Похождения соломенной вдовушки

Анастасия Соловьева, 2009

Людмиле Вадим достался, словно принц Золушке, почти чудом. Правда, после двадцати лет совместной жизни возвышенная отстраненность Вадика от обыденности уже слегка раздражала. Но когда прямо во время отпуска на экзотическом курорте муж сказал, что хочет уйти, для Люды это стало настоящим ударом. Жизнь начинала новый виток с абсолютного нуля. Однако соломенное вдовство Людмилы оказалось временем полным веселых недоразумений, пикантных приключений и странных совпадений.

12

С отцом Вадим теперь не расставался ни на минуту. Они вместе ели, гуляли, смотрели телевизор, рисовали карикатуры и даже учили уроки. Ей начало казалось: у нее два сына. Один — обожаемый, родной, другой — его компаньон, приемыш, бедный родственник.

Сына Валерия Михайловна любила, приемыша героически терпела. С годами последствия «дурной» болезни все сильнее давали знать о себе: Георгий Петрович менялся исподволь. Немощь и скудоумие, почти неощутимые временами, проявлялись внезапно, резко, касаясь личности мужа с самой неожиданной стороны. Ее ярость уступала место жалости. Мысли о нормальной семье, о счастье тускнели, растворяясь в буднях. Когда же в один прекрасный день Вадик ушел из дома, ей стало и вовсе ни до чего.

Но недаром говорят, что счастье является к нам именно в тот момент, когда его перестаешь ждать. В поисках заработка Валерия Михайловна отправилась на российско-французское предприятие и встретила там своего старинного знакомого.

Знакомы они были давно и всего-то несколько дней, однако он сразу узнал ее и громко назвал по имени:

— Здравствуйте, Лера.

— Меня зовут Валерия Михайловна, — строго парировала она.

— Я знал вас Лерой. И даже Лерочкой!.. Давайте вспоминать. Март шестидесятого года. Дом на углу Сивцева Вражка. День рождения…

Валерия Михайловна сразу вдруг вспомнила — все до мелочей. Ее подруга, даже и не подруга, а так — приятельница, однокурсница, отмечала двадцатилетие.

Валерии было душно, она пришла в гости в грубошерстном, под горло свитере и все время открывала окно.

Она не слышала, как новый гость вошел в комнату, как хозяйка представляла его. Она дышала пьяным мартовским воздухом, а когда, надышавшись, затворила оконную створку и случайно встретилась с ним глазами, подумала: «Какой симпатичный парень!»

Что подумал симпатичный парень, точно неизвестно, но, судя по тому, что он весь вечер не отходил от Валерии, думал он, наверное, то же самое.

После дня рождения вместе возвращались домой. Пьяной мартовской ночью шли по Арбату, по Смоленской, миновали Дорогомиловскую — дальше начинался Лерин Кутузовский проспект.

— Выходи за меня замуж, — ни с того ни с сего предложил симпатичный парень.

— Как замуж? — опешила Лера.

— Очень просто. Ты мне нравишься.

— Понимаешь, — она замялась, — мне некогда сейчас… Курсовую по стилистике надо писать.

— А это недолго! Полчаса до ЗАГСа, полчаса из ЗАГСа и там пятнадцать—двадцать минут.

Лера расхохоталась. Она решила, что на дне рождения симпатичный парень просто-напросто перебрал.

Утром мама чуть свет позвала ее к телефону. Спросонья Лера долго не понимала, кто ей звонит. Не торопясь называть себя, мужчина в трубке настырно повторял:

— Давай встретимся… Давай я прямо сейчас приеду к тебе?

В конце концов она догадалась: это он, вчерашний знакомый с Сивцева Вражка! Обрадовалась… Растерялась… Насторожилась…

Условились после лекций встретиться на Охотном Ряду.

— Зачем? — спросила Лера с опозданием.

— Обсудим детали, — деловито сообщила трубка. — Ну все, до встречи.

На Охотном Ряду он ждал ее с роскошным красным букетом — такие были редкостью в тогдашней Москве. Лера смущенно пробормотала:

— Спасибо, только зачем… Не стоило, наверное…

Он покровительственно ее обнял:

— Еще как стоило! Пойдем в ресторан.

Ресторан назывался «Националь». Лера опять смутилась: она была в скромном темно-синем платьице, а зал высокомерно сверкал, ослепляя бесчисленными зеркалами и люстрами. Лера почувствовала враждебность к ресторану и к симпатичному парню, благодаря которому оказалась здесь.

Но он не обращал внимания на ее враждебность. Заказал коньяк, а к нему — кучу каких-то деликатесов. Дружески улыбнулся:

— Ешь, а то проголодалась в своем университете! Эх, полетит он скоро ко всем чертям.

— Почему полетит?

— Да уж вот так. — Лерин визави разлил коньяк по рюмкам. — Послезавтра расписываемся в Грибоедовском. Давай выпьем — сегодня у нас помолвка.

— Стой. Как это расписываемся?

— Я только что из ЗАГСа! Там очередь — заявления за два месяца подают. А я договорился.

— Но мы… Я же не сказала тебе, что согласна.

— А я и так вижу: ты согласна.

— Ну знаешь ли!

Новоиспеченный жених засмеялся:

— Все! Пьем за нашу помолвку! Пей до дна, пей до дна, пей до дна!

Лера тоже рассмеялась и выпила.

— Ну вот оно, твое согласие. — Он торжествующе кивнул на ее пустую рюмку.

— Да я не знаю! Я, может быть, и согласна. — Лера посмотрела на жениха нежными, затуманенными глазами, в душе она уже верила, что перед ней сидит ее суженый. — Только почему послезавтра? Давай летом, после экзаменов.

— Летом мы будем уже далеко отсюда.

— Где мы будем?! А мой университет?..

— Мы едем в Париж! У меня загранкомандировка, а у моей жены — вынужденные каникулы. Хотя… ты можешь совершенствовать свой французский в парижских магазинах! Можешь, верно?

— Да запросто!

Лера плохо представляла себя в парижском магазине, беззаботно болтающей с продавщицами. Более того, даже в московском она вряд ли бы решилась на такое. Но чего не скажешь ради красного словца да еще после третьей выпитой рюмки!..

— Только я вот что! Я же забыла… Мои родители! Ты непременно должен им понравиться, — вспомнила Валерия запоздало. — Иначе ничего не получится, увы.

— Родители? Да они будут в восторге!

— Не уверена.

— На что поспорим?

Спорить надо было на «мерседес», норковое манто или бриллианты. Лера-то своих родителей знала. Им скоропостижный брак дочери нравиться не мог.

— Ты уедешь за границу? Не закончишь образование? — ужасалась мама.

Отца интересовали иные вещи.

— Да кто он такой?! Какое ведомство направляет его в командировку?

— Ой, а я не знаю, — призналась дочь.

— Надо было выяснить, все уточнить! Он едет в Париж — а в каком качестве?

— Хорошо, я завтра…

— Чтоб завтра он был здесь! — рявкнул отец. — Сам все мне расскажет!

— Да-да, конечно. Он будет, он придет…

Назавтра все было готово к приему Лериного жениха. Его ждали к двум. Когда в столовой пробило три, мама нерешительно предложила:

— Может, ты ему позвонишь?..

Она уже оправилась от первого шока и мысленно была на стороне дочери. Мама всеми фибрами души хотела верить, что Лерин жених — человек достойный и, если опаздывает на час, на то имеются веские причины.

— Позвони спроси, что случилось.

— Да я не знаю его телефона.

— И адреса — само собой! — встрял отец. — И фамилии?! Поздравляю! Ты спуталась с аферистом! С международным шпионом. Он хотел проникнуть к нам в дом!

— Успокойся, — попросила мама, — пока еще ничего не произошло.

— Не произошло?! Да то, что вчера их с Валерией видели вдвоем в «Национале», — это уже ЧП. Он, может быть, на Лубянке сейчас, нашу фамилию следователям называет.

— Бог с тобой!

А Лере легче было бы думать, что он на Лубянке. Потому что, если у него все хорошо, значит, он просто передумал на ней жениться. Поэтому и не захотел встречаться с родителями…

Она старалась не подавать виду. Ушла в свою комнату. Утром поехала в университет, собираясь после лекций наконец-то заняться курсовой.

Заняться не получилось. В перерыве к ней подошла однокурсница — та самая, которая несколько дней назад праздновала свой день рождения, — и позвала Леру на девичник.

— Это что такое? — удивилась Лера. — Что за мероприятие?

— Приходи — узнаешь. — Девушка излучала загадочность и счастье.

— А, — сообразила Лера. — Ты выходишь замуж?

Однокурсница так и расплылась:

— Угу… И во Францию уезжаю.

Леру вдруг осенило.

— Ты за него выходишь? — Она назвала имя экс-жениха.

— Да! — Собеседница, кажется, была неприятно удивлена. — А ты откуда знаешь?

— Просто он говорил, что едет в Париж.

— Ну конечно!.. Как я не догадалась! Он же тогда пошел провожать тебя. Нализался, как поросенок, и болтал, наверное, невесть чего.

— Именно: невесть чего. Предложение мне сделал.

— Да он по пьяни еще не такое выделывал, — деловито заметила однокурсница. — Ну, так ты придешь?