Овод

Алина Аркади, 2023

Думала ли я, что после внезапной смерти отца мне придётся столкнуться с трудностями, связанными с его деятельностью? Нет. Могла ли предположить, что самый близкий человек окажется предателем, используя меня? Нет. Водоворот событий и людей, преследующих собственные цели, засасывает, исключая шансы выбраться и создавая всё новые непредсказуемые повороты, к которым я не готова. И лишь случайное знакомство дарит надежду на желанное спасение. Но за свою помощь мужчина требует вознаграждение, и кто знает, достаточно ли ему того, что я могу предложить.

Глава 10

Овод

— Почти приехали, — оповещаю Цветочек, которая последние часы негромко щебетала, рассказывая о своей скучной жизни.

И теперь я понял, что она всю жизнь сама для себя катастрофа. Увидел это, впервые осматривая её в душе: следы от ссадин, ран, ушибов. Её не били, но Майя сама прекрасно справляется с нанесением увечий своему телу. И вроде делает не специально, но всегда не вовремя.

Итак, за сегодня имеем: на сиденье крошки от печенья и несколько пятен непонятного происхождения, дыра в обивке, жвачка на коврике, следы ног на спинке, рыжие волосы по всей машине; ушибленный лоб Цветочка при резком торможении, травма моего затылка от бутылки, выскользнувшей из её рук, капли крови на моей рубашке после неудачного приземления девчонки между сиденьями. Плюс двести тысяч к уже имеющимся ста пятидесяти за вчерашний день. Неплохая сумма за мои страдания, если, конечно, что-то вообще будет.

Вбиваю в навигатор адрес кладбища, уже через двадцать минут останавливаясь возле нужного нам места. Чувствую себя идиотом, который повёлся на бредни девчонки, возомнившей себя детективом.

— Это здесь, — втискивается между сиденьями, осматриваясь по сторонам. — Была тут с папой три года назад.

— Куда идти знаешь?

— Да.

Оставляю машину в стороне от больших кованых ворот. Проходим на территорию, утыканную внушительными надгробиями, не встречая даже сторожа. А, может, его и нет. Старое кладбище, на котором больше не хоронят. Цветок уверенно двигает вглубь, петляет по рядам, а затем останавливается у небольшого скромного склепа, на дверях которого выведено «Потоцкая Милена Владленовна». И фото имеется, по всему видно, обновлено совсем недавно: Майя копия матери, и рыжина передалась от неё.

Уверенно отворяет дверцы, проходя внутрь. Странное, неприятное ощущение окутывает, когда оказываемся внутри. Места немного, я бы сказал в обрез. Два возвышения, на одном из которых мраморное надгробье, а второе свободно. Вероятно, предназначалось Банкиру.

— Смотри внимательно, — приказывает Цветочек, шарится в небольшом пространстве.

Смотрю, но в упор не понимаю, куда можно спрятать бумаги или хотя бы карту памяти. Сумерки спускаются на город, и я включаю фонарь, подсвечивая перемещения Цветка. И судя по выражению её лица, свято верит, что Потоцкий здесь что-то оставил.

— Смотри! Иди сюда!

Подзывает, указывая на мраморную урну, предназначенную для цветов. На мой взгляд, единственное место, где можно что-то спрятать. Вынимает искусственный пышный букет, ныряет ладошкой и достаёт прозрачный герметичный пакет. Трясущимися пальцами Майя достаёт бумаги, подставляя под свет фонарика, позволяя и мне прочесть. Завещание. Но оно мало меня интересует, потому что вознаграждение я хочу получить здесь и сейчас, а вступление в наследство — дело небыстрое.

— Я же тебе говорила! — скачет на месте, борясь с возбуждением и эйфорией. — Говорила, говорила! А ты не верил!

— Теперь верю. Ещё что-нибудь есть?

— Да! — переворачивает небольшой листок, на котором выведены цифры. — Счёт и код доступа. Там однозначно деньги, — произносит дрожащим голосом.

— Половина моя.

— Я помню. Мы нашли! — бросается мне на шею и хаотично покрывает поцелуями лицо.

Обнимаю в ответ, отчего-то радуясь даже больше, чем она. Авантюра, которая закончилась заслуженной наградой.

Отдираю Цветочек от себя и тащу на выход, закрыв дверцы и направляясь к воротам. Издалека замечаю две чёрные тачки, перекрывшие выезд с территории кладбища. Напрягаюсь, потому что оружие в багажнике, а рядом девчонка. Но Майя меня обгоняет, бежит и падает в объятия какому-то мужику.

Тимур? Когда оповестила? Прикидываю варианты, оставляя один — утром. Меня не было двадцать минут, а Цветочек решила, что я её устраню. Позвонила этому баклану, который, уверен, не прочь поживиться деньгами Потоцкого.

Подхожу ближе, рассматривая хорька: чуть за двадцать, худощавого телосложения, высокий; крупный нос, маленькие сучьи глазки и кривой рот, перекошенный на одну сторону. Даже усы имеются, больше похожие на подростковый пушок, растущий клоками. И кого-то он мне напоминает. Блядь… И вот это объект её воздыхания? Да ну на хер! Он же днище по сравнению с девчонкой.

— Это мой Тимур! — представляет хорька, который напряжённо осматривается, будто ожидает ещё гостей.

Протягивает мне ладонь, которую я игнорирую. Знакомиться ни к чему.

— Он тебя не обижал? — спрашивает у Цветочка, делая вид, что переживает.

— Она сама кого хочешь обидит, — прыскаю и иду к машине. — Напоминаю о договоре, — бросаю через плечо, не останавливаясь.

Через пару минут Цветок несётся ко мне с лэптопом в руках. Ставит на капот и вводит номер счёта, а затем и код.

— Хочу, чтобы ты видел. — Оправдывается, тычет в экран. — Полтора миллиона долларов. Половина твоя… И штрафные санкции.

Немного. По крайней мере, не тридцать лямов, на половину от которых я рассчитывал. Но и не ноль, что радует. Цветок настолько честная, что готова отдать мне больше, помня о правилах. И если ещё час назад я был готов вытрясти из неё всё, то сейчас смотрю на это рыжее чудо, поедающее зелёной бездной, и не могу открыть рот.

— Половина. Семьсот пятьдесят. Делай перевод.

Ввожу номер своего счёта и ей остаётся лишь подтвердить операцию кодовым словом, которое она на удивление знает.

— Ты ему отдашь половину? — рядом вырастает фигура хорька, вклинивающегося между нами и изучающего экран. — С ума сошла?! — верещит, и я понимаю, что Цветок может пойти у него на поводу, отказавшись платить. — Здесь и так немного!

— Я ему обещала, — девчонка остужает жениха. — Мы заключили договор, и я его выполняю.

Что ж, моё уважение Цветочку. Заслужила. Подтверждает операцию, и указанная сумма улетает на мой счёт. Хорёк раздосадованно мычит, посматривая на меня, но больше не возмущается. Подхватывает её под локоть, утаскивая в сторону машин. Интересно, откуда у него такое сопровождение? Что-то мне подсказывает, что этот Тимур нечестен с Майей, или же это привычка не доверять никому?

Подкуриваю сигарету, глубоко затягиваясь. Редко курю, но в такие моменты почему-то возникает потребность. Майя обнимает хорька, повиснув на нём и улыбаясь во все тридцать два, а у меня внутри ядерный взрыв, который я старательно прячу за маской безразличия. Он её недостоин. Только не он.

— Мы вернёмся домой. У меня свадьба через неделю, — подбегает, переминается с ноги на ногу, словно ждёт чего-то. — Тимур всё организовал, даже платье. Красивое, белое, пышное. Для меня.

— Уверена, что хочешь за него замуж? — не знаю, с какой целью спрашиваю, но хочется, чтобы Майя раскрыла глаза и посмотрела на свой выбор. Дерьмовый выбор.

— Да, — тихо и неуверенно.

— Он мудак, — заявляю уверенно, по какой-то причине стремлюсь убедить Майю. — На роже написано.

— Ты его не знаешь. Он единственный, кому я нужна, — тоскливый взгляд проходится острым лезвием. Сама так решила. — Спасибо, что поверил, — подходит, оставляя на моей щеке поцелуй, — если бы не ты… Даже не хочу думать о «если». Спасибо и… пока.

— Прощай, — произношу уверенно, не оставляя шанса ни себе, ни ей на нечто большее.

— Береги себя, пожалуйста, — шепчет, смущённо пряча взгляд. Хочет сказать что-то ещё, но не решается.

Хорёк окликает Майю, и та, бросив последний взгляд на меня, торопится к нему, исчезая на заднем сиденье автомобиля. Визг колёс и стальная коробка уносит Цветочек вдаль. Сожаление накатывает неожиданно. Надо было трахнуть её и успокоить ноющее неудовлетворение. Такие, как Тимур, не имеют права к ней прикасаться.

Наивная, эмоциональная, взбалмошная, но открытая и искренняя. Такие в спину не бьют. Хотя позвонила же Тимуру втайне, не признавшись, значит, играть втихую умеет. Плевать. «Не мой цирк, не мои обезьяны».

***

Колесил неделю безостановочно, почти не спал, перебиваясь коротким отдыхом на квартирах. Тишина, ранее умиротворяющая и нужная, теперь стала напрягающей. Всё из-за мелкой болтливой катастрофы, которая, как оказалось, наполняла мою жизнь… жизнью. Именно так: вносила живое, правдивое, настоящее. Идеальная чистота в машине по-прежнему радовала, но взгляд всё чаще устремлялся в зеркало заднего вида, выискивая на сиденье рыжую копну. Два дня, а зависимость стала фатальной.

Несколько дней бил себя по рукам, но в итоге решил посмотреть на Майю в белом платье. Только посмотреть. Потребность изъедала меня, до тех пор, пока не направился в знакомый город. Ехал и не понимал, нахрена я это делаю. Дежурил у ЗАГСа, так и не выловив знакомое лицо. Свадьбу перенесли? Просидел в машине почти до закрытия, но всё же вошёл и за небольшую сумму получил копию свидетельства о браке.

Она вышла замуж через два дня, то есть раньше объявленного мне срока. Где живёт? В отцовский дом не сунется. Там прочно обосновалась мачеха. Не люблю обращаться за помощью, но звоню знакомому и прошу навести справки о Тимуре. Скорее всего, они живут на его территории. Плачу за срочность и уже вечером нужная информация у меня.

И теперь понимаю, почему его лицо показалось знакомым. Сын Мерханова. Внебрачный, носит фамилию матери, но Саид его признал и обеспечивал всю жизнь, ни в чём не отказывая мальчику. И вот тут непонятно, по какой причине дал добро на брак с Майей. Или не давал, и хорёк влюбился, решив устроить личную жизнь в обход папы? Пылких чувств неделю назад я не заметил, он, скорее, позволял Цветочку вешаться на себя, нехотя принимая её ласку. Тогда зачем она ему? Ради наследства Банкира? Но девчонка сказала, что встречаться они начали полгода назад, и тогда Вася был жив, а в мир иной не стремился.

У Тимура есть квартира в центре. Еду туда в надежде увидеть Цветочек и удостовериться, что она в порядке. Зная о её способности притягивать к пятой точке все беды, мне это необходимо. Пока сам себе не могу объяснить, какого хрена зациклился на Майе. Отложим исповедь с самим собой на потом.

Несколько часов наблюдаю за подъезжающими машинами и окнами третьего этажа. Никакого движения и тёмные проёмы оповещают, что жильцов нет дома. Спустя пару часов на парковке останавливается кабриолет, из него выходит Тимур и… вдова Потоцкого.

Охренеть! Неожиданно и странно, потому что Майя рассказывала, что хорёк поддерживал её втайне от мачехи. Заходят в подъезд, через минуту окна квартиры наполняются жизнью, но уже через десять вновь погружаются в темноту, и парочка возвращается в машину. Следую за ними, петляя по городу. Делают остановку в ресторане, задержавшись на полтора часа, и едут дальше. И направление мне известно — дом Банкира. Ворота отъезжают, и машина исчезает во дворе.

Ступор. Тимур снюхался с мачехой Цветка, и, судя по всему, отношения у них далеко не дружеские. Но брак заключён, в чём убеждаюсь, в который раз взглянув на свидетельство. Где Майя? По спине пробегает неприятный озноб, интуиция встаёт на дыбы, заставляя склоняться к самой страшной версии — её убрали. Или сплавили какому-нибудь старому мудаку в качестве игрушки, пока не надоест и не выбросят на помойку.

Будем считать, что жива, пока не доказано обратное. Всю ночь остаюсь у дома Потоцкого, прикидывая, как попасть на территорию и проверить. Можно было вновь заявиться к вдове за оплатой заказа, но Тимур меня видел и сразу опознает. Утром парочка уезжает, но за ними не следую, изучая обстановку. Вновь погружаюсь в мысли, но замечаю газель с логотипом доставки, въезжающую на территорию. За ней останавливается большой грузовик, загораживая въезд и не позволяя воротам закрыться. Задние створки открываются и несколько грузчиков переносят в дом мебель.

Покидаю своё укрытие, перехожу дорогу и не спеша плетусь, пока не дохожу до машины. Один из грузчиков стоит в кузове, подавая другим стулья.

— Здорова. Всё привезли? — рискую, делая вид, что проживаю в этом доме, но узнать, что намечается, необходимо.

— Нет, второй рейс сделаем. Выгрузим стулья, — указывает за спину, — и поедем за столами. Несколько диванов ещё и трибуна. И большой экран.

Стулья, диваны, трибуна, экран… Вдова устраивает аукцион, о котором говорят все кому не лень. Между делом поглядываю во двор, где тусуются четыре охранника, осматривая каждый предмет, проносимый мимо них.

— Когда заберёте? — нужно узнать дату и, если повезёт, время.

— Сегодня в полночь. Хозяйка сказала, что успеют.

Мимо меня шныряют мужики, быстро освобождая машину. Не обращают внимания, как и охрана, считающая, что я приехал контролировать отгрузку.

— Отлично, мужики. Ждём второй рейс, — деловито бросаю комментарий и спешу удалиться.

— Эй, — окликает один из них, — передай, что охрана заступит в восемь.

— Принято.

И если вечером съедутся серьёзные люди, вдова решила обеспечить безопасность и показать, насколько основательным является мероприятие. И как попасть на территорию? Прикинуться одним из покупателей не выход. Влада и Тимур меня знают, да и часть присутствующих, включая Швацкого, тоже. Остаётся немного времени, чтобы продумать тактику. Оставляю место наблюдения, еду в отель, чтобы поспать и набраться сил. Возможно, придётся бодрствовать всю ночь, пока не узнаю хоть что-то о Цветке.

Просматриваю ещё раз всё собранное на Тимура, вновь не найдя логического объяснения заключённому браку. И если он состоит в связи со вдовой, почему не женился на ней? Кое-что она получит после смерти мужа исходя из завещания, по строчкам которого я вскользь пробежался. Да, основное отойдёт Майе, но этого недостаточно, чтобы так напрягаться: дом, пара квартир, немного ювелирки и картины. Всё это сын Мерханова может себе с лёгкостью позволить.

Роюсь в интернете, ищу хоть какой-нибудь след Цветка. Ей девятнадцать, а, значит, хоть где-то в соцсетях должна мелькать. После похорон Банкира её изолировали, но Тимур должен был предоставить телефон, чтобы быть на связи. Вылавливаю аккаунт в популярном приложении, отмечая последнее фото, датированное пятью днями ранее. Майя в свадебном платье: пышном, длинном, и почему-то розовом. Рядом хорёк с кислой рожей, словно не женился, а получил смертный приговор. И ничего. Последний заход на страницу в тот же день вечером.

Где же ты, девочка-катастрофа? Интуиция подсказывает, что в доме отца. Если держат взаперти, то отдельно стоящий дом идеальный вариант. Квартира для этого не сгодится. Прокручиваю способы проникновения с учётом нахождения большого количества людей на территории. Но мало проникнуть, нужно найти возможность проверить. Вряд ли её будут держать наверху, опыт побега со второго этажа имеется. Значит, подвал, или помещение без окон, чтобы никто не услышал.

К восьми я на месте, наблюдаю, как с десяток парней в форме охранного агентства выползают из машин и заходят на территорию, рассредоточиваясь в стороны. Ворота открыты, и уже через полчаса вереницей стекаются дорогие автомобили, исчезая внутри. Стоянка за домом, именно по этой причине в день, когда Цветок оказалась в моём багажнике, я не видел того, кто должен был стать её мужем. Ещё одна странность: если Тимур заодно с Владой и привёз Майю к ней, почему женился сам? Или Цветок идёт только в комплекте с сейфом?

Один из нанятых охранников становится в воротах, проверяя прибывающие машины и указывая, в каком направлении двигаться. Прикидываю, что он примерно моей комплекции, а кепка с логотипом фирмы скрывает половину лица. Идея приходит неожиданно. Выезжаю из проулка и останавливаюсь посреди дороги, перегораживая путь спешащим на аукцион.

— Тачку убери! Мешаешь проехать! — возмущается, посматривая на очередь, которой я преграждаю путь.

— Не могу, брат, заглохла.

Демонстративно открываю капот и осматриваю внутрянку Мерса, в поломку которого едва ли можно поверить. Но мужик верит и направляется ко мне.

— Что там? — деловито заглядывает через плечо.

— Да хер его знает, — ругаюсь, дёргая поочерёдно шланги. — Второй раз за сегодня. Вот на сервис еду. Не доехал.

— У меня приказ убрать тебя с дороги, чтобы машины могли попасть на территорию.

— Не на себе же я её понесу, а пока эвакуатор приедет, пара часов пройдёт. Может, поможешь отогнать? — указываю в направлении переулка, из которого недавно вырулил.

Охранник прикидывает, стоит ли мне помогать, но недовольные гости, желающие попасть на важное мероприятие и не терпящие задержек, подталкивают его.

— Ладно. Я толкаю, ты руль выкручиваешь.

Что я и делаю, пока мужик толкает в одного. Как только освобождаем проезд, машины проскакивают в ворота, не обращая внимания на двоих. Полумрак надвигающейся ночи мне на руку, и как только оказываемся в проулке, вырубаю охранника, не предвидевшего нападение. Снимаю куртку с нашивками, забираю кепку и кобуру. Оттаскиваю мужика как можно дальше, связав руки и ноги, заклеиваю рот, чтобы не привлёк внимание, когда очнётся. Не знаю, сколько времени придётся провести в доме.

Проскальзываю мимо выстроившихся передо воротами машин и проверяю прибывших. В одном из гостей узнаю правую руку Швацкого, а значит, сам он приехать не решился. Вероятно, многие прислали доверенные лица, не желая открыто показывать заинтересованность в предмете, выставленном на торги. Не забываю осматриваться, заметив, что наёмники заходят в дом, провожая гостей. То есть, если я окажусь внутри, никто не обратит внимания.

И как только последняя тачка проезжает мимо меня, ворота закрываются. Скорее всего, они все друг друга знают, поэтому натягиваю кепку на лицо и подстраиваюсь под их движения.

— Эй ты, пройдись внутри. Пара минут и на выход, — раздаётся за спиной, и отчего-то сразу доходит, что сказанное относится ко мне.

— Угу.

Спешу исполнить приказ и радуюсь, что могу осмотреться в доме. Много людей, обстановка спокойная, размеренная. Между гостями снуёт Влада, а за ней, будто карманная болонка таскается Тимур, ухаживая за хозяйкой. Проскользнув между людьми, двигаюсь в направлении кабинета Банкира, в котором бывал несколько раз — заперто. Успеваю осмотреть помещения рядом, а затем иду на кухню, где повара подают блюда официантам. Остаюсь незамеченным, перемещаясь по первому этажу. Возвращаюсь в гостиную, где всё готово к началу аукциона, и в доказательство выставлен сейф, приковывающий внимание присутствующих. Покидаю дом, не найдя того, что планировал и, заметив, как охранники скрываются за углом, следую за ними. Нет никаких построек в стороне, лишь полузакрытая беседка и огромная парковка, занятая машинами и водителями, которые столпились в стороне, гогоча и громко болтая.

Не забываю посматривать наверх в надежде увидеть в одном из окон рыжую гриву. Чувство, что она здесь не покидает, словно внутри противно пищит маячок, направляющий дальше. Оказываюсь за домом, в той части, где нет камер и освещения — слепая зона, не представляющая никакой ценности. Включаю фонарь и замечаю небольшое прямоугольное окошко в цоколе, а когда присаживаюсь, чтобы посветить внутрь, неожиданно для себя дёргаюсь, потому что оттуда на меня смотрят знакомые зелёные глаза.