Соломенная графиня

Ана Адари (2024)

Жили-были две сестры, одна умница, другая красавица. Только счастливой родилась не та, которой Боги дали фигуру, сводящую мужчин с ума и прекрасное лицо. «Кусок привлекательной плоти», — как презрительно сказал об этой леди один из столпов империи, всесильный генерал гра Ферт, решивший сделать женщину наживкой для новообращенной нечисти. И не заметил, как сам проглотил крючок. Ведь красота — это страшная сила! Вторая книга цикла "Империя граалей" Начало истории в романе "Право третьей ночи"

Глава 1

Полтора года назад

на юге

— Как равный равному.

Они стояли на самом краю гранитной серой набережной, этот безумный день подходил к концу, и вода в заливе стала похожа на червленое золото. Закатное солнце словно зависло над морем, рассматривая подробности сегодняшней битвы.

— Я ухожу, — сказал император Барирон, брезгливо отпихивая носком сапога членистую конечность огромного паука, которую волна забросила на набережную. — А ты пока останешься. Я не могу тебе приказывать, Сол, но один из граалей традиционно жил на юге. Всегда. — Рука Риана соскользнула с плеча гра Калверта. Оба помолчали.

— Я еще не вполне понял, что именно сегодня случилось, — признался, наконец, Солард.

— Резко ты с ним обошелся. Я про остров. Так разозлился на Сантофино?

— В тот момент я не осознавал, что делаю. Над островом была воронка. Чужой портал. Я не думал, что у меня хватит сил даже на то, чтобы разрушить замок. А он взял, да и…

— Утонул. Понятно. Ты поаккуратнее.

— А как это было у тебя?

— Я император. Потомок правящей династии. Меня долго к этому готовили, и на момент коронации я уже знал, что можно, а что нельзя.

— А что нельзя?

— Бегать по городу с криком «верните мне девушку», — сердито сказал Риан. — Допрашивать обывателей с применением ментальной магии. Разрушать чужие дома. Ты слишком уж молод и безумно влюблен. Тебе надо научиться управлять своими чувствами.

— Я попробую.

— Сантофино последние несколько лет делами совсем не занимался. Только личными. Поэтому ты должен отправиться на восток, к нашим союзникам. Отдохни немного, подыщи для леди Мэйт достойный ее титула дом и поручи кому-нибудь строительство своей резиденции. Потому что жить тебе негде. Подходящий замок ты сегодня утопил, — ехидно сказал Риан.

— Я лорд-командующий. И меня вполне устраивает его резиденция, — пожал плечами Сол. — Мою жену тоже. Мы в быту неприхотливы.

— Ты больше не лорд-командующий. Сложи с себя эти полномочия и передай их прежнему командиру гарнизона. Ты теперь дипломат. И тебя скоро ждут сложнейшие переговоры.

— Но у меня медовый месяц! Мы с Мэйт только что поженились!

— Две недели. Это не приказ, а совет. Прорыв был масштабный, боюсь, что много личей просочилось в империю. Союзники нам больше не доверяют. А тут являешься ты. И говоришь, что грааль. Непонятно, откуда взялся. Силу свою не знаешь, управлять ею не умеешь. К тому же за пределами империи она заметно уменьшится. Ты станешь уязвимым. Не вздумай брать с собой жену.

— Но как я ей об этом скажу?!

— Хочешь рискнуть жизнью дорогого человека? Тебя будут проверять. Лич с сердцем мага может жить вечно. Убить его может только грааль и распознать тоже. Для всех остальных это человек. И за границами нашей империи он все равно, что бомба замедленного действия под основами государства. Лич должен чем-то питаться, потому что у него теперь есть тело. Это органика. Ее кормить-поить надо. И щедро. Не говоря уже о прочих потребностях. Поэтому лич будет рваться к власти, с целью обеспечить себе комфортные условия для жизни. И перетащить других личей. Если ты не докажешь союзникам, что опасности нет, они просто закроют границы. И будут убивать каждого нашего высшего лорда, который окажется на их территории. Ты полагаешь, что уже спас империю? Нет, Сол. Война не закончилась.

Солнце село. Теперь весь залив был черным, остров Сантофино словно растворился в море.

— Пора, — сказал Риан. — Не будем устраивать мои торжественные проводы. К тому же жена тебя заждалась. Если герцогиня захочет навестить своих родственников в столице, я это устрою. В твое отсутствие леди может заскучать.

— Мне еще надо ей сказать, что мы расстаемся. И как я понял, надолго, — тоскливо сказал Солард. — И это после всех тех испытаний, через которые она прошла. Ох, и влетит же мне!

— Ты не архимаг, — скупо улыбнулся Риан. — Ты по-прежнему мальчишка. Леди Мэйт гораздо мудрее тебя. Кстати, учись создавать порталы. Пока еще тебе не дался ни один.

«Вот как он это делает? — сокрушенно подумал Солард, когда буквально в трех шагах, прямо на набережной закрутилась воронка. — Я пока только разрушаю, а не создаю».

Со стены, отделяющей город от зоны риска, за их расставанием наблюдали высшие лорды. И когда Сол поднялся к ним, почтительно поклонились:

— Какие будут приказания, ваше святейшество?

— Всем отдыхать. На юге сейчас спокойно.

… Мэйт встретила его в малой гостиной, где им накрыли ужин на двоих.

— Ушел? — спросила она с явным облегчением.

Ей было неловко в присутствии императора, который до сегодняшнего дня не сказал бытовой магичке с синем камешком в кольце ни слова. Они для Барирона просто не существовали. Разве только когда пытались женить на себе его красных лордов. И тогда Барирон метал в них молнии, в этих наглых захватчиц его особой гордости и неделимой собственности.

— Да. Риан уже в столице. Что у нас на ужин?

— Город сильно разрушен, обозы лишь на подходе. Но мне кое-что удалось раздобыть, — Мэйт кивнула на блюдо с аппетитным тушеным кроликом. И с нежностью посмотрела на мужа: — Ты столько сил отдал этому прорыву, Сол. Я до сих пор не верю, что рядом со мной человек, который может топить острова.

— Ты меня боишься?

— Я потихоньку привыкаю.

«Ну как я ей скажу, что мы скоро расстанемся?!»

Он счел, что самое подходящее место для этого спальня. Сначала надо жену задобрить и заласкать. А потом уже как обухом по голове:

— Дорогая, я тебя покидаю.

Она словно почувствовала что-то. Вдруг оттолкнула его и села на кровати. Сол смотрел на припухшие от поцелуев губы Мэйт, ее растрепанные русые волосы, маленькое розовое ушко, похожее на морскую раковину, любимую родинку на груди, о которой грезил столько ночей во время их долгого расставания. И тосковал. Им снова предстоит разлука.

— Скажи мне, что случилось? — потребовала Мэйт.

— Да ничего не случилось.

— Врешь! У тебя глаза потемнели! Я тебя слишком хорошо знаю!

— Леди, я хочу вам сделать подарок и пытаюсь сосредоточиться. Поведайте мне ваши заветные желания, — попытался Солард свести все к шутке.

— Хорошо. Я хочу персик!

— А я тут причем? Пошли кого-нибудь в лавку.

— Все лавки уже закрыты! А я хочу его немедленно!

— Раз у нас муж архимаг, надо этим пользоваться, — съехидничал он. — Ты собираешься за него заплатить, за этот персик, или толкаешь меня на мелкое воровство?

— А разве его нельзя сотворить из воздуха?

— Проще замок Сантофино утопить, — хмыкнул Сол.

— Значит, ты не можешь, — Мэйт уже, похоже освоилась с его новой ипостасью. — Тоже мне, святейшество!

— Осторожнее, моя маленькая мышка. Ты дергаешь за усы огромного разъяренного кота. Я, на минуточку, архимаг.

Он напрягся, щелкнул пальцам, и на кровати между ним и Мэйт появилась корзина с фруктами. Увы, персиков там не было.

— Демоны, как же так? — озадаченно спросил Сол. — Просчитался. Попробую еще разок.

— Стоять! — Мэйт перехватила его руку. — Где ты ее стянул, бессовестный, эту корзину?!

— Я, кажется, создал портал. Впервые в жизни. Для того, чтобы украсть корзину фруктов! Вот позор!

— Ты хотел меня задобрить, — задумчиво сказала Мэйт. — А ну, выкладывай! И не пытайся задурить мне голову своими поцелуями! Руки убери! — она еще и отодвинулась. Солард понял, что лучше ей все сказать. Прямо сейчас.

— Риан посылает меня на восток. И ты со мной не едешь.

— Что?!

— Это дипломатическая миссия. Которая может затянуться.

— Тогда я с тобой!

— Нет.

— Я тебе уже надоела?!

— Мэйт, прекрати. Ты же сама не веришь в то, что говоришь. И мои чувства к тебе прекрасно видишь, — он взял ее руку и положил на выпуклость в паху. — Я тебя хочу. И лучше бы мы приступили к приятной части этого вечера, а уж потом…

— Мы только поженились! — она вырвала руку. — Ты обещал мне медовый месяц! Целый месяц, Сол! Почему я не могу поехать с тобой?!

— Потому что там… — он хотел сказать опасно, но одумался. — Неизвестность. Мне придется ловить личей у нашей границы. А ты для них — легкая добыча. У тебя теперь красный камень в кольце. Твое сердце подходящий сосуд для перевоплощения. Если раньше тебя могли просто убить, то теперь могут использовать. Маг далеко не сразу умирает. Он долго еще испытывает невыразимые мучения.

— А тебя лич не тронет?

— Нет, — не моргнув глазом, соврал Солард. — Я вне опасности.

— Ошибаешься. Ты красавчик. И все тамошние леди будут вешаться тебе на шею. Я помню тебя на ипподроме. Как ты стоял в своей ложе, разряженный в пух и прах. И женщины не сводили с тебя глаз. А ты смотрел на кого угодно, только не на меня!

— Нашла, что вспомнить!

— Ты был такой далекий и чужой. Говорят, что за границей, мы, маги, меняемся. У них ведь магии нет. Наша империя все равно, что чистилище. Буфер между светом и тьмой. Тьма пожирает нашу магию, а свет ее не впускает. Она нужна ему лишь для защиты. Если ты утратишь свою сущность, кем ты тогда станешь? Обычным человеком. Со всеми его страстями. Тебя будут искушать самые красивые женщины.

— Я закажу твой портрет размером с чайное блюдце и повешу на грудь.

— Очень смешно!

— У меня нет выбора, Мэйт. Поэтому не капризничай и прими свою участь. Ты же умница. Я обязательно вернусь.

— Тогда не будем терять времени. Сколько мне подарили?

— Две недели.

— Я ни одной минуты не упущу!

— Вот это другое дело!

Он словно залез на высокую гору, дыхание прерывалось. Убедил себя, что надо оторваться от любимой женщины, ради ее же блага. И поцелуи сначала горчили. Их отравляла скорая разлука. Но Мэйт была такой страстной в преддверии расставания, что и Солард увлекся.

Его глаза полыхнули ультрамарином.

— Любимая…

Она улетала. Во время близости Сол дарил ей небо. И ей хотелось стать птицей, которая отвечает взаимностью: свободным полетом и радостным криком.

Обжигающий рот Сола словно оставлял следы на ее лоснящейся от пота коже, им обоим давно уже стало жарко, его мозолистые ладони сжимали холмики грудей, бедра двигались все быстрее. И мир вдруг взорвался. Мэйт выгнулась, упираясь в его плечи, словно пытаясь продлить это сладостное мгновение. И в то же время умоляла не останавливаться.

Яркая вспышка перед глазами, сладкая судорога, его ответный протяжный стон: губы в губы…

Заснули они уже под утро, и то Мэйт просто обессилела. Она бы хотела вообще не спать эти две недели.