Школа минета Кристины Соколовой

Алиса Белова (2024)

Кристина Соколова — молодая 27-летняя девушка с педагогическим образованием, помогающая разрабатывать электронное оборудование для школ и садов. У нее хорошая работа, любящие родители и надежный муж, который считает ее лучшей женщиной на Земле. Единственная проблема — Кристина готова отдаться каждому мужчине, который обратит на нее внимание…

7. Свобода

— Здравствуйте.

— Привет, Кристина… Проходи.

Я зашла в коридор и осмотрелась вокруг. На стене висела пустая вешалка, а на полу стояла обувница с единственной парой кроссовок. Рядом располагался шкафчик с зеркалом, на котором лежала одинокая связка ключей. Квартира была хорошо обставлена, но казалась какой-то пустой — словно кто-то тщательно здесь прибрался и забрал все нужные вещи, чтобы уехать отсюда навсегда.

Я сняла обувь и проследовала за Ильей Сергеевичем, который жестом указал мне дорогу на кухню. Рядом с закипающим чайником на столе стояли две кружки, а на подоконнике я увидела полупустую бутылку Johnnie Walker. Бросив взгляд на небритую шею и мешки под глазами начальника, я аккуратно присела на стул и поправила юбку. Повернувшись ко мне, Илья Сергеевич спросил:

— Чаю?

— Давайте, — пожала плечами я.

Пока Илья Сергеевич наливал кипяток, я осмотрелась по сторонам. Плита оказалась идеально чистой, а рядом с раковиной лежала полупустая коробка из-под пиццы. За прозрачными стенками настенных шкафчиков не было почти ничего: лишь несколько бокалов, пара тарелок и ряд пустых банок для круп. Кроме бутылки виски, на подоконнике стояла лишь приоткрытая микроволновка, дверца которой была заляпана чем-то желтым. Судя по всему, готовили здесь в последний раз давно, и занимался этим явно не Илья Сергеевич.

Взглянув на меня, он усмехнулся и произнес:

— Сегодня пришлось ночевать здесь. Обычно я снимаю эту квартиру, чтобы поработать вдали от жены и детей, но теперь на какое-то время придется сюда переехать.

Увидев мой вопросительный взгляд, начальник сказал:

— Соня в курсе того, что я ей изменил. Когда я вчера вернулся из отеля домой, она почувствовала, что со мной что-то не так. Сначала я отнекивался, но потом пришлось признаться. Поэтому теперь живу здесь.

Почувствовав жар в щеках, я опустила глаза и пробормотала:

— Простите меня. Я не хотела, чтобы так получилось…

Илья Сергеевич присел за стол и махнул рукой:

— Перестань, я во всем виноват сам. Мы с Соней поженились еще в студенческие годы, поэтому мне пришлось слишком рано во всем себя ограничить. Если честно, я чувствовал, что не смогу до конца жизни спать только с ней, хотя и не представлял, как могу ей изменить, пока мы вместе.

Начальник подпер голову рукой и усмехнулся:

— У меня даже был план: доживаю с ней лет до сорока, а потом начинаю вторую молодость. Дети к тому времени уже вырастут, деньгами и жильем я их обеспечу, а Соня… Ну, может быть, вторая молодость откроется и перед ней. — Илья Сергеевич с легкой улыбкой вздохнул: — Похоже, теперь придется начинать холостяцкую жизнь лет на шесть раньше.

Я молча сидела, не зная, что на это ответить. Пары из-за меня разрушались и раньше — взять хотя бы Андрея, которому я испортила жизнь аж два раза. Но здесь я лишила семьи сразу четырех человек, включая своего начальника, и все это ради двадцати минут удовольствия.

Я чувствовала стыд и в то же время начала испытывать приятное волнение — теперь Илье Сергеевичу не мешает никто. Мы можем раздеться и отправиться в спальню хоть сейчас, где он оттрахает меня так, как я давно мечтала…

Илья придвинулся чуть ближе и погладил меня по запястью:

— Ты ни в чем не виновата, да и буду честен — устоять перед тобой было очень трудно. Когда ты в тот вечер шла по номеру в обтягивающей юбке и синей блузке… В общем, в тот момент мне явно было не до презентации. Возможно, не выпей я слишком много, мы бы в итоге просто разошлись по номерам. Однако я тебя хотел и рано или поздно больше не смог бы этого скрывать.

Я подняла глаза на начальника и сделала глоток чая, а он перевел взгляд на мои ноги. Заметив это, я почувствовала прилив предвкушения и забыла обо всем остальном. Мне хотелось, чтобы Илья положил руку на мое бедро и медленно передвинул ее вверх, отчего моя кожа тут же покрылась бы мурашками. Аккуратно отодвинув мои трусики, он начал бы нежно ласкать меня пальцами и шептать на ухо, как давно ждал того момента, когда мы останемся наедине. Я страстно поцелую своего начальника, через штаны поглаживая его крепкий член, а затем сяду на колени и снова сделаю то, о чем мечтала последние полгода…

Чувствуя легкое головокружение, я приподнялась со стула и посмотрела в сторону коридора:

— Я схожу умыться?

— Да, конечно. Первая дверь справа, свет включится сам, — Илья Сергеевич кивком указал на выход из кухни за моей спиной и потянулся к дверце холодильника.

Оказавшись в ванной, я встала напротив зеркала и посмотрела на свое отражение. Я чувствовала неудержимое желание быть оттраханной своим начальником и в то же время не могла забыть выражение лица Артема, когда он в очередной раз услышал о том, что я его предала. Если я поддамся своему желанию сейчас, на семейной жизни можно будет ставить крест — такого издевательства он мне уже не простит. Я только что плакала на диване и извинялась за свою ошибку, а через два часа сознательно еду ее повторять.

Вернувшись на кухню, я села за стол и залпом выпила половину кружки. Илья Сергеевич взглянул на меня и осторожно спросил:

— А как у тебя дома дела?

Подняв на него взгляд, я пожала плечами и грустно улыбнулась:

— Муж тоже обо всем знает, хотя он к такому привык. О своих изменах я всегда рассказываю ему сама.

Взглянув на меня, Илья Сергеевич сделал глоток чая и произнес:

— Похоже, он на самом деле тебя любит.

— Наверное. Самое грустное, что и я его тоже.

Начальник стал медленно кивать головой, задумчиво поглаживая подбородок. Посмотрев ему в глаза, я тихо продолжила:

— Я больше не хочу делать ему больно. Но и не знаю, как все это прекратить.

Вздохнув, я посмотрела на ярко-голубое небо за окном и добавила:

— Нужно просто признаться самой себе — видимо, на самом деле я не так уж и сильно его люблю.

Илья Сергеевич положил ладонь на мою руку и аккуратно ее погладил:

— Ну, я так тоже думал, когда жил с Соней. Меня тяготило, что я постоянно нахожусь с ней и детьми, что ей хочется всегда быть рядом. Меня утомляли ее постоянные признания в любви и слова о том, что я лучший человек на земле. Иногда я придумывал командировки, чтобы просто провести в этой квартире пару дней наедине. Однако теперь я понимаю, как сильно ошибался. Я наконец получил свое одиночество, но так хреново мне не было уже много лет.

Легонько похлопав меня по руке, Илья Сергеевич спросил:

— Не хочешь прогуляться?

Я допила свой чай и кивнула. Начальник сполоснул кружки, а я прошла в коридор, где прикрыла глаза и потерла лоб, пытаясь отогнать нахлынувшую на меня тоску. Общаться с Ильей Сергеевичем было приятно, но ехала я сюда совсем за другим — и это пугало, потому что такого быстрого срыва за последние четыре года у меня еще не было. Я достала телефон, ожидая увидеть пропущенные звонки или сообщения от Артема, но на экране не было ничего. Через пару минут в коридоре появился Илья Сергеевич; быстро обувшись, мы вышли на улицу и неторопливо пошли под приятным летним солнцем мимо пятиэтажек и детских площадок.

— Наверное, мне лучше уволиться? — повернувшись к начальнику, спросила я.

— Ни в коем случае. Ты нам нужна, и не только потому, что мне нравишься. И как коллега, и как человек, — улыбнувшись, добавил Илья. — Конечно, рядом с Максимом нам обоим будет немного неловко, но он нормальный парень и будет держать рот на замке… конечно, если его тоже не выгнали из дома.

— Если и он разведется из-за меня, я точно не вернусь на работу… Вы с ним еще не говорили?

— Пока не успел. Но даже если у него возникли дома какие-то проблемы, вряд ли он будет тебя в них винить. Не переживай, ладно?

Я молча кивнула, размышляя о том, что попадаю в такую ситуацию уже не в первый раз — и наверняка не в последний. Илья Сергеевич закашлялся и произнес:

— Что на счет Даниила? На следующей неделе у него заканчивается стажировка, и я могу сказать ему, что нам пока не нужен человек на эту должность.

— Да нет, будет как-то некрасиво, — помотала головой я. — Вряд ли он начнет всем рассказывать, что участвовал в групповухе со своим начальником и техлидом компании. Может быть, перед кем-то похвастается, что переспал со мной, но тоже вряд ли — он не похож на того, кто любит говорить про других за спиной… Но даже если что-то скажет, ничего страшного. В худшем случае на меня просто будут косо смотреть коллеги.

Илья Сергеевич кивнул, и мы продолжили неторопливо идти в случайном направлении. Погуляв еще минут двадцать, мы вернулись к подъезду его съемной квартиры и остановились напротив входной двери. Илья Сергеевич достал из кармана ключи и произнес:

— Наверное, мне стоит немного поспать, иначе завтра буду выглядеть совсем плохо. Если хочешь, оставайся у меня.

— Думаю, лучше поехать домой, — помотала головой я. — Я тоже за последние дни немного устала.

— Тогда до завтра, — улыбнулся Илья Сергеевич. — Спасибо, что приехала.

Он меня обнял, погладил по плечу и зашел в подъезд. Посмотрев начальнику вслед, я снова проверила сообщения и вздохнула. Да, мне удалось вовремя себя остановить, но я вряд ли смогла бы удержаться, если бы в квартире Илья меня поцеловал и повел в комнату. Может быть, прямо сейчас написать Артему, что я больше не хочу его мучить, и с чистой совестью подняться наверх? Подумав об этом, я резко помотала головой и пару раз ударила себя по щекам. Проходящая мимо старушка бросила удивленный взгляд в мою сторону; я вежливо ей кивнула и пошла домой.

Наступил первый рабочий день после мини-командировки в отеле, и он оказался не таким неловким, как я предполагала. Максим с самого утра подошел ко мне и извинился за то, что случилось в четверг — по его словам, он слишком много выпил и почти не понимал, что происходит вокруг. Я его заверила, что все нормально, и спросила, все ли у него хорошо дома. Опустив глаза в пол и переминаясь с ноги на ногу, Максим кивнул и попросил сохранить события того вечера в тайне; улыбнувшись, я заверила его, что мне самой не хочется рассказывать об этом всем подряд.

Даниила в офисе не оказалось, и лишь через несколько дней я узнала, что Илья Сергеевич перевел его в другой отдел. Рабочие будни пошли своим чередом, и иногда можно было закрыть глаза и представить, что все снова в порядке. Иллюзия рассеивалась лишь тогда, когда я возвращалась домой — Артем молча открывал дверь, стараясь на меня не смотреть, и лишь коротко интересовался, как у меня прошел день. После этого он надевал на себя наушники и садился за компьютер или отправлялся на кухню, чтобы приготовить себе ужин.

Он не спрашивал, куда я поехала в воскресенье днем почти сразу после того, как мы занялись сексом, а я предпочла не говорить. Совесть меня не мучила — необходимость во всем признаться я чувствовала лишь после самой измены, но не после намерения. Я была в шаге от того, чтобы во второй раз переспать со своим начальником, однако в итоге не пересекла эту черту. Хотя мои мысли возвращались к этому все чаще.

Илья Сергеевич по-прежнему носил на пальце кольцо, однако в конце недели я узнала, что его жена подала на развод. В пятницу вечером я подошла к нему и спросила, как он себя чувствует, на что он вымученно улыбнулся и сказал, что все хорошо. Его рубашка выглядела непривычно мятой, круги под глазами по сравнению с выходными стали еще ярче, а небритость почти превратилась в бороду. Я ему посочувствовала и неловко погладила его по руке, на что он еще раз улыбнулся и кивнул, попросив меня ни о чем не волноваться.

Лежа поздними вечерами рядом с тихо сопящим Артемом, я чувствовала вину и одновременно с этим начинала испытывать смутное желание. Я представляла, как забираюсь к Илье в постель, нащупывая под одеялом его стоящий член, или запираюсь с ним в кабинете, где тут же сажусь на колени и начинаю делать ему минет, но в конце концов мои фантазии каждый раз возвращались к тому вечеру в отеле. Как только я представляла, что меня одновременно имеют сразу трое мужчин, рука тянулась вниз, и я больше не могла себя сдержать. Пару раз мне казалось, что мое сбивчивое дыхание и тихое шуршание одеяла будят Артема, но он лишь поворачивался на другую сторону и продолжал равномерно сопеть.

Я не знала, как долго смогу сопротивляться своему желанию, но все чаще ловила себя на мысли, что мне уже все равно. После того как Илья Сергеевич стал свободным мужчиной, мои фантазии о нем стали почти навязчивыми. Я думала о нем постоянно: перед сном, в душе и по пути на работу, а на совещаниях часто ловила его взгляд, который останавливался на мне чуть дольше, чем на остальных. Слушая его спокойный голос, я закрывала глаза и представляла, как медленно его раздеваю, пока он проводит рукой по моим бедрам и шепчет мне на ухо, как сильно меня хочет. Зачастую в этих образах фигурировал и Максим, и я понимала, что хочу лишь одного: повторить то, что случилось в отеле.

Мы с мужем продолжали жить вместе, но между нами выросла стена, и я больше не пыталась ее сломать. Даже после измен мне каким-то образом всегда удавалось убедить Артема, что я люблю только его и больше таких ошибок не допущу. Однако теперь я чувствовала, что моим словам он больше не поверит — кажется, он окончательно поставил на мне крест, и мы оставались вместе лишь по инерции. При этом я сама не знала, что хуже: развестись и потерять его навсегда или годами жить так, словно мы едва знакомы.

Единственное, что нас по-прежнему связывало — редкий секс, который все меньше напоминал «занятия любовью». Обычно он происходил тогда, когда Артем возвращался домой чуть выпившим, что в последние недели происходило все чаще. Муж ложился на кровать, молча поворачивал меня к себе спиной и пару минут мял мою задницу и грудь, а затем вставлял в меня член. Я также молча двигалась вместе с ним и пыталась понять, думает ли он сейчас обо мне или о ком-то другом.

Минут через пять Артем кончал, вовремя успев вынуть из меня пенис, и шел в ванную. Иногда он поглаживал меня по бедру или целовал в лоб, и тогда мне на миг казалось, что все снова может стать нормально. Однако я тут же понимала, что это невозможно — потому что недалек тот день, когда я сама разрушу нашу совместную жизнь до конца.

Илья Сергеевич оправился и стал выглядеть еще лучше, чем раньше — вероятно, из-за того, что на руке у него больше не было обручального кольца. Улыбался он теперь реже, но его лицо снова стало идеально выбритым, а одежда выглядела тщательно выглаженной и чистой. По утрам он тепло со мной здоровался, а в конце дня желал хорошего вечера, и несколько раз я едва удерживала себя от того, чтобы не догнать начальника и не предложить поехать к нему на всю ночь домой. Сильнее всего пугало то, что я больше переживала об отказе, чем о том, как очередная измена повлияет на мои отношения с мужем.

Одним субботним вечером я испытала внезапный прилив счастья — ибо наконец приняла финальное решение о том, что делать дальше. Проведя весь вечер за компьютером, Артем лег спать, но я продолжила сидеть на кухне, улыбаясь своему мутному отражению в окне. На пожелтевшие листья на земле капал мелкий дождь, а холодный ветер раскачивал голые ветки деревьев, но я наконец ощутила себя счастливой. К уголкам глаз подступили слезы, и я начала лихорадочно ходить по кухне, время от времени тихо всхлипывая от облегчения. Я приняла себя — приняла все свои достоинства и недостатки и поняла, что нет смысла сопротивляться тому, какая я есть. Я стала свободной.

Пьянящее состояние эйфории охватило все мое тело, и я дрожащими руками нащупала на столе телефон, после чего стала набирать давно заученные цифры. После трех гудков в трубке послышалось тихое шипение, а затем хорошо знакомый голос произнес:

— Кристина?

Я с предвкушением представила все, что мне вскоре предстоит испытать, выдохнула и ответила Илье Сергеевичу:

— Я тебя хочу.