Личность тает в глубине

Анна Атталь-Бушуева (2024)

Достигая личные черты разума — ты добираешься до его сути мира. Эта книга посвящается обращению критики личности внутри её личного пережитка. Как будто парящий символ души уносит социальную перестройку в другое продолжение идеалов. И там он смотрит на построенное благо — жить среди людей. Становясь символом и чертой достижения лучшего в самом себе. Добывая личный нрав у пользы социального, человеческого счастья.

Случайность конечного времени

Прорыл культуру каторги к себе

Тот странный мир и думает упрямо,

Что он един на безысходной тьме

Внутри от умирания и ран.

Покойный сын от подлости природы

Желает стынуть в частности ума,

А жажда ворона внутри — его вина

И всплеск погоды внутренней игры.

Случайный вид не встретил этот рай,

Случайностью не стал позором мира,

Он стал конечным в эхо — на прощание

И светлым ужасом преддверия любви.

То, что забыто в мудрости твоей —

Нельзя назвать обычной волей психа,

Но жалко стынуть в рисках — от того,

Как ты проходишь в ясности — тупой,

Гарцуешь на Земле и глухо миру

От тяжкой брани вечности войны,

Венок твоей дилеммы — ей вина

В случайности культуры этих дней.

А слово в душу упрощает — призрак,

Чтоб человеческий ответ застрял — в себе,

Нарочно положил упрямый день

Под мир отъявленного ужаса — затем.

Ты яд зовёшь и мудрость по родам,

Ты ветер слов в приличии — диктуешь,

Сам веря снам конечности, что там

Ты самость всемогущего на ним.

Но этот такт в любви — намерен встретить

Особу подлой важности, как смерть,

Её черты из белоснежных снов

Манящей робости внутри костлявой мглы.

По человеческой картине долгих снов

Отправлен в каторгу страдать — на этом,

Ты стал хранить ей обереги — завтра,

А тайный стиль крадущейся мечты —

Твоя особа нежности и лести

По мантии костлявой, ровной силе

Уметь ей возводить всю эту прелесть

К случайной лжи из мести — наперёд.

Не призрак на коне и не примета

Оставила портрет случайной встречи,

А новая звезда из странной лести,

Что чёрным ходом милует затем.

В твою ли истину — ты ей отшельник сам

И горемыка странного бессилия,

Откуда поколениям под мифом —

Ты открываешь перст души своей.

Не чёрной философией был здесь

Запрятан мир в конечном эпилоге,

Он духом открывал любви итоги

И странной муки тесный приговор.

А ночью сам ты ищешь соль разлуки

С той местью воли в призраке и скуке,

Что на коне отчалит, будто смертью

И словно дух — остановила сон.

В покойной ловкости души её порока —

Случайный вой над ветром и печалью,

В костлявой истине мы все — не опечалив

Нашли итоги странствия души.

Сложили счёт конечной квази роли

И там остановившись стали миром,

Угадывая свет в костлявой скуке

По тем иллюзий призракам — любви.

Не смертью свой скелет забрав — в итоге,

Ты ищешь скол порока в нежном Боге,

А страх почёта мира преисподней

И лишний свет потусторонней моды.

Он выеден случайностью над нами

И конь над резкой близостью разлуки

Всё ищет смерть в таинственности муки

По той, которой любит он — скакать,

Искать Земли пределы между миром

И сам того не видя — стал вампиром,

Он ищет призрак личности на утро

В крамольном сне из яви — по любви.

В понуром призраке из лёгкого безумия

Ты этим миром посторонней маски

Отыщешь дух костлявый между сказкой

И верным словом в смерти от — души.

Не стала петь под дифирамбы — смело,

Сплотила счастье в дух прискорбной мысли

И села на коня, чтоб стало время

Искать культуру в призраке — маня

Искусством черт костлявого предела,

Манеры видеть идеалы в сущем,

Что дух доходит личностью до судеб

И в том стремится волю взять — себе.

Зайдя к логичной маске этой встречи —

Ты стал, как призрак мудрости конечной

Искать свою культуру в личной муке

И над случайным ветром — угадал,

Что смерть — твоя фигура от привычек

И долгий холод в бытие отличия,

Так призрак верит личному бессмертию,

Чтоб на коне его от участи — отнять.

Понять подземный облик между ночью,

И став безумной логикой — от чисел

Искать свои пророческие письма

На той случайности, которой не узнать.