Сакральная связь

Анастасия Солис (2024)

Студентка медицинского университета Николь Картер теряет всю свою семью. Узнав причину жестокого убийства, она отказывается в неё верить, но мистические события, происходящие позже, заставляют её изменить мнение. Теперь ей предстоит распутать клубок семейных тайн и найти способ исправить ошибки прошлого в компании опытного охотника на нечисть и обаятельного демона.

Глава 3

Открыв глаза, я увидела перед собой тело мужчины, вокруг которого растекалась лужа крови. Придя в себя, я перевела взгляд на Даррена, который сидел у стены, пытаясь восстановить дыхание. Я опустилась на пол рядом с ним и осторожно коснулась его руки.

— Эй, ты как?

— Лучше всех, — он слабо улыбнулся и пододвинулся ближе ко мне. — Ты не ранена?

— Нет.

— Я тоже в порядке, спасибо, что спросили, — Франклин стоял на пороге, облокотившись о дверной проём.

— Что это было?

— Тебя чуть не убили, а я снова тебя спас.

— Я не об этом. Кто это был? Если ты не можешь войти, значит, защита действует, но это точно был не человек.

— Это ангел.

— Что?

— Что? — мы с Дарреном задали этот вопрос одновременно, и меня удивило то, что и он ничего об этом не знал.

— Ангел, небесный воин.

— Ангелов не существует.

— Почему тебе проще было поверить в существование демонов?

— Потому что я сталкивался с ними с самого детства, а про ангелов даже в дневниках нет никаких упоминаний.

— Уверен, что ты бы их нашёл, если бы уделял чтению чуть больше времени. Ангелы редко спускаются на землю, поэтому о них не так много известно.

— Почему ты не рассказал мне о них за столько лет?

— Ты не спрашивал.

— Подождите… — я задумчиво посмотрела на тело мужчины, лежащее на полу. — Я думала, что ангелы защищают, оберегают людей, но этот… Получается, что он в сговоре с Летардом?

— Ангелы тщеславны. Если им кажется, что они могут получить власть больше, чем у них есть, они не брезгуют методами.

— Даррен ударил его ножом, но он даже не почувствовал. Твой клинок сработал из-за надписи?

— Какой надписи? — Даррен очевидно не понимал, о чём я говорю, и тогда я протянул ему клинок, который с отвратительным звуком вытащила из тела ангела.

— На неизвестном языке — Lingua Ignota. Там всего одна тысяча и одиннадцать слов — объём как раз для ленивых охотников. Изучи на досуге, тебе не помешает расширить кругозор, — Франклин вёл себя так, словно ничего не произошло, а ко мне только сейчас начало приходить осознание.

— Я убила ангела…

— Да, и за это следует Божья кара.

— Божья кара? Меня убьют? — вместо ответа Франклин опустил голову, подтверждая мою догадку.

— И ты, зная это, дал ей клинок? Ты в своём уме?! — Даррен поднялся и начал медленно двигаться в сторону Франклина.

— Иначе бы он убил тебя.

— Ты не обо мне беспокоился.

— Знаешь, даже обидно слышать от тебя такие слова. Мог бы просто поблагодарить хоть раз в жизни.

— За что? За то, что ты, прикрываясь благими намерениями, рушишь жизни людей? Сделай так, чтобы я больше тебя здесь не видел или я за себя не отвечаю… — я ждала, что Франклин что-то скажет, но он лишь молча развернулся и пошёл наверх, но мне ещё было что ему сказать.

— Я сейчас вернусь.

— Николь!

— Я быстро.

Догнав Франклина уже на улице, я окликнула его, но он не отреагировал и шёл дальше.

— Фрэнк, постой! — демон остановился и медленно обернулся, изучая меня взглядом.

— В первый раз ты меня так назвала.

— Я хотела сказать спасибо.

— Спасибо? Ты точно правильно поняла последнюю часть нашего разговора?

— Если судить по тому, что я узнала за последнюю неделю, мне судьбой предначертано умереть, разница только в том — как это произойдёт. Но Даррен ни при чём, он не должен пострадать из-за меня, поэтому спасибо, что помог его спасти.

— Твоё бесстрашие граничит с безрассудством.

— Из-за этого проклятия погибают невинные люди, так что для всех будет лучше, если меня не станет.

— Ты ошибаешься. Не для всех, — мы стояли и смотрели друг на друга. Каждый не знал, что ещё сказать, да и нужно ли было что-то говорить, но очевидно было то, что никто из нас не хотел уходить первым.

— Я не могу озвучить тебе причину, почему попросил его спасти, но она есть. Мне правда очень жаль, Николь, — Фрэнк взял мою руку и легко коснулся её губами, после чего быстро зашагал в сторону дороги к своей машине.

После разговора с Фрэнком я вернулась в подвал. Даррен у к этому времени уже завернул тело ангела в холщовую ткань и связывал его верёвкой. Он слышал, как я вошла, но даже не повернул голову в мою сторону. Увидев бездыханное тело, в памяти вдруг всплыли его слова.

— Почему он сказал, что тебе недолго осталось?

— При моём образе жизни не нужно быть провидцем, чтобы сделать такой вывод.

— Но он говорил так, будто что-то знает. И еще о том, что будет после смерти…

— Он работал на Летарда и мог сказать, что угодно. Не забивай голову такой ерундой, — ответ меня не устроил, потому что я чувствовала, что Даррен что-то недоговаривает, но понимала, что сейчас не самое подходящее время для расспросов.

— Нужно избавиться от тела. Процедура не из приятных, но я не могу оставить тебя здесь, так что иди, надень что-нибудь потеплее, а я пока отнесу его в машину.

Я, находясь словно в каком-то трансе, продолжала неподвижно стоять. Видя моё состояние, Даррен бросил всё, подошёл ко мне и кончиками пальцев коснулся моего подбородка, заставляя посмотреть на него.

— Прости, что оставил тебя здесь. Мы всё исправим, Ник.

— Ты весь в крови… Нужно обработать раны.

— Я в порядке. Умоюсь, пока ты собираешься, и поедем.

Зайдя в дом, я первым делом стала искать аптечку. Поочерёдно открывая ящики в гостиной, я вскоре нашла то, что мне было нужно. Надев свитер, я захватила куртку для Даррена и выбежала на улицу. Охотник в этот момент закрыл багажник и уже собирался сесть за руль, но я его остановила.

— Иди сюда, — я поставила аптечку на капот и жестом показала ему подойти.

— Да перестань, на мне почти ни царапины.

— Расскажи это кому-нибудь другому. Иди, я жду, — Даррен обречённо опустил голову, подошёл ко мне и облокотился на капот.

— Висок рассечён, всё в гематомах, на затылке кровь — это, по-твоему, нормально? Голова кружится?

— Нет, доктор Картер.

— Я ещё не доктор.

— Это хорошо. Я боюсь врачей.

— Конечно, что может быть опаснее врачей. Наклони голову, — Даррен послушно наклонился и стойко переносил все совершаемые мной манипуляции. — Злишься?

— Нет, — но интонация, с которой он ответил, говорила об обратном.

— Злишься…

— Злюсь на себя, что согласился на эту поездку, что оставил тебя одну, что в очередной раз поверил, что Фрэнк может искренне о ком-то заботится.

— Ты не виноват в том, что произошло, а Фрэнк всё сделал правильно.

— Правильно? Николь, он обманным путём заставил тебя убить ангела, понимая, чем это грозит.

— Даже если бы я знала о последствиях, я бы сделала тоже самое. Я ни на секунду не пожалела о своем выборе.

— Ай!

— Больно? — я инстинктивно отдёрнула руку, смутившись от того, насколько близко я оказалась к Даррену, который смотрел на меня с какой-то грустью.

— Ты закончила?

— Я… Эм… Сейчас, — я заклеила пластырем последнюю царапину и сделала шаг назад, осматривая результат. — Готово, можем ехать.

— Хорошо, тогда давай в машину, а то небесный воин в багажнике уже, наверное, совсем заскучал, — Даррен забрал у меня аптечку и бросил её на заднее сиденье машины. — Николь?

— Да?

— Спасибо.

Мы ехали в темноте по какой-то лесной тропе, и когда выехали на берег водохранилища, Даррен остановился у заброшенного технического здания. Осмотревшись по сторонам, мне стало не по себе. Место было пустынное и пугающее, но для той цели, с которой мы сюда приехали, подходило идеально.

— Подожди меня в машине, а я постараюсь побыстрее с этим закончить.

— Я с тобой.

— Николь, с тебя на сегодня достаточно впечатлений, — я вышла из машины, не оставляя аргументам Даррена ни единого шанса.

— Супер. Ладно, если так хочешь принимать участие — насобирай сухих веток, чтобы разжечь огонь, только не отходи далеко.

— Ты собираешься его сжечь?

— Это единственный способ, дающий гарантию, что он больше не вернётся.

Даррен отнёс тело за здание, и скинул его в старый высохший ров, облив перед этим бензином. Смотреть на это я не смогла, поэтому отошла к машине и ждала Даррена там. Когда всё закончилось, он засыпал останки землёй, и подошёл ко мне.

— Я же говорил, что тебе лучше было остаться в машине.

— Нет, просто… Господи, это такая жуть — мы посреди ночи на заброшенном водохранилище сожгли ангела… И часто ты так делаешь?

— Нет, своего первого ангела я сжёг с тобой.

— Ты понял, что я имела в виду.

— В нашем деле это неизбежно.

— Непредвиденные обстоятельства…

— Ты о чём?

— Нет, ничего, забудь.

Когда мы вернулись домой, я сразу пошла в душ, надеясь, что горячие струи воды смоют хотя бы часть воспоминаний о сегодняшнем дне. Пришлось заставить себя поужинать, хотя аппетита совсем не было. Я мечтала оказаться в кровати, потому что все произошедшие события трансформировались в ужасную усталость, но, вопреки ожиданиям, когда я легла, то никак не могла уснуть — в памяти то и дело возникали пугающие картинки.

Проиграв бессоннице, я выглянула в гостиную, чтобы проверить — спит ли Даррен. Он лежал на диване, укрывшись пледом, а на тумбочке рядом была включена настольная лампа. Постояв немного в проходе, я решила вернуться в комнату, чтобы его не разбудить, и в этот момент у меня за спиной раздался сонный голос.

— Николь? Что-то случилось? — я вздрогнула от неожиданности, не зная, что ответить.

— Ничего, нет, я… Мне просто было не уснуть и… Извини, не хотела тебя разбудить.

— У тебя переутомление, слишком сильный стресс. Хочешь, подогрею тебе молоко с мёдом? Мне в детстве всегда помогало уснуть.

— Нет, не нужно, спасибо. Я пойду.

— Побыть с тобой в комнате, пока не уснёшь?

— Ты итак столько для меня делаешь, а тебе и самому нужен отдых.

— Я не устаю, проводя с тобой время, — я зашла в комнату, оставив дверь открытой, и через несколько секунд из-за неё показался Даррен, завернутый в плед.

— Тебе идёт.

— Как и тебе твоя пижама с пингвинами, — я надула губы и посмотрела на него, обиженно сощурив глаза.

— Смеёшься над моей пижамой?

— Да как ты могла подумать? — Даррен прислонил подушку к спинке кровати, и сел, облокотившись на неё. — Спокойной ночи, амазонка.

— Спокойной ночи…

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем мой организм сдался сну, но меня наконец-то ждали несколько часов заслуженного покоя.

Проснувшись утром, я услышала, как дождь барабанит по крыше. Я неосознанно улыбнулась, потому что с ранних лет это был один из самых приятных для меня звуков. Несмотря на события вчерашнего дня, чувствовала я себя абсолютно отдохнувшей и полной сил. Я натянула свитер прямо поверх пижамы, умылась и тихонько пробралась на кухню, где, оценив содержимое холодильника, решила приготовить салат и яичницу с беконом. Углубившись в свои мысли и обдумывая всё произошедшее за последние дни, я не заметила, как вошёл Даррен.

— Чем так вкусно пахнет?

— Садись завтракать, пока всё горячее.

— Я даже не помню, когда кто-то в последний раз готовил для меня завтрак.

— Может быть потому, что ты редко бываешь дома?

— С такой точки зрения я об этом не думал…

Даррен с аппетитом уплетал яичницу, а я сидела напротив и, пользуясь тем, что он не видит, рассматривала его. Он выглядел расслабленным и очень… Домашним. Свободная футболка, взъерошенные волосы, лёгкая небритость, но нельзя было не отметить, что такая небрежность поразительным образом ему шла.

— Ты чего не ешь?

— Что-то не хочется…

— Хороший завтрак — источник энергии на весь день, а она тебе сейчас точно не помешает, — в ответ я только скривилась, давая понять, что уговоры бесполезны.

— Как хочешь. Продолжим сегодня штурмовать архив?

— Я вчера наткнулась на дневник, в котором все записи были сделаны на незнакомом языке, чем-то похожим на латынь, но как будто это просто набор букв вперемешку со знаками. Единственное слово, которое я смогла разобрать — «Cartara».

— Думаешь, это может быть как-то связано с фамилией?

— Не знаю. Возможно, я пытаюсь найти связь там, где её нет. Я думала, что Фрэнк сможет с этим как-нибудь помочь, но он уехал. Может быть, есть ещё что-то, что поможет расшифровать эти записи, какая-нибудь древняя азбука? — Даррен достал телефон и начал искать чей-то номер. — Кому ты звонишь?

— Фрэнку.

— Не думаю, что после вчерашнего он захочет разговаривать…

— Ну же, Фрэнк, возьми трубку, обиженка.

Но ответом были только длинные гудки, и Даррен раздражённо нажал кнопку отмены вызова. Он встал, подошёл к шкафу у окна, достал из верхнего ящика старую телефонную книгу и, пролистав до нужной страницы, набрал номер.

— Миссис Уоллес?

— Смотря кто спрашивает.

— Это Даррен Хоггарт.

— Ох, Даррен, давно от тебя не было новостей. И я же просила обращаться ко мне по имени, а то я какой-то старухой себя чувствую, — это замечание вызвало у Даррена улыбку, и он ответил с искренней теплотой в голосе.

— Саманта, Вы любой двадцатилетней девчонке фору дадите, уж поверьте.

— Хах, подлиза. Выкладывай, что стряслось? Знаю ведь, что просто так никогда не позвонишь.

— Обещаю исправиться, но сейчас действительно звоню по делу. Мне нужно расшифровать некоторые старые записи, которые сделала ведьма. Или не ведьма, не знаю.

— Ну, приезжай, посмотрю, чем смогу помочь.

— Спасибо. Через пару часов заедем.

— Заедете? Ты не один? — вместо ответа Даррен сбросил звонок и вернулся за стол, допивая остатки кофе.

— Кто такая миссис Уоллес?

— Старая знакомая.

— Ведьма?..

— Нет, но промышляет оккультизмом. Покажем ей записи, может что-то из этого она видела раньше.

— У тебя обычных знакомых вообще нет? — усмехнувшись, Даррен отрицательно покачал головой.

— Нет, как-то не довелось. Нужно сходить за дневником и выдвигаться.

— Почему ты живёшь здесь, а архив в том доме?

— Там дом моих родителей. Я уже говорил, что они тоже были охотниками, как и вся моя семья, поэтому всё, что удалось найти нашим предкам, хранится там.

— Чей тогда этот дом?

— Томаса Миллера, близкого друга моих родителей. Даже дома рядом построили… Родители погибли, когда мне было семь, и дядя Том меня усыновил. Своей семьи у него не было, и он разрешил мне переехать сюда. Личные вещи я перенёс, а всё остальное так и осталось в том доме.

Меня словно окатили ледяной водой, когда я вспомнила, как сказала Даррену, что он не понимает, что я чувствую, потеряв семью. Я пыталась подобрать подходящие слова, но казалось, что их просто не существует.

— Я знаю, о чём ты думаешь. Не говори ничего.

— А Томас… Он?..

— Погиб два года назад. Мы из-за какой-то мелочи поспорили в тот день. Позже он сказал, что в Риджфилде несколько жертв за неделю, и по всем описаниям это был оками, — я сдержалась, чтобы не перебить, но, видимо, выражение моего лица меня выдало. — Оками… Они чем-то схожи с оборотнями, но обитали в основном в Японии.

— Обитали?

— Согласно той информации, которая у нас была, их вид уничтожили много лет назад. Я тогда решил, что старик просто нашёл повод, чтобы уехать, и остался дома. А дядя Том оказался прав. Он смог выследить и убить двоих, но там охотилась целая стая…

— Даррен…

— Я убил их всех. И знаешь, что самое отвратительное? Что это никакого облегчения не принесло. Каждый день, каждую минуту я виню себя за то, что тогда отпустил его одного. Если бы жизни всех, кого я спас, можно было бы обменять на одну его — я бы, не задумываясь, сделал это, — Даррен внимательно посмотрел на меня, пытаясь уловить реакцию на его слова. — Считаешь, что я эгоист?

— Нет. Считаю, что ты потерял близкого человека и то, что ты по нему скучаешь — это нормально, — я подошла к Даррену сзади и обняла его, словно пытаясь укрыть от этих воспоминаний, хотя понимала, что они спрятаны глубоко внутри. — Как бы мы не оберегали наших близких, мы не можем защитить их от всего. И когда они уходят, мы должны сделать выбор — жить с чувством вины, которое день за днём будет разрушать изнутри, или найти силы двигаться дальше в память о тех, кого мы потеряли.

— Я пытаюсь, но… Ничего не выходит. Я всей душой ненавижу себя за то, что пока я сидел здесь перед телевизором с банкой пива только потому, что я как всегда вспылил из-за какой-то ерунды, он был там один.

— Когда Летард был у нас в доме, куда он пришёл из-за меня, я веселилась на вечеринке. А по дороге домой, когда все уже были мертвы, я строила планы, как каждые выходные буду отрываться в клубах. То, что произошло, уже не изменить, и как бы больно не было — приходится это принимать, но мы можем менять будущее. Ты не сдался и продолжаешь бороться с тьмой в память о Томасе, о родителях, и я уверена, что они гордились бы тобой.

— Ты не всё обо мне знаешь… Я совсем не герой, Николь. Я совершал такие поступки, узнав о которых ты бы начала меня презирать.

— Не решай за меня.

— Я просто не хочу, чтобы ты потом разочаровалась.

— А я не хочу, чтобы ты думал, что должен соответствовать моим ожиданиям.

Я ослабила объятия, и Даррен осторожно повернулся, встретившись со мной взглядом. Только сейчас в его глазах я увидела то, что он прячет ото всех — свои трагедии, свои страхи и боль, которые он так виртуозно научился маскировать даже от себя самого.

— Надо ехать… Собирайся, через десять минут выезжаем.

— Я не успею, мне надо ещё…

— Хорошо, пятнадцать. Буду ждать тебя в машине.

Я быстро привела себя в порядок и, побросав всё необходимое в рюкзак, выбежала на улицу. Даррен был в машине, и как только я села, мы сразу же тронулись с места. До Уинстеда было чуть больше часа езды, и всё время в дороге я продолжала искать в дневнике хоть какую-то зацепку, но все мои попытки были тщетны. Проехав вдоль границы города, мы остановились у дома на берегу озера Кристал. В отличие от дождливого Данбери, здесь было тепло и солнечно, что напомнило о том, что сейчас лето.

— Приехали. Идём?

— Да.

Это был обычный, ничем непримечательный дом, но я сразу обратила внимание на высаженные вокруг него многочисленные цветы и травы. На крыльцо вышла женщина, которая, несмотря на свой почтенный возраст, выглядела очень эффектно и, увидев Даррена, приветливо помахала рукой.

— Ты поразительно пунктуален, когда тебе что-то нужно, Хоггарт, — Даррен виновато опустил голову и пошёл в сторону дома. — Иди сюда, хоть обниму, а то когда ещё приедешь. Ох, а что с лицом? Кто это тебя так?

— Да так…

— Красавец, ничего не скажешь. И похудел совсем. Когда уже ты женишься? Может хоть немного начнёшь себя беречь.

— Саманта!

— Что? Посмотри, на кого ты стал похож. Кстати… — женщина выглянула из-за Даррена и, не скрывая интереса, осмотрела меня с ног до головы. — Представишь нас?

— Да, Саманта — это Николь, Николь — это Саманта, я тебе про неё рассказывал.

— Надеюсь, что только хорошее, — Саманта протянула мне руку, и когда я ответила на рукопожатие, она заметно напряглась и пристально на меня посмотрела.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Да. Почему Вы спрашиваете?

— Просто… Спросила. Просто. Не бери в голову. Что мы на пороге стоим, идём в дом.

Мы прошли в гостиную, в которой хранилась целая коллекция предметов, связанная с оккультизмом — карты, камни, высушенные травы, различные амулеты и талисманы.

— Ну, рассказывайте, с чем пришли.

— Можно ли узнать, что это за язык? — я положила дневник на стол и пододвинула его в сторону Саманты, которая не спеша стала листать страницы, изучая написанное.

— Это енохианский, искусственный язык оккультистов.

— Енохианский? Как Lingua Eno..?

— Lingua Ignota. Нет, Енохианский появился на несколько веков позже и использовался изначально для общения с духами во время спиритических сеансов. В этом дневнике описаны заклинания и описания обрядов. Что вы хотите здесь найти?

— Много лет назад одна ведьма заключила сделку с демоном для приобретения силы. Условия со своей стороны она не выполнила, но с силой расставаться не захотела и спрятала её в первой девочке, которая появится в их роду. Это оказалось не единственным условием — для пробуждения силы нужно было убить всех кровных родственников, и демон это сделал, — выслушав Даррена, Саманта вопросительно на меня посмотрела, и я кивнула, подтверждая её догадку. — Вся эта информация была в другом дневнике, который тот самый демон у меня украл, и мы ищем хоть что-то, чтобы узнать больше.

— По этим записям точно можно попрактиковаться в магии, но не думаю, что этот дневник сможет вам чем-то помочь.

— На одной из страниц я увидела надпись «Cartara».

— Была одна сильная ведьма, Амелия Картара, ничего удивительного, что её фамилия может упоминаться в подобных записях.

— Мою прабабушку звали Амелия. Моя фамилия — Картер.

— Ты потомок Амелии? Интересно… Я не знала про её историю со сделкой. Что ж, это многое объясняет.

— Что именно?

— Когда я коснулась твоей руки, я почувствовала энергию. Она у тебя резонирует как у человека, который испытывает очень сильную боль или же, наоборот, обладает силой, которую организм воспринимает как нечто инородное.

— Но я не чувствую в себе никаких изменений.

— Скорее всего, не хочешь чувствовать — блокируешь сознание, — Саманта вновь обратилась к дневнику, сосредоточенно пытаясь перевести то, что там написано. — Если верить записям, то Амелия обезличила силу.

— Что это значит?

— Сила демона изначально тёмная, но она пыталась её преобразовать, чтобы сделать нейтральной. Таким образом, важно будет то, кто эту силу получил, а не то, кому она принадлежала.

— Это стало причиной того, что они не сработались с демоном? Согласно легенде прабабушка не выполнила свою часть договора, но я так и не знаю, в чём она заключалась.

— Нет… — женщина медленно вела пальцем по странице, изучая строчку за строчкой. — Нет, дело не в этом. Для неё это был скорее эксперимент, чтобы испытать свои возможности. Взамен она пообещала помочь демону стать Королём Ада — тандем с сильной ведьмой должен был стать преимуществом, но вместо этого его позиция стала ещё слабее, чем была.

— Королём Ада?!

— Николь, а твоя бабуля была та ещё штучка, — Даррен одобрительно поднял палец вверх.

— Да уж… Только что мне теперь со всем этим делать…

— Прими то, что ты получила.

— Но мне это не нужно. Я хочу жить нормальной жизнью без магии, ведьм, демонов, ангелов… — Саманта заливисто рассмеялась, отодвигая дневник в сторону.

— Ну, с последним пунктом проще всего — ангелов не существует.

— Устаревшая информация. Вчера заходил один, — Даррен указал пальцем на своё лицо и, не дав Саманте опомниться, продолжил. — Вообще ничего общего с ангелочками на открытках. Неприятный тип, на которого вдобавок ко всему ещё и не действует ни демонский нож, ни защитные знаки.

— Где он сейчас?

— Сожжён и закопан на старом водохранилище.

— Как тебе удалось его убить, если нож не действует?

— Хотелось бы похвастаться, но я в процессе вообще не участвовал. Фрэнк нацарапал на клинке какие-то знаки, а Николь воткнула его в ангела, что стало ещё одной проблемой — за убийство ангела следует наказание.

— Божья кара?

— Вы же сказали, что не знаете о существовании ангелов?

— Даррен, я читаю библию и хожу в церковь.

— Очень необычное хобби для человека, который занимается оккультизмом.

Воспоминание о вчерашнем дне вспыхнуло в голове так ярко, будто я снова оказалась в архиве, перед телом ангела, истекающего кровью. Меня начало мутить то ли от представшей передо мной картинки, то ли от страха перед неопределенным, но неизбежным наказанием, который мне удавалось игнорировать весь день.

— Я думала, Фрэнк перестал за тобой таскаться.

— Это невозможно.

— Знаешь, демоны — не лучшая компания.

Я молчала и начала чувствовать себя лишней за столом. Они обсуждали всё так, словно в этом не было ничего необычного, но я, даже поверив в существование монстров, всё ещё отказывалась это принимать.

— Даррен, милый, не заваришь нам чай?

— Я бы с радостью, но нам пора ехать, поэтому давайте в другой раз.

— Через год? Полчаса роли не сыграют. Порадуй одинокую женщину.

— Ладно, но только полчаса.

— Конечно, о большем и не прошу.

Даррен ушёл на кухню, а я осталась вдвоём с Самантой, что меня необъяснимо пугало. О чём она хочет поговорить? Что ещё она прочитала в этом дневнике?

— Ты не производишь впечатление девушки, которая способна на убийство.

— До вчерашнего дня я проводила свободное время иначе.

— Но всё же решилась.

— Если бы не решилась, он бы убил Даррена.

— Занятное уточнение. Вы давно знакомы?

— Неделю.

— Неделю… — Саманта откинулась на спинку стула и о чём-то задумалась. — Знаешь, Даррен может казаться жёстким, порой даже жестоким, но, поверь мне, у него доброе сердце. Как бы я ни ругалась, что он редко приезжает, я знаю, что, если мне понадобится помощь, он бросит всё и примчится.

— Расскажите мне о нём.

— Что ты хочешь узнать?

— Как вы познакомились?

— Родители Даррена погибли, когда он был ещё совсем ребенком. Его усыновил Том, друг моего мужа. Мы тогда жили в Данбери и часто бывали у них дома. А потом мужа не стало, и я решила переехать сюда, чтобы ничего мне не напоминало о нём.

— Он тоже был охотником?

— Нет, он держался от этого как можно дальше. Он был строителем, а умер от сердечного приступа.

— Простите, я не хотела…

— Ничего. Прошло уже много лет.

— Даррен винит себя в смерти Томаса.

— Даррен винит себя во всём. Он так и не смирился с тем, что не сможет спасти весь мир. Его родители — были одними из лучших охотников в штатах, и Даррен всю жизнь пытается доказать, что он не хуже, вот только не замечает, как растрачивает себя.

— Что произошло с его родителями?

— Ты слышала что-нибудь о подменышах? — я попыталась вспомнить, видела ли какие-то записи о них в архиве, но, не припомнив ничего, отрицательно покачала головой.

— Они принимают облик ребёнка и начинают кормиться его матерью. Родители могут долго не видеть подмену, пока ребёнок не начнёт агрессивно себя вести. Но итог всегда один — мать погибает, также, как и те, кто пытается встать на пути у подменыша.

— Настоящего ребёнка убивают?

— Нет, они забирают его к себе в подземелье.

— Вы хотите сказать, что…

— Да. Отец Даррена понял, что это подменыш, но было слишком поздно. Эта тварь убила его, а потом высосала остатки жизни из матери.

— Боже…

— Том нашел их логово, сжёг мать подменышей, а с ней погибли и все её дети. Даррен остался жив, но все эти события стали для мальчишки сильным потрясением. Он замкнулся, стал одержим идеей охоты. Том пытался его уберечь, но… Какие у него были аргументы, когда он сам был охотником.

— Обо мне болтали?

— Как будто нам больше не о чем поговорить.

Даррен прервал наш разговор, вернувшись с подносом, на котором стояли заварочный чайник и три фарфоровые чашки. Мы продолжили говорить на отвлечённые темы, как будто каждый из нас старался избежать возвращения к истории с заклинанием, а после Саманта проводила нас до машины.

— Что собираетесь делать?

— Продолжать поиски. Другого варианта нет.

— Будьте осторожны.

— Саманта, спасибо, что помогли с переводом и… Приятно было познакомиться.

— Взаимно, Николь. Не бойся ничего и слушай свой внутренний голос, я уверена, что он подскажет тебе правильный путь.

Попрощавшись, мы снова выехали на шоссе, чтобы вернуться в Данбери. Впечатления от этого знакомства были неоднозначные — я узнала много новой информации и требовалось время, чтобы всё осмыслить.

— Саманта кажется слишком нормальной для человека с таким, эм… Увлечением, — Даррен бросил на меня удивлённый взгляд, а затем усмехнулся.

— На тебя легко произвести нужное впечатление. Саманта — одна из самых добрых и отзывчивых людей, которых я только встречал в жизни, но нормальной её назвать сложно. После смерти мужа она переехала в Уинстед и стала практиковать спиритические сеансы, чтобы разговаривать с ним.

— И у неё получается?

— Да, но, по-моему, это безумие.

— Ты никогда не хотел попробовать? — Даррен сильнее сжал руль, но ничего ответил.

— Прости, не нужно было спрашивать.

— Каждый, кто теряет близких, хочет попробовать. Но хотеть и сделать — разные вещи.

Некоторое время мы ехали в тишине, и я ужасно неуютно себя чувствовала из-за того, что спросила лишнее, но Даррен вновь заговорил.

— Ты вообще как?

— В порядке. Наверное.

— Ты хорошо держишься, учитывая обстоятельства.

— Я устала бояться.

Конец ознакомительного фрагмента.