Ведунья Ненастья

Анастасия Истомина

В мире, где нечисть живёт бок о бок с обычными людьми, где ритуалы и традиции соблюдаются с особой строгостью, бесстрашные ведуньи и ведьмаки ведут борьбу с мертвяками и демонами. Могла ли представить простая деревенская девушка Ненастья, что она примет участие в этой битве и бросит вызов могущественному ковену? Героиня и не подозревает, какие испытания её ждут впереди, и что смертельная опасность будет грозить не только ей, но и её возлюбленному.

Глава 3. Тихая охота

— Вот, смотри, эта травка в нашем краю считается сорной, сама, поди, не раз выбрасывала. В других местах она редкость. Высушенные листья перетирают в порошок и используют для создание защитной линии от духов.

— Так можно ведь круг начертить, как тогда, в поселке мертвых? Зачем такая сложность?

— Не сложность, а простота, — поучал ведьмарь, — не всегда сразу удается определить, с кем имеешь дело. Защитный круг чертить долго, и бой значительно отвлекает от этого занятия, а насыпать полосу из сушеной травы можно одним движением.

Теперь я, работая на грядках, тщательно отбирала эту травку и прятала в передник. Позже развешивала сушиться на чердаке и истирала в порошок. Оказалось, что наши леса богаты полезными травами: одни использовались для лечения, другие — в чисто магических целях. С первыми был знаком почти каждый местный знахарь, а о вторых ведала только я, и эта тайна доставляла мне особое удовольствие.

Увидев мой интерес к травам, Санио в следующий раз привез специальную книгу. В ней были очень натуральные картинки с описанием свойств растений, методов сбора и подготовки к использованию. Все, что могла найти, я тщательно собирала, сушила, жарила, веяла, и раскладывала по небольшим холщовым мешочкам. Чтобы не запутаться в своих же припасах, на каждом мешочке вышивала буквицы с названием растения.

Уже следующим летом мои старания в деле травничества получили первое признание. Санио стал пополнять свои запасы именно у меня. Радость переполняла. Я думала, что до самого окончания обучения останусь просто обузой, обязательством, которое он на себя добровольно взвалил, не получая ничего взамен.

Не удалось отвертеться и от подарка. Ведьмарь привез замечательный набор для травника. Такой, наверняка, стоит больших денег, и я до последнего старалась отказаться. Санио же заявил, что это просто вложение. Самому собирать травы было некогда, а на покупку тоже уходили немалые суммы.

— Давай договоримся так: я тебе набор, я ты к осени подготовишь все, что сможешь собрать.

И моя любимая улыбка, и сам набор были настолько хороши, что отказаться просто невозможно. Здесь была и специальная лопатка для аккуратного выкапывания корней, и серпики из разных металлов. Каждая травка требовала особого отношения, одни любили серебро, другие принимали только медь, наибольшее искусство требовалось там, где стебелек нужно было срезать деревом. В наборе как раз был деревянный серпик из неизвестной мне твердой породы дерева, заточенный так, что можно порезаться.

После очередного отъезда Санио началась настоящая охота за травами. Теперь, с профессиональным инструментом, я могла получить всё. Прежде многое приходилось оставлять, ведь простым ножом нельзя срезать особые травы, только попортишь. Днем я убегала из дома под предлогом сбора грибов и ягод. Приходилось отправляться на охоту и ночами. Я спускалась в крутые овраги и забиралась на макушки деревьев. Растения порой прячутся так, что поиск становится целым приключением. Кроме огромного запаса трав, я получила и невероятную ловкость — тоже свойство немаловажное для напарницы ведьмаря.

Эта осень стала особенной. Новая книга о травах — настоящее открытие. В ней заключены сложные рецепты сборов, полезных в колдовском деле. Что-то у меня уже было, а что-то просто не росло в наших краях. Моей манией стала веретянка болотная — последний ингредиент порошка, с помощью которого можно заставить обратиться оборотня средь бела дня.

У меня есть всё необходимое, кроме этой самой веретянки. Травка в общем-то неказистая, но растет у самой топи. Туда и так пробраться непросто, а особые условия сбора ещё больше усложняют задачу. Собирать веретянку болотную можно только в полнолуние житня. Трава боится живого огня, и весь путь нужно пройти в темноте, иначе исчезнуть все магические свойства.

Целый месяц я изо дня в день ходила к примеченному месту. Целью было создание почти незаметной тропки, такой, чтобы не бросалась в глаза каждому, но я смогла бы найти её даже в темноте. Лето выдалось знойное, и болото немного подсушилось, но это не избавляло полностью от возможности сбиться с пути и попасть в бочаг.

Была и ещё одна задачка. В полнолуние житня проходит праздник урожая. Если меня там не будет, это окажется слишком подозрительным. Открывать свою тайну никому не хотелось. Ведунов у нас не привечают, а я ещё и недоучка, могут без лишних слов на дрова пустить, и авторитет отца не поможет. Боюсь, это уничтожит всю мою семью. Ручаться не стану, что всё так и будет, но и нарываться не хочу.

На праздник идти придётся, ни одна незамужняя девушка не может пропустить такое. Ближе к полуночи можно будет удрать. Многие парочками ищут укромные места. Придется основательно отмахиваться от ухажеров, но так, чтобы не бросалось в глаза, что я всех отшила.

Праздник урожая наступил слишком быстро, мне хотелось получить ещё немного времени на подготовку, но ждать до следующего года я точно не стану, может, меня уже и в деревне не будет, ведь отмеренные три весны пройдут.

Праздник урожая один из лучших в круге, самый яркий и безудержный. Готовиться полагается как следует. Немало дней девушки тратили на вышивку праздничной рубахи, и я не была исключением. Больших трудов стоило удержаться и не вплести в узор новые обережные знаки. Схема сама собой появлялась перед глазами, но ей я воспользуюсь немного позже. Поверх рубахи, длиной почти до пят, легла и новенькая юбка, тоже украшенная по подолу шитьем.

Единственный раз в году девушкам разрешалось выходить на люди с распущенными волосами. Мои каштановые кудри доходили почти до колен. Густую копну волос сегодня разбавляла дюжина тонких косиц с вплетенными яркими лентами. Всю эту красоту венчал венок из полевых цветов и душистых трав. На запястьях красовались тонкие цепочки с бубенцами и бусинами — подарок от папы по случаю вступления в девичество.

Я так увлеклась сборами, что почти забыла о своем намерении сбежать в разгар праздника. Как следует принарядившись, старалась разглядеть себя полностью в маленькое бронзовое зеркальце. Тем, что удалось увидеть, осталась довольна, но в последний момент вспомнила ещё об одной женской штучке. Под тюфяком в своей спальне нашарила небольшой кожаный мешочек. В нем лежит тонкая кисть и кусочек угля в отдельной коробочке. Капельку воды растерла по черному кусочку и аккуратно обвела глаза сверху. Многие используют гораздо больше ухищрений, но мне достаточно и этого, чтобы сделать глаза немного ярче.

Теперь я точно готова и сожалею лишь об одном: всего этого не увидит тот, чей взор для меня действительно важен. Может, увидев меня теперь, он бы не устоял, но желанию не дано сбыться. Ведьмарь всегда появляется только спустя несколько дней после праздника. Я бы принарядилась специально для него, но праздничный наряд на то и праздничный, да и косы просто так распускать не положено.

Мысли о Санио почти полностью остудили предпраздничный пыл. Его постепенно вытеснило легкое уныние…

Тут за окном послышались голоса девчонок. Резкий выдох вернул самообладание. Парадная улыбка готова, можно выходить. Как только наша веселая ватага достигла поляны, все печали снова улетучились. Парни уже запалили костёр.

Все, что нужно, — возьмём, что не нужно — вернем обратно Матери Земле. Праздничный костёр был далеко не простым. Его делали из обмолоченных снопов. Чем лучше урожай, тем выше пламя. А получившейся золой затем удобряли поля. В этом году закрома ломились, и пламя взвилось высоким столпом.

Восторг и ликование заполняют изнутри, золотистые огненные вихри лижут небесный купол. Небо плавится, плавится всё вокруг, образы размываются, а душу наполняет необъяснимое чувство счастья. Сердца молодых людей жарко бьются в такт с огнем.

Парни и девушки встали в два хоровода и завели ритуальные песни. Взрослых на этот праздник молодого безумия не приглашали, каждый, кто вступал в брак, сразу исключался из круга избранных. Песни и танцы никто не учил специально, но слова и движения знали все. Ритм задавал огонь.

Постепенно все разделились на пары. Некоторые так и продолжили танцевать вместе, это были те, кто уже решил связать свою судьбу друг с другом. Остальные постоянно менялись местами, приглядываясь друг к другу. За праздником урожая часто следовала неделя сватовства. Часто решение принималось прямо на празднике. Это были своеобразные смотрины.

Пламя костра постепенно гасло, с ним гасла и моя уверенность в задуманном. Оказаться ночью одной в лесу — не слишком разумное решение для девушки. Но медный серпик, закрепленный на специальном поясе под юбкой, прибавлял решимости. От костра осталась одна зола, изредка вспыхивающая небольшими язычками пламени. На поляне было ещё достаточно светло, но парочки стали разбредаться по окрестным лесам. Лишнего себе до замужества никто не позволял, но украдкой сорванные поцелуи не возбранялись.

План почти удался, ноги сами привели меня к кромке леса. Укромная тропка начинается неподалёку. В самый последний момент за спиной раздался окрик:

— Ненастья!

Я хотела сделать вид, что не расслышала, и шагала дальше, но улизнуть не удалось. Парень решил догнать меня сам. Это оказался сын кузнеца Робей. Он забежал вперёд, мощное тело загородило дорогу. В свои шестнадцать весен парень уже работал наравне с отцом, и мощное телосложение стало тому наградой. Странно, что сегодня он один, обычно стайка девушек борется за его внимание. Взгляд в сторону сразу прояснил, в чём дело. Недалеко от костра три девицы бросали в нашу сторону недовольные взгляды — сбежал!

— Ненастья, неужели ты собралась идти в лес одна, там опасно бродить девушкам, — Робей изо всех сил старался изобразить искреннюю заботу. — Придумал! — с новым притворством просиял парень. — Давай я тебя провожу.

Сильные пальцы почти сомкнулись на моем хрупком локотке, но увертки уже вошли в привычку после тренировок. Последовало ещё несколько попыток, но ловкость победила грубую силу.

— Ну серьёзно, — Робой развел руки, — что ты собралась делать в лесу одна?

— Надо мне, — а что еще я могла сказать.

— Ну, раз сильно надо, давай провожу.

М-да, понимать намёки не по его части, пришлось придумать новый способ отделаться от нежеланного ухажера.

— А давай!

Я сама цапнула парня под руку и уверенно направилась как можно ближе к кустарнику.

— Все, стой тут, я сейчас вернусь! — командный тон вышел не очень, уж слишком сильно я переживала, что побег не удастся.

— Да куда ты? — не унимался детина, пришлось пойти на крайние меры.

— Пописать надо мне, не пойдешь же ты со мной.

Даже в сгущающихся сумерках было видно, как лицо молодого кузнеца залилось краской. Осознав причину моего недовольства, он даже отвернулся в сторону поляны. Я же, как можно сильнее топая, чтобы каждая веточка хрустнула под ногой, зашла за кусты.

Кажется, теперь меня не видно. И шаг стал легким и еле слышным. Санио говорил, что я ломлюсь сквозь кусты, как бегемот, кто такой этот загадочный бегемот я не знаю, но наверняка не сильно аккуратный зверь. По сравнению с ведьмарём, я действительно шумела, но для деревенской девчонки результат неплохой.

Перевести дух решилась только на знакомой тропе. Стало уже совсем темно, но луна ещё пряталась за ветвями вековых елей. Как и должно, свой путь я продолжила в темноте. Сначала все шло хорошо, тропку я слабо, но различала.

Болото встретило меня приветливо, так мне показалось, но обман этот быстро раскрылся. Сегодня поистине волшебная ночь. Я и прежде приходила сюда во тьме, но такого мне видеть не довелось. Всё болото сверкало разноцветьем. Каждый цветочек, каждая букашка издавали неясное мерцание, создавая сказочный терем.

Деревья на болоте растут не густо, это в лесу луны не было видно, а здесь она полноправно властвовала в сверкающем дворце. Серебрилась вода в прогалинах и мох на кочках. Уже выступила первая раса, на мокром болоте это не удивительно.

Прелесть болота открылась для меня впервые, неуверенный шаг постепенно ускорился. Чуть видная тропка ведёт вперёд. Я нашла болотную веретянку. С тщательным соблюдением ритуала набила полный мешочек вожделенной травы и только тогда осознала свою главную ошибку.

В назначенном месте травки было совсем чуть-чуть, едва хватило бы на несколько порций зелья, но здесь мне удалось собрать гораздо больше. Значит, это совсем не то место, что было разведано. Я заблудилась ночью на болоте. Меня вела вовсе не проторенная тропка, а призрачная лунная дорога. Как я могла так жестоко обмануться?

Оказаться на незнакомом болоте — совсем не то же самое, что заблудиться в лесу. В лесу можно легко определить направление и выйти к дому, но болото таит множество опасностей. Направление определить можно, но на пути может оказаться топь, а я совсем одна, вытащить из бочага некому.

Возвратиться по лунной тропе тоже плохая идея. Каждый ребенок знает, что она меняется вместе с движением светила по небу. Остается только один выход — ждать утра. Днем опасности меньше. Сухое место искать не пришлось, веретянка росла как раз на небольшом островке под раскидистой ветлой. Раз здесь смогло укрепиться дерево, значит место достаточно прочное и для меня.

Спать совсем не хотелось, да и страшновато засыпать на болоте в такую ночь. Инструменты легли по своим местам, мешочек с травой приторочен к поясу, всё должно быть в порядке, несмотря на передрягу.

Ночь была удивительно красива, невольно залюбуешься. Когда удалось немного успокоиться, я решила помедитировать. Подобрала юбки и уселась в нужную позицию.

Болотное сияние умиротворяло и помогало сосредоточиться, в таком прекрасном месте я ещё никогда не проводила настройки разума. Сперва все было как обычно: дыхание стало глубоким, грудь мерно вздымалась и опускалась, глаза прикрыты, я почти уснула.

В этом странном состоянии картинка вдруг стала меняться. Болотные цветы и гнилушки засияли ещё ярче, деревья и кочки, наоборот, словно кистью размазали по холсту. В этом невероятном новом мире я заметила, как от меня отходят серебристые клубы и вьются, уходя вдаль.

Кажется, я научилась видеть ауры! Это было единственным знанием, отделяющим меня от посвящения, так было написано в бабушкиной книге. Серебристые клубы, значит, — это мой след, и я смогу вернуться назад. Ликующий возглас вырвался сам собой, я чуть не сбила настрой и тут же снова углубила дыхание.

Главное сейчас — сохранить концентрацию и не упустить туманный след. Ноги сами упруго ступали по болотным кочкам. Искать взором тропу бесполезно, ауры размывают привычный вид, и сложно понять, что там: земля или вода. Мне ещё предстоит разобраться с этим, но сейчас все внимание на след.

Настроение становилось всё лучше, словно я вновь танцую вокруг костра в толпе таких же молодых и красивых. Глаза перестали следить за дорогой, ноги пустились вскачь, приплясывая. Грудь бурно вздымалась, каждый новый глоток воздуха пьянил. Я слышала каждую букашку, каждый шорох, пела вместе с запоздалыми птицами ночную трель.

За дальними елями мелькнул слабый золотистый отсвет. Может, это остатки праздничного костра? Словно мотылек, не останавливая дикой пляски, я порхнула к манящему свету. Мне показалось, что золотые искры идут навстречу, или это я бежала слишком быстро, и мне только кажется…

Пламя приблизилось и приобрело человеческие очертания. Сверкающий огненный человек. Я с разбегу вломилась в этот огонь, прямо внутрь. Сильные руки обхватили меня, начали трясти за плечи. Сквозь треск с трудом удалось узнать голос:

— Ненастья, успокойся, — меня то прижимали, то снова трясли, — вот духи! Глаза-то, чернющие. — Асти, приди в себя! Сколько ты уже в трансе?

Вырвавшись, я вышла за пределы огня и, наконец, смогла разглядеть, кто передо мной.

— Санио? — удивлению не было предела, — но откуда?

Пальцы легонько прошлись по кромке огня, за ними тянулись легкие золотистые вьюнки. Так вот как выглядит его аура: бушующее пламя с расплавленным золотом. Вьюнки ненадолго заняли меня, глаза удивленно следили за движениями пальцев. Почему аура ведьмаря так послушна мне? Над поляной раздался звонкий заливистый смех, неужели это мой собственный голос, такой удивительный.

Я отскочила в сторону, продолжая смеяться. Санио пытался меня поймать, но безрезультатно. Пламя играло в догонялки с переливами смеха, но в итоге огонь оказался быстрее. Я снова оказалась в капкане крепких рук. Спина прижалась к твёрдой груди, мужская ладонь закрыла разом нос и рот. Воздух, скопившийся в груди, требовал выхода и, не найдя его, жёг нутро.

Что же такое, неужели он хочет меня убить?! Но зачем тогда он столько меня учил, чтобы вот так отправить в мир иной. Мысли путались, опьянение постепенно проходило, и вместе с ним сознание покидало тело. Я, кажется, умерла.

Глаза открылись. Я увидела россыпью звезд, луну да макушки деревьев. Грудь мерно вздымается, от боли не осталось и следа. Мир приобрел привычные очертания. Темные силуэты деревьев, жёлтые огоньки звезд. Я помнила все: и дикое веселье, и огромного огненного Санио, или это уже померещилось?

— Ну что, очухалась? — раздался знакомый голос, и голова ведьмаря заслонила небо.

Санио улыбался, но в глазах плескалась тревога. Ух, вот это я покуролесила на праздник урожая, следующий год точно должен быть плодородным, после такого. Попытка сесть провалилась, распущенные волосы зацепились за сучок и утянули обратно.

М-да, еще вечером я мечтала, чтобы Санио сегодня меня увидел, и вот мечта сбылась, жаль только вид уже совсем не тот. Тут же вспомнилось и дикое веселье, которое прервал ведьмарь. От всех этих мыслей голова бессильно рухнула на траву.

Санио, еле сдерживая смешки, помог высвободить из плена волосы, и мне, наконец-то, удалось сесть. Некогда роскошная грива теперь наверняка представляет печальное зрелище, после таких-то прогулок. Венок давно потерялся, половина косичек расплелись, цветные ленты сползли.

— Ну же, не хмурься! — я видела, что Санио трудно было не расхохотаться, — тебя можно поздравить!

— С чем? — сейчас поводов для радости не вижу.

— Как с чем? — деланно удивился парень, — ты научилась видеть ауры. Только скажи, что ты делала одна на болоте? Я чуть-чуть опоздал на праздник урожая, а тебя и след простыл. Думал, уединилась с пареньком каким, а ты местные топи исследуешь.

Да как он мог, так думать обо мне. Под руку попался колючий репей и мигом полетел в парня. Ловкач успел закрыться рукой и засмеялся уже в голос.

— Да что такого я сказал? — репей полетел в обратку прямо в волосы. — Так что ты делала на болоте?

Прямое попадание рассердило, но пришлось отложить дальнейшие препирательства. Выпутать колючку нужно немедленно, иначе придется выстригать вместе с клоком волос. Пока занималась делом, отмалчивалась, ведьмарь упрямо ждал ответа.

Покончив с репьем, отбросила остатки куда подальше. На поясе нашелся заветный мешочек, чудо, что не потерялся во всей этой свистопляске.

— Вот, — показала одну невзрачную веточку, — собирала веретянку.

— Веретянку, одна, на болоте в полнолуние? — парень нахмурился, — Асти, ты либо смелая до отчаяния, либо просто глупенькая. Лунная дорожка часто заводит путников в топь.

Об этом я даже не думала, ну откуда мне было знать про эту особенность луны на болоте. Повезло несказанно, что прошла без всяких проблем, да ещё и вышла к большим запасам веретянки. Открывшиеся способности тоже стали огромной удачей. Пришлось рассказать ведьмарю подробности моих приключений. Неувязочку с Робеем я, конечно, опустила и начала сразу с лесной тропы.

Санио слушал внимательно, то улыбался, то хмурился, то тихонько хихикал. Парень совсем не умел прятать свои чувства, все они немедленно отражались на лице, несмотря на упорные старания хозяина обуздать непослушные эмоции. Это в нём очень нравилось, особенно провальные попытки совладать с собой.

— Эх, вовремя же я тебя нашёл, — веселился ведьмарь, — а то бы к утру переполоху в деревне наделала, легко сошла бы за местную сумасшедшую.

Я надулась: вот так всегда. Надеялась на похвалу, а тут… Когда же он начнет видеть во мне ведунью, а не простую деревенскую девчонку. Весной истекает указанный бабушкой срок обучения, а он ни словом не обмолвиться о посвящении. Радужное будущее в моих фантазиях с каждым его приездом постепенно меркнет. Незнание пугает.

Я хочу стать его ведуньей, только его, но никаких намёков на совместное будущее нет и не предвидится. Неужели передаст другому? Это станет самым страшным кошмаром. Все подружки уже целовались, а я как белая ворона.

Прямо спросить тоже не могу. Не боюсь услышать нежеланный ответ, просто лучше оставшееся время буду с ним так, как есть. Не хочу портить наши последние встречи тяжёлой обидой. Осталось не так уж много, а там все само разрешится.

— Зачем веретянка нужна была так срочно, что меня дождаться не могла.

Санио вовремя решил сменить тему, тут я не смогла удержаться, чтобы не рассказать.

— Не хватало только её, чтобы сделать порошок, проявляющий сущность оборотня, — загоревшиеся глаза ведьмаря прибавили энтузиазма, — а собрать веретянку можно только в эту ночь.

— И когда будет готов твой порошок?

— Высушить сначала надо, а потом смешать и всё! Только вот… — замялась я.

— Что? — нетерпеливо спросил он.

— Проверить-то не на ком! — печальный вздох сам вырвался.

— Твои весенние запасы меня ни разу не подвели, я уверен: всё сработает как надо. Так что не переживай, пройдет твой порошок проверку прямо в боевой обстановке.

На такие слова я даже не рассчитывала. Услышать от него похвалу для меня лучшее удовольствие. Сегодня домой торопиться не стоило. В этот день вся молодежь возвращается только под утро. Остаток ночи мы провели вместе, я рассказывала о том, чему научилась из книг за лето. В основном я и говорила, Санио не часто рассказывал, чем занимался.

О разных монстрах я узнавала только на тренировках. Это касалось того, какое заклинание использовать, чем и как бить, характерные особенности движений. Ведьмарь изображал монстров, притом очень натурально, насколько я могла судить, а я должна была защищаться или нападать. Порой тренировка переходила в забаву. Это стало своеобразным знаком, что монстр не слишком опасен, с серьезными врагами Санио не допускал шуток даже на тренировке.

Знания дополнялись книгами. Каждый раз я получала все необходимое для дальнейшего обучения. Однако ведьмарь почти никогда не рассказывал о том, что делал, пока его не было рядом. Наверняка ведь как раз уничтожал этих самых монстров. Но настоящие истории удалось услышать лишь пару раз. То ли испугать меня не хотел, то ли слишком скромным был.

Я боялась, что в очередной раз он просто не вернется, но Санио всегда приходил. Не довелось видеть и страшных ран, шрамов. В конце своей книги зелий я видела заживляющий рецепт, но не может же всё срастаться настолько хорошо, чтобы даже следа не осталось. Завтра же займусь этим рецептом, пока веретянка сохнуть будет. Санио наверняка пригодится.