Тень души 3

Алексей Лавров, 2022

Артём получил возможность ставить свою игру на паузу и заняться собой в реале. А Денис решил перестать быть толстым задротом…

Глава 1

Капсула открылась. Подошёл Вадим и помог вылезти. Я спросил:

— Старик, а где моя одежда?

— Какая тебе одежда! — раздражённо ответил он. — Пристёгивайся к своему экзоскелету.

Я удивлённо приподнял брови, и Вадим деловито проговорил:

— Пристёгивайся, и пойдём обратно в палату. Ляжешь в кровать, типа ты только что очнулся.

Действительно, ни к чему подводить человека. Гм. Лишний раз.

Я кивнул и позволил проводить себя к стульчику. Пристегнулся к экзо. Мы вышли в коридор. Вадик закрыл двери… и едва успел меня поймать. Злость ушла, силы тоже. И кружилась голова.

Он прислонил меня к стенке, падать мне не позволял экзо. Я отдышался, головокружение немного отпустило. Хрипло сказал:

— Пойдём дальше.

Вадим повёл меня, придерживая за плечо, я заставлял себя передвигать свои тяжеленные ноги. Доковылял до кровати уже в полуобмороке. Уселся на койку, Вадик ловко отстегнул меня от экзоскелета и уложил.

Надел на меня свежий подгузник, потом принёс бутылку с дозатором, поднёс к губам. Я сделал несколько глотков какого-то коктейля. Что-то молочное с мёдом и ароматом ягод. Горло всё-таки при глотании побаливало, я оторвался от поилки и хрипло сказал:

— Прям как в больнице.

— Ты пей давай, — добродушно проговорил Вадим и, когда я снова припал к дозатору, рассудительно сказал. — Если человек не идёт в больницу, больница всё равно приходит к человеку.

Я напился. Он убрал бутылку и, серьёзно взглянув мне в глаза, спросил:

— Скажи, пожалуйста, что там было такого важного для проекта? Почему тебе так срочно потребовалось в вирткапсулу?

— У меня случайно получилось поставить игру на паузу, — просипел я. — Появилось предупреждение, что, если не вернусь за сутки, вообще никогда не вернусь.

— За сутки? — повторил Вадим. — Что ж так спешил?!

— Да там, понимаешь, такие были дела, — отвёл я глаза. — Что, если б сразу не решился, сам бы потом не захотел.

— А Денису выйти помог? — спросил он серьёзно.

— Помог, — ответил я.

— Ну, посмотрим, — бодренько проговорил Вадим и вынул телефон.

Что-то ткнул на экране и, приложив аппарат к уху, долго молчал. Наконец, заговорил деловым тоном:

— Алё. Сергей Васильевич, Артём очнулся… Но вы же велели докладывать в любое время… Да! В два ночи тоже… Хорошо, до завтра.

Вадим убрал телефон и проворчал:

— Привет тебе от дедушки.

— Спасибо, — сказал я и смущённо проговорил. — Сейчас ночь? А как же твоя семья?

— Как-как! Вот так! — раздражённо ответил он. — Дежурили возле тебя по очереди с твоим отцом!

— Извини, — пробурчал я.

— Ладно, хоть очнулся, — брюзгливо сказал Вадим. — А сейчас попробуй просто уснуть.

— Хорошо, — благодушно ответил я.

* * *

Вадим отправился в соседний кабинет спать на диванчике. Сказал на прощанье, чтоб орал, если что, тут звуковой и видео контроль. Ушёл, погасив свет. Я прикрыл глаза и отрешился от мыслей. Уже слава богам, что очнулся не в тюремной больнице, остальное завтра расскажет дедушка. А сейчас самое для меня главное то, что в игре полгода — это пять-шесть суток комы. Нужно оживать, разгонять силы духа.

Долгая медитация незаметно перешла в глубокий сон. Проснулся от того, что почувствовал, как в палату вошёл человек. Включился свет, и раздался голос Вадима:

— Доброе утро. Как ты тут?

— Нормально, — ответил я. — Помоги подняться, пожалуйста.

Он подошёл ко мне и настороженно спросил:

— Зачем?

— Размяться, — сказал я честно.

— А сможешь? — уточнил Вадик серьёзно.

— Смогу! — уверенно заявил я.

Он сказал, протянув мне руку:

— Хватайся.

Сесть получилось легко, на кураже слез с кровати. Вадим меня отпустил.

— Хорошо стоишь? — спросил он строго.

— Хорошо, — сказал я с серьёзным таблом.

— Тогда вот, — проговорил Вадик, пройдя к шкафу.

Вытащил трусы и майку, положил мне на кровать и проговорил, указав на белую дверь в стене:

— Санузел там. Будешь готов, просто позови меня вслух.

Я кивнул, и он вышел из палаты. Как был, в подгузнике, приступил к зарядке. Двигался только для того, чтобы почувствовать себя в движении, направляя силы духа. Получалось вполне удовлетворительно. Опустился на колени медитировать, уже не сомневаясь, что сам смогу встать и даже схожу в душ без экзоскелета.

После контрастного душа вытерся. На полочке у зеркала нашлись зубная щётка в упаковке и тюбик зубной пасты, принялся чистить зубы. На той же полочке заметил несколько одноразовых «тяпок» и баллон с пеной для бритья.

Я, конечно, волхв, и характер мой нисколечко не улучшился. Но ведь в игре я брился, чтоб во мне не заподозрили викинга, а в родной реальности и вовсе глупо что-то из себя изображать. Я прополоскал рот и решительно принялся удалять эту уже буйную растительность.

Так. Трое суток прошлый сеанс, потом три дня в реале и следующая миссия пять-шесть дней. Неудивительно, что оброс. Борода не желала сдаваться без боя, порезался пару раз. Умылся горячей водой и сосредоточился на порезах, глядя в зеркало. Кровь свернулась прямо на глазах.

Ну, что и требовалось доказать. В игре на мне тоже всё быстро заживало. Это ж сколько у меня талантов духа! Воли и разума, кстати, тоже прилично. Если всё это со мной — а куда б оно делось, нематериальное ведь — обязательно нужно развивать в реале. С таким делами… да это ж вообще чёрт знает, что можно сделать!

Ну… во властные властелины мира лезть необязательно, это глупо и хлопотно, зато в следующей миссии буду более подготовленным. Если она, конечно, будет, эта следующая миссия. Я вышел из душевой, надел трусы и майку, присел на кровать и громко сказал:

— Вадим!

Через пару минут он вошёл с подносом в руках и воскликнул:

— Почему без скелета?! Ну-ка, надевай!

Не люблю такой тон. Я угрюмо на него посмотрел, и он сказал немного душевнее:

— Ну, передо мною-то корчить не надо. Надевай, а то завтрак твой выброшу.

Это был весомый аргумент. Я, сохраняя покер-фэйс, встал, подошёл к стулу и пристегнулся к экзоскелету. Вернулся на кровать, Вадик поставил поднос мне на колени. Так, что тут у нас…

Варёное яйцо, кусочек хлеба с маслом, творожок и молочный напиток. Я снова недобро воззрился на Вадима.

— Извини, шашлыков не жарим, икры тоже нет, — язвительно проговорил он и добродушно добавил. — Да ты это попробуй съесть!

Ну, попробовал. Вообще не понял, что это было.

— Всё-таки пять с лишним дней в коме, — проговорил Вадик растерянно. — Сразу много есть нельзя.

— Много есть вообще нельзя, — сказал я примирительным тоном и спросил. — А одежда моя где?

— Одежда? — переспросил он. — По идее ты должен сейчас снять экзо и дальше лежать.

Я терпеливо смотрел в его смущённую личность.

— Сейчас дед твой и папка придут. Как я им тебя покажу? — проговорил он.

— Вот именно, — сказал я. — Давай одежду.

Вещи мои нашлись в том же шкафу, в котором Вадик взял для меня трусы и майку. Я отстегнулся от экзо и принялся одеваться. У него запиликал телефон, он сразу вытащил трубку из кармана и проговорил:

— Да, ждём.

Вадик убрал телефон и сказал:

— Уже идут.

Я успел одеться и снова пристегнуться к экзоскелету — который уже раз за утро — и в палату вошёл дед с объёмным пакетом, а за ним папка. Дед, оглядев меня весёлыми глазами, прогудел:

— Ты же ещё ночью в коме лежал! — и положил мне пакет на колени.

— Угу, — сказал я и вытащил из пакета большую шоколадку.

Сразу развернул с краю и откусил большой кусок. Так, что у нас там ещё? Персики, бананы, прочая фигня… Ага, печенюги… сок…

— Здравствуй, сынок, — ласково сказал папа.

— Пвивет, — произнёс я с полным ртом.

— Как себя чувствуешь, Тёма? — участливо спросил отец. — Сможешь с нами поговорить?

— Угу, — уверенно кивнул я.

Дед посмотрел на Вадима, и тот деловито сказал:

— Тогда прошу за мной.

Я встал с кровати и с пакетом в руках вышел следом за всеми из палаты. Прошли немного по коридору, и Вадик привёл в комнату для совещаний. Мы расположились в удобных офисных креслицах за большим т-образным столом.

— Здесь нет систем контроля, — проговорил Вадим. — Не беспокойтесь…

— Сам беспокойся, — небрежно сказал дед и обратился ко мне. — Артём. Твой отец рассказал, что ты во время сеанса впал в кому. Через три дня очнулся, а потом пришёл сюда с пистолетом, чтобы улечься в вирткапсулу снова. Что это за игра?

Я прожевал печенюгу, запил соком и заговорил ровным тоном:

— Эта игра похожа на настоящий мир. Там всё по-настоящему. Первый раз я там как бы застрял, пропала кнопка выхода. Вместе со мной застрял Денис, мой одноклассник. Он тоже испытывал игру… — я перевёл взгляд на Вадима.

— Да, только ему удалось войти в твою игру, — проговорил он.

— В этой игре на нас напали враги, — продолжил я рассказ. — Мы сражались, и Денис ударил меня мечом в спину. А потом встал перед врагом на колени. Чтобы остаться в игре.

Я сделал несколько глотков из пакета с соком и заговорил дальше:

— Очнулся в больнице и думал, что это был просто коматозный бред. Но наша с Денисом общая знакомая Лена рассказала мне, что Денис тоже испытывал игру и впал в кому. Я решил помочь ему выйти из игры…

— То есть в вашей игре ты его грохнул? — уточнил дед.

— Да, — ответил я спокойно.

Дед посмотрел на Вадима. Он сухо сказал:

— Сегодня сообщили, что Денис очнулся ночью.

— Я посмотрел анимации, — заговорил дед и усмехнулся. — Чёрт вас побери, я и сам бы в это поиграл! Но коматоз — явный перебор.

— Мы работаем над безопасной версией игры для широкого круга пользователей, — проговорил папа.

— Да, ты говорил, — кивнул дед и снова уставился на меня. — Итак, Тёмка, давай посмотрим, что у нас получается. Ты взял в клубе пистолет и пришёл сюда со своей знакомой. Здесь вы взяли Вадима в заложники и потребовали провести к вирткапсуле. Через три поста охраны. Ты покалечил охранника…

— Что с ним? — спросил я смущённо.

— Он умер, — холодно ответил дед.

— Как?! — воскликнул я. — Отчего?!

— Оттого что стрелял в тебя, — раздельно сказал дедуля. — На поражение. Чтобы убить. Я видел записи с камер.

— Но ведь это был его долг! — горячо возразил я.

— Возможно, — пожал дед плечами. — Кстати, других охранников за то, что дали тебе пройти, просто уволили. А тот умер.

Он тяжело на меня посмотрел и проговорил очень серьёзно:

— Никто в мире не может стрелять в моих близких и жить после этого дальше.

Такого деда я ещё не видел! Он мне живо напомнил… Глыбу. Вот тот амбал на месте деда смотрелся бы очень гармонично! Они даже в чём-то похожи. Дед откинулся на спинку кресла и продолжил снисходительно:

— Из-за твоих художеств мне пришлось купить этот НИИ и фирмочку твоего папки со всеми патентами. Полтора миллиарда рублей на секундочку. Записи с камер уничтожены, ничего не было. Но я никогда не разбрасываюсь деньгами просто так, и ты, Артёмка, поможешь мне их вернуть. Э… — он обернулся к Вадиму. — Дружище…

— Мы планируем наладить выпуск игровых виртшлемов и вирткапсул, — заговорил Вадик. — Для их продвижения запустим лайт-версию этой игры. А продвигать игру мы предлагаем тебе, Артём. Вместе с Леной и Денисом вести блог…

— И вести блог ты будешь в экзоскелете, — добавил папка. — Более того, мы снимем про тебя рекламный фильм. Экзо тоже ведь разработка фирмы.

Я угрюмо на него посмотрел, перевёл взгляд на деда.

— Я смотрю, ты хочешь отказаться? — благодушно прогудел дедушка. — Пожалуйста. Но учти, что эта фирма — твоё наследство от меня. Когда отобьёте мои полтора ярда, я тебе её подарю. А если не хочешь… я для тебя и так сделал достаточно, можешь забыть и про меня, и про фирму. И про Дениса с вашей знакомой. Мальчик ведь уже в больнице, случатся фатальные осложнения. А девушка с горя выпрыгнет из окошка или отравится, юные особы такие экспрессивные, — дед криво усмехнулся и продолжил сухо. — Мы не можем допустить, чтобы обо всём этом знали посторонние, не вовлечённые в проект люди. Разумеется, тебя это не касается.

Такого деда я точно не знал! Что ж, взрослый мир приветствует тебя. Я прожевал очередной кусок шоколадки с печеньем и спросил:

— Что сейчас с Леной? Надеюсь, не в тюрьме?

— Тебе ж сказали, что ничего не было, — ответил отец. — Учится и ждёт, когда ты вернёшься. Кстати, для мамы ты со мной и дедом в турпоходе.

— Тогда нормально, — сказал я. — Конечно же, я согласен, — я обернулся к деду и со всей душой проговорил. — Спасибо тебе!

— Да ладно, — смущённо пробасил он. — Было бы на пользу, — дед вздохнул и сказал ласково. — Только не делай так больше. Хорошо?

— Хорошо, — ответил я.

И обоссался бы от умиления, если б не серьёзные лица Вадика и папки. Как-то их дедуля уговорил продать ему всё. Они точно до меня разговаривали с дедушкой и тоже многое для себя открыли в этом мире…

* * *

Дедушка добродушно пожелал нам всем успехов, а мне персонально скорейшего выздоровления, и ушёл по своим важным делам. Я хотел его спросить, что с моим Кольтом… да как-то… ну, не тот момент. Не надо сразу после того, как пообещал больше так не делать.

Вадим пошёл его провожать до проходной, а папка сказал мне:

— Поедем домой?

— А где мой мотоциклетный шлем? — спросил я.

— Какой тебе шлем! — воскликнул он. — Сразу после комы!

— Уже десять часов прошло, — проворчал я угрюмо.

— Сынок, — ласково посмотрел на меня папа. — Мы же как бы возвращаемся из турпохода. Ты с мотоциклом прыгал с парашютом?

А это мысль! Надо будет попробовать как-нибудь потом. А сейчас папа, как всегда, прав. Я проворчал:

— Ладно, поехали, — и мы встали с кресел.

Вышли из кабинета, прошли по коридору, дальше проход перекрывали железные автоматические двери. Отец заглянул в глазок и внятно сказал:

— Иреев с сыном.

Двери открылись, и я увидел новый пост охраны. Двое автоматчиков в бронежилетах уже навели на нас стволы, третий за столом. Мы вошли, двери за нами закрылись, и только после этого мужик за столом нажал какую-то кнопку, и открылись выходные двери. Мы с папкой вышли, причём автоматчики постоянно держали нас на прицеле.

За нами закрылись двери, и мы пошли по лестнице вверх. Я помотал головой и растерянно проговорил:

— Вот ничего себе дела!

— Кто бы удивлялся, — проворчал отец. — Если что двери блокируются по сигналу с центрального поста охраны.

— А где он расположен? — спросил я с самым невинным видом.

Отец промолчал, только покачал головой. Вот в пристойном молчании мы миновали ещё два поста охраны, и вышли на первый этаж. Папа предъявил на вахте суровому деду с осанкой военного две смешные бумажки, одну сунул обратно в карман, а другую протянул мне:

— Твой новый пропуск. Не потеряй.

Я с покер-фэйс свернул документ и спрятал в карман. Надо же, даже пропуск заранее сделали! Хотя это, скорей всего, просто на всякий случай.

Прошли к отцовской машине на служебной парковке, уселись. Я без напоминаний пристегнулся, а папка включил двигатель и достал из кармана телефон. Ткнул в экран и почти сразу заговорил в трубку:

— Ир, привет! Мы приехали… хорошо… рядом сидит… Да не за рулём я с тобой разговариваю! Стоим ещё, сейчас поедем! Ладно… я тебя тоже целую.

Отец убрал свою трубку, открыл бардачок и вытащил мой телефон. Протянул мне, сказав:

— Позвони маме.

— А что я ей скажу? — спросил я, убрав трубу в карман. — Куда хоть мы ездили?

Отец, наконец, включил скорость, поехали. По дороге домой он рассказывал, куда мы ездили и что делали. Когда заехали в наш дворик, папка достал из багажника нашу «дорожную» сумку и с честным лицом пошёл «занести её домой». С нашей мамой всё должно быть достоверно. Пусть она ещё на работе, у нас же видеоконтроль.

Отец у дверей нажал кнопку звонка, открыла Ася и очень нам обрадовалась. Папка сказал, что только сумку занесёт и сразу поедет на работу, а я на сегодня в полном её распоряжении, у меня выходной.

Ася строго сказала, что ждёт меня на кухне в одиннадцать помогать ей готовить обед, а пока я свободен. Я кивнул своим покер-фэйсом и отправился к себе в кабинет. Уселся за рабочий стол и задумался, с чего начинать реальную жизнь.

Медитация и тренировки это само собой, но вот прямо сейчас мне не хватает кое-чего уже привычного, необходимого. Я достал телефон и набрал отца.

— Алё, пап, — сказал я. — Где моя карточка?

— В ящике твоего стола, — ответил он. — А тебе зачем?

— Выжигатель хочу, — честно ответил я.

Он фыркнул и отключился. Опять предок где-то увидел юмор. Я убрал телефон и открыл ящик. Карточка лежала сверху. Включил компьютер, зашёл на сайт торговли всякой всячиной. И заказал выжигатель. Ещё электролобзик, лист толстой фанеры, наждачной бумаги, бутылку морилки, лак и кисти. Всё оплатил карточкой с доставкой в ближайшее время. Обещали привезти через час или до конца рабочего дня.

До одиннадцати просматривал, что я за неделю пропустил в университете. Потом помогал Асе готовить обед, а как приготовили, вместе его и съели. Мистер Барс соизволил присутствовать и тереться об Асину ногу. Меня он игнорировал, но хотя бы не шарахался. Ася сказала, что это добрый знак.

После обеда я традиционно убрал со стола и вымыл посуду. Вернулся в кабинет, снова занялся учёбой. Прикола ради нашёл в сети виртуальные клавиатуры с древнеславянским и греческим алфавитами и по каждой лекции записывал выжимку по-древнегречески или на древнеславянском.

А вот древненорвежская письменность оказалась почему-то практически латинской. В принципе ничего особенно сложного, просто мне привычнее руническая, а её-то в сети не нашлось. Придётся просить папку или Вадика…

Позвонили из доставки, сообщили, что машина стоит у наших ворот. Я вышел, забрал покупки и отнёс в свой кабинет. Не теряя времени, расчертил фанеру и принялся выпиливать ровные прямоугольники. Зашкурил края и сразу устроил в кабинете уборку — а то ж Ася не поймёт.

Карандашом нарисовал на прямоугольниках руны и аккуратно выжег. В этом мне хорошо помогла способность сосредотачиваться на своём деле, попутно наполняясь праной и направляя ци.

Раздербанил тетрадь, разложил листы на полу. Обрабатывал прямоугольники морилкой и раскладывал на листах. Ещё пару часов, пока сохли, посвятил учёбе, переводил то, что написал по-древнеславянский на древнегреческий и наоборот.

Покрыл прямоугольники лаком с одной стороны, залез в наш с мамой шкаф с рукоделием и взялся мастерить подобающий мешочек со шнурком. Снова сосредоточился, полтора часа как украли. Перевернул прямоугольники и покрыл лаком с обратной стороны.

Немного позанимался, посмотрел тексты на древненорвежском и переводы их на современный норвежский и русский. Больше осваивал непривычный алфавит и добился того, что строчки символов «зазвучали». Мне живо представились все — Хэлтор, Агвид, Герда, Акке, Дьярви, Магни… и Эйрин.

Блин! Каждый час здесь это двое суток там! Хотя с выходом из игры всех игроков она должна бы остановиться. По идее. Вроде бы. И нет же никаких гарантий, что в это не играет кто-нибудь ещё…

А эта мысль наводит на совсем грустные размышления. Вдруг да кто-нибудь так же играет и в нашей реальности? Тёма мой, например, откуда взялся? Не! Конечно, спокойнее всего считать его просто милой шизофренией…

Упс! Шесть часов. Я оправился на кухню помогать Асе готовить ужин. Мы, как всегда, справились молодцами, когда пришли родители, их ждал уже накрытый стол. Поужинали в обычном пристойном молчании, а за чаем мама высказала неудовольствие турпоходами посреди семестра, особенно всего через три дня после выхода из комы, и пообещала серьёзно поговорить об этом с дедом.

Я сказал, что это больше не повториться, сам не хочу, не нужно ругать дедушку. Она взяла с меня торжественное обещание и нехотя согласилась отложить разговор с дедом на время. Папа сосредоточенно пил чай, глядя на нас грустными глазами. Ему-то мама, наверняка, многое успела высказать.

После ужина мама предложила вышивать и слушать английскую классику на языке оригинала. Папе тоже, чтоб хоть немного оторвался от работы и побыл со своей семьёй. Я с покер-фэйс провёл их в свой кабинет. Попросил располагаться на диване, а я пока тут приберу.

Они расположились и молча очень внимательно смотрели, как я собираю руны в мешочек и сгребаю тетрадные листы в комок. Я выбросил бумагу в корзину. Достал из ящика пяльцы, нитки, иголки и вручил родителям. Нашёл в сети скандинавские саги на древненорвежском языке…

Не, пели замечательно, но ведь слова коверкали, а то и вовсе путали. Впрочем, предкам, вроде бы, нравилось. Я уселся на полу на колени, сосредоточился и выбросил горсть рун. Опять первым выпал «Гжагль»! Распятый, распутье. Но за ним «Исток» и сразу «Искра»…

— Вы в Скандинавию ездили? — спросила мама у отца вполголоса.

— Не, тут неподалёку, в Подмосковье, — ответил папа.

— Тогда у Тёмы парашют не раскрылся? — заметила мама.

— Два раза, — печально сказал отец.

Нет, ну, везде одно и то же! Нигде нас, колдунов, не понимают. Хотя нам всегда было пофигу. Вот под «Гжаглем» «Каун», виселица, — это серьёзно…