Лето на Меркурии

Анна Антонова

Настя давно забыла, как в третьем классе играла во дворе с Ромкой, который потом уехал с родителями за границу. И вдруг в десятом парень вернулся! Девочке казалось: он к ней по-прежнему неравнодушен. Но Ромка почему-то решил, что она влюблена вовсе не в него, а в молодого историка – по нему тайно вздыхали все девчонки школы. И в один прекрасный день кто-то заляпал краской стены и разбил все окна в кабинете истории – кто-то, кому сильно мешал новый препод. Неужели это Ромка?..

Глава 3

Старый друг из-за границы

Потихоньку мы в учебный год втянулись. И к своему «старшеклассному» положению привыкли. Правда, нам от него доставались не только бонусы, но и неудобства. Например, мытье коридора. Наша школа здорово экономила на уборщицах, эксплуатируя рабский труд учеников!

План Риммы был грандиозен и всеобъемлющ — коридор полагалось намывать три раза в день: перед первым уроком, перед четвертым на большой перемене, ну и после уроков, это уж само собой. То есть это только в теории, конечно, перед уроком. Попробуй помой пол на перемене! Всяко придется звонка дожидаться, когда все по кабинетам расползутся.

Нашему классу, видимо, в честь перехода в старшую параллель, достался самый ответственный участок — здоровенный вестибюль на первом этаже у раздевалки. Это сейчас, пока осень сухая, там относительно чисто. А вот что будет потом, когда начнется всякий дождь и снег… Самое противное, что следить за всем этим безобразием назначили меня!

Татьяна Дормидонтовна устроила классный час, чтобы, значит, получше с нами познакомиться. Но мы-то уже ученые, знаем, что это все отговорочки, а на самом деле задумано для того, чтобы на нас всяких дурацких работ и мероприятий навешать.

— Честно признаюсь, это у меня первый опыт классного руководства, — начала она. — И вообще я по образованию не педагог, а программист.

Ох, зря она это сказала! Нет, все понятно — хотела, типа, наше доверие вызвать, контакт наладить… Только не с нашими мальчиками! Хоть и остались к десятому классу наиболее приличные представители сильной, так сказать, половины, а все равно — тут же заржали, телефонами защелкали…

— Так что, — продолжала она доверительную беседу, — я вас попрошу мне помочь. И первым делом надо выбрать ответственного за дежурство.

Она раскрыла журнал и, недолго думая, прочитала:

— Антипова.

— А почему сразу я! — возмутилась я, послав Светочке с Олечкой ненавидящий взгляд. Так я и знала, быть первой по списку — удовольствие ниже среднего!

И тут, конечно, все заорали:

— Да, давайте Антипову! Она у нас самая ответственная!

Я уже хотела решительно выступить против, предложить жребий, что ли, кинуть, но увидела, как растерянно смотрит на меня Татьяна Дормидонтовна, и осеклась.

— Настя, ты согласна? — переспросила она.

Ненавижу эти игры в демократию!

— Да, давайте, — уверенно заявила я. — У меня никто от дежурства отлынивать не будет!

И с удовлетворением отметила, что смешки смолкли. Вот так!

Сзади послышался какой-то подозрительный шум, а затем оглушительный грохот. Мы обернулись и увидели страшное — один из мониторов валялся на полу. Вокруг него с растерянными лицами стояли Крохин, Пименов и Смирнов. Тормозили парни недолго — засуетились, подняли монитор и поставили на прежнее место. Дормидонтовна взирала на все это с мрачным спокойствием.

— Давайте включим проверим, — смущенно предложил Крохин.

— Нет уж, — отрезала она. — Ничего включать мы не будем!

Так мы и покинули кабинет информатики в полнейшей неизвестности.

Дома я взяла чистую тетрадку, расчертила ее и расписала, кто когда дежурит. Все оказалось просто: один день парта — то есть не сама парта, конечно, а те, кто за ней сидят, — класс моет, другой день — коридор. Соседняя парта — наоборот. Потом меняются. И далее по списку, по партам то есть. Так как все расселись кто с кем хотел, проблем с совместимостью быть не должно. Это раньше приходилось искать, с кем бы поменяться, или, если никто не соглашался, дежурить в компании какого-нибудь Пучкова. Дудинов, помнится, вообще предложил дежурить по отдельности — один день он, другой — я. Какой все-таки дурак…

Впрочем, нет, рано я обрадовалась, были проблемы: Димка Клюшкин и Ленка Папина. Оба малость не от мира сего. То есть Клюшкин-то вполне нормальный парень, просто роста мелкого и учится хорошо. А вот Папина — та точно со странностями. Она с нами в младших классах училась, потом исчезла, а в десятом снова появилась. Я относилась к ней с некоторым подозрением после одной давнишней истории.

Пригласила она меня в первом классе на день рождения. Я нарядилась, подарок взяла и отправилась в гости. С бабушкой: она сказала, что по адресу, данному Папиной, кажется, находится домоуправление. Так и оказалось! Никакой Папиной с ее днем рождения я тогда так и не нашла, вернулась домой, как дура, нарядная, с подарком…

Клюшкин с Папиной сидели по одному строго полярно — он на последней парте, она на первой — и, конечно, сама собой напрашивалась идея объединить их в благих целях уборки. Но они не согласились, естественно, так и убирались по одному, типа нас с Дудиновым.

Так что все нормальные люди на английский пошли, а мы с Иркой, как граждане второго сорта, коридор мыть.

— Ирка, давай быстрее, — сразу предупредила я. — Не хочу английский пропускать. Надеюсь, он мне больше в жизни пригодится, чем поломойство!

Тут хлопнула входная дверь, и кто-то громко сказал:

— Ой, блин!

Видать, шел себе товарищ в школу, ногу за ногу цеплял, а тут часы увидел, машинально отметила я, не поднимая головы. Я сосредоточенно развозила по полу грязную воду, как вдруг увидела — по свежевымытому участку топают ботинки, оставляя грязнущие следы. И где столько грязи в такую сушь нашлось, прямо какая-то классическая свинья из поговорки! Теперь перемывать, английский еще дальше откладывается, успела подумать я, прежде чем заорать:

— Ты куда? Не видишь, пол чистый?

Ботинки остановились, я наконец поняла голову и наткнулась на насмешливый взгляд парня с короткими вьющимися волосами. Где-то я его недавно видела… Ах, да, во дворе в компании Рогожкина! И вчера я в каком-то затрапезном виде ему на глаза попалась, а сегодня и того чище, грязь после его ботинок убираю… Эти мысли отнюдь не привели меня в радужное настроение, и я буркнула:

— Ну, чего встал? Проходи давай. Только ноги вытри, — и шлепнула рядом с его ногами распластанную тряпку.

— Насть, не узнаешь? — вдруг услышала я, снова подняла голову, присмотрелась и недоверчиво спросила:

— Ромка?

— Ну наконец-то! — засмеялся он. — А то уж думаю, все, старость не радость, жизнь наложила свой отпечаток…

Пока я слушала весь этот веселый бред, в памяти всплывали картинки. Вот мы строим снежную крепость, Пименов с Крохиным нападают — надо же, неужели я с ними во втором классе играла во дворе? — а мы с Ромкой ее защищаем. Снежок попадает мне за воротник, и Орещенко — Ромкина фамилия вспомнилась сама собой — помогает вытряхнуть из-за шиворота холодное мокрое месиво…

А вот оттепель, дорожка вдоль дома превратилась в безразмерную лужу. Мы закладываем ее кусками шершавого льда, отколотыми от крыши лестницы в подвал. Ледяная вода обжигает руки, но стоит вытащить их из лужи, становится тепло без всяких варежек. По дорожке идет старушка, говорит: «Спасибо, ребятки»…

— Ты откуда? — глупо спросила я.

— Да родаки уезжали работать. Ну и меня, ясное дело, с собой увезли. А теперь вот вернулись, так что я снова к нам, — весело подытожил он и заглянул в какую-то бумажку: — В десятый «Б».

— Точно, к нам, — обрадовалась я.

— Ладно, пошел я, — вдруг озаботился Ромка, взглянув на часы. — Опаздываю. — И посмотрел на меня с внезапной жалостью: — А ты что, тут подрабатываешь?

Я задохнулась от возмущения:

— Сам ты… Твои предки, наверно, на Северном полюсе работали, и ты там вконец одичал в компании пингвинов!

— Пингвины живут в Антарктиде, — невозмутимо заметил он. — То есть на Южном полюсе.

— Ну и топай учиться, умник! Посмотрим, как сам скоро будешь подрабатывать! — и я ожесточенно хлестнула тряпкой прямо по его ботинкам. Что, надо заметить, не сильно им повредило.

— Что это было? — осторожно поинтересовалась Ирка, когда Ромка наконец ушел.

— Да так, — мрачно отозвалась я. — Друга детства встретила.

— Ничего друг, — одобрила она. — Симпатичный.

— Забирайте, — язвительно откликнулась я, совсем как этот, как его… в общем, поддельный Иван Грозный из старинного фильма «Иван Васильевич меняет профессию».