Синтезис

Алиса Бастиан, 2023

Продолжение квест-истории «Делектус».На новом экспериментальном этапе – Синтезисе – героев ждут изменения правил игры, психологические испытания и нелёгкие решения.Совершённые и будущие преступления, бывшие и новые симпатии, жажда возмездия и жизни… Никто из них уже не будет прежним.

Глава III. Ad libitum

Рут бросил в стакан две шипучие таблетки, и вода запенилась, зашипела, гипнотизируя его. Когда растворились последние белые крошки, Рут взял стеклянную палочку и перемешал содержимое стакана. Выпил, поморщился, сжал рукой край хлипкого столика. Боль понемногу остывала. Он проклинал день, когда стал частью Паноптикума. Хотя и выбрал это по собственному желанию. А кто на его месте не выбрал бы?

Боль отпустила. Рут встал, подошёл к мониторам, проверил, всё ли в порядке. Мониторы работали и были готовы к Синтезису, а вот помещения Паноптикума, отведённые под второй этап, готовыми назвать можно было с натяжкой. Экспериментальный этап, что тут скажешь, усмехнулся Смотритель. Планшет на столе звякнул. Сценарий Синтезиса и его условия были доставлены получателю. Рут деловито пролистал информацию, бросил взгляд на стакан и пустую упаковку от таблеток. Возможно, они ему больше не понадобятся. Он сделает всё, что должен, но остальное уже будет зависеть не от него.

Они преуспеют, подумал Рут. Он медленно перечитывал инструкции. Раз уж они здесь — справятся. Но не все…

Аслу разбудил стук в дверь. Она даже не заметила, как уснула, однако проспала не меньше десяти часов, судя по стрелкам на циферблате. Усталость всё же вырубила её.

— Минуту! — крикнула она, плеснула в лицо водой, натянула штаны. — Да!

Рут мог бы войти в комнату и так, но тактично постучал, полагая, что Асла может ещё спать, и не ошибся.

— Привет, — сказал он, заходя в комнату. И сразу протянул ей набор в футляре — зубную пасту со щёткой. Поняв, как это могло выглядеть, смутился. — Я вчера… совсем забыл. Не могу за всем уследить, — пробормотал он.

Асла забрала футляр и положила его на столик. Не бросаться же чистить зубы прямо при Руте!

— Это тебе, — Смотритель протянул ей прозрачную ключ-карту. — Как ты и просила. Подойдёт только к комнатам этого этажа.

Можно подумать, я бы навестила кого-нибудь этажом выше, мысленно усмехнулась Асла. Хотя с Орнубием, возможно, она бы и поговорила. По-нормальному. Но был бы в этом смысл?

— Хорошо, — сказала она, забирая карту.

— Такая есть только у тебя. Вечером я её заберу.

— Только у меня?

— Остальные Игроки не изъявили желания выходить из комнат или посещать комнаты других Игроков.

— Понятно, — протянула Асла. Ей почему-то это не очень понравилось.

— Ну ты-то Инсайт, тебе, считай, положено, — улыбнулся Рут.

— Ты получил… инструкции?

— О, — Рут отвёл взгляд. — Об этом поговорим завтра.

— Скажи, — Асла невольно схватила его за рукав рубашки. Всё такой же чёрной, как и до этого. — Скажи! Что в них?

— Завтра, — решительно повторил Рут, высвободившись и положив руку ей на плечо. Рука была тяжёлой.

— Но…

Смотритель повернулся и вышел. Дверь за ним закрылась.

Асла сделала себе чай, разогрев чашку с водой в микроволновке, там же погрела бутерброды с сыром. Несколько оставила на утро. Почистила зубы, ещё раз умылась. Вытерлась полотенцем, принципиально не заостряя внимание на его краевой тесьме. Взяла ключ-карту и вышла в коридор.

Слева виднелся лифт. Лифт привёл бы её к Фортру с Орнубием. Или в Зал Собраний. Ни туда, ни туда идти у неё не было никакого желания. Асла посмотрела направо — три двери дальше по коридору, две выглядели так же, как и дверь в её комнату, только чище и новее, а одна, в самом конце, была обита железным листом. Сенсора, считывавшего ключ-карту, рядом с ней не было. Рут сказал, что карта подойдёт только к комнатам этого этажа, и имел он в виду комнаты Крама и Олероя, но он не сказал, что нельзя подходить к другим дверям. Я только взгляну, подумала Асла, неслышно ступая по коридору. За дверьми её Игроков не раздавалось никаких звуков, да и что она ожидала услышать? Они заперты там в одиночестве и тишине.

Деревянная дверь, обитая железом, была закрыта, но неплотно. Не совсем понимая, что она делает и зачем, Асла поддалась искушению и уцепилась пальцами за чуть выступающую часть дерева. Дверь чуть-чуть поддалась. Асла подцепила её поудобнее и потянула на себя. Ещё чуть-чуть. И ещё.

Дверь приоткрылась. За ней было темно, а заходить внутрь Асла не собиралась. Мало ли, что там… Её туда не приглашали. Она распахнула дверь пошире, надеясь, что свет из коридора поможет ей хоть что-нибудь разглядеть, и освещение в комнате вдруг включилось. От неожиданности Асла вздрогнула и чуть не выронила ключ-карту.

Комната оказалась чем-то вроде маленького склада. Наваленные друг на друга коробки, провода, мешки. Предметы из Игры — треснувшая капсула пневмопочты, сломанные картинные рамы, сейф с отломанной дверцей, какая-то пирамидка, россыпь жетонов, кубик Рубика, застрявший на повороте грани, несколько ключей. Сбоку выглядывала магнитно-маркерная доска, повидавшая виды. Несколько поцарапанных и заляпанных чем-то браслетов. Цилиндрический контейнер, в котором им прислали Особое задание — убить Игрока другой команды. Асла ещё помнила, как металл этого цилиндра холодил ей руки. Она присмотрелась и увидела на контейнере мелкую гравировку: «Ad libitum». «По желанию». И хотя надписи этой они тогда не заметили, потому что рассматривали не цилиндр, а пергамент с посланием, в нём их тоже предупредили — «по желанию». И они так и поступили. Флора, по крайней мере, точно. Она убила по собственному желанию, сама выбрала это. Как и многие другие. Они провалили все двенадцать Особых заданий.

Асла перевела взгляд выше. На полке стояла банка с краской, очевидно, люминофорной, валялись старые книги, коробка с переключателями-тумблерами.

И… револьвер.

Господи, подумала Асла. Его не было в Игре! Зачем он здесь?

Первым порывом было заскочить в комнату, схватить серебристый револьвер и… И что дальше? Что следовало бы сделать дальше?

Взгляд снова метнулся к надписи на цилиндре. «Ad libitum».

Они проверяют меня? Не схвачу ли я его и не попытаюсь ли сбежать? Или пристрелить кого-нибудь? Поэтому дверь и была не заперта!

Асла сглотнула и отступила назад. Захлопнула дверь.

Он наверняка не заряжен, но если бы я его взяла, это не имело бы значения. Это ловушка.

Она сердито повернулась и зашагала к двери одного из своих Игроков. Лицо у неё было злое, и сердце билось тоже по-злобному. Она словно сунула руку в капкан, но в последний момент успела её отдёрнуть. Ловушка не захлопнулась, но могла бы. И зла Асла была не только на тех, кто поставил этот капкан, но и на себя. Следовало ожидать от Совета чего-то подобного.

Она постучала в дверь, но никто не ответил. Подождала, постучала ещё раз. Ничего. Асла зашла в комнату — та была пуста. Нет, там стояла кровать, стол тоже имелся, и в целом она оказалась улучшенной версией её комнаты, но ни Олероя, ни Крама в ней не было.

Странно, нахмурилась она. Вроде бы комнаты должны быть заперты снаружи? Куда же делся тот, кто должен здесь быть?

Она же не одна здесь, правда? Асла в панике метнулась к другой двери и постучала.

— Да? — донеслось из комнаты голосом Олероя.

Асла облегчённо выдохнула. Значит, он здесь.

И значит, пустовала комната Крама.

Ключ-карта пропустила её к психотерапевту.

— Наконец-то, милая! — воскликнул он. — Я знал, что ты не выдержишь одиночества в этой чёртовой коробке, — кивнул он на комнату. — Живая?

— Не уверена, — горько усмехнулась Асла. Олерой был прав — после Финала она не видела никого, кроме Рута, и невозможность выйти её угнетала больше, чем ей казалось. Она поняла это только сейчас, глядя на психотерапевта и слушая его радостный голос. Похоже, ему тоже было здесь скучновато.

— Не уверена? — Олерой взял Аслу за руку и пальцами обхватил её запястье. Не пострадавшее от Фортра — другое. — Пульс есть, — довольно отметил он. — Значит, живая.

Асла улыбнулась.

— Почему ты не попросил выйти отсюда?

— Попросил? Да бога ради, не стоит оказываться у Совета в долгу, не известно, чем придётся отдавать, — отмахнулся Олерой. Потом, видя, как улыбка медленно сползает с её лица, добавил: — Да ты не волнуйся. Тебе они ничего не сделают, раз уж не сделали до сих пор.

— Крама нет в его комнате, — сказала Асла, отгоняя мысли о долге перед Советом и ключ-карте в её руке. — Не знаешь, где он может быть?

— Нет, — покачал головой Олерой. — Но вряд ли он где-то далеко. По крайней мере, дальше Зала Собраний он бы не ушёл. Ну, судя по тому, что нам сказали.

— Зайду к нему ещё позже, — ответила она, и прозвучало это слегка испуганно. Ей теперь везде чудился подвох. Скрытый смысл. Ожидание от них противоположных действий.

— Говорят, у тебя какая-то ущербная комната? — спросил Олерой.

— Да нормальная, — возразила Асла, — просто кое-чего не хватало. Ну и не такая новая.

— У меня есть конфеты. Хочешь конфет?

— Что? — удивилась она.

— Конфеты, — терпеливо повторил Олерой. — Ещё помнишь, что это? Или еда Паноптикума отбила у тебя представления о нормальных человеческих радостях? — рассмеялся он.

— Хочу, — машинально кивнула Асла. Ей внезапно стало трудно вдохнуть. Она опустилась на кровать и обнаружила, что выдохнуть ей тоже трудно. К счастью, пока психотерапевт доставал коробку конфет, Асла пришла в норму. Но, господи, ей стало страшно. Дело было не в конфетах. А в Олерое. Дело было именно в нём.

— Держи, — протянул он ей открытую коробку. — Насчёт начинок ничего сказать не могу.

Асла вытащила одну из конфет, развернула фольгу фантика.

— Рут ещё ничего не говорил тебе о Синтезисе?

Она мотнула головой, жуя шоколад. Взглядом спросила Олероя о том же.

— Нет, — отозвался он. — Видимо, информацией нас всех удостоят только завтра.

— Ты точно ничего не знаешь?

— Я, конечно, был не совсем обычным Игроком, — спокойно сказал психотерапевт, — но к Синтезису я не имею никакого отношения и ничего о планах Совета по этому поводу не знаю. Правда.

Ну да, уныло подумала Асла, понимая, что верить Олерою больше не может. Не после всего этого. Но выбора у неё особого не было.

— Это ведь Фортр был против того, чтобы вытащить меня из чёрной комнаты? — спросила она, и так зная ответ.

— Он. Но в чём-то его можно было понять. Хотя именно в нашем случае он бы непоправимо ошибся.

— А когда я вытянула жребий, ты же знал, что меня ждёт? Знал, что это безнадёжная трата времени, потому что двух браслетов у нас нет?

— Да, тогда знал. А в Первой Игре ещё не знал. Хотя определённый подвох от Совета ждал, и, как оказалось, не зря. В любом случае, идея отправлять одиночку в непроверенную комнату изначально отдавала чем-то нехорошим.

— Рут сказал, меня отправили в чёрную комнату в Третьей Игре. Значит, тогда решали не по жребию?

— Нет. Голосованием.

— А в Первой?

— И в Первой тоже.

— Кого там выбрали?

— Хотели тебя, но… передумали.

Асла снова вспомнила, как Олерой оттаскивал от неё Фортра. И… кого-то ещё.

— Почему?

— Почему? Ну… — он чуть замялся, — нашли более подходящего кандидата. Из сорок девятого.

Олерой опустил глаза на коробку, выбирая конфету.

— Это ты им не позволил отправить меня? — с замиранием сердца спросила Асла.

— Да, — помолчав, ответил он. И улыбнулся. — Хотя это оказалось неважно.

«Но почему?» — завертелся у неё в голове вопрос, смешиваясь с полутонами обрывочных воспоминаний. Тогда, на Первой Игре, она чем-то заслужила весьма недоброжелательное к себе отношение. И тогда же… Он её защитил? Да, теперь она была уверена. Не вспомнила — почувствовала.

Олерой смял фантики в один блестящий комок, метко бросил его в мусорную корзину и повернулся к ней. Асла посмотрела в его серо-зелёные глаза, вспомнила, как он помог ей справиться с приступом в Белой комнате, как он только что считал её пульс… И словно получила под дых. Она замерла. Забыла про револьвер, про Фортра, про предстоящие задания. Совет не мог полностью стереть то, чего не знал. И… видимо, любовь.

По крайней мере, то, что может в неё превратиться.

— Всё в порядке? — спросил психотерапевт, глядя на своего Инсайта. Что-то в ней изменилось.

— Ты… — Асла запнулась, раздумывая, стоит ли вообще это говорить, но на самом-то деле раздумывать было уже поздно. К тому же неизвестно, что ждёт их дальше. И потом, ну не так уж это и сложно, правда? Надо покончить с этим и всё выяснить. Она набрала в лёгкие побольше воздуха и сказала — как в воду нырнула:

— Ты мне нравишься.

Олерой улыбнулся.

— Я знаю, милая. Ты для меня открытая книга. Но очень интересная, — добавил он, увидев, как Асла изменилась в лице.

— Понятно, — сказала та, не зная, что ещё сказать.

— Ты хороший Инсайт.

— Нет, — сказала Асла. — Нет. Потому что… Потому что это тоже отчасти повлияло на моё решение в Финале.

— То, что я, так сказать, не вызываю у тебя отвращение?

— Да, так сказать, — кивнула Асла, чувствуя себя до невозможности глупо.

— Но ведь решение-то неплохое, а?

— Не знаю. Но в любом случае мои личные симпатии не должны были ни на что влиять.

— Ну что сейчас себя корить, да? Уже всё равно не важно, — сказал Олерой. — Но, если тебя это утешит, я буду рад проходить новый этап с тобой.

— Ладно, забудь, то, что я сказала.

— Ты могла бы и не говорить, милая, — отозвался психотерапевт. — Это было понятно. Ну, мне, по крайней мере.

— Хорошо, — сказала Асла. — Вот и поговорили.

— Ну что ты хочешь, чтобы я сказал? — спросил её Олерой.

— Не знаю. Что-нибудь. Или ничего. Господи, всё, забудь! — Асла уже пожалела, что вообще открыла рот. Сейчас она выглядела как идиотка, а не как Инсайт, прошедший Игру (двенадцать Игр).

— Нет, кое-что я всё-таки скажу. Ты самый нормальный человек, которого я встречал в Играх. Ты правда приятная. Ну, в смысле, мне было приятно с тобой играть. Так вот давай я скажу тебе то, что ты и так знаешь. Я убийца. Я работаю на Наблюдательный Совет. Я порекомендовал тебя в Инсайты. Что ты во мне нашла? Любишь плохих парней?

Асла промолчала.

— Ложь, манипулирование, иногда предательства — привычная для меня среда, — продолжил Олерой. — Как правильно заметил наш друг Орнубий, для меня нет ничего святого. Ну, если обобщить. Я такой и буду таким всегда, понимаешь? Что ты хочешь? Изменить меня? Направить на путь истинный? Милая, у нас с тобой нет шансов, — мягко сказал он.

— Нет, — покачала головой Асла. — Нет, ты прав, конечно.

— Ну вот видишь, — Олерой слегка расслабился. Хоть этого и не было видно, разговор для него не был таким уж приятным. Ему не хотелось обижать Аслу, но это было необходимо.

— Конечно, ты прав, — продолжила Асла. — Я всё это знаю. Я обо всём этом думала. Но ты так говоришь сейчас — а что было на Первой Игре?

— Ты помнишь Первую Игру? — удивился Олерой.

— Помню… кое-что, — ответила Асла. — Не совсем уверена, но помню ощущение… В общем… — она не могла подобрать слов, за что проклинала себя, но надеялась, что Олерой и так её поймёт. — В общем, на Первой Игре что-то происходило, да?

— Ты о чём?

— Ну… — Асла поводила рукой в воздухе, — …между нами?

— Ах, это, — Олерой поднял бровь и задумался. Потом сказал: — Ну да, мы с тобой неплохо поладили.

— Что это значит? — вскинулась Асла.

— Ничего особенного, — психотерапевт подтолкнул её к выходу. — Тебе пора.

— Но…

— Давай-давай, у нас всё же расписание. Если хочешь, поговорим позже.

Асла посмотрела на него и упорствовать не стала. Она молча вышла из комнаты, а когда дверь за ней закрылась, Олерой прислонился к стене и пробормотал:

— Проклятье.