База 24

Алекс Орлов, 2004

Иногда попытки найти работу и устроиться во взрослой жизни приводят к самым неожиданным последствиям. Вчерашние школьники Джим Симмонс и Тони Тайлер узнают это на собственной шкуре – вся полиция города преследует их по ложным обвинениям в изнасиловании итерроризме. Друзья решают пересидеть опасность в армейской учебке – и после ее окончания попадают на самую настоящую войну в джунглях другой планеты, кишащих смертоносными тварями. Не об этом они мечтали, но что делать – пришло время становиться мужчинами!

28

Полковник вышел. Было слышно, как он хлопнул дверцей машины, завел двигатель и уехал.

А незнакомый сержант еще какое-то время с улыбкой смотрел на новичков, потом улыбка сошла с его лица, и оно стало злым.

— Ну что, ублюдки, вы думаете, в детский лагерь приехали отдыхать?

— Нет, сэр, не думаем, — поспешил ответить Джим и попытался снова применить старую хитрость: — Мы намерены всю свою жизнь связать с армией.

— Да, сэр. Мы хотим стать пехотинцами, и только пехотинцами, — сыграл свою роль Тони.

Сержант засмеялся и, покачав головой, сказал:

— Вы что, действительно такие дураки? Ну ладно, хотите связать жизнь с армией, я вам помогу. — Он взял со стола портативную рацию и, нажав кнопку, сказал: — Брайен, тебе пополнение. Два розовых поросенка с бантиками…

— Будь добр, Аристарх, пришли их к четвертой полосе, — прошуршала в ответ рация. — Сам я боюсь отойти от ямы, а то мои бобры грязи наглотаются.

— Хорошо.

Бросив рацию на стол, сержант вышел в коридор и крикнул:

— Ефрейтор! Ефрейтор Курц!..

Где-то послышался грохот, как будто упал шкаф. Затем распахнулась дверь с надписью «Гладильная», и оттуда выскочил ефрейтор. Он на ходу напяливал смятое кепи, правая часть его лица была красной. Ефрейтор только что проснулся.

— Курц, отведи этих в двадцатый кубрик и покажи им их койки. Пусть немедленно переодеваются в полевой комплект. Сделай это убедительно, сержант-инструктор Гроу ждет их у четвертой полосы.

— Сделаем, сержант! — пообещал ефрейтор, а затем выпучил свои красные ото сна глаза на Джима и Тони и заорал: — Не стоять! Не стоять, кому сказано! Двигаться! Вперед, бегом марш!

— Ку-куда, сэр? — испуганно спросил Джим.

— За мной! В двадцатый кубрик!..

Джим и Тони выскочили в коридор и стали бегать от двери к двери, ища двадцатый номер.

— Вы чего там ищете, придурки?! Жилая зона не здесь! Жилая зона дальше!.. Вперед, за мной! Впереди меня!.. Не отставать!

И ефрейтор, как конь, помчался по длинному коридору, а Джим и Тони старались от него не отставать.

Возле двадцатого кубрика ефрейтор резко остановился и снова заорал на подбегавших к нему курсантов:

— Занять свои койки, сволочи!..

Джим и Тони с ходу ворвались в кубрик и сразу определили, где их койки, поскольку только на двух лежали еще не распечатанные комплекты полевого обмундирования.

— Это наши койки, сэр, — сказал Джим.

— Уверен?! — пуча глаза, проорал ефрейтор. — Ты в этом уверен?

Джим растерялся и сказал упавшим голосом:

— Нет, сэр.

— Тогда от какой же балды ты говоришь, что это ваши койки? Уверен, спрашиваю?!

— Уверен! — догадался Джим.

— То-то же, — смягчился ефрейтор. — Сейчас берете по одному полевому комплекту и быстро переодеваетесь. Даю вам на это сорок секунд и выхожу в коридор, чтобы вы не подумали, что мне приятно смотреть на вас, ублюдков! Я не гомик какой-нибудь!..

— Понятно…

— Не «понятно», а «так точно, сэр»!..

— Так точно, сэр! — прокричал Джим.

— А ты, длинный, чего — глухой или тормоз? Что нужно сказать?

— Так точно, сэр! — крикнул Тони.

— Давайте быстрее, у вас осталось тридцать семь секунд… тридцать шесть… тридцать пять…

Продолжая считать, ефрейтор вышел в коридор.

— Ну вот, приехали… С Новым годом… — дрожащим от обиды голосом произнес Джим и стал лихорадочно срывать с себя парадную форму, к которой уже стал немного привыкать. На всякий случай он развесил ее на плечиках, которые нашел тут же. Затем непослушными руками курсанты-новички стали напяливать на себя полевое обмундирование.

Конец ознакомительного фрагмента.