Лирика без границ. Часть 2. Арман Кишкембаев (Арман Кишкембаев)

Начну, пожалуй, с себя. Находясь в учебном центре МВД РК (г. Павлодар) на самоподготовке, сидя за партой, я крутил меж пальцев ручку с черными чернилами, размышляя «а что я вообще здесь делаю?», «какой к черту из меня полицейский?», «почему я решил пойти сюда работать?». Я с детства зарекался не работать в этой сфере, и душа моя к этому не лежит совершенно, но сыграло влияние общественных стереотипов, мол, госслужащий — это престижно, есть карьерный рост, пакет социальных гарантий, опять же пенсия в сорок семь лет… Но для чего, скажите, мне в двадцать два года было думать о пенсии? Нет, все это скорее походит на сыр в мышеловке, которым государство заманивает молодых сотрудников к себе на вечную службу. А на деле — маленькая заработная плата, ненормированный рабочий график, расшатанные нервы и ощутимая деградация личности.

Здесь работает немало хороших людей, многие из них действительно любят свою работу, вопреки всему сохраняя свои положительные моральные качества, но ведь служба в полиции — это явно не то, чем бы я хотел заниматься.

А с другой стороны, я ведь не вижу другой подходящей альтернативы, как заработать себе на хлеб, при этом работая по специальности, и тем самым обеспечить себе «надежный тыл». Что я под этим подразумеваю? Разрешите пофилософствовать. Уже довольно давно у меня есть мечта, вполне реалистичная, хоть и трудновыполнимая. Я хочу работать в сфере творчества, создавать что-то новое и оригинальное, зарабатывая этим хорошие деньги. Вполне себе, на первый взгляд, достижимая и обыкновенная мечта. Но ведь и тут есть свои подводные камни.

Человек с момента рождения имеет определенные права и обязательства. Меня растили, воспитывали, кормили и обучали родные мне люди. У них тоже есть мечты, а их взгляды на мир — более прагматичны, нежели мои, и зачастую гораздо ближе к действительности. Они хотят, чтобы я благоустроился в жизни, а я в свою очередь тоже хочу сделать их жизнь лучше и обеспеченней. Так вот, у меня есть право мечтать об успехе в творчестве, признании, но у меня также есть обязательство добиться для себя и своих близких материального благополучия. Я не могу рисковать, вкладывая все свои силы и средства в творчество, заранее понимая, что практической пользы это может не принести. Мне необходима страховка.

Поэтому я принял решение скопить определенный резерв средств и навыков, тогда, даже потерпев неудачи на творческом поприще, я смог бы без заметного ущерба вернуться к чему-то другому, не поставив себя и своих близких под угрозу риска так и не достигнуть заветного материального благополучия. Таков мой план: совмещать карьеру и творчество, отдавая предпочтение карьере, а уж затем, имея за своей спиной «надежный тыл», «страховку», попробовать отдаться искусству в полную силу.

Я не так много успел на творческом пути, как хотелось бы, и не все из того, что сделал, заслуживает упоминания, но все-таки давайте попробуем оглянуться назад:

За спиной мой сольный сборник стихотворений «Понемногу о многом», совместный сборник «Лирика без границ», а теперь и его вторая часть. Помимо этого, пишу прозу и готовлю совместный сборник рассказов «Фантазии», который выйдет вслед за «Лирикой без границ. Часть 2». Читаю рэп, за моими плечами ЕР «Хрустальные грезы». Готовлю альбом «История одного безумца», выход которого запланирован в ближайшие два года. Есть идеи еще нескольких проектов, которые хочется реализовать со временем. Искренне надеюсь, вам импонирует мое творчество, потому что я отдаю этому много сил. «Лирика без границ» — очень важный для меня проект. Не столько потому, что это первый проект, организованный лично мной, сколько потому, что в его основе мощная и светлая идея: объединять людей, искать точки соприкосновения, быть терпимее друг к другу и отдаваться творчеству всей душой.

Кентавры: Повесть о Зарине

I

Пять тысяч лет тому назад

Был пир среди богов небесных.

Там было множество чудес, но

Сейчас о них не говорят.

Два бога — мира и войны —

Тогда поспорили друг с другом:

Что будут делать с жизнью люди,

Коль вдруг останутся одни

Без их «совета» и «любви»?

Мир попросил забыть о людях

И быть хозяином их судеб

Оставить право им самим.

Война сказал, что человек

Жить долго в мире не способен

И по своей природе злобен,

Что жить в войне его удел.

Но если вдруг хотя бы год

Он проживет, забыв раздоры,

Простит врагу былые ссоры,

Война людской оставит род…

II

Давным-давно среди степей

И рощ раскидистого лавра

Жил-был народ полулюдей,

Полуконей — народ кентавров.

Уклад их жизни кочевой,

А их земля была обширна,

Ведь много раз они с войной

В края людские приходили.

Их семь племен — и семь вождей:

Отважных, сильных, беспощадных;

Бич божий для простых людей,

Враждой разрозненных и слабых.

Среди семи был вождь один,

Чей нрав в степи знал житель каждый —

Жестокий, грозный властелин,

Народ людской державший в страхе.

Кентавра звали вождь Архон —

Правитель племени шерберов.

Из всех вождей лишь у него

Войска не знали поражений.

Весь быт шерберский был таков:

Грабеж, охота, овцеводство,

Людей держали за рабов,

Их привозили из походов.

Среди кентавров женщин нет,

Приносят их людские девы,

Но, выходя на белый свет,

Младенец рвет бедняжке чрево.

Все девы потому для них —

Для развлеченья и потомства.

Услышав речи о любви,

Любой кентавр рассмеется.

III

А близ шерберовских границ

Живет одно людское племя.

С Архоном по соседству жить

Для них для всех большое бремя.

Из года в год на земли их

Войной идут кентавров орды,

Воруют женщин, бьют мужчин,

Копытом топчут их свободу.

Их царь Арак преклонных лет,

А племя то зовется хаты;

Все трое царских сыновей

С врагом погибли в схватке ратной.

Еще есть дочь, ее краса

Воспета тысячей поэтов,

Она свежа точь-в-точь роса

Цветов, коль встанешь на рассвете.

Зелено-серые глаза,

В них каждый утонул мужчина,

Хоть раз вживую повстречав

Девицу с именем Зарина.

Точеный стан и смоль волос,

А голос — трели птицы райской,

Предмет для юношеских грез,

Сюжет их сновидений частый.

Она любимица царя,

Его и гордость и отрада,

Но вот уже пришла пора

На выданье родного чада.

Тянуть правителю нельзя:

Ему необходим наследник,

Который сможет защищать

Его народ от злых соседей;

Зять, могущий отдать калым

За дочь его несметным войском

И дать отпор кентаврам злым,

Что приведут орду на бой с ним.

Объявлен клич, и женихи

Все рвутся на поклон к Зарине,

Клянутся в вечной ей любви,

Бравируя пред нею силой.

Красивых много молодцов

Пришло к Араку за невестой —

Прекрасных молодых бойцов,

Готовых подарить ей сердце.

Но у царя был свой расчет,

Как подобрать кровинке мужа.

Ее согласие не в счет,

Важней всего народа нужды,

Ведь хатов всех угроза ждет —

Уже на подступах к границам

Враги готовят свой поход,

Чтоб грабить, убивать, пленить их.

Средь женихов был вождь один —

Правитель племени обаров,

С ним тысячи стальных причин

Отдать ему Зарину замуж.

Его зовут вождь Агерон,

Ему пошел шестой десяток,

Но как мальчишка он влюблен

В Зарину с первого же взгляда.

С царем заключен договор —

Копье и лук в обмен невесты.

Она не хочет — что за вздор?

Жених богат, союз их честен.

Назначен день для торжества,

Со всех племен придут на праздник

Потехи ради и вина

Все, в чьих руках удила власти.

Родов старейшины, вожди,

Поэты кочевого мира

Спешат скорей вкусить плоды

В степи прославленного пира.

Но у Зарины сложный нрав:

Взрывной, упрямый, непреклонный.

Ее желания поправ,

В ответ хотеть: любовь, покорность?

Отдать ее за старика?

— Отец, скажи, в своем уме ты?

Ты хочешь, чтобы дочь твоя

Была разменною монетой?

Продашь меня за щит и меч

В руках морщинистых и дряблых?

Родную дочь, как будто вещь?

Отец, молю тебя, не надо!

— Скажи, ты помнишь прошлый год?

Когда животных этих стадо

На нас пошло с войной в поход,

Как львы твои сражались братья…

Я помню первенца кишки,

Он в ужасе держал их в пальцах;

Удар копья его убил,

Когда шербер с ним биться взялся.

Второй твой брат погиб в толпе,

Его отряд зажат в тиски был.

Нашел его я в груде тел,

Когда к нему на помощь прибыл.

А третий был совсем дитя,

Зачем ему я меч доверил?

Мой мальчик… упросил меня,

А я теперь не сплю все время…

Вождь Агерон наш ключ к тому,

Чтоб нам спасти все наше племя,

И ты понравилась ему,

Ты будешь счастлива, я верю.

Пусть стар, пусть даже не красив,

Зато ты под его защитой,

И не перечь мне, уясни,

Он муж теперь твой и правитель. —

Зарина плакала весь день,

Отец озвучил ей решенье

Отдать ее женой скорей

Вождю в обмен на помощь в сече.

День солнечный пошел на спад,

Подкрался вечер, потемнело.

«Настало время убежать,

Конечно, если бы хотела.

Не навсегда, денек-другой

Уйти в себя и все осмыслить.

Так хочется познать покой,

Поведать небу чувства, мысли».

Она решилась, собрала

Cвои все вещи и сбежала,

Пока все спят, пока Луна

Затее той не помешала.

Совсем одна в ночной тиши,

Коня лишь взяв и сверток пищи,

Зарина в поисках глуши,

Ее где слезы не услышат.

На север, в степь, от лишних глаз

Всю ночь и день она скакала,

Но вдруг в горе заметив лаз,

Зарина в нем заночевала.

IV

А в это время Акирак —

Сын повелителя шерберов

В бой, обнажив свой акинак,

Повел своих кентавров первым.

Разбив людей, увел их в плен,

Разграбил хатские селенья,

А после превратил он в тлен

Жилища их и все посевы.

Но пред вторжением своим

Он выслал часть бойцов в разведку,

На помощь дабы не пришли

К Араку добрые соседи.

Отряд возглавил Ариан —

Известный воин средь кентавров,

Могучий, смелый великан,

Отвагою снискавший славу.

Бойцов на север он повел,

И так случилось волей судеб,

Что Ариан туда пришел

Точь-в-точь, где дочь царя ночует.

Увидев лаз, а в нем ее,

Воитель просто загляделся;

Прекрасно в деве было все,

Не видел он красы чудесней.

Она спала, а на лице

Сияла милая улыбка.

Она не знала, что в беде,

Какую сделала ошибку,

Сбежав одной так далеко,

Где не помогут ей родные.

Поднял кентавр ее рукой

Легко и нежно, без усилий.

Уже был полдень, и пора

Спешить на юг к своим собратьям.

Задача их завершена,

Поход закончился удачно.

Зарина спит, ей невдомек,

Что увезет ее в неволю

Отряд, что собран из врагов,

И будет трудной пленной доля.

V

Проснувшись на руках врага —

Главы отряда Ариана,

Со смелостью степного льва

Зарина стала вырываться.

Она ударила его

Своей свободною рукою.

Ему пришлось связать ее

И свой кинжал приставить к горлу.

— Молчи, коль жизнь дорога,

Отныне ты моя рабыня.

Кричать захочешь — суну кляп,

Теперь скажи свое мне имя.

— Молчать мне, если жажду жить?

Позволь открою тебе правду —

Тебе скорей меня убить,

Чем быть рабынею заставить. —

Она смотрела на него

Таким прелестно-гневным взглядом,

А на изящное плечо

Так мило ниспадали пряди.

Он ошарашен очень был

И восхищен невероятно.

В столь хрупком теле дикий пыл —

Сталь будто бы укрыли в бархат.

Но был таков он не один,

Другой кентавр из отряда

Свой хищный взгляд вдруг положил

На деву с обликом столь статным.

Кентавра звали Гуридан,

Силен он был необычайно,

Бесстрашен пред лицом врага,

А меч его не знал пощады.

— Мой друг, прошу тебя, продай

Девицу мне звезды красивей.

Я дам тебе взамен быка,

И сделка будет справедливой.

А коль не хочешь продавать —

Позволь ей насладиться ночью.

В обмен проси что хочешь — дам,

Она понравилась мне очень.

Но Ариан сказал в ответ:

— Никто ее сейчас не тронет,

Девица та не для утех,

Она нужна мне для иного.

Кто прикоснется пальцем к ней,

Тому я руку сам отрежу.

Кто вздумал, что меня сильней,

Пусть вызовет меня на сечу.

Вдруг рассмеялся Гуридан:

— Ну что ж, пусть все решится в битве.

Мой друг, зову на бой тебя,

Дерись один, коль ты мужчина. —

Достав из ножен акинак,

Он бросился на Ариана,

Но тот легко, почти шутя,

Его все отразил удары.

А после сделал выпад сам,

Пронзив сопернику грудину,

И пал огромный Гуридан,

Своим убитый господином.

Зарина видела сей бой

И поняла его причины.

Внезапно в воине чужом

Она себе нашла защиту.

Так ей казалось в тот момент,

Когда свой взгляд в него вперила.

Она к своей большой беде

Еще не знала, что ошиблась.

Но в тот момент он для нее

Девичьей чести был спаситель.

Она смотрела на него,

И он казался ей красивым.

А он смотрел в ее глаза,

Не понимая свои чувства.

Она свела его с ума,

Раз он в бою сразился с другом?

Она влекла его к себе

Своей красою неземною.

Так кто из них был взятым в плен? —

То Ариан так и не понял.

VI

Арак собрал совет племен,

Давно такого не бывало,

А во главе вождь Агерон,

Он знаком объявил начало:

— Спасибо всем, кто к нам пришел

В нелегкий час великой скорби.

Поход на хатов совершен

Врагом — архоновским отродьем.

Пять тысяч женщин пленены,

Мужчин убито много больше,

Жилища хатов сожжены —

Забыть все это невозможно!

Моя невеста пленена,

Убита, может, я не знаю.

Давным-давно идет война,

В которой люди уступают.

Не только хаты, шерами,

А вы не помните то время,

Как гнали вас с родной земли,

Обрушившись на ваше племя,

Кентавров орды, скорбный час…

А помните, когда в союзе

С народом шарт, багуры, вас

Шерберы приводили в ужас?

Мы вместе бедствуем от них!

Обары, лоры, ариканы,

Багуры, шерами, — мы с вами —

Все люди кочевой степи…

Забыли право об одном

В земельных стычках, мелких ссорах:

Уже давно всем нам врагом

Кентавры стали, вся их свора!

Мой друг Арак стал мне отцом,

Когда одобрил брак с Зариной.

Я был счастливым женихом,

Союз мне предстоял с любимой,

Красивой самой на земле

Девицей с нравом птицы вольной.

Забрал Архон земной мой свет,

Но я его умоюсь кровью.

А сколько ваших женщин так

Забрали в плен кентавры силой?

Их всех ждет смерть, но мы в кулак,

Собравшись вместе, отомстим… ведь

Я собираюсь сокрушить

На поле брани всех кентавров

И собираюсь заключить

Союз меж хатов, и обаров,

И всех людей, кто к нам прильнет

В войне великой и ужасной.

Мы выступим в большой поход

И будем биться с ними насмерть!

Совет закончился; вожди

Племен — все приняли решенье

Большому делу послужить,

С одной объединившись целью —

Срубить угрозу на корню,

Сломив кентавров общей силой,

Прогнать их за горы, на Юг,

И уничтожить всех строптивых.

VII

Вернувшись в племя, Ариан

Привез хозяину подарок:

Ее минул любой изъян,

И с ней день каждый стал бы ярок.

Ту, что пленит своей красой,

Девицу краше звезд небесных,

Вину тому, что свой покой,

Он дел куда-то, коль быть честным.

Она стояла пред вождем,

Его отродьем Акираком.

В ее очах горел огонь,

Она убила б всех их взглядом,

Но не могла, отняв вдруг нож

У ошалевшего солдата,

Она его метнула вскользь,

Врагу предплечье оцарапав,

Вождю Архону, тот, смеясь,

Чуть подмигнул родному сыну:

— Смотри-ка, что за дикий нрав,

Она родит тебе мужчину,

Что завоюет целый мир! —

И Акирак, схватив Зарину,

Понес ее в шатер к своим

Покоям, та боролась сильно,

Пытаясь вырваться, но все

Попытки были безуспешны.

Враг был во много раз сильней,

В Зарине умерла надежда…

VIII

Прошла неделя с этих пор,

И Ариан томим был чуждым,

Проникшим в самое нутро,

Неведомым доселе чувством.

Оно съедало изнутри

И не давало спать ночами,

Кентавр не слышал о любви,

Его тому не обучали.

Он воин был свою всю жизнь,

Врагам он не давал пощады.

А что сейчас? кентавр поник,

Поняв, свое он отдал счастье.

Прокравшись ночью в тот шатер,

Где Акирак держал Зарину,

Ступая тихо точно вор,

Он умертвил Архона сына.

Девицу взяв, он поскакал

На юг, где степь берет начало.

Зарина в тот момент спала

И ничего не замечала.

IX

Архон разбит был в пух и прах

Людским объединенным войском,

Превосходившим в десять раз

Шерберов, вышедших на бой с ним.

К шерберам в помощь не пришли

Другие племена кентавров.

Архон людей вдруг попросил

Решить все миром, вняв, что слаб он.

В ответ на это царь Арак

Спросил: — «Где дочь моя Зарина?»

Архон не знал. — «Ну что ж, тогда

Умрешь ты как мои три сына,

Погибших в битвах против вас».

Война продолжилась и дальше.

Все семь племен на этот раз

Разбиты были силой страшной,

В кулак сплотившихся людей.

Кентавры все на юг бежали

С одной надеждой — уцелеть,

А люди их за горы гнали.

X

А в то же время Ариан

С Зариной вместе жил на Юге,

В горах, вдали сторонних глаз,

Счастливый обществом подруги.

Зарина свыклась с жизнью с ним,

Любовь, и в правду, злая штука.

Она печалилась одним —

Судьба сыграла с нею шутку.

Она беременна была,

Несла дитя от Акирака,

И в скором времени пора

Придет родным ее оплакать.

Она могла себя спасти,

В своем убив ребенка чреве.

Отвар испить «больной травы»,

Но не того она хотела.

Пусть мало жить осталось ей —

Красавице из чудных сказок,

Как то ни странно, но теперь

В душе Зарины жило счастье.

Ей полюбился Ариан,

Она совсем его простила;

Пусть не хотелось умирать,

Но в том ребенка не винила.

И лишь одна была мечта:

Пред тем, как дух она испустит,

Спросить прощенья у отца,

Излить ему свои все чувства.

Но не могла, боялась, что

Арак накажет Ариана.

Самой осилить сей поход

Зарина точно не смогла бы.

Они так жили день за днем —

Кентавр и людская дева,

Страннее пары не найдешь,

Но страсть была меж ними честной.

Пока однажды к ним в шатер

Не вторгся вдруг шерберский воин

В крови с разрубленной рукой,

Сбежав с проигранного боя.

Поведал он им про войну,

Про ужас виденной им сечи,

И что причиною тому

Была вождя людей невеста.

А люди мстят им за нее,

Хотят кентавров уничтожить,

Народ их — всех до одного,

У девы ком подкрался к горлу.

— Любимый, твой народ в беде,

Его отец мой истребляет

Из мести, по моей вине,

Мне нужно это все исправить.

— Не бойся, милая, ничуть,

Весь мой народ на Юге скрылся,

Коль люди захотят рискнуть,

Их там разгром настигнет быстро.

На Юге двадцать шесть племен

Живут за горною грядою,

Коль люди вторгнутся в их дом,

Они сплотятся меж собою.

— Но будет новая война,

А жертв в ней будет много больше.

Пойми, любимый, я должна

Конфликт, что начала, закончить.

XI

— Ты не поедешь, не пущу, —

Кентавр проронил любимой.

— Сию войну я прекращу, —

Ему ответила Зарина.

— Пойми, лишь я одна смогу

Закончить распрю эту миром.

Когда живой домой вернусь,

Отец поймет мои мотивы.

Я верю, он простит меня

И прекратит весь этот ужас.

Нам времени терять нельзя,

Собраться помоги мне лучше.

Ты довезешь меня туда,

Где хатов степь берет начало,

Затем ускачешь ты назад,

Как будто мы и не встречались.

А я найду в степи друзей,

Они добраться мне помогут

К царю, к его шатру скорей,

Меня проводят до порога.

— Так значит, больше никогда

Мы не увидимся с тобою?

Я попрощаюсь навсегда

С твоей красою неземною?

И ты умрешь в своей степи,

На свет впустив Его отродье,

Оставив с мыслью горькой жить,

Что я всему тому виною.

Уж лучше смерть приму с тобой,

Я провожу тебя к Араку.

И пусть он станет мне судьей —

Воздаст за все дела расплатой,

А я, склонив главу пред ним,

Приму как дар его решенье.

— Отец жесток, но справедлив.

Он нас с тобой простит, я верю.

XII

В шатре великого царя

Стояла гордо его стража.

Оконный свет лик озарял,

Серьезный из-за думы важной.

Родная дочь была пред ним —

Вершителем их горьких судеб.

С ней рядом, голову склонив,

Решенья ждал Зарины спутник.

— Играют божества с людьми,

Им шля невзгоды, испытанья.

Своих сынов похоронить —

Что больше причинит страданий?

Я потерял троих детей…

И ты Зарина вслед за ними

Уйдешь туда, в страну теней,

Лишь глупость в том была повинна.

Мой будет приговор суров:

Войны законы непреложны,

Смерть — кара для моих врагов —

Настигнет всех их, жребий брошен.

Умрут и друг твой, и твой сын,

Точнее же исчадье мрака,

А за тебя мы отомстим,

Убив на свете всех кентавров.

Они сейчас ушли на юг,

Общиной сломленной и слабой.

Я каждого средь них добью,

А смерть их станет мне отрадой. —

Зарина в ужасе была,

От слов того, кого любила,

Она не этого ждала,

Вернувшись с плена в дом родимый.

— Отец, прошу тебя, прости

За то меня, что я сбежала,

Что сбилась с должного пути

И царской воле не внимала.

Все кончено, ты победил,

Ты отомстил царю Архону,

Кентавры все на юг ушли,

Где степь кончается за горы.

От них угрозы больше нет,

И нет нужды за ними гнаться,

Но коль ты совершишь набег,

Они опять объединятся.

И кровь людей прольется вновь,

Война та будет бесконечной.

Дай им уйти, забудь про боль

И внуком ты своим утешься.

В нем кровь шерберского вождя,

Он мир нам заключить поможет.

Пойми отец, сие дитя

Мне жизни всей моей дороже.

Пусть я умру, но близ тебя

Останется моя частица,

А кровь в нем будет и твоя,

Придется с тем тебе смириться.

Молю тебя — взрасти его,

Как вырастил меня когда-то,

Прости и друга моего,

Ведь с плена он помог сбежать мне. —

Но царь был зол как никогда

И, одержимый кровной местью,

Не слышал дочери слова,

Склонившей перед ним колени.

— Ты так унизила меня,

Сбежав и спутавшись с животным.

Ты в чреве выносишь врага,

А мне любить сего уродца?

Должна была ты выбрать смерть,

Попавшись в сеть врагов смертельных,

Но этим честь свою сберечь,

Минув позор во имя предков. —

Воскликнул гневно царь Арак,

Чтоб объяснить свои мотивы,

Поведал дочери рассказ

О том, что в древности случилось.

— Ты знаешь, почему зовут

Царем — правителя всех хатов.

Давным-давно жил вождь Гаруд —

Великий воин и наш пращур.

Он смог объединить людей

В великой битве против страшной

Огромной армии зверей,

Что наводнили степи наши.

Его избрали племена,

Чтоб вел их в бой вслед за собою.

И стали звать Гаруда — «царь»,

Его и всех его потомков.

Кентавров за горы прогнав,

Мир он принес на наши земли

И первый предложил врагам

Степь поделить на Юг и Север.

Весь Юг — кентаврам, Север нам.

Гаруд призвал всех к соглашенью,

И все одобрили тот план,

Приняв совместное решенье.

Но что потом — опять война,

Сразились люди меж собою.

Кентавры, видя сей разлад,

На Север возвратились снова…

С тех пор война идет века

Уже давно не в нашу пользу,

Но мы сильны как никогда

И победить теперь их сможем.

Гаруда кровь и в нас течет,

И с кровью той меня по праву

Признает кочевой народ,

Своим правителем поставит.

Ведь я освободил людей

От бремени меча кентавров,

Прогнал тех со степных земель,

Чем заслужил большую славу.

Наш род древнее, чем у всех,

Кто мог бы сей престол оспорить.

Вождям всем нужен человек,

Кто поведет их за собою.

Спустя века наш род займет

Ему положенное место,

А племена уж в этот год,

Объединятся с нами вместе. —

Но в упоении своем

Арак не видел дочки слезы.

Он думал только об одном,

Как воплотить скорее грезы.

— Ты думаешь, что я боюсь

Большой войны с ордой чудовищ?

Напротив, я того хочу,

Ведь всех их должен уничтожить,

Избавить мир от злой чумы,

Существ безмерно кровожадных,

Тех, что не могут без войны,

В которых нет любви ни капли! —

Арак вздохнул, глядя на пол,

Терзали ум его сомненья.

Все дело в том, что у него

Возникла жуткая идея.

— Все думают, что ты мертва,

Убита подлым Акираком,

А я воюю за тебя

И потому стал беспощаден.

Но люди не пойдут за мной,

Услышав о моем позоре.

Арака внук — зверек чудной?

Они смеяться будут вдоволь…

Ну что ж, пусть думают и впредь,

Я всем скажу, тебя убил он,

Сюда приведший друг-шербер,

Чтоб за народ свой отомстить мне.

Ко мне привез, чтоб на глазах

Моих свершить сие злодейство,

А я на радостях — дурак,

Не распознал мотивы мести.

Зарина, ты прости меня,

Тебе погибнуть здесь придется,

Но смерть твоя пройдет не зря,

Ты людям всем подаришь повод

Объединится меж собой

В борьбе за светлую идею —

Под твердою моей рукой

Людскими сделать Юг и Север. —

И приказал Арак убить

Кентавра с дочерью Зариной,

Чтоб без препятствий воплотить

Идею передела мира.

XIII

Прошло с тех пор уж семь недель,

И были справлены поминки.

Зарина вспоминала день —

Несчастный самый в сложной жизни,

Тот день, когда велел убить

Арак кентавра Ариана,

Чье тело много раз пронзить

Успели царские солдаты.

Затем Арак, достав клинок,

Хотел вспороть Зарины чрево,

Но тут вмешался Агерон,

Пронзив царю людскому сердце.

Как оказалось, он пришел

Тотчас, как стало вдруг известно,

Что в отчий возвратилась дом

Живой… любимая невеста.

Он не желал убить царя,

Рука сама нашла решенье

Спасти Зарину от клинка,

Не дав свершиться преступленью.

Людей царя он подкупил,

Во всей степи чтоб все считали,

Что Ариан того убил,

И в то поверили, как в правду.

Он огорчился очень тем,

Что скоро суждено погибнуть

Его невесте, он хотел

С ней разделить остаток жизни.

Ей предложил он договор,

Ее он воспитает сына,

Коль выйдет замуж за него,

Зарина с этим согласилась.

А после ловкий Агерон,

Женившись на людской царевне.

Созвал совет вождей племен,

Призвав их людям дать ответы.

Есть кто средь них достойный быть

Царем всего людского рода?

Конец кто сможет положить

Их вечным войнам и раздорам?

Кто их сплотит, коль вдруг опять

Вернутся племена кентавров,

И сможет с честью власть принять,

Кто заслужил ее по праву?

И он был лучший кандидат,

Чтоб стать спасителем их судеб.

Вожди его признали власть,

Он стал царем степным всем людям.

XIV

Она лежала на кошме

С гримасой самой адской боли.

Его рука в ее руке,

Она в кувшин плевалась кровью.

— Ты помнишь что мне обещал?

Он будет жить, клянись мне в этом!

— Он будет жить, я же сказал,

И я взращу его, поверь мне.

— Ты передашь, что я люблю

Его своим разбитым сердцем,

О том, что сильно я скорблю,

Что сына не увижу детство.

Скажи, что он не виноват,

Так обстоятельства сложились.

И пусть не слушает ребят,

Шутить коль будут и дразниться. —

Вошел запыханный гонец:

— Мой царь, пришли с предгорья вести,

Кентавры снова вторглись в степь,

Их численность мне неизвестна.

Но много их, как никогда,

С ними пришли кентавры с Юга.

Что делать царь? Грядет беда,

Народ ваш ожидает бурю! —

Но царь молчал, забыв про все,

Весь поглощенный жгучим горем;

Чуть приподнявшись, за него

Ответила Зарина стоном:

— Опять война, когда конец

Придет круговороту боли,

Что обуял весь этот свет —

Безумный мир, что точно болен. —

Но вдруг сквозь крытые глаза

Пред ней забрезжила надежда.

Она внезапно поняла,

Что все не будет уж как прежде.

Пред смертью ей открылся дар,

Завеса тайны приоткрылась.

А может, бредила она,

Но вот что дева говорила:

— Мой сын, он вылечит его.

Он явит всем заблудшим чудо!

Во славу предка моего

Ты назовешь его Гарудом.

Мой мальчик прекратит войну,

Подарит счастье двум народам.

Все это передай ему,

Теперь же делай, я готова. —

Царь Агерон рыдал навзрыд,

Когда жене рассек он чрево.

Толкаясь с помощью копыт,

Кентавр вылезал из девы.

Взяв на руки сие дитя,

Он передал его Зарине.

— Мой мальчик, — молвила она

И умерла, сжимая сына. —

Кто он — чудовище, что мать

Убило зверски в час рожденья

Иль долгожданное дитя,

Что миру принесет спасенье?

В одно я верю, что любовь,

Заложенная в это тельце

Зариной сквозь всю боль и кровь,

С него бесследно не исчезнет…

XV

Прошло немало лет, война

В степи горела с новой силой.

Кентавры с Юга, племена

Людей друг с другом насмерть бились.

Гаруд же рос своим вполне,

Царь воспитал его как сына,

Учил, как побеждать в войне,

Взрастив в нем сильного мужчину.

Арак рассказывал про мать:

О том, как та его любила,

И что ему не лишне знать,

Как сильно та желала мира.

Гаруд был с детства храбрецом,

Царь обучал его сражаться.

Он стал прекраснейшим бойцом,

Возглавив свой отряд в семнадцать.

Отец однажды приказал

Ему собрать большое войско,

Найти в окрестностях врага

И вывести людей на бой с ним.

Гаруд исполнил сей приказ,

Разбив врагов в нелегкой схватке,

Пленил кентавра-старика,

Жалея вид его несчастный,

Ведь тот старик был без руки.

Гаруд отвез его в столицу,

Чтоб лично у него спросить,

Зачем с людьми пришел он биться.

— Скажи, старик, зачем пришел

Ты с нами воевать на Север?

Что здесь хорошего нашел

Ты кроме шрамов от ранений?

Ужель на Юге нет земель,

Пригодных для нормальной жизни,

И что мешает вам скорей

Убраться вон с моей отчизны?

— Предатель, как ты мог продать

Своих сородичей, скажи мне?

Тебе придется отвечать

Пред нашим общим властелином.

Зачем ты бьешься против нас,

В бою разя своих собратьев.

Мы не отступим ни на шаг,

Ведь нет пути у нас обратно.

— Мне стыдно быть одним из вас —

Уже с рождения убийцей.

Была б возможность выбирать,

Я б не хотел таким родиться.

Вам нужно убивать других,

Чтоб жизнь подарить потомству.

Я в чреве мать свою убил,

Есть ли сквернее вероломство?

Я отчиму стал будто сын,

Родная мать меня любила,

Вот почему я что есть сил

Сражаюсь смело из любви к ним.

Я бьюсь на стороне людей,

Чтоб заслужить ее прощенье,

Порядок навести в стране,

Грехам своим дав искупленье.

Прогнав вас всех до одного,

Тут воцарится мир и счастье,

Вернется в степь былой покой,

Как меж людьми тут было раньше.

Старик смеялся над мальцом:

— Тебе во всем соврали парень,

Твой дивный отчим Агерон

Умело сказки сочиняет.

Он сам ничем не лучше нас,

То доказать отнюдь не сложно,

Ну а пока в свободный час

Тебе поведаю о прошлом —

Как появился наш народ.

Твой царь такого не расскажет

Тебе, ведь ты всего лишь — пес,

Укусишь всех, кого прикажут.

Начну с того, что никогда

Ни с кем не жили люди в мире.

Война в степи была всегда,

Пораньше, чем мы появились.

Давным-давно жил-был народ —

Людское племя коневодов.

Они имели свой оплот

На Юге, за горами, в поле.

Народ их мирно жил в степи,

Быт их житейскими делами

И радостью наполнен был,

Они ни с кем не воевали.

Но вдруг пришли на Юг враги —

Другое племя иноземцев,

И мира кончились деньки,

Ведь те с войной к ним в дом полезли.

Их было больше в пару раз,

Южане плохо воевали.

Войска пришельцев-северян

Во всех сраженьях побеждали.

Но местных племя все никак

Врагам с концами не сдавалось.

Те люди — племя тех южан

Тогда «кентавры» назывались.

Пришельцы грабили их дом,

Детей их забирали в рабство,

Огнем и бронзовым мечом,

Чиня вокруг самоуправство.

Собрав войска, отряд южан

Взмолился очень богу битвы,

Чтоб дал им против северян

В обмен на верность в схватке силы.

И бог войны их внял мольбам,

Но чтоб осуществить затею

Приделал торс их к лошадям,

Их сделав вчетверо сильнее.

Кентавры одержали верх,

Прогнав захватчиков из дома.

И все бы славно, но теперь

Их стала жизнь совсем иною.

Война сказал им, что они

Теперь навечно его слуги,

Он попросил их об услуге —

Народ людей поработить.

В обмен на это бог войны

Им обещал кентавров-женщин,

Чтоб не были они одни,

Живя без спутниц в мире этом.

Не смогут выполнить, тогда

Он помогать им перестанет,

На сторону людей он встанет,

Кентавров дабы убивать.

А во-вторых, Гаруд, пойми,

Мы те, кто есть, нас не изменишь;

Мы по природе таковы,

Овцу ты в волка не оденешь.

Мы от людей произошли

И переняли их привычки.

Не могут люди без войны,

И мы не можем, вот причина

Тому, что бьемся против вас

И победим, пройдет лишь время.

Поверь, наступит день, когда

Кентавры завоюют север.

Ты спросишь, почему старик

О древности так много знает,

Жрецом я в храме был войны

И там немало обучался.

— Но для чего скажи мне, жрец,

Все это нужно богу битвы?

Чего он хочет от людей,

Чем те ему не угодили?

— Ты бога хочешь разуметь,

Но смертному то неподвластно.

Ты выслушал, теперь убей,

Ведь я врагом твоим остался…

— Старик, я выслушал тебя

И понял все твои мотивы.

Теперь услышь и ты меня,

Мы будем жить с тобою в мире.

Я отпущу тебя живым,

Чтоб ты донес своим собратьям —

Гаруд клянется на крови,

Что он не хочет с ними драться.

Я верный способ отыщу,

Как нашим мирно жить народам.

Найду его, а нет — умру,

Во имя матери… я должен…

Лирика без границ. Часть 2

Оглавление

* * *

Оглавление

* * *

Смотрите также