Школа минета Кристины Соколовой

Алиса Белова (2024)

Кристина Соколова — молодая 27-летняя девушка с педагогическим образованием, помогающая разрабатывать электронное оборудование для школ и садов. У нее хорошая работа, любящие родители и надежный муж, который считает ее лучшей женщиной на Земле. Единственная проблема — Кристина готова отдаться каждому мужчине, который обратит на нее внимание…

3. Стас

Тогда Артем и понятия не имел, сколько еще раз в этой комнате услышит от меня нечто подобное. Я плакала у него на плече, но он меня утешать не стал — через какое-то время он поднялся, отошел в другой конец комнаты и, не поворачиваясь ко мне, произнес:

— Уходи. Все кончено.

Я предполагала, что могу такое услышать, но все равно не была к этому готова. Разрыдавшись, я начала бормотать что-то вроде «прости» и «я тебя люблю», чувствуя отчаяние и безграничную ненависть к себе. Артем молча прошел мимо меня и столика с букетом цветов, за несколько секунд обулся и захлопнул за собой входную дверь. Продолжая захлебываться слезами, я медленно легла на диван и обхватила колени.

Тем же вечером я собрала сумку и написала отцу — попросила переночевать у него пару дней, пока не смогу снять себе комнату. Покидая квартиру в полдесятого вечера, я все еще надеялась хотя бы увидеть Артема, пусть и не рассчитывала на то, что он меня простит. Однако Артем не возвращался — возможно, он хотел заглушить боль алкоголем или пытался отвлечься от моего предательства в компании друзей. Или к этому моменту уже лежал в постели с другой. Винить его за это я не имела права, но менее больно при этой мысли мне не становилось.

Через час я приехала к отцу, а следующую неделю провела в кровати. Учебный год начинался лишь через месяц, и я могла круглосуточно страдать у себя в комнате, поедая фастфуд и пытаясь забыться за просмотрами сериалов и видео на YouTube. Если в моей профессии и есть удачное время, чтобы отсосать незнакомцу и потом об этом сильно жалеть, так это июль.

Отец не стал расспрашивать, что случилось — он лишь коротко поинтересовался, насколько все серьезно, и хмуро кивнул. Не знаю, подозревал ли он об истинных причинах нашего с Артемом разрыва, но вполне мог догадываться. Еще в школе обо мне начали ходить неприятные слухи, хотя я уже тогда старалась не спать с теми, кто мог меня знать. Однако в какой-то момент эти слухи дошли и до родителей — внешне они не придали им значения, но в душе наверняка могли посчитать, что дыма без огня не бывает. А огонь этот горел и моментами перерастал в настоящий пожар.

Спустя несколько дней поиск квартиры я решила на время отложить — отец разрешил жить у него сколько угодно, да и отпускные уже подходили к концу. Конечно, на август можно было взять какую-нибудь подработку, но сил на это я не нашла. С Артемом я познакомилась только в мае, однако боль от расставания была столь сильной, будто я прожила с ним лет пять. Странно — я всегда гордилась своей независимостью и свободой, а теперь поняла, что до этого просто не успела встретить нужного человека.

Однако даже этого оказалось недостаточно, чтобы в критический момент себя остановить, и это пугало сильнее всего. Если меня не спасло даже то, что я про себя называла любовью всей своей жизни, то что спасет?

Отвлечь от этих мыслей меня пыталась Аня, которая была моей лучшей подругой с пятого класса. Конечно, даже с ней я не делилась всем, что иногда делала, но через некоторые трудные периоды жизни я бы без нее не прошла. И сейчас такой период наступил.

Открыв дверь своей съемной квартиры, Аня широко распахнула руки и приняла меня в объятия:

— Кристина…

Я грустно улыбнулась и обняла ее в ответ. Последние полтора года мы виделись намного реже — Аня начала жить с Антоном, и вытащить ее куда-то в выходные стало почти невозможно. Я тайно ждала, когда они наконец поженятся и хотя бы немного утратят друг к другу интерес, но пока Антон с предложением не спешил. К счастью, на эти выходные он с друзьями уехал на рыбалку, и мы с Аней могли провести два дня вместе.

На кухне уже стоял полный чайник и тарелка с венскими вафлями, а рядом по столу ходил большой полосатый кот. Аня взяла его на руки и положила к себе на колени, а я в это время налила нам чай. Наконец мы уселись, и Аня спросила:

— Ну, чего у вас произошло?

Я в общих чертах рассказала про ту ночь в поезде, опустив подробности про мастурбацию под одеялом и стекающую по губам сперму. Сначала я хотела сказать, что вместо минета доставила Денису удовольствие рукой, но в итоге не выдержала и описала все, как было на самом деле. Аня вытаращила глаза и прикрыла ладонью рот, хотя еще в школьные времена наслушалась от меня такого, что обычный отсос одному мужчине давно не должен был повергать ее в шок.

— Знаешь, я тоже иногда о чем-то таком фантазирую, — начав жевать вафлю и взяв меня за руку, произнесла она приглушенным голосом, словно нас может кто-то услышать. — Что к нам ночью проникает какой-нибудь незнакомец, заходит в комнату, прижимает меня лицом к кровати и… Понимаешь сама.

Я улыбнулась — что-то подобное я иногда представляла, но дальше фантазий эти мысли не заходили. С Артемом никакие ролевые игры нам были не нужны — мы хотели друг друга так сильно, что сил едва хватало на обычный секс. Чтобы возбудиться, Артему было достаточно меня обнять. Я же хотела его всегда.

Аня смущенно почесала лоб и продолжила:

— Однажды я рассказала об этой фантазии Антону, и он вроде даже был не против — заказал наручники и какую-то черную маску для лица. Как-то вечером я легла в одних трусах на диван и сделала вид, что уснула. Он тихо зашел в комнату, а затем резко схватил меня за шею и заломал руки за спиной. Как только он стянул с меня трусы и приготовился начать, я стала визжать и брыкаться. И знаешь что? Вместо того чтобы посильнее вдавить меня в диван и продолжить, он испуганно натянул на себя штаны и спросил: «Ань, ты чего, все нормально?»

Мы обе рассмеялись, и она продолжила:

— Нет, мне, конечно, приятно, что он так обо мне заботится, но иногда хочется почувствовать себя, знаешь… немного шлюхой.

Аня смущенно посмеялась, а я понимающе улыбнулась и снова невольно вспомнила Артема. С ним я могла почувствовать себя шлюхой в любой момент — при этом такой шлюхой, которую искренне любят. Днем он меня гладил и целовал, а вечером мог оттрахать так, что было трудно ходить. Идеальное сочетание для счастливой совместной жизни.

Мы с Аней еще пару часов посидели, а потом пошли погулять по вечерней Москве. Чтобы меня отвлечь, Аня предложила на следующий день встретиться с одной ее хорошей знакомой и ее парнем, а также с их одиноким другом. Аня заверила, что это не будет свиданием — мы просто погуляем и где-нибудь посидим, чтобы мне не было грустно одной. Пожав плечами, я согласилась — я помнила, чем подобные встречи у меня иногда заканчивались раньше, но сейчас не могла себя представить в постели с кем-то другим. Впрочем, примерно то же самое я думала, когда пару недель назад садилась на поезд в Москву.

Когда я вернулась домой, отец уже спал, поэтому я быстро помылась и прошла в свою комнату, стараясь ступать как можно тише. Укрывшись одеялом, я в очередной раз с надеждой достала телефон, но сообщений и звонков от Артема по-прежнему не было. Неделю назад я поинтересовалась, как у него дела, на что он сухо ответил «Хорошо» и больше ничего не писал.

Я машинально запустила руку в трусы и подвигала пальцами вверх и вниз, но ни малейшего желания у меня не появилось. Когда мы с Артемом после долгого рабочего дня лежали рядом, я иногда начинала так делать при нем, поглаживая его по животу и постепенно опуская руку вниз. Он делал вид, что ничего не замечает, и продолжал дальше смотреть в экран телефона, но через пару минут его выдавал постепенно поднимающийся член. Такие моменты меня возбуждали сильнее всего: одно дело — наслаждаться самой, и совсем другое — когда вместе со мной получал удовольствие он.

Вскоре Артем все-таки убирал телефон и начинал медленно меня целовать, в то время как его член упирался через штаны в мое бедро. Пожалуй, моя мастурбация его возбуждала даже сильнее, чем секс — когда я прикладывала руку к его груди, его сердце билось так часто, словно он лежит со мной в постели первый раз. От этого я заводилась лишь сильнее — полностью стягивала с себя трусики, клала его голову себе на грудь и начинала еще активнее двигать пальцами.

Артем нежно целовал мои соски и покрывал поцелуями живот, украдкой наблюдая за движениями моей руки. Я чувствовала, как моя кровь пульсировала все сильнее, и это значило, что пик наслаждения уже близко. Это ощущал и Артем, который прижимался к моей груди и мог слышать бешеный стук моего сердца; он гладил меня по бедрам, немного раздвигал мне ноги, а затем проникал пальцами во влагалище. Другой рукой он трогал свой возбужденный член, который пульсировал и становился таким крепким, словно Артем готов кончить в любой момент. Казалось, что достаточно немного поласкать или ненадолго взять его член в рот, и уже через несколько мгновений из него выстрелит струя спермы, которая зальет все мое тело от лица до бедер.

Однако Артем каким-то образом сдерживался — мастурбируя вместе со мной, он с предвкушением ждал того момента, когда я начну громко стонать, в экстазе сжимать ноги и едва заметно дрожать всем телом. Я приподнимала голову и наблюдала, как его рука скользит вдоль члена, то ускоряясь в приступе возбуждения, то замедляясь, чтобы не закончить раньше меня. Прижимаясь своими губами к его губам, я находила его язык, постанывая от удовольствия и чувствуя, что кульминация готова наступить в любую секунду. Зажмурив глаза, я широко открывала рот, представляя, как Артем берет меня за волосы, приподнимает мою голову и кончает мне за щеку и на язык. И оргазм наконец наступал — я откидывалась на подушку, прижимала голову Артема к своей груди и стонала так громко, что меня наверняка могли слышать соседи или прохожие через открытое окно; через несколько секунд начинал стонать и он, и я с упоением чувствовала, как его сперма покрывает мои ноги и живот.

Пока Артем прижимался к моей груди и пытался отдышаться, я иногда успевала кончить второй раз. Удовольствие в такие моменты почему-то становилось еще сильнее, и я громко повторяла «Да!» и «Артем!», в то время как он с полуприкрытыми глазами сжимал мою ногу, уткнувшись мне в плечо. После этого я в изнеможении протягивала руки и ноги, а затем начинала целовать Артема и повторять, как мне с ним хорошо.

Только вот теперь все это не имело для него никакого значения — я стала для него очередной бывшей, про которую он скоро забудет. В глубине души я даже надеялась, что он будет меня ненавидеть — это значило, что хоть иногда он станет про меня вспоминать. Однако в реальности от его чувств ко мне не останется ничего, кроме безразличия.

Я продолжала бессмысленно возить рукой в трусах, но к уголкам глаз уже подступили слезы, поэтому я остановилась и уткнулась в подушку. Наверное, надо постараться обо всем забыть и как-то двигаться дальше. Завтра можно будет пообщаться с одиноким знакомым Ани — даже если он мне не понравится, немного мужского внимания мне не повредит. С этой мыслью я отвернулась к стене и вскоре провалилась в сон.

Весь следующий день шел дождь, но отменять встречу мы не стали — вместо прогулки мы сразу пошли в кафе, которое в шесть вечера оказалось забитым почти до отказа. Аня со своей знакомой Камилой и ее парнем Игорем уже сидели за небольшим столиком в углу, а вот их одинокий друг пока не пришел. Аня пошутила, что он наверняка увидел меня в окно и теперь стоит снаружи, боясь со мной познакомиться; я ответила, что при виде моего унылого лица он скорее пошел домой, решив не тратить время впустую. В этот момент дверь кафе открылась, и к нашему столику направился симпатичный парень примерно моего возраста. Камила улыбнулась и помахала ему рукой; подойдя к нашему столу, парень обнял девушек и пожал руку Игорю. Затем он повернулся ко мне:

— Стас, — с улыбкой произнес он и протянул мне руку. — Вы даже красивее, чем я думал.

Я немного покраснела и улыбнулась в ответ:

— Кристина. Приятно познакомиться.

— И мне. Давайте на «ты» — вы не против?

Я согласилась и сделала глоток апельсинового сока, украдкой взглянув на Стаса. Он тоже оказался симпатичнее, чем я предполагала; более того, лет в пятнадцать я бы легко могла в него влюбиться, а потом мечтать, чтобы он вставал поближе ко мне на перемене между русским и литературой. Очевидно, что одиночество у него было не вынужденное, а намеренное, и от недостатка внимания со стороны противоположного пола он страдал вряд ли.

Сначала Стас общался с Аней, Игорем и Камилой, то и дело бросая взгляд на меня, а затем присел рядом, и мы стали негромко говорить друг с другом. Вернее, спустя пару минут говорить начала одна я — Стас большую часть времени просто кивал и с серьезным видом слушал о моей работе, семье и о том, как мы с Аней прогуливали в школе уроки. Через пятнадцать минут я по-прежнему не знала о Стасе ничего, кроме имени; однако я так отвыкла от того, что могу быть кому-то интересна, что продолжала без остановки говорить, перескакивая с одной темы на другую. Наконец я выдохлась и замолчала, а Стас продолжал машинально кивать и с улыбкой смотреть на меня.

Я посмотрела на него в ответ и в этот момент еще острее почувствовала, как мне не хватает Артема. Он тоже умел не только слушать, но и прислушиваться; он всегда знал, что меня беспокоит — иногда даже лучше меня самой. Я могла говорить с ним часами и рассказывать обо всем, что вызывает у меня боль — кроме прошлого, но ту часть жизни я решила похоронить навсегда и больше не вспоминать. С Артемом у меня было все, чего я когда-либо хотела, но теперь этого нет. И винить за это мне тоже было некого.

Я тяжело вздохнула, после чего Стас легонько коснулся моего локтя:

— Тебе заказать что-нибудь?

Опомнившись, я стряхнула с себя оцепенение и повернулась к Стасу:

— Ты сам что-нибудь будешь? Если что, можно кофе, — тут же добавила я.

Стас кивнул и, не став звать находящегося в другом конце зала официанта, направился к барной стойке. Я решила, что пора перестать по каждому поводу вспоминать Артема и жалеть себя хотя бы до того момента, пока я не приду домой и не заберусь под одеяло. Выпрямив спину, я улыбнулась, а Аня толкнула меня в бок и подмигнула:

— Ну как? Не жалеешь, что пришла?

Я засмеялась и толкнула ее в ответ:

— Не жалею. Главное, сама не забудь, что у тебя есть Антон.

Через пару минут Стас вернулся и, встав около столика, аккуратно погладил меня по плечу:

— Кофе скоро принесут. Не хочешь пока подышать воздухом? Дождь уже кончился.

Я пожала плечами и согласилась, и мы пошли в сторону выхода. Стас шел чуть впереди, давая мне возможность рассмотреть его широкую спину и крепкие ноги. Я попробовала представить, как он также неторопливо подходит ко мне, пока я лежу на кровати с привязанными к изголовью руками, но в голове снова возникал лишь образ Артема. Я почувствовала легкий укол совести — еще вчера я ждала от него сообщений и плакала в подушку, а теперь общаюсь с другим. Казалось, будто я изменила Артему именно сегодня, а не в ту ночь, когда сделала минет едва знакомому мужчине в поезде.

Мы вышли на улицу и встали у входа в кафе, после чего Стас достал пачку сигарет и предложил одну мне. Сначала я по инерции хотела отказаться, но внезапно передумала и решила, что сегодня одну штуку выкурить можно. В конце концов, детей мне заводить больше не с кем.

Сделав первую затяжку, я с непривычки чуть не закашлялась — сигареты оказались гораздо крепче тех, что я иногда курила перед экзаменами в студенческие годы. Стас улыбнулся и закурил сам, глядя куда-то вдаль, а затем осторожно спросил:

— Аня сказала, что ты недавно рассталась с парнем?

Я бросила на него взгляд и сделала вторую затяжку, которая прошла гораздо легче первой. Чувствуя, как дым наполняет легкие, а голова начинает немного кружиться, я кивнула:

— Да, примерно пару недель назад. И, наверное, навсегда.

— Из-за чего расстались?

Я взглянула на Стаса, немного помолчала и произнесла:

— Отсосала незнакомцу в поезде.

Стас выдохнул дым и внимательно на меня посмотрел, а затем пожал плечами:

— Бывает. Я тоже два раза изменял своим девушкам. Самое поганое, что потом чувствуешь себя даже хуже, чем если бы изменили тебе.

Он засунул сигарету в рот, погладил меня по плечу и сказал:

— Поверь мне, как человек я гораздо хуже тебя. Поэтому пока я решил держаться от женщин подальше. Так что извини, — подняв руки вверх и не выпуская сигареты из зубов, воскликнул Стас. — Пытаться тебя соблазнять я сегодня не буду.

— Жаль, — с разочарованной улыбкой проговорила я. — Мысленно я уже потрогала тебя во всех местах и повалила на кровать.

— А я тут же уснул, — добавил Стас. — Ибо пока я не доступен ни эмоционально, ни сексуально… Конечно, если не считать самоудовлетворения.

Я засмеялась и чуть отодвинулась от входа в кафе, дверь которого открылась за моей спиной. Мне пришлось немного прижаться к Стасу, и я чуть не обожгла его сигаретой, но он вовремя отодвинул запястье. Затем он взял меня за руку и с серьезным видом произнес:

— Вполне возможно, что он тебя по-прежнему любит, даже если сейчас ему противна любая мысль о тебе. Поверь мне.

— Откуда ты знаешь?

Стас вздохнул и произнес:

— Из личного опыта. Я сам по-прежнему люблю ту, которая когда-то мне изменила.

Я слегка приоткрыла рот, а моя рука с сигаретой застыла на месте. Это глупо, но Стас показался мне слишком красивым и уверенным в себе, чтобы всерьез страдать из-за другой девушки. Правда, лет в шестнадцать я думала, что мужчины вообще не умеют страдать — по крайней мере, из-за женщин — но дело наверняка было в моей не самой большой выборке. Да и к подбору партнеров для общения я в те годы подходила не слишком избирательно.

Я сочувственно погладила Стаса по руке, а он грустно усмехнулся и продолжил:

— Однажды она мне позвонила и сказала, что останется ночевать в другом месте, а утром все объяснит. Домой она приехала только через три дня и даже радостно поцеловала меня в щеку, а потом произнесла: «Милый, мне придется от тебя уйти».

Стас ухмыльнулся, покачал головой и продолжил:

— Как выяснилось, не она мне изменила с другим — это я полгода был ее временным любовником. Я мечтал завести с ней детей и состариться, а она хотела привлечь внимание бывшего. И у нее получилось.

Затушив сигарету о внутреннюю поверхность мусорного бака, Стас продолжил:

— В конце она сказала, что ей передо мной стыдно, и под конец я ей даже начал немного нравиться. Если бы не Леша, мы вполне могли бы стать хорошей парой и друг друга любить, но… Короче, в тот день она ушла навсегда, только я о ней почему-то забыть не смог. И это странно, потому что объективно ничего особенного в ней нет.

Он немного помолчал и продолжил:

— Конечно, это не значит, что твой бывший также страдает по тебе. Наверное, ненормальных вроде меня вообще не очень много. Но мне почему-то кажется, что он тебя любит, несмотря на случившееся. Я бы любил.

Я взглянула на Стаса, а затем его обняла — уткнулась ему в ключицу и закрыла глаза, мысленно благодаря за то, что он меня выслушал и не осудил. Стас обнял меня в ответ, погладил по волосам и поцеловал в щеку, а затем крепко прижал к себе. Так мы простояли пару минут, не говоря друг другу ни слова, и я чувствовала какое-то умиротворение, которого мне в последнее время так не хватало.

Наконец Стас чуть отстранился и отряхнул мои плечи, и мы оба смущенно посмеялись. Он осмотрелся по сторонам и спросил:

— Может, еще немного погуляем?

Я согласилась, и мы зашли в кафе, где забрали свои вещи и попрощались с друзьями. В конце Аня мне подмигнула, но я лишь махнула на нее рукой и сказала, что позвоню, когда доберусь до дома. Мы со Стасом вышли из кафе, и я взяла его под локоть, а затем мы пошли по вечерней Москве.

Проходя по Тверской мимо хорошо знакомых зданий и площадей, я невольно вспоминала все прогулки по этим местам с Артемом, но сейчас эти воспоминания не причиняли мне боли. Я знала Стаса всего пару часов, однако с ним ощущала себя словно под какой-то защитой — будто теперь я никогда не останусь одна, даже если от меня отвернутся все. Я не могла представить себя с ним в постели, и я надеялась, что об этом не думает и он, хотя к его желанию отнеслась бы вполне нормально. Однако мы никуда не спешили и неторопливо проходили мимо музеев, парков и старинных зданий, наслаждаясь приятным вечерним воздухом, который был чуть влажным после прошедшего дождя.

Погуляв еще часа полтора, мы остановились у спуска в метро и стали прощаться. Стас спросил у меня мой номер телефона, быстро набрал его у себя и позвонил, а затем сбросил вызов. Убирая телефон в карман, он взглянул на меня:

— Если будет плохо, звони.

Я кивнула, а Стас улыбнулся и поцеловал меня в щеку. Мы обнялись, после чего Стас развернулся и стал неторопливо спускаться по лестнице, пока его силуэт не исчез в темноте подземного перехода. Я достала телефон и сохранила его номер в контактах, а затем осмотрелась по сторонам и пошла домой пешком.