Там, где изба на курьих ножках

Ария Блэт (2024)

ВСЕ ГЛАВЫ БЕСПЛАТНЫЕ И ДОСТПНЫ В «ФРАГМЕНТЕ»/// В темном-темном лесу жила-была одна ведьма. Звали эту ведьму Ягдой. О лесе своем она заботилась, да о живности в нем обитающей, а мерзким людишкам козни строила. Жила себе спокойно, припеваючи, бед не знала… Вот только убираться в своей избушке на курьих ножках Ягда не любила, а еще готовить, стирать, крупы перебирать… И как-то решила она раба себе купить, да дела хозяйские на него свалить. Но кто ж знал, что раб ей не простой попадется… и даже не золотой./// Злая сказка-ретейлинг истории о Бабе Яге и Кощее Бессмертном.

Глава 3. С дуба рухнуть каждый может

Ягда шла по своему лесу к болоту, уж очень ей хотелось свою подругу свою проверить. Тропинка лесная быстро ее к месту нужному вывела. Для простого человечишки лес был чащей непроходимой, а вот для ведьмы все было как на ладони. Она знала, что происходит в лесу: как себя деревце чувствует, что у зверя на уме, кто зайти пытается, да с какими намерениями…

На ветку громко приземлился друг давний.

— Мирослава снова уборку у тебя делать затеяла?

Ягда голову повернула. На ветке сирин сидел, да укоризненно на нее глядел. Он своими ястребиными лапами ветку чуть ли не до хруста сдавил, а крылья массивные на спину уложил, голову же, вполне себе человеческую, набок наклонил. Из человеческого у него не только голова была, но еще и верхняя часть туловища, а вот все остальное как у птицы хищной.

Сам по себе сирин уж больно прекрасен: ниспадающие русые локоны, утонченные черты лица, томный взгляд темных глаз… Если бы Ягду волновала красота, то она бы ему даже завидовала. Мара рассказывала, что в давние времена своим чудесным ликом они завлекали путников в самые непроходимые дебри леса.

— Я просила ее не трогать вещи мирские… — вздохнула Ягда.

— Ты же ее знаешь… Когда она тебя слушалась?

— Знаю я, Добран, знаю. Как она?

— Отходит потихоньку… К ней путь держишь?

— К ней, к кому ж еще? — грустно улыбнулась Ягда и пошла дальше. Добран рядом с ней полетел.

— Я человеческий дух в лесу чую, смертью смердит… Снова с людишками разбиралась?

— Не, я раба завела, — невозмутимо пожала плечами ведьма.

Сирин в ствол врезался и с грохотом наземь упал.

— Ты что сделала? — он оторопело посмотрел на Ягду.

— Говорю ж, раба завела, — она помогла другу своему подняться.

— Ягд, ты от мира человеческого далека… Возможно не знаешь, но рабов живыми покупать надо…

— Да жив он… пока… Просто потрепанный, но зато по дешевке купила, — ведьма идти продолжила, — Ты ж знаешь, людские раны я хорошо исцелять умею.

— Ягда, ты с сосны давече не падала? — Добран все еще смотрел на нее с изумлением, — Тебя какая муха укусила? Ты ж людей на дух не переносишь…

— Так то оно так… — протянула Ягда, — Да Мирослава это все… Она слишком сильно обо мне печеться. Вот я и решила раба взять, пускай он по дому все делать будет, а навка наша неугомонная успокоиться.

— Ты ради нее настоящий подвиг совершила, человечишку в дом взяла…

— Ну, ежели совсем невтерпеж будет, то шейку ему сломаю, да в овраг кину, — улыбнулась ведьма.

— Ты как всегда — сама доброта, — рассмеялся сирин.

Они вышли к болоту, а у сосны навка лежала. Совсем плоха была. Кожа Мирославы позеленела, веточки опали, да росточки завяли.

— Явилась? — раздраженный голос из-за спины Ягды.

— Явилась, — вздохнула ведьма, — Погоди с нравоучениями, Ратибор.

Ратибор громко засопел, но перечить Ягде не стал. Она же опустилась перед подругой своей на колени, взяла ее руку и стала вливать силу магическую.

— Ягда, ты тут? — слабым голоском прошептала Мирослава.

— Тут, — ведьма не отпускала ладонь навки, силы той передавая, — На кой черт убираться полезла? Я же сказала, что сама уберусь!

— Знаю я тебя, ты бы просто вещи по разным углам раскидала и продолжила всю себя лесу отдавать, — Мирослава на глазах становилась светлее кожей, росточки расправлялись, а в некоторых местах веточки новые вырастали.

— Да какая разница?! Мне нормально и в бардаке жить! Да и я забочусь о лесе, а не “всю себя отдаю”… — Ягда поняла, что погорячилась и уже более спокойно продолжила, — И я раба купила, чтоб он убирался, да готовил.

— Чего? — навка мгновенно пришла в себя.

— Ягда, ты мухоморов объелась? — уронил челюсть Ратибор, — Так вот почему человечиной запахло…

Он озадаченно запустил руку в свои серые волосы, да очами своими красными на Ягду уставился.

Неудивительно, что и Ратибор унюхал раба. У волкодаков уж очень хороший нюх. Вот и сейчас стояла он, да принюхивался. Пока что был в своем человечьем обличии, оттого и не мог разобрать что за чужак в их лес явился.

— Больной он что ли?… Черноволосый… — Ратибор шмыгал носом, — Ягд, а он точно человек?

— А кто ж еще? — ведьма внимательно навку осматривала, подруга ее уже почти полностью здоровой выглядела.

— Да вродь и человеком пахнет, но что-то еще есть… На смерть похоже…

— А, так он завтра помереть должен был, — небрежно отмахнулась ведьма.

Ратибор нахмурился, да продолжил внюхиваться.

— Да знаю я, как смерть скорая пахнет, тут что-то другое… Понять никак не могу… — волкодак прекратил попытки донюхаться до истины, — Ягд, а покажешь раба?

— Покажу, но толкьо завтра. Ты сейчас все равно ничего не унюхаешь, от него зельями моими, да хворью несет. Это даже я чувствую.

За делами нюхательными Ратибор даже про злобу свою на Ягду забыл, а она этому и рада. Уж больно не хотелось ей с другом своими ссориться.

— Я бы тоже на него взглянул… — сирин головушку свою задумчиво наклонил.

— И я, — пролепетала Мирослава.

— Ты себя как чувствуешь? — Ягда на навку посмотрела.

— Намного лучше, спасибо, — виновато понурив голову тихо ответила Мирослава.

— Дай мне слово, что больше убираться у меня не будешь, — потребовала ведьма.

— Не могу я…

— Мир, дай слово, — поддержал Ягду волкодак.

— Ягда, у тебя ж всегда так… Я не думаю, что раб у тебя задержится — или сам сбежит, или ты его в могилу сведешь…

— Мира, да какая разница чисто у меня али бардак. Мне нормально… Почему тебя это так заботит, что ты аж собой жертвуешь? — уже начинала закипать ведьма, — Это же бред какой-то сивой кобылы…

— Да потому что… потому что… Это твой дом, а в доме уютно быть должно, — навка губы поджала.

— Лес мой дом, а в избушке я только ночую. И то не всегда…

— Мир, ведьма наша права… — вмешался сирин, — Ты зациклена на чистоте в этой избушке, надумываешь себе всякого. А Ягде от беспорядка ни тепло, ни холодно.

Ягда с благодарностью на Добрана посмотрела.

— Будь по вашему. Я не буду у Ягды убираться, пока раб это делает, — пообещала Мирослава, да только ее слова никого не успокоили.

— Мирослава… — взывла Ягда.

— Горбатого могила исправит, — тяжело вздохнул сирин на ветке.

— Все, навка. Я теперь за тобой хвостом ходить буду, к Ягдиной избушке даже не подойдешь без моего ведома, — прорычал Ратибор.