Ольга – княжна Плесковская

Анна Влади (2023)

Книга о юности будущей великой княгини. После смерти родителей Ольгу воспитывает двоюродный дед по материнской линии — мудрый и деятельный правитель Плескова. Он растит Ольгу в любви, учит её грамоте, началам торгового дела и закону — правде. В жизни юной Ольги уже есть место тайне — её настоящее происхождение скрыто от окружающих. А оно позволяет ей претендовать на Киевский престол. И судьба будто помогает ей в этом — в Плесков приезжает Киевский князь Игорь, и дочь плесковского правителя очень ему нравится. Самой же Ольге мил не могущественный, пресыщенный властью князь, а молодой новгородский боярин. А потому ей предстоит нелёгкий выбор. Как его сделать — разумом или сердцем?

6. Невеста

И князь подумал. На следующий день, когда княжеская дружина готовилась покинуть гостеприимные Выбуты и Яромир, собиравшийся их сопроводить, явился со своими гриднями в сторожевую избу, князь Киевский изъявил желание поговорить с воеводой с глазу на глаз и просил Яромира пригласить на их разговор Ольгу. Беседовать князь с воеводой направились в Яромирову избу.

Тем временем Ольга и Любим, посчитав, что воевода вот-вот отбудет, удобно разместились в Яромировом покое, под самой крышей воеводиной избы, и затеяли играть в шахматы. Но едва они расставили резаные из рыбьего зуба²⁴ фигурки на шахматной доске, прибежала переполошённая чернавка и сообщила, что воевода и князь ступили на двор и собираются пройти в избу и уединиться в Яромировой светёлке. А ещё воевода просил челядинку сыскать Ольгу и передать его повеление явиться в те же покои.

Любима тут же как ветром сдуло, да и взволнованная Ольга не смогла усидеть на месте. Она вскочила, быстро оглядела себя в ручное бронзовое зеркальце, провела гребнем по волосам — что, впрочем, не особо изменило её внешний облик — и вновь села за стол. Ольга и сама не знала, отчего неприятное предчувствие заставляло учащённо биться её сердце — может, оттого, что была она с князем чересчур дерзка — и вот неминуемое наказание не заставило себя ждать? И ещё отчего-то лезли на ум непрошеными гостями вчерашние слова волхва. Чтобы отвлечься, она рассеянно уставилась в распахнутое окно, на столь знакомый и любимый вид бескрайних лесов на другом берегу речки, в сию пору такой нарядный в осеннем пламенеющем уборе. Прислушавшись, за голосами домочадцев можно было различить плеск воды на перекатах и шелест листвы под дуновением ветра.

Воевода с князем не заставили себя ждать, дверь распахнулась, и они вошли в светёлку. Ольга поднялась, поздоровалась и по своему уже обыкновению, скромно устремила очи долу. Игорь жестом предложил присесть. Ольга опустилась на лавку, Яромир сел с ней рядом, сам князь расположился напротив.

— Не буду ходить вокруг да около, воевода, позвал я тебя вот для чего, — заговорил князь, вперив взгляд в шахматную доску. — Я решил вернуть тебе часть дани. Взамен прошу тебя отпустить твою названую дочь со мной. Своей хочу назвать твою Олёну, в Киев с собой увезти.

— Понятно, — негромко сказал воевода и прибавлять ничего более не спешил. Повернув голову, он внимательно оглядел названую дочь. На вмиг потерявшем краску лице расширившиеся глаза казались огромными бездонными колодцами, а обхватившие край лавки пальцы, обескровились, сжатые с отчаянной силой. — Понятно, — повторил воевода, всё ещё глядя на Ольгу, а затем незаметно накрыл своей широкой ладонью её впившиеся в лавку пальцы и спокойно посмотрел на князя, прямо-таки буравившего воеводу напряжённым взглядом.

— Не скажу, что сильно удивлён, — продолжал воевода без волнения. — Понял я, что дочь моя тебе, князь, глянулась, и то для меня тоже не диво. И я так тебе отвечу, хочешь Олёну своей назвать, сперва спроси её согласия, а получишь — сватов пришли, свадьбу сыграй, назови женой водимою по людскому закону перед богами и всем честным народом. Понимаю, что ответ мой может тебе не по нраву прийтись. И ты даже можешь, князь, попытаться порешить и меня, и моих людей, Олёну силою увезти. Возможно даже, всё это у тебя и получится. Но иного ответа дать тебе не могу, — Яромир замолчал. Ольгины пальцы, накрытые его ладонью, постепенно разжались, обмякли, и воевода убрал свою руку.

Князь вновь перевёл взгляд на шахматную доску, долго молчал, нахмурившись, словно думал, какой ему ход сделать, пойти ему всадником али вежей²⁵. Затем резко вскинул тяжёлый взгляд на Ольгу и всего два слова произнёс-процедил:

— Ты согласна? — И так как Ольга молчала, первый раз с их встречи выглядя не уверенной хозяйской дочкой, а испуганной и растерянной девчонкой, князь с нажимом повторил: — Согласна?

— Как батюшка Яромир скажет, так и будет, — чуть слышно ответила Ольга, подняв глаза и встретив погрустневшими очами тяжёлый княжий взгляд — видно, не сомневалась в батюшкином решении. — Ты ведь, князь, и сам, верно, думаешь, что не девичьего ума это дело и не мне то решать. — Голос её хоть и был печален, но зазвучал уверенней, а Ольгины глаза, затуманенные какой-то мыслью, через миг решительно вспыхнули. — Только ежели ты батюшке Яромиру зло учинишь, жизни себя лишить не побоюсь — твоей точно не стану! — дерзко добавила она.

— Девчонка совсем ещё, не серчай, князь, — произнёс Яромир со вздохом. — Ты иди, дочка, в свою светлицу, обожди, покуда мы с князем договариваться станем.

Князь меж тем ни гнева, ни возмущения не выказывал. Если и был раздосадован неприкрытой Ольгиной грустью, то лишь слегка. А, может, напротив, ждал от неё большей дерзости и отказа, а теперь успокоился. Он поднялся с лавки, подошёл к окну и принялся рассматривать открывшийся вид, дожидаясь, пока Ольга выйдет.

— И ты, воевода, думаешь, что твоя Олёна ровня мне? — отстранённо спросил князь, когда Ольга послушно покинула Яромировы покои.

— Ну, если бы я так не думал, не тратил бы понапрасну слов, — всё так же спокойно отвечал воевода. — Не была б она тебе ровней, давно б уж твоей сделалась. Она — девица роду знатного, и ты не смотри, что с сельскими, как своя. Грамоте учёна славянской, всякой — и моравской старой, и новой болгарской, молви иноземной — и греческой, и северной, торговым делам и судебным. Такую деву — чтобы и собой пригожую, и всему наученную — вряд ли где в своих землях ещё сыщешь. Сделаешь княгиней — стыдиться не придётся.

— Какое приданое за дочерью дашь? — Князь вновь отвернулся к окну.

— Ты говори, князь, чего хочешь за киевский стол для моей дочери. Нынче не мне ставить условия…

— Гоже, — удовлетворённо хмыкнул Игорь. — Что ж… Перво-наперво, вернёшь под мою длань и Плесков, и Изборск. Дань мне будешь платить, а коли в поход соберусь, дашь в войско свои дружины.

— Людей могу дать числом шесть сотен с двух городов. А каков размер дани? Только пусть един будет, не важно — тучная година выдастся или, упаси Велес, безгодие.

— Имения на тысячу северных гривен кун с тебя и с Изборска. То есть две тысячи с твоих двух градов.

— Не потянем, князь, тысячу. Давай пять сотен, — ответил Яромир, подумав.

— Семь.

— Добре. Только не менее половины скорами²⁶. А ещё пущай изборские дани твои будут, а плесковские — Ольгины. Раз княгиней сделается — значит, и дружину свою заведёт, содержать воёв надобно будет. Ежели жить станете с моей дочкою в мире и согласии — то не важно, чья подать — всё в одну семью.

Игорь кивнул.

— А что моя Олёна получит в дар к свадьбе? Какое вено дашь за невесту, князь?

— Твоя очередь, воевода. Говори, чего хочешь.

— Хорошо бы землицу какую в собственное владение.

— Есть у меня одно сельцо, именем Высокое, близ Киева. Будет княгининой волостью, — молвил князь и, подумав, с усмешкой добавил: — А коли станем с дочкой твоей жить в мире и согласии, не волнуйся, жена князя Киевского на тщету не пожалуется — будут ей и земли, и серебро.

— Благодарствую, князь, — воевода сдержанно склонил голову. — Но коли было первое условие, знать, есть и второе?

— Разумеется, — князь вернулся к столу и напряженным, давящим взглядом уставился на воеводу. — Мне, Яромир, нужно твоё содействие в Новгороде. Хочу я там сестрицы моей, Предславы, сына посадить на княжеский стол.

— Это тёзка твой, Игорь-младший? — Воевода прищурился. — Тот, что со Свенельдом Изборск навещал?

— Он самый. — Князь сел на лавку, протянул руку к шахматной доске, двинул по ней пешца²⁷ и тут же сделал ответный ход со стороны противника. — У тебя в Новгороде вроде сынок в среде купеческой? И у меня там один родич, сводной сестры сын, из бояр. Знаешь, поди?

— Слыхал.

— Пусть с твоим сыном действуют совместно, нужным людям прикуп обещают, серебра дадут. Только чтобы вече новгородское к следующей весне сестрича²⁸ князем назвало. И те сотни людские, что ты мне обещал, пока к Новгороду поближе направь — укрепить дружину Игоря, — князь отдавал указания, передвигая фигурки и за себя, и за соперника.

— Непростое дело, — Яромир вздохнул. — Хьярвард будет противиться. Ты, князь, хотя бы прикуп обозначь для нужных людей. Что обещать помощникам?

— Всем купцам, кто за Игоря встанут, — три года безмытной торговли в Киеве и свободный проезд через все мои земли. От дани освобожу Новгород на год. Что ещё? — Игорь искривил рот. Задумался. Непонятно над чем: над посулами ли сторонникам или очередным ходом.

— Боярам, выкупившим землю у Хьярварда, обещай сохранить имение, — подсказал воевода.

— Обещаю, — князь кивнул и двинул по доске витязя²⁹. — Как только Игорь на новгородский стол сядет, помощники получат грамоты с моей печатью. А наших сторонников награжу ещё и прибавкой, коли среди них имеется спрос на землю.

— Имеется, князь. Годлаву моему, коли княжение устроится, дозволь сельцо или городок, себе выбрать близ Новгорода, и назваться там твоим наместником.

— Мне, воевода, Новгород нужен. Коли выгорит дело, пусть выбирает, что душе угодно, если, конечно, тамошний наместник — не из тех бояр, что сестрича поддержат, — Игорь вновь сделал ход витязем и отставил в сторону поверженного всадника.

На некоторое время в светёлке воцарилось молчание. Князь продолжал играть в шахматы, воевода напряжённо думал о том, как ему выполнить поручение.

— Здесь у нас на севере ещё ведь одна сила имеется, князь. Ладога, — озвучил своё беспокойство Яромир. — Надобно, чтобы тамошний наместник Аудин не вздумал Хьярварда новгородского поддержать.

— Ладожский воевода вроде невесте моей родной дядька-стрый? — Игорь бросил быстрый взгляд на Яромира и вновь перевёл внимание на доску.

— Одно название, князь, — плесковский посадник с небрежением махнул рукой. — Сигфрид-воевода в сём родстве лишь собственной выгоды ищет. Норовил Аудинова младшенького к Олёне присватать. Но я отказал: не хочу родниться с этими хитрыми свеями³⁰.

— Аудин ведь собирает дань с Ингрии, волости моей матери. До Киева однако доходят крохи от того добра. И я о том знаю, но на большее не притязаю. Пока, — Игорь многозначительно помолчал. — Это я тебе говорю, по-свойски, по-родственному. Аудину, разумеется, знать о том не надобно. Пусть думает, что для него всё останется по-прежнему, коли он в дела новгородские лезть не станет. Для острастки Ладоги отправлю туда Свенельда с дружиной.

— Доверяешь, ты этому варягу… — пробормотал Яромир. — Я-то о нём мало что прежде слыхал. Он, конечно, шустёр и в ратных забавах умел. Но справится ли с Аудином? Молод уж очень…

— Справится, — уверенно постановил князь.

— Я своего человека всё же со Свенельдом снаряжу, — настоял воевода и, дождавшись кивка, Игоря продолжил: — Раз такое дело затеялось… Я и для себя попрошу, князь. Отец мой, как известно, князем в Плескове был, а твой отец раскняжил его в наместники. Дело прошлое, обоюдно уряжено. Я не в обиде. Но равно, чтобы недомолвок меж нами не было… Назови сына моего князем Изборским, а меня Плесковским и дозволь нам княжескую власть по наследству передавать. Ведь никто лучше меня и сыновей земли этой не знает. И с Киевом мы всегда ладили, а уж коли семейными узами свяжемся, то более верных подданных тебе вряд ли сыскать во всех своих землях. Да и в жёны брать княжну Плесковскую всё же почётнее, нежели дочку простого воеводы и посадника.

— Вижу, купец ты, Яромир, ничуть не хуже, чем воевода, — усмехнулся Игорь. Он расправил плечи, сцепил пальцы рук перед собой и оторвал взгляд от шахматной доски. — Даже и не знаю, кто больше от нашего союза с твоей дочкой выгадывает — я или ты? — Игорь помолчал, испытующе глядя на Яромира. — Ладно, получите вы свои звания — и ты, и твой сын в Изборске, и право наследования Плесковской и Изборской волости, но до первого колена, не далее. Там поглядим, жизнь рассудит. Я от тебя сразу за данями пойду, к кривичам и севере. В Северской земле своих людей оставлю, на сторожевой заставе в Стародубе — гонцов от тебя ждать. Ты уж, Яромир, до ледохода управься. Несподручно сватам будет по Ловати вверх на ладьях идти, лучше — санями. А там уж как реки вскроются, можете в Киев отправляться. К червеню, думаю, поспеете.

— Ты, князь, только нам человека надёжного пришли, чтобы уверен я был, что решение твоё не изменилось.

— Ты кем же, воевода, меня считаешь? — нахмурился князь. — Я тебе слово княжеское дал, мало тебе?

— Не серчай, князь, не сомневаюсь я в твёрдости слова твоего, но мало ли как обстоятельства сложатся, события какие произойдут непредвиденные. Потому и прошу тебя человека прислать неслучайного, чтобы точно знать — от тебя, и уговор наш дозволь при двух надёжных людях с твоей и моей стороны засвидетельствовать.

— Точно, купец, — всё ещё недовольно, но уже спокойнее проворчал князь. — Асмуда тебе достаточно будет?

— Благодарю, князь, более чем достаточно.

— Что ж, коли всё обсудили — тогда в путь.

— С Олёной попрощаться не хочешь?

— Давай, зови невестушку мою, — согласился князь. Он посмотрел на шахматную доску и вдруг рассмеялся.

Яромир приоткрыл дверь, кликнул челядинку, велел привести Ольгу. Та явилась тихая, поникшая, опущенные глаза скрывали ныне не очередное озорство, а самую настоящую печаль.

— Ну, дочка, сговорил я тебя с князем Киевским, Игорем Рюриковичем. Весной отправимся в Киев, свадьбу играть, — улыбаясь, произнёс воевода.

— Что же ты, девица, печальна ныне и слов подходящих вымолвить не смеешь? — вкрадчиво спросил князь, а у самого в глазах неприкрытое удовольствие — всё же его взяла. — Аль не рада моей невестой сделаться?

— Полно, князь, — ответил вместо Ольги Яромир. — Не знаешь разве, как девицы сперва печалятся, а уж после ждут-не дождутся дня, когда венец кикой сменится.

— Рада я, князь, — тихо отозвалась Ольга. — Прав ты, подходящих слов сыскать не могу, чтобы радость свою изъявить.

— Вот и славно. — Игорь криво улыбнулся. — Что ж, дай поцелую тебя, тестюшка мой будущий, — он поднялся из-за стола, шагнул к Яромиру, трёхкратно расцеловался с воеводой и перевёл взгляд на побледневшую Ольгу. — А тебя, невестушка, целовать ныне не стану, — пристально глядя Ольге в глаза, молвил князь. — Я уж на свадьбе и поцелую тебя жарко, и приласкаю. — Он рассмеялся. — Ты идёшь, воевода? — оборвав смех, спросил Игорь, и, не дожидаясь ответа, направился к двери.

— Сейчас, князь, с дочкой лишь перемолвлюсь, — бросил воевода князю в спину.

Когда шаги князя на лестнице стихли, Яромир тут же стёр улыбку с лица и обеспокоенно поглядел на Ольгу:

— Ты уж прости, доченька, что я тебя едва ли не неразумной девицею назвал. Надо так, — присаживаясь на лавку, серьёзно сказал воевода. Жестом он велел Ольге сесть рядом. — Вижу, ты не шибко радуешься своему жениху. И оно понятно. Князь не молод, не так уж собой хорош. Да то и не главное. Духом не крепок князь, нравом переменчив. Но ведь он — князь, дочка. И ты княгиней будешь зваться, сколько б жён князь после тебя не взял, сколько б девок в ложницу не водил. Главное, в Киеве укрепиться, не сломиться духом вдали от отчего дома. Ну, да ты сможешь, дочка, и людей я тебе дам, чтобы свои тебя окружали, и научу, что делать, благо времени у нас в запасе достаточно.

— Не о чем волноваться, батюшка, всё я понимаю. И слова супротив не молвила, — скромно сказала Ольга. — Просто неожиданно вышло.

— Понимаешь, как же. А у самой глаза на мокром месте, — воевода поднялся и принялся взволнованно расхаживать по горнице. — Небось, от Желана Гораздовича сватов ждала?

— Думаешь, батюшка, не прислал бы? — поспешно спросила Ольга, вскинув глаза.

— Не сомневаюсь, что прислал бы. А может, ещё и пришлёт, коли о предложении князя не проведает, — хмуро ответил воевода. — Любому купцу да боярину за счастье с нами породниться, такую красавицу да умницу, из хорошего рода и уважаемой семьи к себе в дом взять. А вот князю не любому, понимаешь? И говорить тут не о чем, лучше княгиней сделаться, чем пару годков с пригожим парнем, что твой Желан, полюбиться и никем остаться, всего лишь женой ему зваться. Ну, да ты не горюй шибко, дочка. — Воевода вдруг смягчил голос и вновь присел на лавку. — Не скоро ещё в Киев поедешь, повторюсь — время есть, свыкнешься. А может, и вовсе князь передумает, не пришлёт сватов, да и уроки он мне задал непростые, что разрешить надобно, прежде чем тестем княжеским стать. Вот так вот.

Яромир хорошо знал свою названую дочь. Стоило Ольге едва лишь прослышать о том, что князь может передумать, как она тотчас встрепенулась, и печаль её сменилась волнением о том, что она потеряет, чего уж лукавить, заманчивую возможность — стать княгиней и увидеть Киев и множество других земель.

— Дозволь, батюшка, мне к воротам выйти, князя с дружиной проводить? — деловито предложила она.

— Нет уж, стрекоза, — промолвил воевода, скрывая усмешку. — Сиди дома, никуда не ходи. Калитку я велю запереть, а десяток гридней будут блюсти двор, как и давеча. Князь одно речёт, а на уме у самого что, одному Перуну ведомо. Ну всё, дочка, — воевода поднялся, поцеловал Ольгу в макушку. — Пора мне. Думаю, что в Плесков лишь зимой смогу тебя забрать — дел много. А ты не скучай. Голову мыслями занимай поменьше, а вот руки делом — побольше. Приданое себе готовь. Поняла?

Ольга кивнула, и Яромир, ободряюще улыбнувшись напоследок, покинул светёлку. Проводив отца взглядом, Ольга растерянно скользнула глазами по столу и вдруг заметила, что фигурки на шахматной доске находились в беспорядке. Часть из них и вовсе была отставлена в сторону. Неужто отец с князем играли? Яромир редко тешился сей забавой — не был любителем. Ольга вгляделась в расположение шахматных войск на доске. Кто бы ни играл за её дружину, он был однозначно побеждён…

Примечания

24

Моржовый клык.

25

Древнерусские названия шахматных фигур.

26

Шкуры пушного зверя.

27

Пешка

28

Сын сестры, племянник

29

Соответствует современной шахматной фигуре «слон».

30

Шведами.