Заберу тебя, девочка

Анастасия Градцева (2024)

— Лучше слушайся меня, девочка. Лекс притягивает меня к себе, и его холодные светлые глаза теперь так близко, что сердце у меня сначала замирает, а потом начинает быстро-быстро стучать. — Зачем я тебе? — шепчу я. Лекс усмехается и ведет ладонью по моей щеке. — Ты красивая. Я люблю красивые вещи, их приятно иметь у себя. — Но я же не вещь! — с отчаянием говорю я. — Ты не можешь просто взять и… забрать меня. — Не могу? Ты бросаешь мне вызов, девочка? — Я… нет… я не то! Я… — Вызов принят. И не говори потом, что я тебя не предупреждал. Я просто хотела выручить из беды своего друга, а оказалась в машине с каким-то бандитом, который не отпустит меня, пока друг не вернет ему долг. Но, кажется, он вообще не хочет меня отпускать. Никогда.

Глава 6. Неожиданный звонок

В голове начинает тревожно гудеть.

— Что, прости? — машинально переспрашиваю я, потому что такого не может быть. Мне наверняка показалось. Лекс ведь не может от меня этого хотеть, правда?

— Что слышала, — ухмыляется он.

— Я ничего не слышала, — быстро говорю я, сильно сжимая пальцы рук, чтобы они не дрожали. — Я… можно мне в туалет?

— Зачем?

— Мне надо.

— Не ври, не надо. Ты только что там была. Перестань ломаться и делай то, что я тебе сказал.

— Но я не слышала, что ты сказал! — отчаянно говорю я, все еще надеясь на то, что меня просто подвел слух.

— Я по два раза обычно не повторяю, — жестко цедит Лекс. — Но для тебя, Ярослава, так и быть, сделаю исключение. Ра-зде-вай-ся. Так понятнее?

— Ты же обещал! — вскрикиваю я. Я не знаю, чего во мне сейчас больше: страха или обиды. Слезы жгут глаза, я чувствую себя преданной и обманутой. — Ты мне обещал, а я тебе поверила! Я думала, ты держишь свое слово, а ты…

— Я за свои слова отвечаю, — резко перебивает меня Лекс, его ледяные серые глаза смотрят на меня в упор. — Не надо мне вот этих предъяв, девочка. Что я тебе обещал?

— Что ты меня не тронешь! — выдыхаю я, чувствуя, что меня немного отпускает. Получается, он пошутил, да?

Пусть скажет, что пошутил!

— А я и не трону, — ухмыляется Лекс, а потом вдруг небрежно снимает с себя куртку и швыряет ее на пол. Он двигается лениво, но в этом чувствуется сдержанная опасная сила, словно у дикого зверя. И это пугает.

— Не тронешь, — с облегчением повторяю я.

— Не трону, — отзывается Лекс, и по его губам скользит хищная усмешка. А потом он, явно наслаждаясь моей реакцией, добавляет: — Я просто посмотрю. Давай, девочка, покажи мне класс. Тебе явно есть чем похвастаться.

— Но я не могу, — шепчу я, машинально вскидывая руки наверх и прижимая их к груди, как будто это может меня защитить.

— Почему? — лениво интересуется Лекс. — Парень запрещает? Так его тут нет, никто не узнает, Ярослава. А я злой, мне успокоиться надо. Посмотреть на красивое.

— Я могу… — бормочу я, пока мой мозг отчаянно ищет варианты спасения. — Я могу… могу помочь по-другому успокоиться!

— Подрочить мне предлагаешь? Давай, тоже тема, — кивает Лекс и тянется к поясу своих джинсов.

— Нет! — вскрикиваю я, краснея так жутко, что мне даже жарко становится. — Я про другое! Я могу…

Давай, Яся, думай быстрее, что ты умеешь? Что может отвлечь внимание в совсем другом направлении?

— Я могу песню спеть! — выпаливаю я. — Я хорошо пою, правда. Музыка успокаивает нервы, это и ученые доказали.

Лекс секунду смотрит на меня недоуменным взглядом, а потом откидывает голову и громко, искренне ржет. А отсмеявшись, говорит:

— Вот ученым и будешь петь, Ярослава. Меня это не интересует.

— Тогда чай могу сделать! — поспешно предлагаю я. — Я его вкусно завариваю, папе очень нравится. У меня даже всякие специальные смеси из трав есть. Только они… дома… — завершаю я убитым голосом, слишком поздно сообразив, что предложение не самое удачное.

Лекс даже никак это не комментирует, только насмешливо улыбается и смотрит на меня, явно ожидая стриптиза.

Но тут меня осеняет еще одна идея.

— Маникюр! — радостно восклицаю я. — Это отлично расслабляет, правда-правда! У меня в сумочке должна быть пилочка, я очень аккуратно сделаю, будет красиво. Придам форму, обработаю ногти…

— Че, бля? — у Лекса такое ошарашенное лицо, как будто я ему предложила невесть что. — Какой еще нахер маникюр? Ты за кого меня…

— Мужчины вообще-то тоже следят за ногтями, — парирую я. — Это нормально! И нечего этого бояться.

— Куда-то не туда тебя унесло, девочка, — цедит Лекс. — Харэ мне мозг полоскать, давай показывай, что там под этими тряпками. А то ведь могу и сам раздеть.

По его голосу я понимаю, что шутки кончились. Мои пальцы отчаянно стискивают воротничок рубашки, а я пытаюсь уговорить себя, что в этом нет ничего такого. Я ведь хожу и на пляж, и в бассейн, и там на мне только трусы и купальный лифчик, и все! И там я не стесняюсь. Сейчас ведь то же самое, правда?

Неправда. Совсем не то.

На пляже и в бассейне меня никто не прожигает насквозь таким взглядом, от которого жарко и стыдно одновременно.

Я цепляюсь пальцами за верхнюю пуговицу и не могу ее расстегнуть. Руки трясутся.

— Ну что ты ломаешься, девочка? — хмыкает Лекс. — Перед рыжим могла, а передо мной нет? Я точно не хуже его. Хочешь заценить?

И он одним рывком снимает с себя футболку, отбрасывая ее куда-то в сторону. А я как дурочка залипаю на его обнаженный торс, исписанный вязью татуировок. Не хочу, но залипаю, потому что такого я не видела никогда.

У Лекса литые, будто выточенные из камня мышцы, широкая грудь с клином темных волос и ровные кубики пресса. Он не накачанный, как те бодибилдеры с плакатов или как парни, которые едят протеин и ходят в качалку, все его мускулы выглядят совершенно рабочими и до ужаса настоящими. И это…

Да, это красиво.

Я шумно сглатываю и непослушными пальцами расстегиваю верхнюю пуговицу. Обнажается только часть шеи, но Лекс так жадно смотрит на меня, будто я перед ним тут уже голая лежу.

— Умница, — бархатно шепчет он. — А дальше?

Еще одна пуговица. Видна ложбинка декольте, и это стыдно до безумия, но одновременно с этим меня потряхивает от какого-то непонятного мне чувства.

— Охуенная девочка, — Лекс продолжает пожирать меня глазами. — Высший сорт.

Я зажмуриваюсь и быстро, будто боясь передумать, расстегиваю все пуговицы до самого пояса юбки. Полы расходятся в стороны, открывая прикрытую бюстгальтером грудь и живот, и прохладный воздух касается разгоряченной кожи. Я стою не шелохнувшись и ужасно боюсь открыть глаза и увидеть реакцию Лекса.

Слышу шумный хриплый выдох, а потом… потом резкую трель мобильного телефона. Непривычный звонок, какой-то тревожный.

— Сука, — Лекс добавляет к этому еще несколько крепких ругательств, а я осторожно приоткрываю глаза и вижу, как он торопливо одевается. — Датчик сработал, кто-то ломится к нам на базу. Поехали.

Я не очень понимаю, что это значит, но выглядит так, что высшие силы услышали мои молитвы. И что у Лекса сейчас есть проблемы поважнее, чем выяснять, что прячется под моей одеждой.

Я отворачиваюсь от него и торопливо застегиваю пуговицы рубашки.

— Готова? Давай, девочка, в темпе, в машине закончишь, — тон у Лекса снова деловой, холодный, как будто не этот голос минуту назад мне жарко шептал, какая я красивая.

Правда, для этого Лекс использовал немного другие слова, но смысл был именно такой.

— Может, я тут тебя подожду? — невинно предлагаю я. — Ну если ты торопишься. Посижу здесь, а ты пока…Ай!

Мне по заднице прилетает шлепок. Не больно, но чувствительно.

— Ярослава! Сказал же, в темпе.

— Да поняла я, поняла, — вздыхаю я, заметив, что криво застегнула рубашку. Но времени переделывать уже нет.

Мы быстро спускаемся вниз, Лекс открывает дверь и кидает ключи на соседний столик.

— Вартан! Мы уехали, — кричит он и, не дождавшись ответа, выходит на улицу.

Пока мы идем к машине, Лекс успевает закурить и позвонить, прижимая телефон плечом к уху:

— Соник, двигайте на базу, там датчик сработал. Да, я тоже выезжаю, но вы раньше успеете. Ствол есть у тебя, если что? Норм, ага. Давай, держи в курсе.

Лекс нажимает на отбой, в три затяжки докуривает сигарету и швыряет бычок в переполненную урну.

— Садись, — он открывает дверь спереди.

— Может, я лучше сзади сяду? — осторожно предлагаю я, потому что перспектива сидеть так близко к Лексу меня не очень радует.

— Может, ты лучше рот прикроешь? — хмуро интересуется он. — И прекратишь спорить, блядь, со мной по каждому поводу?

— Я просто спросила, — бурчу я, усаживаясь вперед и пристегиваясь. — Уже и спросить нельзя.

— Я смотрю, тут кто-то борзеть начал, — замечает Лекс, занимая место водителя. — Понравилось раздеваться передо мной, девочка?

— Нет! — вспыхиваю я.

— Что, и смотреть на меня не понравилось?

— Не понравилось! — я закусываю губу и отворачиваюсь к окошку, чтобы скрыть смущение.

— Ты пиздец как плохо врешь, Ярослава, — хмыкает Лекс, выезжая с парковки.

— Поняла, буду больше тренироваться, — вздыхаю я и слышу, как он смеется.

Смешно ему!

А мне вот нет.

Но при этом мне уже и не страшно. Даже удивительно, как быстро человек привыкает ко всему.

Я неожиданно громко зеваю и тут же смущенно прикрываю рот ладошкой. Сказывается моя сегодняшняя ночь с книжкой, которую я читала до пяти утра.

— Нам ехать минут сорок, — говорит Лекс неожиданно мягко. — Можешь поспать пока. Под сиденьем ручка, чтобы откинуть спинку.

— Нет, я не буду спать, — мотаю я головой.

Потому что надо быть начеку. Надо смотреть, куда меня везут и следить за дорогой. Надо попытаться разговорить Лекса и вытянуть из него как можно больше информации. Надо…

Я еще раз зеваю и прикрываю глаза. Обещаю себе, что это всего на пару секундочек, но почти моментально проваливаюсь в такой глубокий сон, что когда выныриваю из него, не сразу понимаю, где я нахожусь.

Нет, это не моя комната и не последняя парта аудитории, где я случайно задремала, это… Да, это машина Лекса, только самого Лекса в ней нет.

Я сонно моргаю и потягиваюсь, охая от того, что колет иголочками ногу, которую я отлежала. Неловко сажусь и только, когда с мягким шуршанием на пол падает куртка, я вдруг понимаю, что все это время была ею укрыта. Поднимаю ее с пола и держу в руках.

Лекс не стал меня будить, укрыл своей курткой и куда-то ушел. На базу? Где мы вообще?

С моей стороны окошка открывается вид на какие-то кусты и заросли, но если посмотреть в противоположную сторону, то сразу видно какое-то одноэтажное кирпичное здание, возле которого стоят Лекс, Соник и Грин и что-то напряженно обсуждают. Меня они пока не видят, поэтому я продолжаю осматриваться.

Интересно, это где-то в черте города? А если да, то в каком районе?

И тут мое сердце начинает колотиться быстрее, потому что я замечаю на здании табличку с адресом. Барабинская 18.

На улице Барабинская жила моя одноклассница, и я как-то ездила к ней в гости на день рождения. Это, кажется, Октябрьский район. Да, далековато от дома, но это город! Тут ходит транспорт! И если что…

Лекс вдруг поворачивается и смотрит на меня. Заметил, что я проснулась. Идет быстрым шагом к машине и открывает мне дверь.

— Выспалась? — хмыкает он. — Ты как сурок спишь, Ярослава. Тебя и пушкой не разбудишь.

— Пушкой? — я вдруг бледнею. — У вас тут была перестрелка?

— Не было ничего, расслабься, — Лекс помогает мне выбраться из машины. — Так, пацанва какая-то пыталась дверь вскрыть. Замок только покорежили, черти. Надо менять теперь.

— И что, вы их не поймали? — спрашиваю я.

— Грин с Соником поймали, — равнодушно отвечает Лекс. — Сделали все, что надо. Когда я приехал, уже все кончилось.

— Что они сделали с ними? — у меня вдруг тошнота подступает к горлу. В мыслях рисуются самые жуткие картинки.

— По жопе надавали, стволами пригрозили и выпнули. Что еще можно с этой мелюзгой сделать?

— А, — я облегченно выдыхаю. — Ну да. Конечно.

Я протягиваю Лексу его куртку.

— Спасибо, что укрыл.

— Оставь пока. Тут внутри прохладно, — бросает он. И идет к этому зданию, а я, поколебавшись, но все же набросив его тяжелую куртку на плечи, иду следом.