Пески безвременья: История любви Клеопатры VII

Андрей Журавлев, 2023

"Пески безвременья: История любви Клеопатры VII" – это захватывающий исторический роман на фоне величия Древнего Египта. В этом романе оживает трагическая, но вдохновляющая история любви царицы Клеопатры и Марка Антония. От их страстного романа, бросающего вызов всем нормам, до их окончательной жертвы во имя любви – это история любви, власти и судьбы, которая не подвластна времени. Благодаря тщательно изученному историческому контексту и захватывающему повествованию, роман рисует яркий портрет Клеопатры и Антония, их прочной любви и мира, в котором они жили. Их история любви, столь же трагическая, сколь и глубокая, оставляет неизгладимый след на песках времени, напоминая нам о непреходящей силе любви.

Глава 6: «Волнения бури»

Над Египтом назревали ветры перемен, в воздухе витало ощутимое напряжение, противоречащее спокойствию яркого солнечного дня. В Александрийском дворце Клеопатра и Цезарь сидели в центре всего этого, окруженные свитками и картами, разрабатывая стратегию исполнения своего союза.

— Нам следует сосредоточиться на восточных провинциях, — предложил Цезарь, проведя пальцем по распростертой перед ними карте. «Они созрели для расширения, и это будет заявлением о нашей силе».

Клеопатра наблюдала за ним с задумчивым выражением лица. «А что же запад? Рим имеет свои корни там. Разве мы не должны укреплять и их?»

Цезарь повернулся, чтобы посмотреть на нее, и в его глазах мелькнуло уважение. — У тебя острый ум, Клеопатра. Ты прав. Укрепление Запада укрепит нашу мощь и обеспечит прочную основу для дальнейшей экспансии».

Дни превращались в ночи, когда они изливали свои стратегии, их мысли и идеи сливались и переплетались, как и их судьбы. И когда луна заменила солнце, в комнате появилось напряжение иного рода. Их близость, поздние часы и общая цель — все это вызывало определенную близость, которая была одновременно захватывающей и нервирующей.

В одну из таких ночей в комнате царило чувство беспокойства. Воздух был тяжелым, и надвигающаяся угроза надвигающейся бури была очевидна в неустойчивых ветрах и отдаленном раскате грома. Их встреча при свечах была прервана внезапным порывом ветра, который задул пламя и отправил бумаги в полет.

В наступившей темноте над ними воцарилась напряженная тишина. Они слышали далекий рев моря, шелест пальмовых листьев, пульсирующее биение собственных сердец. Когда Клеопатра шарила в темноте, ее рука коснулась руки Цезаря, посылая искру через них. Их дыхание прервалось, и мгновение замерло.

— Тебе надо немного отдохнуть, Клеопатра, — голос Цезаря прорезал темноту, его тон был низким и почти хриплым.

— Ты тоже, Цезарь, — сумела ответить она, ее голос был ровным, несмотря на биение сердца.

На следующее утро, когда взошло солнце, смывая остатки бурной ночи, Клеопатра оказалась одна в комнате. Она заметила следы его присутствия — плащ, накинутый на стул, нетронутый кубок вина и карту, которую они обсуждали. Все это послужило свидетельством общих моментов прошлой ночи.

Королева проводила свой день, занимаясь своими королевскими обязанностями, ее мысли часто отвлекались на мужчину, который начал занимать ее мысли больше, чем она ожидала. Она подумала об их дискуссиях, об их общем видении, о напряженном моменте в темноте, и что-то шевельнулось внутри нее, что-то незнакомое, но, несомненно, мощное.

С наступлением вечера Клеопатра снова оказалась в стратегической комнате, окруженная тишиной и теперь уже организованными свитками и картами. Она взяла перо и начала писать события предыдущего дня, документируя детали и свои мысли с откровенностью, которая удивила даже ее.

Шестую главу их разворачивающейся истории она назвала «Волнения бури», подходящее название для буквальной бури, охватившей Александрию, и метафорической бури, назревавшей между ней и Цезарем. Когда она закончила, ее мысли задержались на главах, которые еще предстояло написать, на буре, которая еще не разразилась. Но пока она запечатала свиток, не подозревая, каким вихрем должна была стать их история.