Краски любви

Андрей Анисимов, 2003

Героиня книги, юная Катя, не желает быть девчонкой. Она предпочитает мальчишеский стиль одежды и записывается в секцию тайского бокса. Участвуя в похищении художника, Катя и не подозревает, что вовлечена в откровенное злодейство… Неожиданно Катя влюбляется в художника и делает все, чтобы спасти его…

Оглавление

Глава 1

Катя

Катю раздражали девчонки. Вернее, ее бесило то, что она родилась не парнем. Ох, как же ей не хотелось быть девчонкой! И сейчас, оглядывая в большом зеркале ванной свою тощую подростковую фигуру, она придирчиво выискивала изменения в признаках принадлежности к женскому полу. К ее удовольствию, таковых не наблюдалось. Маленькие грудки торчали, как два прыщика, и никак не походили на женскую грудь. Между прочим, в Катином восьмом классе учатся девчонки, которых по внешним данным уже можно выдавать замуж. У Ленки Тарасовой грудь не умещается в майку. Мало того, Ленка, попросту говоря, кроссовки не видит, когда стоит, не наклонившись. Вот где мальчишкам раздолье! Как они только ее не называют, а на уроках физкультуры Ленка под придирчивыми взглядами одноклассников все время краснеет и чувствует себя препоганейше. А Машка Васильчикова уже успела сделать аборт. Хотя это мероприятие тщательно скрывалось, но в классе тем не менее все были в курсе. Машку вовсе не беспокоили сплетни и намеки. Кате казалось, что та даже гордилась своей взрослостью и поглядывала на других девчонок со снисходительной иронией.

Ход Катиных мыслей прервал стук в дверь. Мама торопила ее:

— Дочка, не спи в ванной! Василий Петрович хочет принять душ. У него был трудный рабочий день.

— Мам, сейчас утро. Трудный рабочий день — это ночь в твоей спальне?

— Не смей дерзить! Сказано, поторопись, значит, освободи ванную комнату. И незачем демонстрировать свое остроумие… — раздраженно сказала мама и ушла на кухню.

Василия Петровича Катя терпеть не могла. Гладкий, полноватый, похожий на бабу мамин сожитель ничего плохого лично Кате не сделал. Даже подарочки дарил и старался наладить дружеские отношения. Костя — Катин брат — его тоже недолюбливал, но скрывал свои чувства. Костя учился в бизнес-колледже, куда его устроил Василий Петрович, и от него некоторым образом зависел. Это обстоятельство бесило Катю, хотя она не сомневалась, что при решении проблем их образования можно было совершенно спокойно обойтись без усилий отчима. Сами могли справиться. Да и вообще, она была уверена, что, если бы Бог создал ее парнем, она бы никогда не пошла учиться на лавочника. Катя не видела разницы между торговцем в ларьке и крупным бизнесменом. И те и другие говорили и думали только о деньгах, и Катьке казалось, что вместо глаз у них счетные машинки. Еще Катя жалела папу. У папы глаза были звездные, он вообще был замечательный. Дочка никогда не стеснялась говорить с отцом на самые трудные темы. Она жаловалась папе, что не желает быть девчонкой. Папа улыбался и требовал аргументов.

— Девчонки, как вещи, принадлежат парням, а я не хочу становиться чьей-либо собственностью, — убежденно доказывала Катя.

Как-то в метро они с отцом проходили мимо целующихся мужчин. Катя остановилась и в упор стала разглядывать странную пару.

— Пойдем, это гадость, — сказал папа и потянул Катю за руку.

— Почему гадость? Они свободные люди и могут не скрываться… — уверенно заявила Катя, на что папа ей тихо возразил:

— Всякое извращение нормальному человеку неприятно. Но даже если снять эту тему, то, замечу, целоваться в метро неприлично.

— Ты, папа, ужасно старомоден. Неужели, если девчонка и парень целуются на улице, это плохо? — Кате очень хотелось знать мнение отца, но она предполагала, что он постарается уйти от ответа. Но папа не постарался:

— Поверь, девочка, если ты говоришь о любви, то это очень интимное чувство и его публичные проявления скорее свидетельствуют об игре на публику, чем об искренности. И настораживают.

— Почему? — Кате казалось, что отец учит ее банальности.

Но папа продолжил свою мысль:

— Мне кажется, если человеку хочется демонстрировать любовь на площади, значит, самой любви нет, а есть желание привлечь к себе интерес. Ты просто не любила, поэтому давай отложим этот разговор… до того момента, когда ты испытаешь такое чувство.

— Выйдешь ты, наконец, из ванной? — мама почти кричала, и Катя запустила душ на полную мощность:

— Ты сама сказала, что сегодня наш день. Дай мне привести себя в порядок!

Мама, недовольно ворча, вновь растворилась в квартире. Катя была права. Сегодня в жизни ее и брата должно произойти необычайное событие. Вернее, ожидалось действо, которое предположительно повлияет на судьбу всех членов их семейства.

Катин папа не так давно работал старшим научным сотрудником в одном петербургском институте. Два года назад ему перестали платить зарплату. Сначала начали выдавать деньги с большими задержками, а потом и вовсе прекратили. Папа много времени стал проводить в стенах квартиры, и его звездные глаза с каждым месяцем становились все грустнее. Жить стало не на что, и мама пошла работать. Ее лучшая подруга помогла устроиться в фирму, где работал и Василий Петрович. Он был начальником. Нет, Василий Петрович не был хозяином фирмы. Он так же, как и все, работал по договору, но в должности начальника над Катиной мамой. А папе предложили работу в Москве. Папа согласился и возвращался домой только на выходные. Так продолжалось некоторое время, пока однажды вечером к ним с цветами не пришел Василий Петрович. Пришел и остался, и с тех пор с ними живет. Мама в тот же вечер позвонила папе и сказала, что она вышла замуж и папе приезжать не нужно. Катя очень сильно переживала за папу и требовала, чтобы ей позволили с ним видеться. Ей никто не запрещал, но папа в Питер не приезжал. Костя тоже тосковал, но у него — в отличие от Кати — с сожителем мамы отношения сладились.

— Я не хочу быть гадиной, — заявила мама три дня назад. — Ваш отец приедет в воскресенье. Один из вас может жить у него. Вы уже большие и имеете право сами решать свою судьбу.

Сегодня как раз воскресенье. Катя вытерлась, накинула халатик и вышла в коридор. Навстречу ей в сторону ванной двигался Василий Петрович. Он был облачен в пижамные штаны и ничего больше. Катя оглядела рыхлую фигуру мужчины и про себя отметила: вот у кого настоящая женская грудь! И вправду, складки на груди Василия Петровича подергивались в такт его шагов.

— А он тоже будет? — спросила Катя у мамы, проводив отчима взглядом.

— Ты о чем? — переспросила мама.

— Когда ты станешь нас делить, твой ухажер будет торчать на поле боя? — уточнила Катя.

— Не смей так говорить! — обозлилась мама. — Он не ухажер, а мой муж, и, должна тебе сказать, без его участия ваше образование осталось бы под большим вопросом.

— Папа же нашел работу!

— Работа и зарплата — не синонимы. У вашего отца денег не было, нет и не будет, — отрезала мама.

Самое обидное, что она была права. Катя прекрасно понимала, что папа получает и в Москве немного. Большая часть его заработка уходит на оплату съемной московской квартиры и одинокую столичную жизнь. Папа в быту всегда был неумехой. Все это Катя знала, но не уколоть маму каким-либо гадким словом о ее сожителе не могла.

— Да, Василий Петрович как член нашей семьи будет присутствовать при разговоре.

Папу пригласили к часу. Василий Петрович побрил свое женоподобное лицо, хотя Катя никогда не замечала, чтобы у него росла борода, и напялил костюмные брюки и рубашку с галстуком. Костя как был в футболке и джинсах, так в них и остался. Брат вчера добыл новую компьютерную игру и, уткнувшись в монитор, щелкал мышкой. Казалось, что дележ их с сестрой между родителями его вообще не волновал. Мама подвела глаза и напудрилась, но осталась в домашнем платье.

Катя оделась как обычно: джинсы-комбинезон и ковбойка. Свои вещи Катя, когда ей выдавали на это деньги, приобретала только в спортивных магазинах. Она ходила в секцию каратэ и старалась во всем походить на Геннадия Степановича, их тренера. А дядя Гена, как звали тренера ученики, одевался именно так.

Папа неловко топтался в прихожей.

— Тебя покормить или сразу к делу? — сухо спросила мама.

— Вообще-то я с утра не ел, — улыбнулся папа. Он не знал, зачем его пригласили. Мама только сообщила, что предстоит серьезный разговор о детях.

— Привет, па, — поздоровалась с отцом Катя, но на шею ему не бросилась.

— Вася, иди сюда, Я представлю тебя бывшему мужу, — позвала мама Василия Петровича.

Тот вышел.

— Василий Петрович, Сергей Андреевич, — представила мама мужчин друг другу, и ее новый муж протянул папе свою пухлую влажную ладонь.

Папу увели на кухню.

— Может, ты скажешь, в чем дело? — услышала Катя папин вопрос.

— Сначала поешь. Разговор серьезный. Я хочу, чтобы все члены нашей семьи приняли в нем участие, — ответила мама, и Катя ехидно хмыкнула про себя:

«Бедный папа, он и не подозревает, что его ждет». У Кати вдруг навернулись на глаза слезы. Временами ей казалось, что она ненавидит маму. Ненавидит за то, что мама привела в дом эту бабу в мужском костюме, за то, что она ходит в коротких юбках и думает, что она девочка, а самой уже тридцать пять. В таком солидном возрасте, как казалось Кате, надо вести себя сдержаннее. Но, с другой стороны, Катя понимала, что мама костьми ляжет, лишь бы им с братом было хорошо. Бесплатное образование теперь оставалось только на словах. За всевозможные педагогические услуги приходилось платить. Одевать четырнадцатилетнего парня и пятнадцатилетнюю барышню, хотя Катя дорогих шмоток не признавала, все равно приходилось за немалые деньги. Катя однажды случайно слышала, как мама сказала подруге по телефону, что давно искала мужика, на которого можно опереться. Пусть Вася не красавец, но он надежный и не витает в облаках, как ее благоверный, а крепко стоит на земле. Катя понимала поступок мамы, но не одобряла его. Мало того, ей казалось, что она маму разлюбила.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я