Сокровища острова Кипр. Увлекательный путеводитель

Алина Русинова

Кипр и его сокровища здесь! Они уже с вами, в этом полезном путеводителе, с которым вы станете успешным кладоискателем. Карты, указатели и фотографии приведут вас к избранным местам острова. Уже были на Кипре? Тогда книга станет вам незаменимым старым другом и подарком. Если не были, 29 глав будут вам путеводной звездой. Только мечтаете о поездке? Пускайтесь вдаль, листая страницы с путешествиями, описанными в художественном и сказочном стиле, они перенесут вас в реальный мир чуда-острова Кипр.

Путешествие 8. ПАФОС

ОТ ЦАРСКИХ ГРОБНИЦ НА ВСТРЕЧУ С ПИРАТАМИ

Указатели:

Tombs of the Kings (Археологический парк)

St. Paul’s Pillar (Колонна св. Павла)

Coastal Area / Paphos Harbour (Пафосская гавань)

UNESCO Archaeological Site (Напольные мозаики)

Paphos Harbour — Jolly Roger II (Шхуна)

Aphrodite Waterpark (Аквапарк, улица Poseidonos)

Могильник правителей

Уютный городок Пафос удивляет богатством своей многовековой истории. Гостей Пафоса приветствуют слова: «Добро пожаловать в новый Пафос — памятник мирового культурного наследия». Почему новый Пафос? Как гласит история, с конца бронзового века до начала эллинистического периода старый Пафос, или Палеапафос, находился на месте деревни Куклия, что в 17 км от современного города. Название Палеапафос закрепилось за городом с 321 г. до н. э., когда его последний правитель Никоклис основал новый Пафос, или Неапафос, известный сейчас просто как Пафос. В наши дни весь город — и новый Пафос (Nea Paphos), и старый Пафос (Palaepaphos) — занесён ЮНЕСКО в список мирового культурного наследия.

На круговом перекрёстке перед торговым центром Kings Avenue Mall надо бы подумать… Прямо поедешь — проспект «Царские гробницы» найдёшь, налево поедешь — колонну святого Павла увидишь, а направо повернёшь — в Пано Пафос или «верхний Пафос» попадёшь. Сначала поедем по проспекту «Царские гробницы» в направлении курорта Корал-Бэй. Название проспект получил из-за близости с одноимённым археологическим комплексом (указатель Tombs of the Kings) общей площадью в 200 000 кв. м. О присутствии парка — одного из самых посещаемых туристами мест Пафоса, напоминают ограждения, огромная парковка и касса с билетами. Итак, идём по следам прошлых столетий!

В парке посетитель узнает, что руины «Царских гробниц» были впервые обнаружены в 1870 г. археологом Луиджи Пальма ди Чеснола, американским консулом, итальянцем по происхождению. Записи Чеснолы повествуют о том, что между развалинами древнего Пафоса и Ктимой (центром нынешнего Пафоса), находилась скалистая возвышенность Палеокастро, нисходящая в море. Её поверхность была усыпана тысячами одноместных и многоместных гробниц, пробитых в скалах. «Возможно, одной из них была семейная гробница выдающейся личности, вполне вероятно, — одного из королей Пафоса» — предполагал археолог.

Первые научные раскопки были проведены в 1915 г. тогдашним куратором Кипрского музея, Менелаосом Маркидисом. В результате часть ямообразных могил была раскопана, однако это мало что дало для изучения истории Пафоса. Раскопки продолжались в 1937 г. с перерывом на годы войны и возобновились в 1964 г. и в 1974 г. В 1977 г. по решению Департамента древностей, возглавляемого тогда Софоклисом Хаджисаввасом, началось систематическое изучение захоронений — единственного хорошо сохранившегося исторического памятника эллинизма, целью которого было выявить погребальные традиции и узнать о жизни людей того периода. В 1980 г. «Царские гробницы» стали объектом мирового культурного наследия ЮНЕСКО, что стало важным этапом дальнейшего развития археологического комплекса.

В своих работах, Хаджисаввас пишет, что в ходе 14-летних исследований (1977 — 1990) археологам удалось выявить хронологию, предназначение и архитектуру гробниц. Они заключили, что первые захоронения на кладбище датируются III — I вв. до н. э. Каждая семья имела своё погребальное место прямоугольной формы, состоящее их могил разных типов. Рядом с обычными ямообразными могилами были найдены гробницы со скульптурами, арками и колоннами. В больших могильниках были обнаружены колодцы, а в одном из них — даже питьевая вода, ведь по греческой погребальной традиции, согласно которой в эпоху эллинизма на острове проводились захоронения, вода использовалась для очищения.

Многое стало известно о захоронениях, подношениях мёртвым и обычаях, соблюдаемых при похоронах, включая панихиды. Над могилами были найдены останки сгоревших подношений мёртвым, среди которых обугленные части птиц и яиц, а также серповидные скребки для очищения кожи. По традиции, в могилах и погребальных кострах над гробницами помещались наполненные орехами и фруктами горшочки.

Софоклис Хаджисаввас так же поясняет, что время захоронений совпадает с эпохой правления Птолемеев на острове. Археологи считают, что большие гробницы внутреннего двора служили для захоронений птолемейских военачальников, высокопоставленных сановников, правителей острова. Например, в восьмой гробнице, уникальной по своей архитектуре, были найдены высеченные из плотного известняка фигуры двух соколов (царских символов Птолемеев), расположенные по обе стороны входа в погребальную палату. Это очень напоминает расположение фигур сфинксов и львов в Александрии. По всей вероятности, в главной одноместной могиле некрополя мог быть захоронен последний царь из династии Птолемеев — Птолемей Кипрский, покончивший с собой накануне римской аннексии. Среди руин этой же восьмой гробницы были найдены монеты Клеопатры VII. Это значит, что одноместная могила в скале использовалась до разрушения гробниц, вероятнее всего, землетрясениями 79 г. н. э., последующими за извержением Везувия.

В 4-й гробнице были обнаружены человеческие скелеты, сосуды раннего эллинизма, золотые украшения и монеты времён правления Птолемея IV Филометора (первая половина II в. до н. э.). В 6-й эллинистической гробнице с римской лестницей были обнаружены листочки мирты из золота, медное зеркальце и керамические лампы с изображением колесницы и льва на одной из них.

Раскопки так же показали, что в некоторых гробницах хоронили умерших в римский период. Кроме того, стало известно, что за период своего существования кладбище использовалось как карьер, где добывался камень для постройки Пафоса и сооружения погребальных мест. В средние века в этих катакомбах скрывались скваттеры (самовольные поселенцы). Захоронения животных вблизи с людскими могилами свидетельствуют о продолжительном использовании кладбища и в последующие столетия. В большинство могил ведёт дромос, или каменная лестница из 11 — 13 ступенек. Форма и способ закрытия входа в гробницы плитами, расписанными жёлтым, кирпичным, зелёным и голубым цветами, характерны для позднего периода в Македонии и Александрии. В целом гробницы в Пафосе, несомненно, попали под прямое влияние архитектуры могильников в Александрии, хотя свои истоки они берут в Македонии.

На юго-западе парка бежит чуть заметная тропинка, в древности соединяющая город с кладбищем. Кроме неё в парке остались и нетронутые гробницы, которые наверняка привлекут внимание посетителей. Находки последних раскопок «Царских гробниц» хранятся в музее Пафоса (Pafos District Museum), где путешественник может пополнить свои знания об археологии.

Кто-то отправляется в музей, кто-то — в храм-катакомбы св. Соломонии (Агия Соломони) со святым источником и терпентинным деревом, кипрским деревом года — 2021, с ленточками желаний, расположенном прямо по пути в другой археологический парк в нескольких десятках метрах от гавани Пафоса, где находится

Колонна апостола Павла

Это памятное место, где невольно вспоминается история раннего христианства. Здесь словно оживают страницы Деяний святых апостолов, где упоминается древний город Пафос, именуемый Пáфом. Прибытие на Кипр в 45 г. апостолов Павла и Варнавы и распространение ими христианства на острове стало одним из наиболее значительных событий в истории Кипра. В Деяниях (13, 4—6) сказано: «…быв посланы Духом Святым, пришли в Селевкию, а оттуда отплыли в Кипр; и, быв в Саламине, проповедовали слово Божие в синагогах Иудейских; имели же при себе и Иоанна для служения. Пройдя весь остров до Пафа…». Точный маршрут св. Павла и Варнавы из Саламины в Пафос не указан в Деяниях, однако есть несколько версий. В 1949 г. H. V. Morton в своей книге «По следам св. Павла» (In the Steps of St. Paul), пишет, что апостолы шли в Пафос, останавливаясь в богатом медью Тамассосе и в деревне Саламиу, где «выросли оливковые деревья, по местному поверью, — из косточек, оставленных на земле Павлом и Варнавой во время их остановки на обед» (см. главу 9).

Мортон так же пишет о том, как в Пафосе он обнаружил «небольшую греческую церквушку, возведённую, скорее всего, на останках огромного римского храма или рыночной площади. Две колонны из гранита до сих пор возвышаются здесь. Кроме них здесь есть римская колонна, окружённая белоснежной стеной с металлической решёткой, защищающей колонну от попыток людей выломать из неё куски. Согласно поверью, эти камни могли вылечить от малярии. Колонна называется «колонна святого Павла», к которой, как утверждает местное предание, был привязан апостол Павел и бит плетьми…». Правда, в Библии конкретно об этом наказании не упоминается. Во втором послании к Коринфянам (11:24) Павел говорит: «От Иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного; три раза меня били палками, однажды камнями побивали…». В книге Деяний (22, 24:29) упоминаются бичевание Павла иудеями в Иерусалиме, забрасывание камнями в Листре, в Малой Азии, (14:19) и, наконец, — избиение палками в Филиппы, в Македонии (16:22). Об эпизоде у колонны в Пафосе нет ни слова. Но ничего не поделаешь! Сила народной молвы заставляет киприотов верить, что Павел был захвачен иудеями в Пафосе и бичевали его именно у колонны, у подножия которой — небольшая табличка с надписью St. Paul’s Pillar (Колонна святого Павла).

Рядом с колонной находится церковь Агия Кирияки Хрисополитисса, построенная в 1500 г. латинами, жителями Лация, и впоследствии преобразованная из католической в православную. Сегодня кроме служб англиканской общины в пасхальные праздники и по особым случаям в церкви проходят и православные службы.

Так древние руины стали молчаливыми свидетелями многовековой истории Кипра с её многочисленными правителями и установленными ими на острове порядками и культурами. Конечно, достоверность многих исторических событий сейчас уже не проверить. Однако у такого значимого места, как колонна апостола Павла, задумываешься: вот уже две тысячи лет кипрский народ исповедует христианство и бережно хранит древние реликвии. Другое значимое место Пафоса, куда мы проследуем по указателям Coastal Area / Paphos Harbour и UNESCO Archaeological Site, — это

Мозаики — культурное наследие Кипра

Много веков прошло с тех времён, когда в 321 г. до н. э. был основан новый Пафос, или Неапафос, Никоклисом — последним правителем старого Пафоса (Палеапафоса). В эпоху эллинизма (30 г. до н. э. — 325 г.) старый Пафос начал терять свои позиции, в то время как новый быстро рос и развивался. Неапафос по-прежнему оставался столицей и в период Римской империи (30 г. до н. э. — 330 г.).

Останки города, из жизни которого по сей день не разгадано много загадок, сохранились поныне. В археологическом парке на набережной Пафоса, всего в нескольких метрах от живописного порта, сохранились напольные мозаики. Обнаруженные случайным образом в 1962 г. мозаики остаются самыми великолепными мозаиками на острове, которые, словно книгу древнегреческих мифов, можно рассматривать в картинках, догадываться о сюжетах и персонажах, листая её страницы до бесконечности. Разглядывать мозаики в деталях станет особенно интересно, если заранее перечитать мифологические сюжеты. И изучать мозаики с этими сюжетами можно несколько дней, как поступают многие туристы, интересующиеся историей.

Раскопки проводились Департаментом древностей под руководством Виктора. А. Дасжевски и Димитриоса Михайлидиса (Dr. W. A. Daszewski и Prof. D. Michaelides). В ходе раскопок были обнаружены огромные и богатые владения римского периода: вилла Диониса, вилла Тесея, вилла Орфея и вилла Эона. По размерам построек и роскоши мозаичных полов археологи предположили, что

Вилла Диониса

(House of Dionysos) принадлежала зажиточной семье, проживающей в одном из наилучших кварталов древнего Пафоса. Вилла занимает территорию в 2000 кв. м, из которых 556 кв. м покрыты мозаичными полами. Было обнаружено, что вилла Диониса построена на фундаменте здания эпохи Флавия, повторяющего стиль эпохи эллинизма. Вилла Диониса, названная так по основному мотиву найденной там мозаики, сценам из жизни бога виноделия, датируется самым концом II в. Такие богатые декорации были не исключением, а нормой для Пафоса в середине римского периода. В первой половине IV в. она была разрушена землетрясениями.

За исключением мозаики «Сцилла», перемещённой в первый зал, все остальные мозаики виллы Диониса остались на своих прежних местах. Мозаики в этой вилле собирались из тессер (обработанных камушек) в виде кубиков размером 1 см3, а также меньшего размера. Цветные камушки вырезаны из местного камня, а ярко-оранжевые, жёлтые, зелёные и голубые — из стекла. Исключением является мозаика в 13-м зале, там тессеры в два раза больше обычного размера.

Археологи почти уверены в том, что в римский период мозаики не являлись первозданными произведениями искусства. Их копировали, изменяли, дополняли и комбинировали, используя рукописи, находящиеся в распоряжении мозаичных мастерских. Из этих рукописей владельцы вилл и выбирали сюжеты мозаик для украшения своих жилищ. Стало очевидным и то, что мозаичисты зачастую не знали содержания создаваемых ими мозаик. В вилле Диониса, например, на мозаике «Пирам и Фисба» (зал 16) мозаичист выбрал ложного персонажа и изобразил речного бога Пирама, символизирующего реку в Малой Азии, упомянутую Страбо, а не молодого возлюбленного Фисбы. Четыре части мозаики похожи друг на друга, однако на двух панелях есть надписи над персонажами, на двух других — нет. Это лишь указывает на то, что сцены разного происхождения были скомбинированы в единое целое. Многие из мозаик были копиями ранее созданных мозаик для разных построек.

На мозаике «Похищение Ганимеда» видно, что крылья орла словно обрезаны, и это подтверждает то, что эта мозаичная композиция была изначально предназначена для другой комнаты. Причина тому, видимо, то, что в римский период объёмные работы (геометрические фигуры, фон мозаик и т. д.) выполнялись подмастерьями или простыми ремесленниками. Главные же персонажи были делом рук настоящих мастеров. Кроме того, изображённые на мозаиках мифы толковались по-разному. Археолог Д. Михайлидис в своих исследованиях, изложенных в сборнике на английском языке «Guide to the Paphos Mosaics», 1988 г., который послужил материалом для данного рассказа, опирается на те версии, которые наилучшим образом описывают мозаики, но это не говорит о том, что они в точности совпадают с версиями владельцев древних вилл.

Перед тем как пройти к римским мозаикам в пятнадцати залах, мы рассмотрим эллинистическую мозаику «Сцилла» в первом зале (Room 1). Мозаика иллюстрирует Скиллу (др.-греч. Σκύλλα) — мифическое морское чудище, отчасти женщину, отчасти рыбу, отчасти собаку, описанную Гомером в «Одиссее» и другими античными авторами. Овидий в «Метаморфозах» представил Сциллу как красивую девушку, проводившую все дни в морской бухте с подругами. Её любил морской бог Главк, но она не отвечала на его чувства. По этой причине Главк обратился за помощью к колдунье Цирцее, не зная о том, что Цирцея сама пленилась Главком. Из ревности к Сцилле колдунья вылила в бухту смесь из волшебных трав и соков и изуродовала красивое тело Сциллы, обратив нижнюю его часть в туловище чудища. С тех пор Сцилла не покидала бухту и из мести топила проходящие мимо корабли. На мозаике Сцилла изображена с изогнутым хвостом, заканчивающимся крабовыми клешнями, а на первом плане посетитель видит три собачьи тела. Правой рукой Сцилла поднимает, возможно, трезубец, а в левой руке держит мачту, вероятно, с потопившего ею корабля. Собака на мозаике держит во рту существо, похожее на водного угря. В воображаемой воде плывёт большая рыба, а на левой панели мозаики — два обращённых друг к другу дельфина. Мозаика датируется концом IV — началом III в. до н. э. Отличие её от других мозаик состоит в том, что она сделана не из специально вырезанных тессер, а из круглой гальки, подобранной по размеру и цвету. Мозаика выполнена в чёрно-белой палитре за исключением изображения волос, трезубца и мачты, где была использована галька красновато-коричневого цвета.

Пол второго зала (Room 2) выложен мозаикой с изображением Нарцисса. Существует множество легенд о Нарциссе. Овидий, например, описывает Нарцисса, сына речного бога Кефиса и нимфы Лириопы, как необычайно красивого 16-летнего юношу, любви которого добивались многие. Нарцисс же был безразличен ко всем. Отверг он и страсть прекрасной нимфы Эхо, от которой осталось лишь эхо, когда спряталась она в лесах и горах, где истаяла от горя. Нарцисс не остался безнаказанным. Однажды он увидел в воде ручья своё отражение, от которого ни днём, ни ночью не мог оторвать взгляда и так и умер от голода и жажды. Боги сжалились над ним и превратили его в цветок, названный его именем. Этот миф объясняет значение слов «нарциссизм» и «эхо», употребляемых до сих пор. Мозаика в Пафосе была сильно повреждена в ходе работ по выравниванию и собрана из множества фрагментов. Большая часть геометрических изображений современная.

В зале 3 (Room 3) «Четыре сезона» мозаика была также повреждена, и её настоящая реконструкция не соответствует её первозданному раскладу, за исключением центральной и левой верхней панели. Ведь остальная часть мозаики была собрана из маленьких разбитых фрагментов. По углам мозаики изображены четыре времени года. В верхнем левом — Лето с серпом и венком из колосьев. В верхнем правом — Весна, увенчанная цветами и держащая жезл, вероятно, пастуший посох. Внизу справа — Осень, которая держит нож для подрезки ветвей и увенчана листьями и почками. Внизу слева изображена Зима в образе седовласого, бородатого мужчины. У его головы льётся вода из перевёрнутого сосуда. Центральный бюст неопределённой фигуры не имеет атрибутов. По всей видимости, это Дионис, или Эон, или персонификация какого-то понятия, например, гения года. Внешняя панель мозаики содержит две надписи: «Радуйся» и «И ты», пожелание хорошего предзнаменования тем, кто входил и выходил из виллы. Считается, что из-за этой надписи эта комната служила прихожей первоначальной постройки.

Зал 4 (11,5 х 8,5 м) — самая важная и огромная комната виллы с окнами, выходящими в сад, очевидно, предназначенная для приёма гостей и проведения обедов. Пол этой комнаты поделён на части, одну их которых украшает мозаика «Триумф Диониса» о триумфальном возвращении Диониса из похода в Индию, откуда он привёл индийских рабов и пантер. В центре изображён сам бог на двухколёсной колеснице. На нём венок из плюща, в правой руке тирс (жезл), покрытый плющом и увенчанный сосновой шишкой (самыми главными атрибутами бога). Колесницей правит Силен с лысеющей седой головой с венком из плюща. В левой руке он держит поводья, а в правой — тирс. За колесницей следует молодой хвостатый сатир. Кажется, что его левая нога опирается на колесницу, но он лишь пытается получше ухватить сосуд, в который, по-видимому, он только что вылил вино из шкуры, которую волочит за собой. За ним следует другой спутник Диониса — бог лесов Пан, получеловек, полукозёл. В правой руке Пан держит пастуший посох, а в левой — щит. За Паном идёт темнокожий индийский раб со связанными за спиной руками. Затем следуют две вакханки, спутницы Диониса, в тяжёлых драпировках. Одна вакханка держит чашу для возлияний, а другая, с венком из цветов, держит тирс в правой руке, а в левой — дионисийский ларец для священной утвари. Перед пантерами на коленях стоит их укротитель, тоже темнокожий, но иного оттенка, чем индийцы. В протянутой к зверям левой руке он держит предмет, похожий на ремень. О приближении Диониса возвещают ещё два его спутника: играющая на тимпане вакханка и мужчина — флейтист со звериной шкурой на плечах и с камышом в волосах. Между ними — горюющий темнокожий раб. На других частях мозаики изображены Диоскуры, буквально «отроки Зевса» — в древнегреческой мифологии Кастор и Полидевк, участники похода аргонавтов, а также сцены сбора урожая и охоты, животные, павлины и т. д. Для мозаики характеры обычные условности римского периода: простой фон и фигуры, стоящие на рамке или на тенях-линиях, символизирующих землю.

Мозаика «Федра и Ипполит» в зале 6 рассказывает нам трагедию, описанную многими античными авторами и увековеченную Еврипидом. После убийства Минотавра при помощи Ариадны Тесей покинул Крит вместе с ней и с её сестрой Федрой. Оставив Ариадну, Тесей женился на амазонке Антиопе, родившей ему сына Ипполита. После смерти Антиопы Тесей женился на Федре, тайно влюблённой в своего приёмного сына. Однажды, в отсутствие мужа, Федра отправила Ипполиту письмо с признанием в любви. Получив письмо, Ипполит пришёл в ужас от прочитанного. По возвращении Тесея Федра, возмущённая безответной любовью и испугавшаяся возможных действий Ипполита, предъявила ему обвинение, которого сама заслуживала. Узнав о случившемся, Тесей обратился к своему отцу Посейдону наказать сына, которому пришлось покинуть город. По велению Посейдона дикий бык из воды напал на его колесницу. Юноша упал и разбился о скалы. Когда истина обнаружилась, измученная угрызениями совести Федра покончила с собой.

На Пафосской мозаике изображена сцена нарастающего напряжения перед трагедией. Слева — Ипполит с плащом на плече и в охотничьих сапогах. Он стоит в нерешительной позе с собакой и выглядит смущённым после прочтения письма Федры, помещённого в диптих, который он держит правой рукой. Федра на троне ожидает услышать о последствиях своего поступка. Купидон, склоняющий горящий факел к её сердцу, символизирует боль, причиняемую ей страстью. Археологам пришлось переместить мозаику на более прочную основу из-за порчи пола под мозаикой. Однако именно эта работа привела их к важной находке. Как оказалось, строители виллы, чтобы выровнять поверхность для наложения мозаики, заполнили углубления в породе мусором. Мусор состоял из золы и других остатков, доставленных из сгоревшего здания архива нового Пафоса. В золе оказалось 11 000 оттисков печатей в мокрой глине, приложенных к документам, некогда хранившимся в архиве. Среди прочего, они включали большое количество портретов царей из династии Птолемеев, римских императоров и изображений богов.

Мозаика «Похищение Ганимеда» в зале 8 представляет момент, когда Зевс в образе орла уносит юного Ганимеда. Миф гласит, что Ганимед, пастух из Илиона (Трои), считался прекраснейшим из смертных. Даже Зевс не мог устоять перед его очарованием. Однажды Геба, виночерпия на пирах богов, упала и разлила нектар из чаши. Зевс воспользовался случаем, обратился в орла и перенёс Ганимеда на Олимп, чтобы вместо Гебы он стал виночерпием. На мозаике орёл бережно держит мальчика, а он держится за шею птицы с широко распростёртыми крыльями. На голове у мальчика фригийский колпак (указывающий на его происхождение), а в правой руке — копьё. Слева на мозаике мы видим кожаный щит, который в замешательстве уронил Ганимед. Это одна из наиболее выразительных мозаик, но на ней очевиден неверный расчёт мастера, как говорилось выше.

Залы 7, 9 и 14 представляют полы с многоцветными геометрическими узорами. Залы 10, 11, 12 иллюстрируют мозаики с изображениями животных и сцен охоты, а залы 5 и 13 — простые чёрно-белые геометрические рисунки. Однако зал 13 со скромной мозаикой скрывал одно из самых важных сокровищ парка. В ходе раскопок была найдена амфора с 2484 птолемейскими серебряными тетрадрахмами — самая крупная копилка времён Птолемеев из когда-либо найденных на Кипре. Монеты сохранились в отличном состоянии, несмотря на их датирование 204 — 88 гг. до н. э. Они принадлежат монетным дворам Саламиса, Китиона и Пафоса, за исключением монет из Александрии. Монеты были спрятаны в амфоре (около I в. до н. э.) и, к счастью археологов, не были ранее обнаружены строителями древних вилл.

В центре мозаики в зале 15 — изображение павлина. Птица стоит прямо, на полосе земли, на светлом фоне, подчёркивающем насыщенный цвет его полностью распущенного хвоста. Вся панель обрамлена лентой гильоша. Наконец, ниже панели «Триумф Диониса» в зале 16 находятся четыре мозаики со знаменитыми мифологическими сюжетами. «Пирам и Фисба», увековеченный Овидием, — сюжет первой мозаики. Самый прекрасный юноша по имени Пирам и его любимая девушка Фисба стали античными прообразами Ромео и Джульетты. Овидий рассказывает, что жили они в Вавилоне и были соседями. Их семьи враждовали между собой и не разрешали влюблённым встречаться. Несмотря на запрет родителей, юноша и девушка беседовали через щель в стене, разделявшей их дома. Однажды они условились о тайной встрече за городскими воротами, под шелковицей. Фисба пришла первой, но, пока она дожидалась Пирама, появилась львица с кровавыми клыками, только что терзавшая быков. Испугавшись, Фисба спряталась в пещере, но на бегу обронила свою вуаль, которую львица разорвала кровавой пастью. Когда Пирам пришёл и увидел звериные следы, а затем окровавленную вуаль, он представил себе самое худшее. Решив, что Фисба погибла, и не представляя жизни без неё, он вонзил в себя меч. Его брызнувшая кровь навсегда обагрила ягоды шелковицы. Вернувшись, Фисба нашла умирающего любимого и убила себя тем же мечом, желая, чтобы похоронили их в одной гробнице, и чтобы шелковица приносила плоды тёмного скорбного оттенка в память об их несчастной любви. И действительно, согласно Овидию, прах двух влюблённых покоится вместе, а ягоды шелковицы с тех пор всегда, созревая, приобретают тёмно-пурпурный цвет.

На мозаике изображена Фисба, охваченная ужасом. Однако на заднем плане мозаики диким зверем является не львица Овидия, а леопард. Справа, под надписью «ΠΥΡΑΜΟC», — не возлюбленный Фисбы, а другой Пирам — бог рек. Он изображён полулёжа рядом с перевёрнутым кувшином, из которого льётся вода. На голове его — корона из водорослей, а в левой руке он держит тростник. Вытянутой правой рукой он держит рог изобилия — символ благотворного влияния рек на урожаи. Как отмечено выше, здесь очевидна ошибка древнего мастера, изобразившего не возлюбленного Фисбы, а другого Пирама, реку в Киликии, в Малой Азии.

В центре следующей мозаики «Дионис и Икар» — Икар. Икар был королём Афин, согласно одним античным авторам. Согласно другим, он был садовником — именно таким он, как видно, представлен на мозаике. Однажды Дионис гостил у него в Афинах. В благодарность за гостеприимство бог вина передал секрет приготовления вина Икару, познакомив, таким образом, человечество с виноградарством.

Он также предупредил Икара о беде, которая настигнет его и его семью, если он не спрячет вино. Несмотря на предупреждение, изготовив вино, Икар угостил им пастухов. Не знавшие прежде действия вина пастухи решили, что Икар отравил их, и убили его. По всей видимости, эта грустная история была избрана для мозаики, расположенной прямо перед входом в зал, намеренно из-за своей морали об умеренности в потреблении вина. Сцена на мозаике — это момент перед трагедией. Икар держит поводья повозки с быками, гружённой шкурами с вином. Справа, обозначенные в надписи как «первые искусители вина», — двое мужчин. Один из них лежит на земле, прислонившись к шкуре с вином. Второй, пока на ногах, пытается пить вино из чаши. Слева Дионис с кистью винограда в руках сидит на скамье. Судя по всему, он предлагает её нимфе Акме (не очень известному мифическому персонажу), пьющей вино из кубка. Надпись «ΑΚΜΗ» на мозаике удостоверяет этого персонажа. Присутствие её не случайно и символично, по-гречески это имя означает расцвет жизни (обычно возраста), зрелость и полноту сил. Если это так, то она должна обозначать душевное состояние, вызванное умеренным употреблением вина. Несомненно, Икар указывает на Акме в довольно многозначительной манере. Два пьяных пастуха, надо быть, символизируют беды от чрезмерного употребления вина. Конечно, это только гипотеза исследователей, но трудно избежать такой интерпретации мозаичного пола, находящегося на пути в столовую.

«Посейдон и Амимона» — сюжет следующей мозаики без надписей. В общих чертах миф таков: Посейдон разгневался на аргосцев за то, что они объявили свою землю принадлежащей не ему, а Гере. За это он высушил все водоёмы в Арголиде. Данай отправил на поиски воды 50 своих дочерей, одной из которых была Амимона, посоветовав им сделать всё возможное для смягчения гнева бога. Во время поиска Амимона увидела оленя и прицелилась в него из лука. Но она промахнулась, и стрела упала рядом со спящим сатиром. Сатир, увидев прекрасную девушку, попытался овладеть ею. Неожиданно появившийся Посейдон отогнал сатира своим трезубцем. Красавица Амимона сразу понравилась богу морей и, вспомнив наказ отца, с радостью разделила с ним ложе. В благодарность Посейдон ударом своего трезубца выбил из скалы источник Лерны, навсегда положив конец засухе. В левой части нашей мозаики изображён Посейдон с трезубцем в руке, шагающий навстречу Амимоне. Над Посейдоном и Амимоной парит Купидон с факелом в правой руке и с прямоугольным зонтиком в левой, он протягивает его Амимоне. На переднем плане изображён металлический кувшин как напоминание о том, что стало причиной странствий Амимоны.

«Аполлон и Дафна» — сюжет последней панели без надписей. Мозаика иллюстрирует один из самых известных и любимых мифов античности, в котором нимфа Дафна, дочь реки Пенея, поклялась вечно хранить целомудрие и остаться безбрачной. Бог Аполлон воспылал любовью к ней, и его чувство к ней только всё сильнее разгоралось от её отказа. Он побежал за ней, и в погоне они достигли вод Пенея. Продолжая бежать, она обратилась к своему отцу за помощью. Едва прозвучали слова Дафны, как она почувствовала, что ноги её уходят в землю, тело покрывается корой, а руки и волосы вытягиваются в ветви и листья. Так бог превратил Дафну в лавровое дерево, или дафни (греч. δάφνη). Даже после её превращения Аполлон продолжал любить Дафну. Он сделал лавр своим священным растением, из которого сплёл венок для лиры. Он также завещал, что подобно тому, как его голова вечно молода, так и дерево будет вечнозелёным и никогда не лишится листвы. На мозаике мы видим момент превращения Дафны, ноги её уже вросли в землю, по телу поднимается кора. Она стоит рядом со своим отцом Пенеем, изображённым лежащим, опёршимся на кувшин (символ воды), в той же манере, как и на мозаике «Пирам и Фисба»: на голове его венок из водорослей, в правой руке — тростник, в левой — рог изобилия. Справа изображён бегущий Аполлон с дротиком в левой руке, всё ещё надеющийся настичь Дафну, а правой указывающий на неё, изумлённый её превращением. Его стрелы в колчане виднеются за правым плечом.

Итак, рассмотрев мозаику «Аполлон и Дафна», посетители приступают к знакомству с другими произведениями искусства в около 100 м от виллы Диониса. Там в 1965 г. начались раскопки юго-западной части древнего города археологической экспедицией Варшавского университета. В ходе раскопок были найдены останки построек конца IV в. до н. э. В 1966 г. археологи нашли римскую виллу, известную как

Дом Тесея с Минотавром

(House of Theseus) из-за её основного мозаичного сюжета — поединка афинского героя с Минотавром в критском лабиринте. Раскопки показали, что строительство виллы, по всей видимости, началось во второй половине II в. на развалинах эллинистических и римских построек. Постройка просуществовала до начала VII в. Изучив планировку, масштаб, роскошные декорации, мраморные статуи, богатые мозаики и фрески, а также латинские надписи (очень редкие на греко-говорящем Кипре), археологи предположили, что вилла была официальной резиденцией губернаторов, проконсулов провинции Кипр. Вилла Тесея — это самая крупная постройка такого типа, найденная на Кипре, и одна из самых крупнейших в Средиземноморье. Она состояла из комнат, залов, банного комплекса, кладовых, где были найдены мраморные статуи конца II в. и начала III в. Среди них статуя Диониса, две статуи Афродиты, Артемиды, Асклепия и пр., все они хранятся в музее г. Пафоса. На вилле размером 9600 кв. м было обнаружено 1400 кв. м мозаик, в основном геометрические узоры и всего десять процентов — мозаики с фигурными изображениями. Мозаики на вилле Тесея относятся к разным периодам времени с III по V вв. Итак, рассмотрим вблизи мозаики виллы Тесея.

В 36-м зале мозаичный пол отлично подходит к форме комнаты. В двух передних углах — жёлто-белые лилии на тёмно-бордовом фоне. Остальная часть пола образует круг с медальоном (диаметром 2,20 м) с изображением поединка Тесея и Минотавра в критском лабиринте в его решающий момент. В сравнении с другими мозаиками на эту тему, главный герой расположен здесь в самом центре картины. В правой руке Тесей держит палицу, а левой — рог упавшего на колени чудовища. Тесей изображён не заинтересованным в результате поединка: его глаза устремлены в пространство. Судя по всему, важен не поединок, а абстрактный триумф героя, олицетворяющего победу добра над злом в образе Минотавра. Аллегорическое значение сцены понятно, особенно если рассмотреть её в обстановке резиденции императора, который сам являлся безупречной персонификацией всех добродетелей. В отличие от мозаик на эту тему, известных в разных частях Римской империи, изображение в Пафосе не ограничивается только Тесеем и Минотавром, а дополнено другими фигурами: божеством лабиринта, Ариадной и женщиной, персонификацией Крита. Критский лабиринт тоже показан на мозаике необычным способом — обрамлением сцены с фигурами цепью тёмно-бордовых и светло-синих ромбов и многоцветным гильошем. Ряды ромбов образуют серию меньших незамкнутых кругов с проходами, через которые идёт гильош — нить Ариадны, указывая выход из логова Минотавра. Он окружает центральный медальон и ведёт к порогу комнаты.

Археологи датируют эту мозаику концом III в., началом IV в. Сцена с фигурами пострадала, скорее всего, во время землетрясения IV в. и подлежала восстановлению, возможно, в конце IV в. Верхняя часть медальона была изменена, и белый фон, по всей вероятности, заменил головы афинских заложников, наблюдающих за схваткой из-за скал. К ранней стилистической традиции, восходящей к эллинизму, близки изображения божества лабиринта и Ариадны. Напротив, головы Тесея и персонификации Крита отражают стиль приближающейся византийской эпохи. Они схожи с лицами христианских святых на мозаиках и фресках в первых церквях. Культовая обстановка сцены производит странное впечатление, в ней фигуры словно застыли в своих позах. Несмотря на драматизм сцены, она лишена выразительности, как на более ранних изображениях. Стилистические качества фигур и необычное иконографическое богатство выделяют эту мозаику как исключительное творение, свидетельствующее о таланте и изобретательности художников, работавших в то время на Кипре.

Талант и изобретательность мозаичистов проявляются и на мозаике «Первое купание Ахиллеса» в 40-м зале. Согласно мифу, бессмертная мать Фетида желала, чтобы её смертный сын тоже был бессмертным. Для этого она держала Ахиллеса в огне и окунала его в воды реки Стикс, наделённые чудесным свойством защищать тело от любых ран. Купая ребёнка, она держала его за пятку, которая поэтому осталась единственным уязвимым местом на его теле. Во время Троянской войны раненный в пятку Ахиллес безвременно погиб.

На мозаике в Пафосе изображены первые попытки Фетиды в соответствии с несколько иной версией мифа. Младенец Ахиллес на мозаике сидит на коленях у своей грубоватой няньки Анатрофы. Она собирается окунуть Ахиллеса в таз с водой рядом с ложем, где на толстой перине возлегает Фетида. Колонны и серо-белая занавеска указывают на то, что сцена происходит во дворце. Рядом с нянькой изображена женщина по имени Амброзия, несущая воду в золотом кувшине. На троне сидит царь Пелей в белой тунике и плотном плаще, лицом к жене. На его царское достоинство указывает белая лента на голове. В левой руке он держит жезл (скипетр). За троном Пелея стоят три мойры (Клото, Лахесис и Атропос) в длинных туниках и плащах, покрывающих их головы. Клото держит веретено и прялку, Лахесис — диптих, а Атропос — развёрнутый свиток, на котором начертана жизнь Ахиллеса. Тема первого купания новорождённого героя часто встречается в римском искусстве, например, на изображениях из жизни Диониса или Александра Великого. Однако на Пафосской мозаике она связывает миф об Ахиллесе с тщетными людскими попытками достичь бессмертия.

Конец ознакомительного фрагмента.