Мир Эл. Клюква на снегу

Алиса Скрижалина, 2021

В попытке развеять тоску и выйти из душевного кризиса героиня отправляется в поездку на праздник Ивана Купала. Созерцание буйства нетронутой природы в один момент прерывается её неуклюжим падением в реку. Очнувшись на берегу в полном одиночестве и в окружении непроходимого леса, Эл готовится к битве за выживание с дикими животными и суровыми условиями, однако судьба приготовила ей встречу с иными обитателями: неведомой нежитью, духами и прочими чудищами. Едва выбравшись из злополучного леса, выясняется, что она очутилась в ином мире, и её единственным проводником становится наглая говорящая лошадь.

Глава 3

Мы устало брели по ночному тракту. Сил бежать больше не было. Сегодня однозначно светила луна, но я её не видела — мутная туманная дымка рассеивала лунный свет, и казалось, что воздух фосфорится, от чего было не так темно. Тем не менее, видимость была не дальше чем до края дороги.

— Можешь уже отпустить… — устало произнёс Еруш, — если хочешь.

Я по-прежнему держала его за руку. Совсем забыла, стыдоба-то какая. Трусиха. У него кровь стекает по рукаву, а я вцепилась в человека, высматривая бабайку по сторонам.

— Прости…

— Нужно уходить с тракта в лес. Сейчас остановлю кровь, и сворачиваем, — Он обломал наконечник деревянного болта и развернулся ко мне спиной. — Выдергивай!

Я собралась с духом. Рука должна быть твердой, будто я всю жизнь только этим и занималась.

— На счет три, — крепко ухватилась за гладкий стержень. — Раз… — и дернула что есть мочи.

Еруш припал на одно колено, но не издал ни звука. Кровь хлынула с новой силой. Я помогла ему стащить камзол и снять светлую рубашку, которую мы располосовали на смутное подобие бинтов. Затянули рану в тугую повязку.

— Пошли, пока кровь не пропитала рубаху, — он снова взял меня за руку и увел в поле.

Мы вновь и вновь наворачивали круги, возвращались по своим следам, топтались в муравейниках, натирали обувь травой. Все эти странные манипуляции обещали сбить со следа собак, которых, скорее всего, пустят за нами поутру. Еруш утверждал, что слишком интенсивно нас искать не будут, так как мы лишь подозреваемые, а они даже имен наших не знают. Мы начали углубляться в лес, перешли мелкий грязный ручей, сделав ложный выход из воды.

Маг слабел на глазах, несколько раз спотыкался, хватаясь за деревья в последний момент.

— Ты потерял много крови, нужно остановиться и передохнуть.

— Нет, дело вовсе не в этом, — с придыханием пытался изъясниться он. — Яд… мухомора, кажется, к тому же усиленный магически.

— Отравленные стрелы?! Что за дикость… Ты можешь справиться с ядом при помощи каких-нибудь заклинаний?

— Нет магии. В жилах всё ещё сковывающее зелье буйствует, на теле порошок… нужно идти. Найдём чистую воду… — Еруш не договорил. Остановился и прижал руку к сердцу, глубоко вздохнул и вновь пошагал, преодолевая себя.

Часа через пол я уловила приглушенный шум воды.

— Еруш, слышишь? Вода! — обрадовалась я.

Еруш молчал и, сгорбившись, смотрел вниз. Я осторожно прикоснулась к его плечу, он пошатнулся и рухнул на траву. Кинулась к нему, на ходу припоминая правила сердечно-легочной реанимации. Он был мокрым и очень холодным, но дышал. В себя приходить не собирался. Панику я оставила на потом. Нужно доставить его к воде. Почему же ты такой неподъемный?

Поразмыслив, я отломала несколько разлапистых веток от небольших елочек, исколов при этом все руки. Связала их молодыми стеблями дикого винограда. Последние две ветки стянула своим ремнём. Днем это заняло бы куда меньше времени, но ждать до утра — дело гиблое.

Посредством немалых усилий мне удалось затащить мага на свою импровизированную волокушу. Сняв с себя рубашку, облачилась в один кардиган. Сделала узел на крайней толстой ветке, а рукава рубашки наискось перевязала на груди. И потащила. Вполне даже удачно, как для первого опыта. Вода оказалась в метрах пятидесяти. Небольшая речка с обрывистыми низкими бережками, поросшими высокой травой. Если у меня и получится спустить Еруша в воду, то поднять его обратно по таким склонам точно не удастся.

Я скинула вязаный кардиган, опустила его в реку, и он моментально напитался водой. Выжала её на мага — никакой реакции. Нужно смывать полынный порошок. И рану промыть. Стянув камзол, принялась обильно его поливать, даже немного потерла. Странно себя чувствовала, никогда ещё не приходилось так тесно контактировать с мужчиной без сознания. А штаны снимать надо? На них тоже падал порошок. А вдруг он без белья? Ладно, нужно представить себя врачом с многолетним опытом, желательно, мужского пола.

Под штанами оказались кальсоны. Слава местным Богам!

Рана по-прежнему кровила, с такими темпами к утру я окажусь один на один с обескровленным трупом. Я неплохо разбираюсь в травах. Люблю побаловать себя хорошим травяным чаем, даже составляла собственные сборы. Буйство зелени у реки давало приличный шанс найти что-то лечебное, тем более показалась луна, и я уже могла ориентироваться в пространстве. Без труда отыскала крапиву, точнее это она меня отыскала, хлестанув по руке. Потом поползала на карачках и нарвала птичьего горца: удивительная по своим лечебным свойствам трава, которая растет буквально везде. Теперь нужно сделать кашицу.

Пережевав вполне сносную на вкус траву, я приложила травяной компресс и заново забинтовала рану. До зари сидела у реки, пожевывая сочные листики крапивы. Боролась с плохими мыслями и чувством вины. Вряд ли бы Еруша ранили, если бы я постаралась бежать быстрей, либо он все-таки решился оставить меня и пойти в другую сторону. Взял ответственность за «неразумную девчонку», а я теперь себя корить должна.

С первыми лучами утреннего солнца у мага начался бред, мямлил что-то неразборчивое, иногда улыбался, но глаз не открывал. И это не смотря на то, что кровь больше не шла, а воспаление вокруг раны спало. Яд мухомора продолжал делать свое черное дело. Нужен антидот. Или магия. В нашем мире применяют атропин, тоже яд, но, в контролируемых дозах, лекарство от отравления некоторыми грибами, в особенности мухоморам. Сразу вспомнилась старенькая книга «Яды», которую я случайно обнаружила дома на книжных полках. Откуда только она у нас взялась?

Я точно помнила, что атропин содержится в белене и белладонне. Однако карманной фармакологической лаборатории, к сожалению, с собой не было. Даже если бы мне удалось каким-то чудом отыскать эти растения, то вероятность отравить мага еще сильнее была значительно выше, чем вылечить его. К тому же время было упущено.

Резкое холодящее кровь рычание оборвало все мысли. Волк казался огромным. Одиночка? Или где-то рядом бродит стая?

Я аккуратно не торопясь поднялась на ноги, загородив собой Еруша. Лежачий человек в окровавленной повязке был куда более привлекательной жертвой, чем я. Плавным движением онемевшей от страха руки подняла еловую ветку и выставила её перед собой. Помахивая ей из стороны в сторону, я душераздирающе заорала, выплескивая всё накопившееся негодование. Волк сделал шаг назад, но убегать не собирался, уж больно хороша добыча. Я схватила вторую ветку, и, изображая из себя виверну, принялась подпрыгивать так высоко, насколько позволяла больная нога, при этом, не забывая горланить и шипеть.

С сожалением должна признать, что весь этот спектакль больше походил на попытку перевоплотиться в курицу-переростка. Зверь настороженно обернулся назад. Кажется, от моего актерского таланта воротило даже его.

Послышался приближающийся глухой, но устрашающий топот. Что еще за чудовища тут водятся, заставляющие нервничать даже волка? Охота? Или поисковая команда сбежавших преступников пожаловала?

Сквозь густые ветви старых елей, как в героических кинолентах, вылетела взмыленная Егора и погнала озадаченного зверя, то и дело, норовя попасть копытами по хребту хищнику. Я так и замерла в образе курицы. Она точно просто лошадь? Увидь я такое чуть пораньше, не сомневалась бы в её способности уничтожить Смердюки.

Опустив свои импровизированные крылья и убедившись, что других волков в округе не видно, я вернулась к магу. Его губы посинели, дыхание было слабым. Какой же он холодный… Это конец? Нет, пока кто-то готов бороться, это не конец! А я готова. Не хочу жить с осознанием, что из-за меня погиб человек.

Показалась Егора, несмело подошла ко мне и фыркнула.

— Явилась, предательница? — хмуро глянула я.

«Я жизнь тебе спасла», — прозвучал приглушенный голос в голове.

— У меня было все под контролем. Волк собирался уходить!

«Я не об этом. Спасла тем, что ускакала из города, я не предавала», — смелее парировала лошадь.

— Вот оно что. И каким же образом, позволь полюбопытствовать? Тем, что не удосужилась сказать, что тебя в Смердюках разыскивают?!

«Если бы к полицмейстеру попали твои вещи, они всенепременно бы нашли рубли, непонятное техническое приспособление, которое ты периодически пытаешься заставить работать, и, безусловно, обнаружили отсутствие жетона Академии. Как скоро, по-твоему, тебя объявили бы нарушительницей границы миров и шпионом?» — самодовольно вопросила кобыла.

— Ишь ты, благодетельница! Низкий поклон! — размашисто повела рукой до земли. — Только ты забыла добавить, что никому бы и в голову не пришло меня арестовывать, не будь я верхом на лошади из ориентировки.

Егора промолчала. Я подошла к седельным сумкам. На первый взгляд, все вещи были на месте. Развязала кожаный плащ и укрыла Еруша. Достала кошелёк.

«Кажется, твой новый друг умирает», — лошадь обнюхала мага.

— Да ну? Кобыла-очевидность! — буркнула я и начала раздеваться.

«И где ты его нашла?»

— В тюрьме, — бросила одну тысячу золотых в реку и зашла следом.

Должно хватить, в прошлый раз и пятидесяти рублей оказалось достаточно.

«Деньги почто переводишь?» — Егора подошла к реке.

— Тебя спросить забыла! — я нырнула с головой, нужно было повторить ритуал как можно точнее.

Дно реки было илистым, но вода чистая и почти не холодная. Погоду бы потеплее, было бы вообще прекрасно. Вынырнула. Пока никакого прогресса.

— Как ты меня нашла? — купание немного остудило мой пыл и обиду. Трезвым умом я понимала, что обижаться на животное как-то несерьезно.

«Услышала жуткие вопли и признала в них тебя», — откровенно ответила кобыла.

— Славно.

Я сидела в реке и всматривалась в воду. Увидела проплывающую лягушку. Что за напасть, где эти духи, когда они действительно нужны? Может необходимо заклинание? Сейчас испытаем.

— Стихия водная, белена огородная! Явись предо мной, дух водяной! — продекламировала я.

Егора отвернулась, будто я не слышала, как она подленько гыкает, зарывшись носом в густую траву.

— Раз ты считаешь себя самой умной, может, есть идеи получше? Ну, я слушаю?!

«Тебе в жизни духа не вызвать. Ты же не ведьма. Как ни крути. Только время зря теряешь», — замотала головой кобыла.

— Это мы еще посмотрим! Не впервой, знаешь ли! — под скептическим взором лошади я вылезла на берег, села и уставилась на воду. — Айхар! Айхар, Айхар, Айхар. Айха-а-ар… — решила брать измором. — Айхар выходи! Ты же меня слышишь. Ты же самый могущественный и прекрасный дух, которого я знаю, — я действительно больше не знаю ни одного, так что тут я не лгала.

Не слышит, наверное. Спустилась поближе к воде, опустив лицо к самой поверхности:

— Айха-а-а-ар!!! — почти надрывалась я, даже лягушки попрыгали в реку.

— Да когда же ты замолчишь, женщина Ага?! — ровно напротив моего лица из воды проступил силуэт змеиной головы.

Я отпрянула от реки, не ожидая такого внезапного появления. Так-то он встречает постоянного клиента?

— Приветствую, — улыбнулась я.

— Как ты посмела призвать духа горных рек в эту жалкую лужу? — дух вытянул тело из воды.

— Обстоятельства у меня, — пояснила. Да и откуда мне было знать, что он только горные реки предпочитает.

— Это что такое?

— Вот, — я указала на мага.

Змей ещё больше вытянулся, внимательно изучая Еруша.

— Это он, что ли, Обстоятельства?

— Вроде того… Можешь его исцелить?

— Я не могу лечить. Но могу дать силы на исцеление. Магия в нем почти иссякла, как и жизнь. Дух смерти витает над ним, ему давно пора уходить.

— Дух смерти — это же такое образное выражение? — осторожно уточнила я.

— Почему же образное, вот она тут стоит, давно уже. И ты ей не нравишься. Говорит, задерживаешь парня своим выдуманным долгом перед ним. Даже жар-птицей накрыла, чтобы она близко не подобралась.

Есть все-таки силушка в птичке! Не соврал продавец.

— Тогда не будем тянуть. Наполняй его магией, — наличие смерти в нашей тесной компании меня не обрадовало, если не сказать, что ужаснуло.

— Только даже это ему не поможет…

— Как так? — ошалело уставилась на Айхара.

— Он без сознания и не сможет направить энергию на исцеление. Магии необходимо задать алгоритм действий, — змей замолчал и о чем-то крепко задумался. — Можешь попробовать сделать это сама.

— Могу. Только не знаю как.

— Войдешь в его энергетическое поле, — дух увидел моё неоднозначное выражение лица и добавил: — Просто положишь на него руки и представишь, что сила в нём уничтожает яд, восстанавливает органы, возвращает к жизни.

С фантазией у меня всё было в порядке, так что я кивнула. Айхар наполнился перламутровым голубым сиянием, раззявил пасть и как огнедышащий дракон обдал мага лазурным пламенем. Даже Егора высунулась из-за куста поглядеть. Тепла от пламени не исходило, я чувствовала лишь необъяснимое опьяняющее состояние и побуждение окунуться в эту силу. Словно я всю жизнь была на строгой диете и теперь передо мной поставили шоколадный торт. Что ещё за неведанный прежде соблазн? Зачем мне эта сила?

В отблеске ледяного огня проступал силуэт невероятной красоты девушки с каменным скорбным лицом. Она смотрела на мага с такой искренней нежностью и печалью, будто действительно ему сочувствовала. Смерть.

Пламя потухло…

— Это всё, больше от меня ничего не зависит, — голос духа вырвал меня из гипнотического состояния.

— Я тебе очень благодарна, Айхар.

Водяной змей начал погружаться в воду, ещё раз с интересом глянул на меня.

— Правда, я так и не понял, причем тут огородная белена… — и вновь рассыпался мелким дождиком над рекой.

— Для рифмы, — вдогонку ответила я. Что у него за привычка оставлять за собой последнее слово?

Медлить некогда, пора заняться визуализацией исцеления. Накинув рубашку, я подошла к магу, осторожно обходя то место, где видела духа смерти, чтобы не осквернить или не подцепить чего. Опустилась на колени, было не по себе от такой ответственности, волнение не давало нормально вздохнуть. Надеюсь, это окажется так же легко, как описал Айхар. Одну ладонь я положила в область сердца, прямо на длинный старый шрам, идущий через всю грудную клетку. Вторую на живот. Закрыла глаза и, сосредотачиваясь на собственном дыхании, начала абстрагироваться от окружающего мира.

«Сомнительная затея какая-то», — эта лошадь не умрет своей смертью.

— Егора, пойди травку пощипай, волков погоняй или чем там вомпэры обычно занимаются.

Кобыла мотнула гривой и отвернулась. Начинаем заново.

Сконцентрировавшись на себе, я плавно перенесла внимание на Еруша: дыхание было слабым, от чего я старалась ещё более пристально отслеживать любые колебания диафрагмы. Поневоле начала погружаться в сон, приятный шум в голове и легкое покачивание убаюкивали меня, как младенца. Приоткрыв тяжелые веки, я увидела лишь тонны воды над собой, темной и спокойной. Она накрывала меня мягким тяжелым одеялом, заботливо наброшенным любящей матерью. Глухой стук всколыхнул тихие воды, я попыталась сбросить с себя дремоту и понять, что происходит. Снова стук. И снова. Сердце бьется! Сердце мага.

Пространство заволакивало черной мутью, будто тысячи осьминогов испускали свои чернила в воду. Я почувствовала тошноту, легкие сжимались и отказывались вдыхать эту отраву. Костлявая рука потянулась ко мне из ядовитого облака и сдавила все тело, как противного навязчивого мотылька. Я жалко барахталась в этих тисках, которые всеми силами выжимали из меня жизнь. Мной полностью овладел первобытный страх смерти. Зачем я полезла в то, в чем не смыслю?! Прекрасный способ погибнуть от чужого яда, который не имеет никаких прав на мою жизнь! Я вообще сейчас не тут!

Стоп. А ведь это действительно похоже на сон. Очень плохой, но сон. Страх во сне вполне может казаться реальным, но ты всё равно проснешься. Всё это какая-то фикция, которую хотят мне внушить, отвлекая от сути. Мгла ошиблась адресом! Чем-чем, а снами управлять я умею, как и задавать им нужный сценарий.

Я распахнула полные гнева и решительности глаза, вдохнула полной грудью, и взмахом руки резко обрубила щупальцу, которая всё плотнее меня обвивала. Теперь сыграем по моим правилам! В следующее мгновение в моей руке появился длинный прозрачный посох, будто вырезанный искусным мастером из вековой глыбы льда. Внутри серебрилась сила, пульсировала и прорывалась наружу. Я взмахнула артефактом, и вода вокруг меня засияла, приобретая лазурную прозрачность. Вот это я понимаю — осознанные сновидения! Метнулась в сторону заполняющей пространство мглы. Посох, следуя за моей рукой, разреза́л мутное облако на отдельные лоскуты, которые тут же растворялись. Я остервенело отсекала куски один за одним. Ненавижу, когда мне угрожают! В такие моменты неконтролируемая ярость вмиг поглощает всю мою сердобольность и чувствительное нутро, выводя на пьедестал холодного и жестокого человека, способного вести за собой хоть всадников апокалипсиса. Собственно поэтому у меня нет врагов — я очень старюсь их не заводить. Да и друзей немного, нелюдимость и аскетизм не те качества, которые ценят в товарищах.

Скучно. Скучно и долго. Так у меня не останется сил, дабы полноценно прочувствовать торжество победы. Я остановила своё единоличное сражение, покрепче перехватила посох двумя руками и решительно сломала его о колено на две части. Сила вырвалась из него, пронизывая холодным светом пласт воды. Всё вокруг завибрировало от напряжения. Мгла трепыхалась, билась в конвульсиях, как заживо насаженный на вертело кабанчик, и опала, рассеялась пеплом.

Почувствовала, как меня схватили за правое запястье. В глазах болезненно зарябил дневной свет, кажется, я очнулась. Ощущала себя в странном пограничном состоянии, стоило закрыть глаза, как меня утягивало обратно в воду.

— Эл… — позвал мужской голос, я вновь открыла глаза и посмотрела на свои руки. — Я могу расценивать это как попытку изнасилования?

На меня смотрели светлые янтарные глаза, волчьи глаза, но вместо хищной агрессии в них читался мальчишеский задор. Еруш сжимал мое запястье, не давая убрать руку с его груди.

— С воскрешением! — резким движением избавилась от его хватки. Чувствовала себя скверно. До сумасшествия хотелось спать. Меня шатало, точно на шлюпке в штормовом море, хотя я сидела на земле. Сил не хватало даже на то, что бы смутиться, как полагается приличной девушке. Сижу тут в одном нижнем белье и рубашке, ублажая взор постороннего мужика.

Маг лишь молча смотрел, как я наспех стягиваю с его ног свой теплый плащ, кутаюсь в него и мгновенно засыпаю. Снился мне шоколадный торт.

Я перевернулась на спину и уставилась в небо над рекой. Выспалась. Пахло дымом и жареной рыбой. Еруш колдовал у костра.

— С добрым утром, маньячка, — обернулся маг и загадочно уставился на меня.

Я поднялась и с невозмутимым видом натянула джинсы, застегнула рубашку повыше и только тогда скинула кожаный плащ.

— С чего мне покушаться на твою невинность? — когда тебя пытаются смутить, единственно верный выход — смутить собеседника ещё больше.

— Ну как же, я очнулся, увидел себя в один кальсонах и тебя, тактильно изучающую мой торс… в полуобнаженном виде, — завлекающим полушепотом произнес маг.

— Если так нельзя было делать, мог предупреждающую табличку на себя повесить, прежде чем пасть замертво, — я не уступала, смотрела ему в глаза и неопределенно ухмылялась. Отвела взгляд и помогла перевернуть насаженную на палочки рыбу. — У меня есть крупы и сушки, мог взять.

— Не мог. Твой вомпэр меня ближе чем на аршин не подпускает.

Егора выползла из-за можжевелового куста и нюхнула меня в макушку:

«Я было уже подумала, что ты на себя заразу перетянула, дабы этого… хмыря спасти».

— Почему сразу хмыря? Он, в отличие от некоторых, меня вытащил из тюрьмы, а не обеспечил возможность туда попасть.

«Вот именно, безвинные люди в тюрьмы не попадают!.. Ну, ты исключение».

— Хватит нравоучений, — остановила я Егору.

Еруш подошел и помог снять с неё сумки. Достала казанок, ячневую кашу и сухари с изюмом. Наблюдая за моими безуспешными потугами приделать ручку к казанку, маг решил всё делать сам, даже кашу варить. Я не возражала. Тем временем приведу себя в порядок. Достала расческу, тут же пристроилась лошадь — расчесала её тоже. Оторвала веточку можжевельника и заколола волосы. Припудрила синяки под глазами.

Отведав кушаний, любезно приготовленных магом, я довольно облокотилась о бок Егоры, которая разлеглась рядом. Готовящие мужчины — это прекрасно. Не то чтобы я не умела готовить, умела и весьма неплохо, просто уметь и любить — разные вещи.

— И как ты поймал рыбу? — поинтересовалась я, слабо представляя, как бы это удалось мне.

Еруш направил левую руку в сторону реки, средним и указательным пальцами произвел странный зовущий жест и три рыбины тут же повисли в воздухе над водой. Опустил кисть, и рыбы плюхнулись обратно.

— Ясно, тебе проще. Почти забыла, что ты маг. И как себя чувствуешь?

— Отлично, — он стянул с плеча камзол и продемонстрировал почти затянувшийся рубец от стрелы. Я удивленно и одобрительно кивнула. — Я не знал, как начать этот разговор, поэтому хорошо, что его начала ты.

— Просто не заморачивайся, — махнула рукой, мне не хотелось ни благодарностей, ни допросов.

— Ладно. Допустим, я не буду спрашивать, как ты смогла меня спасти и откуда во мне взялась магия горных рек, между прочим, чистейшая магия воды.

— Но?

— Но мне хотелось бы знать… ты случаем не сбежавшая дочка какого-нибудь аристократа?

Такого вопроса я никак не ожидала. Что за глупости?

— Нет. Я вообще ни от куда не сбегала… кроме тюрьмы. И не знаю ни одного аристократа, — чистосердечно ответила я. Откуда же ему знать, что в моем мире имперские времена вместе с аристократией, давно канули в небытие. — С чего вдруг такие домыслы?

— У тебя, судя по всему, неплохое образование, но ты совершенно ничего не знаешь о внешнем мире. Ты младше меня лет на пять… в крайнем случае, семь, при этом не замужем. Такую вольность могут себе позволить лишь образованные и красивые аристократки, им никогда не поздно выходить замуж.

— Это всё? — критически вскинула брови. Почему все помешаны на этом замужестве?

— Нет. Если на счет возраста я прав, то так хорошо выглядеть могут лишь ведьмы, либо девушки, которые могут себе позволить недешевый уход за собой.

— Я что старуха, по-твоему? Мне всего-то… в общем, это неважно и не твоё дело, — недобро прыснула я.

— Я не пытаюсь тебя оскорбить, просто работа в полях, на фермах, у печи и тому подобное, оставляет свой отпечаток. Твоя же кожа, будто солнца никогда не видывала, ногти аккуратные, пальцы по-аристократически длинные, грудь…

— Еще не обвисла. На этом остановимся! — оборвала я. — Твои наблюдения в чем-то верны. Просто представь, что я работник некоего интеллектуального труда и могу себя обеспечить хорошей косметикой. Работа у меня непыльная и замуж я не стремлюсь.

Еруш расхохотался:

— И что же ты бросила такую сладкую жизнь и кинулась на поиски приключений?

— Это уже не твоего ума дело!

— А ты хоть понимаешь, что обычные люди с лошадьми не разговаривают?!

Егора навострила уши и покосилась в сторону мага.

— А я разговариваю! И вообще, как ты уже знаешь, лошадь не моя… была не моя и нашла я её уже говорящей.

— Вполне может быть. В таком случае, твоей кобыле невероятно повезло.

— Возможно. Но я ничем не лучше любого другого человека, просто я первая, кто ей попался… или вторая, — припомнила я историю в Смердюках.

— Ошибаешься. Говорящие лошади — результат сильнейшего заклинания.

— Я и без тебя знаю, что Егора мага катала, некоторое время.

— И что в результате этого заклинания, лошадь может общаться исключительно с магом, который это заклинание сотворил. Маги, знаешь ли, много времени проводят в пути и им необходим спутник, с которым можно перекинуться парочкой словечек и который будет понимать их напрямую. Если маг бросает такую лошадь, либо трагически погибает в силу своей профессии, то в скором времени она просто сходит с ума. Таких лошадей не возьмет ни один хозяин или другой маг.

Я оторопела, стало жалко Егору, она просто пыталась дожить деньки своего здравомыслия в нормальных условиях. Поэтому подалась в эти Смердюки, но там, мягко говоря, не сложилось… потом уж меня повстречала. Я обернулась на лошадь, которая усиленно делала вид что спит, и погладила её по холке.

— Я более чем уверен, что ты не ведьма. Ни самая слабая, ни самая сильная ведьма не сможет настолько тщательно скрыть свою силу. В тебе её нет ни на грамм, ну вот вообще, как я не присматривался, — маг вновь уставился на меня, вздохнул. — И амулетов нет. Поэтому ты спасти меня просто не могла! Но факт остаётся фактом…

— Не всё в мире должно поддаваться логическому объяснению. Иначе жить будет не интересно, — я старалась сохранять внешнее спокойствие и равнодушие.

— Допустим, — ласково согласился Еруш.

Он встал, демонстративно потянулся и стал расстёгивать штаны.

— Пойду искупаюсь, — пояснил он. — Пойдешь со мной?

— Нет, мне водных процедур на сегодня достаточно, — отвертелась я. Сейчас прям, встану, разденусь и пойду плескаться, демонстрируя свои скромные округлости.

Но маг, видимо, больше собирался себя показать, чем на меня посмотреть. Вслед за камзолом и штанами последовали кальсоны. Я отвернулась, пока не услышала всплеск. Эксгибиционист, чтоб его.

Накупавшись, Еруш встряхнул своей темной слегка вьющейся шевелюрой и в одно мгновение высушил её. После чего, поставил меня перед фактом, что сегодня мы ночуем тут, так как я слишком долго спала, а выдвигаться ближе к вечеру бесполезно и опасно. Выдвигаться куда?

Путём тайных переговоров с Егорой, выяснилось, что нам нужно в Святой Исток — город, в предместье которого находится Академия, где собственно и собирается Ковен.

— В Святой Исток? — удивился Еруш. — Это неблизко, проще плыть на корабле. Сначала нужно выйти на другой тракт, по нему добраться до Стражграда, там всего три дня пути. В городе порт, корабли в Исток идут каждый день. Те, что берут лошадей, ходят через день. Плыть на север дня два по Улуг-реке.

Вечером небо затянуло тяжелыми стальными тучами и значительно похолодало. От чего меня еще больше тянуло домой на юг. Местное лето меня совершенно не устраивало. Не дожидаясь первых капель дождя, под опытным руководством странствующего мага, нами был сооружен ночлег у ствола густой лиственницы. Сказать по-честному, я и Егора участвовали больше теоретически — маг только и успевал, что махать руками, устилая землю под деревом еловым лапником.

После заката начался дождь. Мы скучковались у ствола: я куталась в плащ, Егоре пожертвовала одеяло с непромокаемой стороной. Несмотря на пышную крону, капли то и дело прорывались сквозь хвою и падали на нашу молчаливую компанию. Еруш сидел, облокотившись о шершавый ствол, олицетворяя собой образец невозмутимости, будто всю жизнь провел в походных условиях и для него это максимально комфортная обстановка. Я жалась к теплому брюху лошади, хотя, как бы странно это не прозвучало, от мага исходило куда более привлекательное тепло, кажется, он нагревал воздух вокруг себя своей силой. Меня же одолевала зависть и собачий холод. По ощущениям, температура в лесу упала до десяти градусов, если не меньше.

— Слушай, Еруш, может, хочешь поспособствовать моему становлению на путь магии? — решила попытать я счастье.

Маг медленно повернул голову и уставился на меня как на душевнобольную, Егора же тяжело вздохнула, но ничего не сказала.

— Что, прям сейчас? — удивленно осведомился он.

— Ну а чего тянуть. Вдруг ты всю жизнь об ученике мечтал, так вот она я, готова пройти краткий курс. Особенно интересуют всякого рода согревательные заклинания.

Еруш уткнулся лбом в колени и сдержанно рассмеялся. Вряд ли он так выразил свое безоговорочное согласие.

— Если ты настолько замерзла, что прямо сейчас готова попытать счастье в ведьмовстве, то не проще ли просто сесть ближе ко мне? Я бы мог даже купол сотворить над нами, чтобы дождь не падал на твою решительную головку. На троих, ты уж извини, сил мне до утра не хватить, но твой вомпэр и так неплохо устроился — еще не видел, чтобы кто-то так заботился о кобыле.

— То есть, в ученицы меня не берешь?

— Боюсь, тебе уже немного поздно начинать…

— Начинать никогда не поздно! Главное, найти талантливого учителя.

— Может быть, Эл, может быть… — загадочно протянул он. — Правда, я пока не слышал, чтобы у кого-то сила проснулась со-временем… лишь, подобрав себе, как ты выразилась, талантливого учителя. Но я бы хотел попробовать…

— Ну так пробуй, что тебе мешает?

— Ты слишком далеко. Ещё немного и простынешь, там уж не до магии будет.

Несколько мгновений я сомневалась, здравомыслие било тревогу, но мои замёрзшие уши этот звон не воспринимали, а ледяные руки сами потянулись в сторону мага. Я подползла к нему и скромно присела в полуметре.

— Ближе, — сухо произнёс он. — Ещё ближе, я не кусаюсь… сегодня.

Я почти уперлась в его бедро. Еруш замолчал и стал чрезвычайно серьезным, через несколько секунд поднял голову вверх, придирчиво изучая свою работу. Капли стекали по невидимой преграде и, описывая полукруг, скатывались вниз в метре от моих ног. Потрясающе.

Возле мага было действительно тепло, я даже сняла капюшон и тут же встретилась с испытующим взглядом моего спутника.

— Я так понимаю, что ты не попросишь, — он степенно и аккуратно подтянул к себе мою ушибленную ногу и положил на нее горячие ладони.

Я почувствовала пронизывающее щекотание и жар. Внезапно для себя, осознала, что больше не чувствую боли. Потрогала место ушиба — всё в полном порядке, абсолютно здоровая нога!

— Благодарю. Это было… круто! Точнее — невероятно, — искренне улыбнулась я. Как же хорошо, когда ничего не болит! Наконец почувствовала себя полноценным человеком, а не обузой для себя и окружающих.

— Круто, говоришь? — Еруш, не отрывая от меня глаз, подцепил пальцем короткую нить речного жемчуга на моей шее и протянул фалангой по жемчужинам, приманивая к себе. — Нет. Круто это то, что ты сделала для меня. Круто — это ты, Эл.

Я оцепенела, сама не понимая причины. Шум дождя погас, только тяжелое дыхание мага разбавляло неестественную тишину. Кажется, купол перестал пропускать не только воду, но и звуки. Стало жарко, воздух накалялся. Еруш небрежным движением скинул плащ с моих плеч. Почему я молчу? Я же взрослая девочка, а сердце колотится как у птички в силках. Очнись, Эл! Это на тебя не похоже!

Маг подступился ещё ближе и, почти прикасаясь губами моей шеи, произнес:

— Ты же хотела магии… я тебе её покажу.

И неспешно прильнул к трепещущей жилке, пульсирующей под кожей. Дыхание перехватило.

— Тебе тепло, Эл? — шептал он, сжимая моё испуганное лицо своими ладонями. — Поверь, это лучшее согревающее заклинание, которое я знаю…

— Верю… — робко ответила я, прежде чем меня поцеловали.

Грубая щетина царапала чувствительную кожу, но как же пленительно, как же это прекрасно. Человек не может быть настолько притягательным, дурманящая пелена без спроса застилала мой разум. Я не смогу это всё остановить, я не понимаю, зачем это останавливать. Судорожно сжимая его плечи, я будто боялась рухнуть в невидимую пропасть, туда, где я себя не контролирую. Еруш запустил руку в мои волосы, выдернув удерживающую их веточку. Горячие губы скользнули по ключицам, спускаясь всё ниже. Глухой рык вырвался из его груди, пытаясь бережно расстегнуть, а не разорвать пуговицы на моей рубашке.

Молниеносной вспышкой в моей голове всплыл образ рогатой химеры, заглядывающей в мои испуганные глаза, по телу пробежала изморозь. Я даже не вспоминала про это, в особенности в данный момент, с чего вдруг? Но это позволило трезво оценить происходящее. Когда Еруш начал стаскивать с плеч лямки бюстгальтера, я категорично уперлась ладонями в его грудь.

— Я могу расценивать это как попытку изнасилования? — припомнила я его собственные слова. Вот она, моя спасительная зловредность! Не покинула хозяйку в трудную минуту!

Маг не сразу понял, что от него хотят. Его глаза недобро сверкнули, отражая молнию, озарившую небо. Убрав мои руки и наклонившись к моему лицу, он прошипел:

— Не можешь. Я не насильник.

— Кто тогда? Решил таким способом выказать свою благодарность? — я не унималась, хватая мимолетную возможность перебить всю эту эротическую атмосферу.

— Это что, твоя маленькая глупая месть за мою несвоевременную шутку?

— Нет, — тихо ответила я.

— Тогда это твой способ остановить происходящее? — вскинул брови маг. — Просто скажи. Мне остановиться?

Я согласно помотала головой. Сказать вслух не хватало смелости… или желания.

Еруш отстранился. Спокойно подал мне плащ, хотя я прекрасно видела, чего ему стоило демонстрировать это напускное равнодушие.

— Спи. Рано утром выходим. Если замерзнешь — ложись ближе, либо иди под бок к своей лошади, раз уж я тебя смущаю.

Маг отвернулся и завалился на еловый лежак. Вновь послышался размеренный шум ночного дождя.