Эпоха перемен. Моя жизнь

Анатолий Штейнберг (2024)

В историческом вихре формируются не только государства, но и судьбы людей. Анатолий Штейнберг, талантливый инженер и успешный бизнесмен, приглашает вас совершить путешествие по страницам собственной жизни. От детства и юности в сибирской деревне до международных переговоров, от трудностей перестройки до триумфа собственного бизнеса… Каждый шаг автора — это сплав мечты, риска и неукротимого желания побеждать. Книга «Эпоха перемен. Моя жизнь» — не просто мемуары. Это полноценный бизнес-роман, в котором вас ждут истории становления бизнеса в бурные девяностые, портреты людей, оставивших след в жизни автора, честный разговор о том, как выжить сегодня и преуспеть завтра в мире, где вчерашние правила уже не работают. Эта книга для тех, кто готов сделать шаг навстречу переменам, открыть новые горизонты для себя и для своего дела. Спешите узнать, как формируется личность в эпоху перемен и как большие мечты становятся реальностью. В жизни очень важна мечта, но нужно быть готовым к тому, что путь к ней может оказаться длиннее, чем ты рассчитывал, и очень извилистым. Зачем читать • Исторические факты и личные наблюдения автора делают книгу интересной не только для специалистов отрасли, но и для широкой читательской аудитории. • Может стать полезной для тех, кто интересуется историей развития бизнеса в России, а также для тех, кто хочет получить представление о целлюлозно-бумажной промышленности. Я считаю, что человек должен заниматься тем делом, которое ему интересно, в котором он может максимально реализовать себя. Только тогда он сможет добиться успеха. Особенности Увлекательная и познавательная книга погружает в мир бизнеса и позволяет проследить за становлением крупной компании в непростые для страны времена. Книга написана от души и наполнена искренними эмоциями и размышлениями автора. Риск — это неотъемлемая часть бизнеса. Но рисковать нужно с умом, просчитывая все возможные последствия. Для кого Книга будет интересна тем, кто интересуется историей России и становлением бизнеса в девяностые годы, предпринимателям, которые хотят получить личный опыт успешного бизнесмена, и тем, кто хочет узнать больше о целлюлозно-бумажной промышленности. Перемены — это неизбежная часть жизни. И нужно уметь не только приспосабливаться к ним, но и использовать их себе во благо.

Глава 5

Фантастический выбор

В средних и старших классах школы больше всего я любил читать исторические книги и фантастику, это, вероятно, и определило выбор моей будущей профессии. Изначально я хотел стать археологом. В десятом классе я пришёл на исторический факультет Пермского государственного университета, чтобы узнать условия приёма, но в приёмной комиссии меня обескуражили: археологической кафедры в университете не было. Лучшая перспектива, которая открывалась передо мной после исторического факультета, — это работа учителем истории. Наверное, если бы я пошёл на исторический факультет, из меня получился бы прекрасный преподаватель, но я не хотел быть педагогом.

Поскольку в археологию я не попадал, нужно было искать альтернативные варианты. В справочнике «Пермские ВУЗы» я нашёл факультет, название которого звучало фантастически: «Автоматика и техника — отраслевая кибернетика». Кибернетика была для меня чем-то невероятным, неизведанным и очень заманчивым. В философском словаре СССР кибернетика была названа «буржуазной лженаукой», что делало её в моих глазах ещё более привлекательной.

В школе я зачитывался книгами Клиффорда Саймака, Айзека Азимова, Роберта Шекли, братьев Стругацких, Ивана Ефремова, Гарри Гаррисона. Моим любимым польским писателем был Станислав Лем, который работал преподавателем философии в Краковском университете. Я читал и перечитывал книги его авторства: «Сумма технологий», «Рассказы о пилоте Пирксе», «Звёздные дневники Ийона Тихого», «Солярис», по которой Тарковский снял одноимённый фильм. Станислав Лем в своих книгах разбирал законы робототехники и писал о совершенно невозможных в то время вещах: мужчина оказывался на острове в полном одиночестве, ему нужно было связаться со своей девушкой, он нажимал на кнопочку наручных часов и говорил с ней. Фантастика, да и только! Сейчас эта фантастика стала нашей обыденной реальностью.

Поскольку Станислав Лем был великим мыслителем, он предвидел будущее. В книге «Сумма технологий» Лем размышлял о технологическом развитии человечества и уже тогда задумывался о взаимоотношениях человека и искусственного интеллекта. Для меня это был увлекательный новый мир. Я понимал, что кибернетика близка к искусственному интеллекту, поэтому выбрал факультет кибернетики для продолжения обучения.

Помню, когда я сдавал вступительные экзамены в институт, абитуриенты самоорганизовывались для каких-то административных целей и вели списки поступающих. Когда подошла моя очередь, я назвал свою фамилию:

— Штейнберг!

Никто не удивился и не переспросил мою фамилию, написав её абсолютно правильно с первого раза. Для меня эта ситуация стала наглядной характеристикой институтской среды: рядом со мной находились грамотные и культурные люди. Я понял, что здесь мне будет комфортно учиться.

Мне всегда нравились элегантность, опрятность, утончённость, в общем, я любил и люблю красиво одеваться. Когда я поступал в университет, в первый день я пришёл в одном костюме, на следующий день — в другом, на третий день — в третьем. Саша Митюшов, мой будущий однокурсник, спросил:

— Сколько у тебя костюмов?

— Три.

— А у нас у крестьян ни одного нет!

Но родители не покупали мне эти костюмы. Я сам покупал их за свои деньги. У меня всегда был свой стиль, никто так не одевался из моих сверстников, как я.

Я поступил в институт в 1969 году. Тогда Генеральным секретарём ЦК КПСС был Леонид Ильич Брежнев, в то время уже началась эпоха застоя. Советский Союз становился крупным экспортёром энергоресурсов. В период правления Брежнева были открыты и освоены нефте — и газовые месторождения в Западной Сибири, построены газопроводы в Европу. С одной стороны, в стране продолжалась сильная космическая программа, которая давала народу вдохновение и ощущение силы и величия страны. С другой стороны, СССР сосредоточился на международном строительстве социализма, продолжая поддерживать утопические взгляды на социалистическое развитие мира. Мы увлеклись идеей противостояния капитализму и соревновались с апологетами капитализма — Англией и США. Мы тратили огромные финансовые и другие ресурсы для продвижения идей мирового социализма. Крушение колониализма в Африке во многом стало заслугой Советского Союза, мы способствовали разрушению колониального режима в Азии и во всём мире. Но во сколько нам это обошлось? Мы могли тратить деньги на собственное развитие, но не делали этого, поддержка угнетённых стран происходила за счёт выкачивания средств из экономики СССР. У нас серьёзно развивалась военная промышленность, но гражданские отрасли стагнировали. Уровень жизни советского населения не улучшался так быстро, как он рос, например, на Западе. У граждан СССР стали появляться стиральные машины, плиты, холодильники, у кого-то автомобили, но всё это не шло ни в какое сравнение с тем, как развивалось потребление в западных странах. В отличие от них уровень жизни советского человека рос очень медленно, так закладывался будущий крах социалистической системы.

Руководство страны в какой-то момент решило закупать товары за рубежом, потому что внутреннее производство товаров народного потребления не развивалось. Я помню, как в продаже стали появляться товары сначала из социалистических, а потом из капиталистических стран. В СССР можно было купить югославскую и румынскую мебель, финскую одежду, итальянскую и французскую обувь. Все импортные товары были в дефиците, но народ стал лучше одеваться. Чем больше такого товара появлялось в стране, тем больше негатива накапливалось в умах простых людей. Возникал логичный вопрос:

— Почему у нас самих такого нет?

В космической сфере мы ещё продолжали развиваться, в этом направлении у нас были большие победы. Совместный проект космического сотрудничества СССР и США «Союз — Аполлон» подпитывал народную гордость за страну: «Такое есть только у нас и у США, больше ни у кого такого нет!»

Страна становилась всё более закрытой, период «хрущёвской оттепели» быстро закончился. Сильные талантливые люди, которые не выдерживали душной атмосферы ограничений и запретов, либо уезжали из страны самостоятельно, либо их высылали. В тот период страну покинули поэт Иосиф Александрович Бродский, писатель Василий Павлович Аксёнов, художник Михаил Михайлович Шемякин. Из страны был выслан Александр Исаевич Солженицын. Если его первое произведение «Один день из жизни Ивана Денисовича» было опубликовано в СССР в журнале «Новый мир», то следующие произведения, например «Раковый корпус» и другие, официально не издавались в нашей стране. Они публиковались за рубежом, попадали в СССР «самиздатом» и перепечатывались вручную на печатных машинках. Мы читали эти книги с пятой-седьмой слепых копий^[2]. После высылки Солженицына из страны в 1974 году в газетах была развёрнута кампания против писателя. Там часто были выступления подобного содержания:

— Такая-то доярка сказала, что он лживый пособник капитализма, тракторист из другого колхоза отметил, что он недостойный человек и ему нельзя было жить в Советском Союзе!

Меня возмущала эта ситуация, в голове звучала мысль: «Дайте мне прочитать его книги! Я взрослый человек и сам сделаю выводы!»

Я рассуждал об этом довольно громко, обсуждал с ребятами на потоке в институте, после чего меня однажды даже вызвали на разговор:

— Парень, ты себя неправильно ведёшь!

— Так дайте прочитать! Я прочитаю и сделаю выводы.

— Ты плохо кончишь!

Это не было серьёзной угрозой, но я сделал свои выводы о времени, в котором живу.

Учиться в институте было достаточно сложно. У нас было много математики, которую я не очень любил, но я старался и хорошо с ней справлялся. На нашем факультете мы проводили первые опыты, придумывали и тестировали необычные для того времени приборы. Однажды в институтской лаборатории мы собрали устройство, которое включало и выключало свет по хлопку. Сейчас это довольно примитивный механизм, который часто используют в современном быту, но тогда он приводил нас в восторг. Мы установили автоматический включатель-выключатель в учебной аудитории: хлоп — свет включался, хлоп — выключался! Даже преподавателю это очень нравилось. Было здорово наблюдать за взрослым, который радовался, будто ребёнок, он сохранил в себе эту способность удивляться и радоваться простым вещам, испытывать неподдельный восторг.

Ведь что такое детство? На мой взгляд, детство — это состояние, когда человек постоянно расширяет свои познания о мире, не перестаёт узнавать и удивляться. Когда это пропадает, можно сказать, что человек состарился, а старость может наступить и в двадцать, и в тридцать лет. Наш преподаватель оставался юным.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

2

«Слепой» копией называли пятый-седьмой экземпляр, размноженный через копировальную бумагу на пишущей машинке.