Там, где изба на курьих ножках

Ария Блэт (2024)

ВСЕ ГЛАВЫ БЕСПЛАТНЫЕ И ДОСТПНЫ В «ФРАГМЕНТЕ»/// В темном-темном лесу жила-была одна ведьма. Звали эту ведьму Ягдой. О лесе своем она заботилась, да о живности в нем обитающей, а мерзким людишкам козни строила. Жила себе спокойно, припеваючи, бед не знала… Вот только убираться в своей избушке на курьих ножках Ягда не любила, а еще готовить, стирать, крупы перебирать… И как-то решила она раба себе купить, да дела хозяйские на него свалить. Но кто ж знал, что раб ей не простой попадется… и даже не золотой./// Злая сказка-ретейлинг истории о Бабе Яге и Кощее Бессмертном.

Глава 11. Отбивная из человечины

Дни тянулись неторопливо. Раб потихоньку, помаленьку освоился. Теперь в избе царил порядок и даже уют. К удивлению ведьмы, готовил он не просто “сносно”, а превосходно и это все одной левой рукой… Вот только с каждым днем человечишка становился все молчаливее, да угрюмей. С Ягдой лишний раз не заговорит, только коли та спросит — ответит.

Добран как-то раз сказал, что это от безысходности он таким стал, не по нраву ему беспомощным быть, а именно таким он себя и ощущал. У купца человечишка пытался выжить, чтобы сбежать, и если б поздоровее был, у него бы это получилось. Но сбежать от ведьмы… Да еще и не владея магией с рукой правой… Невозможно.

Раб продолжал ежедневно из избушки выходить, бесцельно слоняясь по лесу. Он не пытался сделать карту, найти выход — просто ходил кругами, а порой дремал у сосны. Ягда особо против не была, так что продолжала делать вид, что о похождениях своего человечишки не ведает.

В лесу все мирно, да спокойно было. Волчья стая пополнилась шестью забавными щенятами. Деревья не болели, лишь нескольким Ягда ветки лечила, после ветров сильных. С началом теплой поры птиц прибавилось, так что ото всюду доносился веселый щебет соловьев со скворцами. Лишь белки с кедровками покоя не давали — из-за любого пустяка спорили, да звали Ратибора с Ягдой, которая уже раз двести о своем решении пожалела…

Вот и сейчас — зверье сосну не поделили. Кедровки на ней гнезда вить хотят, а белки хорошенькое дупло присмотрели.

Ведьма потирала висок, да на спорщиков поглядывала, которых от кровопролитного сражения останавливало только присутствие Ягды и волкодака.

— Ягд, может устроем бой между кедровкой и белкой? Победитель получит эту сосну… — шепотом предложил Ратибор.

— Мы только от этих боев ушли… — покачала головой Ягда.

— Это же не первая сосна из-за которой они спорить будут. Неужто ты хочешь все их дрязги боем решать? — поддержала ее Мирослава.

— Вот оно! — победоносно воскликнула ведьма, — Мира, ты чудо!

— Что ты придумала? — недоверчиво покосился на подругу волкодак.

Но Ягда ему не ответила, лишь под руку взяла, да к зверью разгневанному подошла.

— ЗАМОЛКЛИ ВСЕ! — проорала ведьма, да видать так внушительно, что кедровки аж в воздухе зависли, — Вы в моей честности не сомневаетесь? — повисла тишина, все на Ягду уставились, да с ответом не торопились — сомневаются гады, — Сомневайтесь?! — уже с угрозой в голосе переспросила ведьма, “гады” незамедлительно начали кивать, — В честности Ратибора не сомневаетесь? — они продолжили кивать.

— Значит делаем так, — Ягда камушек подобрала, да руки за спину завела, — Ратибор угадывает в какой руке камень. Ежели угадает, то сосна белкам достанется, не угадает — кедровкам, — пока те смысл слов осознать не успели, ведьма на волкодака глянула, — Угадывай!

Ратибор не стал пререкаться, просто ткнул пальцем в Ягдину руку. Зверье с замиранием сердца смотрели на медленно раскрывающуюся ладонь ведьмы. Он не угадал. Белки уж было начали возмущаться, но Ягда их опередила.

— В этот раз сосна достается кедровкам, — заключила она, — Но следующая спорная сосна достанется белкам. Ясно?

Белки расстроенно запищали, но оспаривать указ ведьмы не решились, а вот кедровки начали ликовать своей маленькой победе, да свысока на врагов посматривать.

— Ягда, а разумно ли это? Они ж весь лес теперь так делить будут… — тихо спросил Ратибор, дабы зверье лесное не услышало.

— А мне почем знать? — она и сама в этом решение уверена не была, но ничего другого не придумала, — Если найдешь другой способ их успокоить, дай знать.

— Да, дела… — он задумчиво почесал затылок.

— Рати, Ягда хороший вариант предложила. Пускай весь лес поделят, зато в мире жить будут и из-за сосен больше ссориться не будут, — к ним подошла навка.

— Наивная душа, — еле слышно пробормотала ведьма, у которой разборки между белками и кедровками уже в печенках сидели.

Ратибор своим звериным слухом ее услышал и согласно хмыкнул.

— Пойдемте чайку что ли попьем? — предложила Ягда.

— Про человечишку своего забыла? — напомнил ей волкодак.

— Не забыла, — ведьма глаза закрыла, да владения свои взглядом магическим осмотрела, — Он сейчас где-то под деревом валяется, так что чаек спокойно можем выпить.

— Коли так, я всеми лапами за, — улыбнулся Ратибор, — Мир, ты с нами?

— Конечно!

— Добран, на чаек пойдешь? — спросила Ягда, зная, что друг из любой точки леса ее услышит.

“Прилечу”, — донес ветер его слова.

— Вот и замечательно.

***

В избушке было светло, прибрано. Из печи веяло вкусными ароматами, но Ягда не решилась посмотреть, что там такое — мало ли, вдруг бы испоганила?

— Даже не знал, что тут так хорошо может быть… — присвистнул Ратибор.

— Чувствуется жен.. мужская рука, — хмыкнул сирин.

— Ой, да хватит вам. И было не так плохо! — возмутилась Ягда.

— Ягдочка, было не “плохо”, было ужасно… — кинула еще один камень в огород ведьмы Мирослава.

Ягда обиженно зашипела.

— Я вас на чай позвала, а вы… — заворчала ведьма.

— Ладно-ладно, давайте чайку попьем, раз Ягда сегодня так гостеприимна, — попытался сгладить углы Добран.

Они за стол уселись. Ведьма все еще что-то обиженно бухтела — видите ли “ужасно у нее было”, а сами чуть ли каждый день в ее “ужасной” избушке проводили. Как-то даже стало обидно за свою верную избушку на курьих ножках.

— Ну, Ягдочку, не обижайся, — взволнованным голоском попыталась успокоить ее навка.

— Я вовсе и не обижаюсь, — ответила ведьма, да только всем ясно было, что это чистейшая ложь.

— Ой, какой чаек вкусный… — Ратибор сделал большой глоток, — Уж ежели ты такую вкуснотищу смогла сделать, то не все потеряно!

— Его человечишка сделал, — сквозь зубы ответила Ягда.

Мирослава прыснула. Волкодак не удержался и стал давиться смехом, а Добран всеми силами старался спрятать улыбку.

— Черти вы, — надулась ведьма.

— Ягд, ну не кипятись. Мы же не со зла, — миролюбиво улыбнулся сирин.

Мирослава по обыкновению чашку взяла и к губам Добрана поднесла.

— Спасибо, — поблагодарил он и сделал глоток.

Поскольку вместо рук у него крылья были, то чай из кружки было пить крайне не удобно. Да и необходимости в человечьих напитках, да блюдах для сирина не было — он пил за компанию, да пару раз из интереса диковинку пробовал. А так сирины больше существа духовные нежели физические, да благодаря магии существуют, так что до пищи им обычно нет дела.

— Вот я не понимаю, как ты без рук уживаешься, — Ратибор на крылья друга посмотрел.

— А я не понимаю, как вы без крыльев живете, — парировал сирин.

— Тоже верно, — согласился волкодак.

Они сидели, чай попивали, да байки старые друг-другу рассказывали — кто, что от людишек случайно в лес забредших услышал, кто от Мары, а кто и вовсе выдумал. И все было прекрасно, пока в сирин в один миг не напрягся.

— Не знаю, стоит ли портить хороший день… — вдруг резко стал серьезным Добран.

Он тяжело вздохнул.

— Мара просила…

— Опять?! — чуть ли завыл Ратибор, вспоминая, как сирин свой возраст раскрыл.

— Извини, — сирин глаза в пол опустил, — Так вот… Мара просила…

— Слушай, а может ты сразу все, что “Мара просила” расскажешь? — немного раздраженно спросила Ягда.

— Это последнее. В общем, Мара просила…

— Еще чайку? — невинно предложила навка, поднося чашку к устам Добрана.

— Вы снова издеваетесь? — он обиженно засопел.

— Так это ты никак закончить не можешь! Все “Мара просила”, да “Мара просила”… Еще и обижаешься… — возмутился волкодак.

Сирин глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

— Мара просила… — вновь было начал Добран.

— Мы уже поняли, что “Мара просила”, давай дальше! — поторопила его Ягда.

— Мара просила… — сердито повторил он.

— Чайку? — Мирослава все еще держала его чашку.

Ягда с Ратибором переглянулись и заржали похлеще коней.

— Так и знал, что издеваетесь, — сирин хотел возмутиться, но губы раздвигались в предательской улыбки, — Мара просила не говорить вам, пока не подрастете.

Смех резко стих.

— О чем? — ведьма напряглась.

— Видишь ли… Магия иной становиться… Мара это давно замечать начала, я лишь недавно.

— Что это значит?

— Когда я был птенцом, она была яркой, пестрой… Сейчас она словно выцветает, становиться блеклой, серой, чуть ли непрозрачной, — сирин глаза закрыл, будто что-то себе представлял.

— Хочешь сказать, что магия исчезает? — с дрожью в голосе вымолвила навка.

— Не знаю… Не думаю, что исчезает… Скорее именно иной становится, — задумчиво проговорил Добран.

— Постой, выходит из-за это нечисти почти не осталось? — припомнил волкодак недавний разговор.

— Возможно… — покачал головой сирн.

Ратибор внезапно напрягся, стал к воздуху принюхиваться.

— Ягд, твой человечишка сюда идет.

— Вот же черт подзаборный… И что ему не спиться?

— Видать нам пора, — навка первая поднялась, — А через какую дверь выходить?

В ее избушке было две двери, ведущих наружу — одна из комнаты с печкой, где они сейчас чаек попивали, а вторая из комнаты с травами, зельями, да снадобьями. Это было довольно удобно — ежели людишки к ней захаживали, то они через вторую дверь входили и видели помещение вполне в духе ведьминском. В ней все было травами, грибами,костями увешано, а стол от склянок разных ломился. Эту комнатушку, она для «работы» использовала, а как человечишка появился, там ему и ночлежку устроила. Вторая же комната более уютной была, да и вполне за людскую сойти могла — печь, кровать с периной, стол с самоваром и окошко с восхитительным видом на лес.

Ягда к ведьминым взглядом лес осмотрела. Скелетообразный и впрямь по тропинке к избушке возвращался.

— Через людскую, — в их кругу «людская» дверь — это та, через которую люди войти могли, а другую, по той же причине, «ведьминой» называли.

— Бывай, — Ратибор и Мирослава первые вышли.

— Добран, — окликнула его ведьма.

Он на нее вопросительно посмотрел.

— Я хочу сегодня один ритуал с человечишкой провести. Подстрахуешь?

— Конечно, — улыбнулся сирин и выпорхнул из избы.

***

Человечишка застыл на пороге, заметив ведьму, сидевшую за столом. Ягда сидела, остывший чай попивала и на скелетообразного внимательно взирала. Он решил сделать вид, будто ничего необычного не произошло и с невозмутимым видом прошел в избушку.

— Милок скелетообразный, подсоби, — протянула старушка.

Он на нее глаза поднял.

— У меня где-то молоточек был… Ты часом не видел? Никак найти не могу… Должно быть глаза уже не те… — грустно вздохнула Ягда, которая даже не пыталась его искать.

— Я только кувалду видел, — сдержанно ответил раб.

— О, вот она мне и нужна! — восторженно воскликнула Ягда, — Принесешь?

Он тяжело вздохнул, да к печи подошел, откуда тяжелую кувалду стащил. Она где-то вполовину ведьмы была, но человечишка как-то ее одной рукой удержать умудрился. А Ягда задумчиво затылок чесала, пытаясь припомнить когда же она ее туда запихнула. И главное: как?

— Чаек будешь? — дружелюбно спросила ведьма, так ничего про кувалду и не вспомнив.

— Нет, спасибо, — сухо ответил скелетообразный.

Тогда Ягда залпом все допила, да с табурета вскочила. Пришло время воплотить давний план.

— Ступай за мной, милок скелетообразный, — она бодрой походкой направилась к двери и обернувшись рабу кинула, — И кувалду с собой прихвати…

Человечишка тяжело вздохнул и пошел за ведьмой. Ягда неторопливо шла по тропинке, да ещё раз все в голове прокручивая. Ей хотелось один крайне любопытный ритуал провести. Собственного производства. А когда дело касается ведьминого производства, то все может пойти по хорошо известному месту. Одно успокаивало — рядом Добран будет и коли что-то не так пойдет, он поправить может. Ежели повезёт… А вот на житейском опыте по-всякому разному бывало…

Настолько сильно погрузившись в свои мысли, Ягда сразу и не заметила, что они вышли к озеру, которое обрамляли высоченные деревья. Уже вечерело, солнце заходило за могучие кроны и его лучи золотом отражались на водной глади.

— Раздевайся, — как-то неуверенно пробормотала ведьма.

— Зачем? — напрягся раб.

Ягда вздохнула. Мда, видимо все будет чуток тяжелее, чем она планировала. Ведьма через браслет приказ отдала. Впервые за последние дни, человечишка полностью оказался в ее власти. Теперь у него не было выбора, ошейник, что до сих пор красовался на его шее, вновь ломал его волю. Он стал раздеваться. Выглядел злым, да только сделать ничего, кроме исполнения приказов.

“Добран…”, — ведьма через ветер друга позвала.

“Я тут”, — незамедлительно ответил он.

— Мне сегодня отбивную из человечины захотелось, — проворковала старуха, — Ты же поможешь бабушке?

Раб ничего не ответил. Он попросту не мог ответить из-за ошейника. Ягда направила его к каменному валуну, что на берегу стоял и на колени поставила. Она к лозам взвала, да безвольную правую руку на поверхность валуна положила.

Ведьма неторопливо к брошенной кувалде подошла. Тяжелая она была, так что пришлось аж двумя руками взяться и с массивной ношей на перевес, она потопала к скелетообразному, который уж больно недобро на нее зыркал.

— Не переживай, я тебя угощу, — приветливо улыбнулась Ягда.

Его лицо каменным стало, а сам он зубы крепко-накрепко сжал. Да так сжал, что скрип раздался.

“Не дело это, твой человечишка так без зубов или без языка останется”, — неслышимо для раба произнес сирин.

Ведьма друга своего послушала, толстую веточку подобрала, да в меж зубов скелетообразному запихнула. Наверное, он был против, да только его никто не спрашивал.

“Начинаем?”

— Ага, — случайно вслух ответила Ягда, а чтобы вопросов ненужных избежать, начала с “Ага” веселую мелодию напевать.

Ведьма кувалдой хорошенько замахнулась и прямо по руке правой стукнула, затем еще раз и еще… Раб широко раскрыл глаза, наблюдая за тем, что с его конечностью делаются. Да и выглядел он таким удивленным, словно не ожидал, что его хозяйка и в самом деле пройдется по нему кувалдой. Однако с каждым взмахом удивление гасло и появлялась отстраненность.

А Ягда продолжала изо всех сил лупить по его руке. Удар. Хруст. Удар. Хруст. Удар. Хруст… Она била до тех пор, покуда перестал слышаться хруст костей — настолько они были издроблены. Именно это состояние и было нужно.

“Добран, достаточно?” — ведьма остановилась.

“Да” — ответил сирин

Ягда орудие из рук выпустила, да вздохнула — оказывается махи кувалдой очень выматывают. Она взгляд на человечишку перевела. Он весь бледный был, на лбу пот выступил, а рука вся синей, да бугристой была, где-то кожа лопнула и текли тоненькие струйки крови.

— Ой, какая же вкуснотища получиться, — облизнулась ведьма, а раба от этого аж передернула. Он явно теперь уже не сомневался в намерениях ведьмы и своей роли в них.

Тем временем, старуха его в воду направила. Хоть уже и теплеть по-летнему начало, но она все равно была уж больно холодной для купаний. Еще и солнце окончательно скрылось за деревьями…

Когда склетообрзаный по пояс вошел, Ягда его остановила и к себе лицом развернула.

“Если неладное почуешь, то сразу мне говори“, — попросила своего верного друга ведьма.

“Знаю, не впервой”, — подбодрил ее он.

Ведьма руки вскинул, да слова заклинания бормотать начала:

Вода-водица, жизни сестрица,

В тело войди, силы верни,

Исцеление с собой неси,

Болезнь вспять оберни,

Недуг унеси,

Утраченное восстанови…

Вода начала обвиваться вокруг тела раба, будто вторая кожа. Какое-то время он стоял неподвижно, но потом начал дергаться и неестественно скручиваться, вопреки силе ошейника. Но Ягда продолжала заклинание, все больше мощи магической в него вливая, она чувствовала, как та в человечишку перетекает и разгорается с новой силой.

На мгновение, ведьма себя в теле раба ощутила, как его крутит, ломает изнутри. Она на старуху, что на береге стоит, смотрел. Да только по ней какая-то странная рябь прошла, и чем дольше она повторяла заклинание, тем сильнее становилась рябь, а потом и вовсе развеялась.

И вот на берегу стоит не страшная и беззубая 120-летняя старуха с бородавками и залысиной, а молодая рыжеволосая дева.

— Ой… — пробормотала Ягда.