Лорена.

Легкий ветерок пошевелил верхушки пальм, и повеяло прохладой. Рената растянулась на пышной зелени, с наслаждением вдыхая свежий воздух.

— Моя дуэнья донна Сусанна Моралес была весьма доброй женщиной. Она была мне не только дуэньей, но и няней, вырастившей меня.

— Рената, расскажи мне про свою мать, — неожиданно попросила Лорена, бросив на подругу взгляд. Было очевидно, что она просто умирала от любопытства.

Прежде чем начать свое повествование, Рената минуту молча смотрела на девушку. Стоит ли ей откровенничать с дочерью человека, так подло поступившего с ее отцом? Хотя эта юная особа не может нести ответственности за злодеяния своего отца и, конечно же, вряд ли знает о его некогда совершенном преступлении, она все же будет с ней честна. Дело в том, что у нее счеты вовсе не с Лореной, а с графом — наследником ацтекских сокровищ. И нельзя не признать, что Лорена вполне искренне считает ее своей подругой, а значит, она не должна платить ей черной неблагодарностью. Во всем, что касается Лорены, она будет лояльна, будет действовать без всякого притворства.

Наконец она отвела взгляд от Лорены и тихо промолвила:

— Мою мать звали Викторией де Линарес. Она была единственной дочерью обедневшего испанского идальго. Отец женился на ней в Испании, когда посетил своих родителей, живущих в Мадриде, уже после того, как прочно обосновался на этом континенте. В то время моей матери было всего пятнадцать лет. Мой отец привез ее в свою гасиенду вместе с донной Сусанной, бывшей тогда горничной матери. После года счастливой супружеской жизни моя мать в тяжелых муках родила сына, поэтому доктор, принимавший роды, запретил ей в дальнейшем иметь детей.

— Сколько же было твоему отцу, когда он женился? — вдруг спросила Лорена.

— Тридцать лет, — коротко бросила Рената.

— А мой отец женился в тридцать три года, — заявила Лорена. — Выходит, на три года позже, чем твой отец, хотя они и были друзьями-ровесниками, как мне известно. Рената, скажи мне, почему твоя мать рискнула родить второго ребенка?

— Долгое время брак моих родителей оставался счастливым. Но спустя шестнадцать лет, когда Освальдо был отправлен в Мадрид, в духовную семинарию, наш дом опустел. И отец, не вынеся разлуки с сыном, стал частенько выпивать и отлучаться из дома. Тогда моя мать решила зачать, чтобы сохранить брак, несмотря на страх перед родами. Однако мое появление на свет унесло ее в могилу.

— Вероятно, твой отец должен ненавидеть тебя из-за этого, — заметила Лорена.

— Вовсе нет, — опровергла Рената. — Мой отец долго казнил себя в смерти матери, не замечая никого, пока донна Сусанна не обратила его внимание на меня. И он, занявшись мной, наконец обрел успокоение.

— Значит, у твоих родителей не было родственников в округе Нуэво-Ларедо, у кого ты могла бы жить? Так, Рената?

— Вот именно, — подтвердила девушка. — И потому я направилась к вам в надежде, что старый друг моего отца, может быть, еще жив и наверняка меня приютит.

— Разве у твоего отца не было друзей в городе, которые тебе помогли бы?

— Были, конечно, — не моргнув и глазом ответила Рената. — После пожара я некоторое время попеременно жила у друзей отца, прячась от банды Меченого, но его люди выследили меня. Мне пришлось бежать от них и скрываться в заброшенной хижине до тех пор, пока друг отца дон Рикардо де Герро не нашел надежного попутчика, следовавшего до Гвадалахары.

— Что стало с твоей дуэньей? — поинтересовалась Лорена.

Рената молчала, прислушиваясь к громкому пению птиц, доносившемуся до них, потом нехотя процедила:

— К сожалению, она погибла в доме во время пожара, когда пыталась спасти раненого отца. Только дворецкому удалось вынести его из горящего дома и спрятать в постройке, где был склад. Но мой отец прожил всего несколько часов, и на рассвете он умер, потребовав от меня, чтобы я непременно отправилась к его давнему другу, как бы тот далеко ни жил. Он сказал, что лишь у него я буду в безопасности, потому что бандиты вряд ли оставят меня в покое. Они наверняка будут преследовать меня, пока не убьют.

— Понятно, — проговорила Лорена без тени сомнения в голосе. — Но прошу прощения за любопытство, разве у тебя не было жениха, чтобы выйти за него замуж, чем тащиться в такую даль?

«Существенный вопрос», — отметила про себя Рената, стараясь припомнить молодых людей в округе, одного из которых могла бы назвать своим женихом. Однако такого не нашлось. И Рената уныло выпалила:

— К сожалению, у меня не было жениха.

— Наверное, ты шутишь, Рената? — Казалось, Лорена не верила ей. — Неужели не отыскалось ни одного молодого человека, который захотел бы жениться на тебе после постигшего несчастья? Ты же такая красавица!

— Признаться, я жила уединенно и почти не выезжала в свет. Вот у меня и не было поклонников, которые попросили бы моей руки, невзирая на то что я осталась без приданого.

Лорена как-то странно посмотрела на Ренату. В следующее мгновение в ее глазах появилась откровенная жалость. Стало ясно, что она приняла за чистую монету рассказ подруги.

Внезапно Рената ощутила неприятный укол в груди. Черт побери! Она ровным счетом не подозревала о том, что ей будет невыносимо трудно лгать, глядя в глаза этим великодушным членам семейства подлого графа, ныне покойника. И кто бы мог подумать, что они отличаются от него.

Пожалуй, Рената до нынешнего разговора не задумывалась о своей неблагонамеренной миссии. Вдруг она, четко осознав, в какую ситуацию попала по настоянию брата, почувствовала угрызения совести. Даже высокие мотивы, руководимые ими, отнюдь не оправдывали ее ложь.

Лежа на траве, Рената предавалась самобичеванию, в то время как Лорена возилась со своей прической, которую трепал зефир.

Поправляя локоны, она неожиданно спросила:

— Рената, ты была в кого-нибудь влюблена?

Этот вопрос застал девушку врасплох, хотя перед глазами у нее мгновенно возникло грустное лицо друга брата, когда она прощалась после опасного перевала с маленьким отрядом, сопровождавшим ее в дальнем пути. Себастьян де Варгес так и не осмелился приблизиться к ней за все то время, что они провели вместе в седлах. По-видимому, тому помехой было вечно мрачное лицо ее брата.

Видя в глазах Лорены ожидание, Рената бросила:

— Нет, дорогая, а ты?

Наступила краткая пауза. Рената оторвала взгляд от небесного шатра и, приподняв голову, воззрилась на Лорену. В ее глазах читался откровенный интерес. Не верилось, что такая юная особа успела познать любовь.

Лорена минуту молчала, а потом, улыбаясь, призналась:

— Всевышний не лишил меня такой сентиментальности. Но, увы, любовь была, к сожалению, односторонней.

— Почему? — вырвалось у Ренаты.

— Вероятно, из-за того, что мне тогда было всего тринадцать лет и он посчитал меня слишком юной для любви.

— И кто же этот рыцарь? — поинтересовалась Рената.

— Это маркиз Ариедо де Гиваро, — с грустью промолвила Лорена. — Он близкий друг моего брата.

— Надо думать, раз у тебя есть брат, — пробормотала Рената. — Ох уж эти друзья братьев, приносящие одни смятения!

— Тебе тоже нравился друг брата?

— Именно, к моему стыду. Только я вряд ли увижу его, так как он внезапно исчез еще до нападения банды на нашу гасиенду. И он теперь ничего не знает, что стало со мной. — Рената невольно отвела взгляд.

Боже мой, ей определенно надо научиться убедительно грешить против истины. При этом, конечно, получше следить за выражением своего лица, иначе ее быстро раскусят. Ей непременно следует развить в себе артистические способности. А также хорошо изучить науку притворства, прежде чем она предстанет перед неукоснительным взором молодого плантатора.

— Значит, мы ухитрились влюбиться в друзей своих братьев. Вот здорово! — воскликнула Лорена.

— Весьма сомнительно, — процедила Рената.

— Почему же?

— Что хорошего в таком браке? Не исключено, что друг брата женится на тебе только потому, чтобы не терять дружбы с ним. Ведь он не захочет огорчить его.

— Рената, ты наверняка ошибаешься, что дело будет обстоять именно так, — выпалила Лорена, заливаясь краской. — Кстати, твоя логика особенно интересна, если судить, что друг моего брата вовсе не догадывается о моих чувствах, иначе он не исчез бы на два года.

— Думаю, Лорена, в скором времени ты с ним увидишься, — заверила подругу Рената.

— Вряд ли, — тяжело вздохнула та, — хотя он раньше довольно часто гостил у нас. Но надо признать, что за два года много воды утекло.

— Возможно, — согласилась Рената. — Все же советую тебе не терять надежды, дорогая.

В ответ Лорена только улыбнулась. На какое-то время собеседницы замолчали. И каждая из них думала о своем. Лорена вспомнила своего кумира, мечтая хоть одним глазом взглянуть на него. А Рената рисовала в своем воображении картину первой встречи с графом, пытаясь представить его. И чем больше она думала о нем, тем сильнее в ее сердце вспыхивала ненависть к нему. Занятые своими мыслями, девушки не заметили среди тропической зелени черного всадника, который с любопытством наблюдал за ними с другого берега.

— Знаешь, Рената, — вдруг Лорена нарушила тишину, — жизнь действительно преподносит иногда удивительные сюрпризы. И не исключено, что Ариедо скоро опять объявится у нас. Он же не может исчезнуть навсегда, правда?

— Естественно, — улыбнулась Рената, — если он друг твоего брата. Но боюсь, ты этого сама не допустишь.

— Что ты имеешь в виду?

— Разве трудно нанести ему визит?

— В самом деле, — обрадовалась Лорена. — Но я как-то не думала об этом. Впрочем, это невозможно. Меня не отпустят в Мехико.

— Ариедо живет там?

— Да, — кивнула Лорена. — А как бы ты поступила на моем месте, Рената?

— Я пока не влюблена, — парировала та.

— Верно, но кажется мне, что ты встретишь здесь свою любовь.

— Ну что ты, дорогая? — искренне изумилась Рената и сухо добавила: — Уверена, этого со мной не произойдет. — И в мыслях решила: «В любом случае любви не должно быть места в моем сердце».

— Ну это мы еще увидим, Рената. — Глаза Лорены загадочно сверкнули. — Что-то подсказывает мне, что ты очертя голову влюбишься в кого-нибудь.

Черт побери, любовь ни в коем случае не должна ее коснуться, иначе ее миссия будет невыполненной. Понятно, что Лорена несет чепуху, предрекая невозможную любовь. Да и в кого она здесь может влюбиться?

«Уж не в графа ли? — усмехнулась Рената. — Этого не может быть!»

Ибо он заранее ей ненавистен. И только месть согревает ее душу. Впрочем, она не думает, что какая-то любовь может разрушить их с братом планы. А теперь, когда она почти у цели, она не допустит, чтобы какие-то сентиментальные пагубные чувства взяли над нею верх.

— По-моему, не стоит загадывать наперед, Лорена, — проговорила Рената мгновением позже. — Если ты не против, я хотела бы вернуться в гасиенду.

— Хорошо, Рената. — Лорена поднялась с земли. — В следующий раз я покажу тебе более красивые места. Сейчас тебе рано совершать длительные прогулки.

Встав вслед за собеседницей, Рената согласно кивнула, механически отметив, что бескрайний небосвод затянулся радужными полосками. Солнце скрывалось за горизонтом, наполняя душу смятением. Как всегда, девушка вздрогнула, не в силах видеть закат.

Только следующее утро Рената встретила в бодром настроении, хотя уже прошло две недели, с тех пор как она оказалась в гасиенде Ла-Энсуено. Она чувствовала необыкновенный прилив сил. Вероятно, вчерашняя прогулка возвратила ее к жизни. Доктор Сорте, зашедший к пациентке сделать осмотр, с изумлением обнаружил на ее лице яркий румянец, говоривший о благотворности прогулки. Он тотчас отменил постельный режим и разрешил девушке вставать.

В мгновение ока Лорена воспользовалась этим и снова пригласила Ренату на прогулку. Подруга согласилась без слов. В душе она только обрадовалась этому: выпадал прекрасный случай ознакомиться с владениями графа. Ее месть должна быть ужасной.

Чуть позже Лорена стала прекрасным гидом и с гордостью показала Ренате свою большую гасиенду. Ей, откровенно говоря, было чем гордиться.

Выйдя из красивого здания, Рената сразу же оказалась вместе с Лореной в великолепном парке, который потрясал разновидностью тропических растений. Здесь были редкие экзотические пальмы, похоже собранные со всего мира. Однако встретилась и обожаемая девушкой синяя эритея, росшая в Мексике. Ее упругие сине-зеленые лапчатые листья расходились из верхушки ствола, а колоски соцветий росли красивыми светло-желтыми дугами. Такое дерево обычно достигало в высоту десяти — двенадцати метров. А это было еще молодым растением, чья фантастическая красота радовала глаз.

Но больше всего гостью восхитил цветник, где пестрели всевозможные цветы, благоухающий аромат которых наполнял утренний воздух. Девушки также побывали на пасеке и в огородах, где трудились чернокожие рабы. Рената издали полюбовалась огромным фруктовым садом, спускавшимся до самой реки. Надолго подруги задержались на скотском дворе, ибо Лорена изъявила желание показать Ренате белолобого жеребенка, родившегося в отсутствие графа от вороной кобылицы.

На задворках гостья увидела подсобные помещения, новые постройки и склады, полные запасов старого урожая. Видно, плодородная земля в избытке награждала своих хозяев щедрыми дарами.

Миновав сооружения, Рената наткнулась на длинный сарай и ветхие лачуги, почти лепившиеся друг к другу, где, очевидно, жили рабы. Лорена не стала заострять ее внимание на жилищах негров и указала на бунгало, стоявшее в стороне под сенью вековых деревьев. В нем, как ей стало известно, и жил доктор Сорте. Окинув взглядом легкую постройку с верандой, подруги прошли мимо нее по усыпанной гравием аллее и направились дальше. Вскоре они вышли к загону, где объезжали лошадей, но он был пуст.

— А где ваш объездчик? — вдруг поинтересовалась Рената, глядя на пустой загон. — Что, у него нет сейчас работы?

Лорена весело рассмеялась и сквозь смех выпалила:

— Да он теперь бездельничает, ведь неизвестно, что он делает в Мехико!

— Ты имеешь в виду графа де Монтеса?

— Именно, дорогая, — кивнула та. — Кого же еще?

— Неужели твой брат сам объезжает лошадей?

— Да, — улыбнулась Лорена. — Это у него получается лучше, чем у других. Вот он и отказался от услуг предыдущего объездчика.

— Понятно, — отозвалась Рената, подумав про себя: «Не ожидала, что граф де Монтес на такое способен. Интересно, чем он еще удивит?»

Рената бросила взгляд вдаль. Там простирались изобильные луга, тучные пастбища и окрестные плантации, тянущиеся к подножию гор. Но у гостьи не хватило сил, чтобы оценить их по достоинству, и подруги вернулись в гасиенду. Как только девушка оказалась в своей спальне, она рухнула без сил на постель.

В тот же вечер Рената была приглашена хозяйкой в роскошную столовую, где обычно обедали обитатели дома. Когда она в шелковом платье цвета шафрана появилась к ужину, взоры присутствующих буквально впились в нее.

Без сомнения, к ним снизошел ангел редкой красоты.

Огненно-каштановые волосы девушки, убранные в замысловатую прическу, красиво обрамляли тонкие черты лица, а темные пушистые ресницы выгодно оттеняли большие зеленые глаза с янтарно-золотистой россыпью. Стройный стан подчеркивала пышность юбок с кринолином и черным корсажем, усыпанным жемчугом. В этой прелестнице сидящие за столом с трудом узнали ту несчастную девушку, которую доставили к ним рыбаки.

На минуту наступило гробовое молчание. Потрясение было настолько сильным, что никто из присутствующих не пытался выразить его словами. Наконец губы графини изогнулись в еле заметной улыбке.

— Рада видеть вас в добром здравии, дорогая, — проговорила она, не сводя с девушки глаз. — Кажется, прогулки пошли вам только на пользу.

— Я такого же мнения, донна Тереза, — улыбнулась Рената, незаметно оглядываясь. Столовая, залитая светом свечей, сверкала серебром и позолотой, а длинный стол был сервирован по-королевски. — Думаю, в этом заслуга сеньора Мигеля. Его лекарства просто волшебные, они помогли мне встать на ноги.

— В самом деле? — рассмеялась хозяйка и тут же пригласила: — Прошу вас к столу, сеньорита Рената.

— Спасибо, — проговорила та, опускаясь возле Лорены, которая ей улыбнулась.

— Выходит, я все-таки была права, сеньор Мигель, что ваши дрянные снадобья в конце концов сделают свое дело, — небрежно бросила дуэнья, позеленевшая при виде плодов его старания. — Впрочем, где вы научились такому колдовству? Неужели вы переняли черную магию негров?

— Вы имеете в виду вуду? — сухо спросил доктор Сорте.

— Вот именно, — ехидно проронила дуэнья.

— Донна Флора, не старайтесь излить свою желчь на других, если сегодня у вас дурное настроение, — выпалила Лорена и перевела на свою соседку взгляд: — Представляю официально мою дуэнью, Рената, донну Флору де Кардосо, тридцати лет отроду и, как все старые девы, весьма ехидную особу. — Она, едва закончив их знакомить, тут же залилась веселым смехом.

Донна Тереза сурово взглянула на дочь и покачала головой. Рената бросила взгляд на дуэнью, одетую в строгий темный наряд, которая в ответ тоже уставилась на нее. С минуту они неприязненно глядели друг на друга. Мигель Сорте заметил, как взгляды женщин скрестились, подобно шпагам. Он решил вмешаться, еще не понимая причин их вражды. Однако Рената опередила его.

Сильно побледнев, она проговорила:

— Лорена, очень любезно с твоей стороны представить мне свою дуэнью, хотя несколько и запоздало. Конечно, я хочу поближе познакомиться с ней. Как мне кажется, без ее ядовитой насмешки здесь не сопровождается ни одна реплика.

— Хотя вы на меня и клевещете, — тонкие губы Флоры растянулись в усмешке, — но мне интересно лицезреть столь хитроумную особу. И если бы покойный хозяин был сейчас жив, он, несомненно, разделил бы мое мнение.

Гостья и дуэнья с улыбкой взглянули друг на друга, но взгляды у них при этом оставались недружелюбными. Было очевидно, что они сразу же возненавидели друг друга. Но почему? Это оставалось для всех присутствующих за столом загадкой. Они переглянулись, удивленные таким оборотом, и никто больше не проронил ни слова.

Между тем, видя, что все уже в сборе, дворецкий Рубен Корнаро велел Риосу подавать горячие блюда. Когда появились слуги с подносами, доктор Сорте облегченно вздохнул. Он впервые испытывал гнетущее напряжение за столом, где раньше царило всеобщее оживление. Мужчине нравились эти часы в домашнем кругу. Но если и далее будет так продолжаться, ему следует отказаться от обедов с хозяевами.

Тем временем чернокожие слуги в синих ливреях уже обслуживали обитателей дома. Когда Риос положил на тарелку Ренаты запеченную в лимонно-апельсиновом соусе ножку дичи, чей вкусный аромат возбуждал аппетит, она только улыбнулась высокому негру и начала есть.

Вечерняя трапеза проходила в относительной тишине, иногда нарушаемой обрывками фраз, которыми хозяйка обменивалась с доктором. Флора де Кардосо больше не проронила ни слова. Она небрежно ковыряла вилкой тушеную телятину с фасолью. А Лорена, пропустившая из-за прогулки обед, уплетала белые куски отварной индейки. Похоже, она сейчас наверстывала упущенное.

Пока Рената завершала трапезу, слуги подали десерт. Он не занял долгого времени. После того как был выпит черный кофе, аромат которого стойко держался в столовой, графиня быстро поднялась и пригласила Ренату в гостиную.

Очевидно, такой спешке она, скорее всего, обязана очередному допросу… Ей положительно не везет.

Рената тяжело вздохнула и, заметно волнуясь, последовала за хозяйкой, которая царственной походкой направилась к двери. Шагая позади нее, девушка старалась взять себя в руки, чтобы привести в порядок мысли. Но это ей плохо удавалось. После прогулки с Лореной Рената буквально лишилась душевного покоя. Она не могла отделаться от дум, что поступает неправильно, преследуя тайные неблаговидные цели. Ей хотелось немедленно ретироваться. Только мысль о брате и останавливала ее. Конечно, узнав о том, что она сделала, он придет в бешенство. Тогда уже ничего нельзя будет исправить.

Вскоре Рената оказалась в гостиной и тут же увидела, что графиня успела удобно расположиться на диване. Знаком она предложила девушке сесть. Когда Рената опустилась в кресло, в гостиной показались и остальные.

Судя по всему, допрос ее был заранее обговорен и теперь они хотят принять в нем участие. Вмиг Рената постаралась внутренне собраться, хотя ее лицо оставалось невозмутимым.

Пока все рассаживались, донна Тереза не проронила ни слова. Возможно, она обдумывала свой первый вопрос. Как только все уселись, хозяйка обратила на Ренату взор.

— Итак, я слушаю вас, — проговорила она, прервав молчание. — Надеюсь, вы сейчас готовы к рассказу.

— Что вы хотите услышать, донна Тереза? — едва слышно осведомилась Рената.

— Расскажите мне о своей жизни, дорогая.

— В моей жизни не было ничего занимательного, что могло бы вас заинтересовать, — выпалила на одном дыхании гостья.

— Возможно, — сказала графиня, встретившись с ней взглядом. — Но думаю, вы понимаете, что, оказывая вам гостеприимство, я обязана знать некоторые подробности о вас. И то, что вы скупо сообщили нам во время болезни, нас никак не удовлетворяет. К тому же вы приняли мою милость не по доброй воле, а в силу сложившихся обстоятельств, не правда ли?

— Разумеется, — кивнула Рената. — И будь со мной все в порядке, я не стала бы искать приюта за тридевять земель.

— Верно, — с улыбкой бросила донна Тереза, откинувшись на спинку дивана. — И все же я с большим удовольствием выслушаю ваш рассказ.

— Как вам будет угодно, ваша светлость, хотя я и опасаюсь утомить вас своим скучным повествованием, — тихо проговорила Рената, опустив глаза.

— Не беспокойтесь об этом, дорогая. Вы меня ничуть не утомите. Прошу вас, начинайте поскорее…

Было очевидно, что она и впрямь испытывает нетерпение. И потому Рената поспешила начать свой рассказ.

— Мой отец, — печальным голосом произнесла она, — был весьма зажиточным плантатором в своей округе. В Мексику он попал со своим другом графом Эдуардо де Монтесом, когда они еще в юношеском возрасте покинули Мадрид в поисках приключений. — При этих словах хозяйка невольно вздрогнула и, теряя цвет лица, незаметно оглянулась. Без сомнения, никто ничего не заметил. Она быстро успокоилась и сосредоточила внимание на рассказе девушки. — Мою мать звали Викторией де Линарес. Она была дочерью обедневшего идальго. Мой отец женился на ней в Испании, когда навещал своих родителей. В Мексике он имел хлопковые плантации. Ему принадлежала и гасиенда Касагранде, от которой сейчас остались одни лишь руины. Там я и прожила с отцом до тех пор, пока осенью прошлого года на гасиенду не напала банда Меченого. Разбойники ограбили нас и подожгли усадьбу.

Вдруг Рената всхлипнула и принялась рукой утирать глаза, но боковым зрением заметила в глазах окружающих явное сочувствие. Правда, кроме дуэньи. На ее физиономии застыла сардоническая улыбка. Когда же Мигель Сорте ласково прикоснулся к плечу рассказчицы, ощущение вины у нее только возросло. В сущности, она водила за нос этих добрых людей. Однако, вспомнив мотивы своих действий, Рената мгновенно погасила в себе ростки совести.

— Успокойтесь, дорогая! — Графиня доброжелательно смотрела на нее. — Если вам трудно об этом говорить, то больше не продолжайте.

— Нет, — покачала Рената головой. — Лучше покончим раз и навсегда с недоверием. Конечно, нападения на нашу гасиенду могло бы и не быть, если бы мой отец не рассчитал своего управляющего, которого разоблачил в обмане. Этот управляющий оказался одним из дружков Одноглазого Хосе. Короче говоря, он и привел его банду в нашу гасиенду.

— Понятно, — откликнулась крайне изумленная донна Тереза.

— Наверное, Касагранду не ожидал бы такой конец, — продолжала Рената, — если бы мой брат Освальдо внял просьбам отца и сам занялся гасиендой. Будучи каноником, он не хотел оставлять свой приход. В ту ночь, когда банда Меченого атаковала усадьбу, Освальдо как раз прибыл к нам утром. Он с горсточкой слуг, вооружившись мушкетами и саблями из оружейной комнаты, стойко защищал наше жилище, пока его смертельно не ранили. Несмотря на это, бандиты увезли с собой моего брата. И я не знаю, где он и что с ним. А меня преследует Одноглазый Хосе. Боюсь, что он доберется и сюда. Тогда мне конец.

— Пусть он только сунется! — мрачно пригрозила хозяйка. — Впрочем, не думаю, что он так глуп. Ему, должно быть, ясно, что он отсюда живым не уйдет.

— Ну что вы, донна Тереза?! — Глаза рассказчицы блестели от слез. — Вам незачем из-за меня беспокоиться. Видимо, мне следует покинуть Ла-Энсуено. Я подвергну вас большой опасности, если останусь в вашем доме.

— Отнюдь, — возразила графиня, — об этом и думать забудьте. Здесь достаточно людей, чтобы дать отпор какому-то бандиту.

— Правда? — Рената радостно улыбнулась.

— Да, — твердо произнесла графиня и тоже улыбнулась девушке. — Вы можете быть вполне уверены в этом, поэтому не думайте больше ни о чем. Мне очень жаль, что вы лишились родных и крова, но Господь был милостив к вам. Он даровал вам жизнь — самое ценное, что есть на земле. И вы должны получше ценить ее. — Рената согласна кивнула, а донна Тереза продолжила: — После вашего рассказа у меня камень с души свалился, ведь до этого я сомневалась в искренности ваших слов. Теперь же я уверена, что передо мной не какая-нибудь авантюристка, а действительно дочь друга моего покойного мужа, которая нуждается в нашей помощи.

Сердце у Ренаты невероятно подпрыгнуло, и волна радости окатила ее. Как было приятно, что ей верили! Однако последовавшие через минуту слова неожиданно явились для нее грозой в ясную погоду.

— Хорошо, если ее рассказ и на самом деле правда, а не наглая ложь, — небрежно заметила дуэнья, сидевшая в тени комнатных растений.

— Донна Флора, отчего вы так говорите? — Доктор Сорте вперил в нее карие глаза. — Вероятно, вас не раз обманывали, если в словах людей вы видите одну ложь. Поэтому вы и стали такой недоверчивой.

— Ничего подобного, — возмутилась дуэнья, зло сверкнув глазами. — Меня еще никому не удавалось провести. Я вам заявляю, что весь рассказ от начала и до конца сплошная выдумка.

— Ну это уж слишком, милочка! — холодно отчеканила хозяйка, задетая безапелляционным утверждением.

А Лорена метнула на наставницу уничтожающий взгляд. Только сама Рената — источник этого треволнения — оставалась весьма равнодушной к ее замечанию.

Встретив со всех сторон штыки, Флора де Кардосо лишь пожала плечами и с усмешкой взглянула на присутствующих в гостиной. Вначале она даже не попыталась внести ясность, отчего у нее сложилось такое мнение. Но спустя какое-то время она сухо бросила:

— Вполне очевидно, что эта красотка одна из их банды.

— Одна из кого? — переспросила Лорена, недоуменно воззрившись на свою дуэнью.

— Святая простота! — вскричала та. — Пожалуй, все и было рассчитано на таких легковерных особ. Я вполне уверена в этом.

— В чем дело? — не выдержала юная особа. — Черт побери, выражайтесь яснее, донна Флора!

— Не надо чертыхаться, Лорена! — Графиня с невозмутимым видом пожурила дочь и перевела взгляд на старую деву, какой здесь считали дуэнью. — Продолжайте, Флора! Мы с огромным интересом слушаем вас.

— Не исключено, что эта девица с кошачьими глазками вовсе не жертва бандитов, как она утверждает, а просто их сообщница, — небрежно пояснила дуэнья, пренебрежительно глядя на Ренату. — Всем известно, что разбойники частенько прибегают к подобным трюкам, чтобы завладеть богатством доверчивых господ. А тут богатства как песку морского. — И донна Флора с улыбкой указала на окружающую их роскошь.

Более сильного удара Рената и ожидать бы не могла. План их грозился сорваться, даже не начавшись. И чтобы этого не случилось, она решила изобразить праведный гнев. Пылая негодованием, Рената встала с места.

— Как вы смеете оскорблять меня таким подозрением?! — выкрикнула она, глядя дуэнье в лицо. — Это чудовищная ложь! Я не позволю вам возводить на меня напраслину! Только глубочайшее уважение к хозяйке этого дома и удерживает меня от той пощечины, которую вы заслуживаете, донна Флора. — Быстро обернувшись к донне Терезе, она добавила: — Я не могу больше оставаться здесь. Позвольте мне удалиться, ваша светлость. — Рената присела в реверансе и, круто повернувшись, хотела было уйти; но раздавшийся позади властный голос донны Терезы вдруг остановил ее.

— Нет! Считаю, что должна уйти Флора. Это ей необходим отдых. Видно, она перегрелась на солнце, когда гуляла в парке, раз несет всякую чушь.

— Думаю, сейчас самое время принять ей лечебные ванны. Не так ли, сеньор Мигель? — живо вмешалась Лорена.

В ответ доктор только хмыкнул.

В мгновение ока Флора де Кардосо с чувством оскорбленного достоинства поднялась и торопливо покинула гостиную. Ясное дело, хозяйка бесцеремонно выставила ее за дверь, не дав ей и рта раскрыть. Было очевидно, что графиня этим лишь указала дуэнье на ее место.

После ухода донны Флоры оставшиеся вздохнули свободно. Однако выпущенное ею жало едва не уничтожило у графини зародившуюся симпатию к гостье. Какое-то время, пока доктор Сорте пытался утешить девушку, она с некоторым подозрением поглядывала на нее.

— Не переживайте, сеньорита Рената, — говорил он. — Никто не сомневается в истинности ваших слов.

— Рената, тебе не стоит обращать внимания на злой язык старой девы, — вставила и Лорена. — Она же хочет причинить тебе боль, оклеветав в наших глазах.

Тут донна Тереза заявила:

— По-моему, нам следует забыть об этом инциденте и не придавать никакого значения словам Флоры. Вполне очевидно, дорогая, что она хотела опорочить вас в моих глазах.

— Я полностью согласен с вами, — подхватил Мигель Сорте. — Видимо, она прежде всего рассчитывала на ваш гнев.

— Наверное, — донеслось в ответ. — Или же она добивалась, чтобы вы отказали сеньорите Ренате в крове.

— Все возможно, — кивнула графиня. — Надеюсь, Флора не станет вставлять палки в колеса, когда я представлю Ренату нашим друзьям.

— Значит, вы все-таки решили дать прием без графа? — с улыбкой поинтересовался доктор.

— Совершенно верно, сеньор Мигель.

— Прошу прощения, донна Тереза, но я не хочу, чтобы меня кому-то представляли. — Рената внезапно воспротивилась замыслу хозяйки.

— Почему? — несколько удивилась та.

— Видите ли, донна Тереза, желательно, чтобы здесь как можно меньше знали обо мне, иначе бандиты могут напасть на мой след. Мне и так стоило огромного труда оторваться от них. Поэтому мне не хочется, чтобы они обнаружили меня сейчас, когда я надежно укрылась в вашей гасиенде.

— Весьма логично, — одобрительно сказала донна Тереза, без улыбки глядя на девушку. — Но наверное, вам неизвестно о моральных устоях нашего общества. А меня волнует прежде всего ваша репутация, которая может сильно пострадать от людских пересудов.

— И каких, например? — сухо осведомилась Рената.

— Да мало ли каких, дорогая. Уж одно, что вы пребываете в стенах этого дома, по крайней мере, вызовет много кривотолков.

— Разве находиться здесь так уж предосудительно? — Казалось, Рената изумилась.

— Конечно же нет, — уверила ее Лорена. — Мама просто опасается, что могут пойти нежелательные разговоры. Ведь люди непременно подумают, что ты любовница моего брата, если им не сказать всей правды.

— Неужто такое возможно? — Рената с трудом верила своим ушам. — Я же совсем не знакома с графом.

— Знаете ли, сеньорита Рената, — подал голос Мигель Сорте, — такой красивой девушке, как вы, не подобает бродить по свету без родных или дуэньи, а уж тем более жить у чужих людей, по-моему, и вовсе не прилично. Разве я не прав? Вы же не хотите, чтобы вас посчитали падшей женщиной, верно?

По побелевшему лицу гостьи ясно было, что доктору удалось доходчиво объяснить туманные слова графини, пытавшейся найти более мягкие выражения. Без сомнения, она не хотела обидеть девушку сплетнями, которые вспыхнули бы по мере ее пребывания в поместье. Рената в полной мере оценила такой жест.

— Разумеется, сеньор Мигель, я не хочу этого, — прошептала она.

— В таком случае что же вы решили? — нетерпеливо спросила донна Тереза.

— Что ж, я согласна, ваша светлость, хотя и не выношу приемы, — улыбнулась Рената и тут же пояснила: — Я жила в уединении, и потому мне претит шумное общество.

— Думаю, вам придется привыкнуть к этому, — сухо проронила хозяйка. — Теперь вы находитесь в доме, где частенько устраиваются приемы и званые обеды.

Спустя две недели, когда Рената немного акклиматизировалась, графиня дала небольшой прием в ее честь, на котором присутствовали соседи-плантаторы. С улыбкой на лице донна Тереза представила им очаровательную дочь старого друга своего покойного мужа.

Таким образом, пока молодой граф отсутствовал в гасиенде Ла-Энсуено, Рената познакомилась с местной знатью. Среди них она выделила одного плантатора — весьма привлекательного, но чересчур серьезного молодого человека Артуро де Фуэнтеса. Он оказался младшим сыном близкой подруги хозяйки. Хотя Артуро за весь вечер не сказал и пару слов, а только мрачно пожирал девушку взглядом, он ей понравился. В общем, на приеме были пожилые сеньоры и почтенные дамы, а молодежь, зная, что графа нет дома, отклонила приглашения.