По следам адъютанта Его Превосходительства. Книга первая

Александр Черенов

Борьба продолжается – от Москвы до Южной Америки. Концов – уже подполковник и адъютант Чёрного Барона – уходит из Севастополя с последним пароходом. По счастливой случайности он становится обладателем огромного капитала. В Константинополе и Париже герой успешно совмещает «борьбу с Советами» с коммерцией.Волей вождей эмиграции и к радости ГПУ он оказывается в гуще заговоров против Советской власти.Это – тоже пародия, но уже на историю. И у неё, как и положено жанру – happy end: каждому – своё.

Глава первая

…Заканчивался богатый событиями девятнадцатый год. Вместе с ним подходила к концу и недолгая история Волонтёрской армии. За неделю до отставки Кобылевского — уже не предполагаемой, а ожидаемой — в штабе неожиданно появился глава английской военной миссии полковник Криппс. Почему-то один, без традиционного спутника — генерала Жируа.

Всегда изысканно любезный, на этот раз Криппс ограничился сухим кивком, и даже не попросив доложить о себе, с озабоченным видом проследовал мимо старшего адъютанта в кабинет Его превосходительства. Это было совершенно не в стиле британца — и Павел Андреич всерьёз заинтересовался моментом. Да и как иначе: он так давно уже «стоял на страже», что не мог не состояться «по этой части». Не зря ещё Маркс писал о том, что обстоятельства формируют людей в той же мере, в какой люди формируют обстоятельства. Концов, разумеется, не знал этих слов основоположника, но это не помешало ему сформироваться должным образом. А тут всё наводило на мысли! Во-первых, Криппс прибыл без предварительного уведомления. Значит, связывался с командующим лично. Во-вторых, они с Кобылевским уединились вдвоём. Значит, «третий — лишний». Это Чуркин-то — лишний?!

При таких исходных не пойти на НП Концов уже не мог. Не имел права. То, что он там услышал, стоило и испачканного мундира, и разбитого колена, и разодранных галифе…

— Вадим Зиновьич, я начну без предисловий, ибо время дорого.

Из-за стены англичанин «выглядел» не по статусу взволнованным. Прямо — дитя Востока, а не Альбиона.

— Так, может, пригласим Чуркина?

Волнение англичанина явно передалось и командующему.

— Вы хотите делить на троих?! — А…

Челюсти Кобылевского и Концова отвисли одновременно: капитан «увидел» это даже из-за стены. Когда они вернулись на место, Вадим Зиновьич первым делом отказался от своего предложения, а Павел Андреич ещё плотнее вдавился ухом в стену НП.

— В мои руки, генерал, попал — не будем говорить, как — один любопытный документ из военного министерства.

— Весь — внимание! — качественно дрогнул голосом Кобылевский: он уже почувствовал запах. Нет, не пороха: денег. Для этого ему не требовались разъяснения Криппса. Всё последнее время Его превосходительство специализировался исключительно «по линии финансов», создавая «неликиквиды» из вполне ликвидного имущества и ликвидируя его на пару с Чуркиным. А что: «хоть день — да мой!», как говорил Пугачёв, Емельян Иваныч. Дни-то сочтены только на воеводстве — а жизнь этим мероприятием не кончается.

Подтверждая своё заявление об отсутствии времени, Криппс приступил к делу без лишних церемоний.

— Так, вот: согласно этому документу, правительством и Ставкой Главнокомандующего Волонтёрскими Силами Юга России из выделенных в начале года пятнадцати миллионов фунтов освоено только два. В связи с тем, что на Иван Антоныча ни в министерстве, ни в правительстве его Величества больше не ставят, военным министром высказано намерение передать неиспользованную часть кредита — а это, как Вы уже, наверно, посчитали, тринадцать миллионов фунтов — Барону. Именно в нём сейчас видят последнюю надежду на восстановление законности и порядка в России.

Криппс замолчал. Из-за стены послышалось, как он переводил дух.

— Вы следите за ходом моих рассуждений, генерал?

— Да, и очень внимательно, дорогой Криппс!

— Есть какие-нибудь мысли?

Задавая будто бы располагающий к шутке вопрос, Криппс явно не шутил. Но и Кобылевский был не склонен шутить на подобные темы. Давно уже не склонен: с каждым днём генерала в нём становилось всё меньше, а коммерсанта — всё больше. Поэтому его реакция была мгновенной.

— Но как?!

— Браво, генерал! — всё-таки рассмеялся Криппс. — Вы — прямо Шерлок Холмс: делаете вывод, опустив цепь логических рассуждений!

С дедукцией у Вас, Ваше превосходительство — полный порядок!

Криппс откашлялся, и, судя по изменившемуся голосу, стёр улыбку с лица.

— Разумеется, Вы понимаете, что речь не идёт обо всей сумме целиком: надо быть реалистами…

Пауза оказалась невыносимой не только для Концова.

— Ну, не тяните Вы кота «за все подробности»! — взмолился Кобылевский. — Что за манера?!

— Я предлагаю «освоить» два! — не стал «тянуть» Криппс. — Два миллиона фунтов стерлингов из неосвоенных ещё тринадцати миллионов! Сейчас, когда разваливаются войска Иван Антоныча и не сегодня-завтра его «подсидит» Барон, самое время для подобной операции! Та самая мутная вода, в которой и надо ловить рыбку! Что Вы на это скажете, генерал?

— Обеими руками — «за»!

Даже из приличия Кобылевский не стал изображать из себя «борца за идею». Рыбак рыбака… увидел издалека.

— Только… не многовато ли — два миллиона?

— Не многовато!

Обмен репликами был на удивление немногословным и конкретным.

А Криппс — так вообще: рубил словами, как шашкой!

— Военный бюджет Англии на следующий год утверждён в размере шестисот миллионов фунтов. Если мы с Вами «отщипнём» от него всего лишь два, никто и не заметит такой малости!

— Логично!

Кобылевский явно заразился манерой «сегодняшнего» Криппса выражаться предельно лаконично. Сидя за стеной, Концов боялся шелохнуться, дабы не пропустить ни одного слова из этого фантастического в своём неправдоподобии разговора.

— Правда, должен сказать, Вадим Зиновьич, что тут есть целый ряд сложностей и проблем…

— Что такое?

По тембру голоса командующего Павел Андреич понял:

Кобылевский не просто насторожился — он встревожился.

— Дело в том, дорогой генерал, что означенная сумма — это, как Вы сами понимаете — кредит. Причём, кредит целевой. Это — не заём, который предоставляется в денежной форме и который можно тратить, как тебе вздумается.

Полковник огорчённо крякнул.

— Этот чёртов кредит предоставляется лишь товарами. В данном случае — в основном, оружием и боеприпасами. Само собой разумеется, возможности для его использования, так сказать, «частным образом», резко сужаются….

— Ну-у-у…

Теперь уже Кобылевский не мог скрыть разочарования.

— Я ведь сказал только: «сужаются», — поспешил с «бальзамом» англичанин. — «Сужаются» — но «не исключаются»! А возможности есть. Надо лишь ими по уму распорядиться. Но есть и сложности…

Англичанин опять вздохнул — и опять замолчал.

— Да что же это такое?!

Кобылевский явно не выдерживал пауз: они его угнетали.

— Вы, что, полковник: нарочно взялись испытывать моё терпение? Говорите прямо — не тяните и не нагнетайте!

— Хорошо, генерал: прямо — так прямо!

Концов отчётливо услышал звук хлопка: Криппс явно шлёпнул себя по ляжке. В порядке демонстрации решимости.

— Итак: первое, что нам нужно сделать — и безотлагательно: составить заявку на получение товара на означенную сумму. Второе: мы должны чётко определиться в отношении характера товара.

— То есть?

— Нам не нужно, абы что, генерал! Мы должны ясно отдавать себе отчёт в том, что сегодня реализовать «на сторону» партию оружия — хоть самого «золотого»! — на такую сумму нереально! Следовательно, заявляться должен только ликвидный товар! Причём, не товар замедленной реализации, как выражаются торговые работники, а быстроликвидный — то есть такой, который можно будет сбыть быстро и оптом!

— Продовольствие!

Кобылевский мгновенно сориентировался в обстановке.

Криппс рассмеялся.

— Браво, Ваше превосходительство: наши мысли, как всегда, работают в унисон! Действительно, только продовольствие сегодня является товаром повышенного спроса — или, опять же прибегая к терминологии коммерсантов, дефицитом!

— Да, но — продовольствие на такую сумму…

Голос Кобылевского дрогнул под натиском сомнений. Но против этих сомнений уже стояли доводы Криппса. И — явно не для обмена рукопожатиями.

— Да, многовато. Согласен с Вами. Но это — если судить с позиций стороннего наблюдателя, к тому же — несведущего в наших делах. А если основываться на суждениях военного министра Британской империи…

— А что — министр? — вклинился Кобылевский — вместе с надеждой в голосе. Концов не видел усмешки Криппса, но голову был готов положить за то, что она имела место быть.

— А министр ещё пару месяцев назад утверждал, что армия Иван Антоныча растёт, численность её уже сейчас превышает триста тысяч душ и тенденция к перманентному росту имеет место быть!

— Какой умница! — восхитился Кобылевский. — Отработал на нас с Вами на добровольных началах!

— Ещё очко в Вашу пользу, генерал! — рассмеялся Криппс. —

Действительно, такое заявление — нам в кассу. После таких слов цифра в два миллиона будет уже не такой устрашающей. Даже более того: близкой к реальности. Точнее — к воображаемой реальности, ибо и триста тысяч «белых» воинов, и тенденция к росту существуют только в воображении нашего Уинни, ослепленного «глубоким чувством» к большевикам! Хотя, и это — в нашу с Вами кассу, генерал!

Шумно отдуваясь, Криппс, перевёл дух после затяжного монолога.

— Так, что, с этой стороны никакого подвоха быть не должно. Проблема — в другом…

Поскольку Криппс опять не удержался от паузы, Кобылевский явно должен был запросить пояснения. Но, так как звука не было, то запросил он наверняка глазами. Примерно — так:»???» После этого уже пошёл голос Криппса:

— Я бы даже сказал: не одна проблема — а целых две. Первая: где и как реализовать товар? И вторая: как «спрятать концы в воду»?

Теперь замолчали уже оба собеседника. Надолго. Наверняка — с подключением к процессу не только мозгов, но также зубов и ногтей. Чтобы лучше думалось: испытанное средство.

Наконец, Вадим Зиновьич «нагрыз» предложение.

— Ну, со второй проблемой, мне кажется, проблем быть не должно! — скаламбурил он. — Решение у неё одно — черноморские порты, которые пока ещё наши! Одесса, Новороссийск, Батум — как говорится, на любой вкус! Но надо торопиться: не сегодня-завтра «красные» турнут нас из Одессы — а там недалеко и до Новороссийска с Батумом!

— Торопиться надо не только по этой причине, генерал!

В голосе Криппса вновь смешались назидательность с озабоченностью.

— Что Вы хотите сказать этим, полковник?

— Ну, хотя бы то, что буквально неделю назад Кабинет Его Величества принял решение прекратить финансирование всех ваших правительств. Более того, сейчас рассматривается вопрос об установлении торговых отношений с Советами. И если мы не поторопимся с «освоением» части кредита, то очень может быть, что вскоре и осваивать будет нечего: Правительство доберётся и до этих денег! Так, что с заменой получателя военное министерство действует на свой страх и риск… Есть и другая причина…

— Причина на причине! — не стерпел Кобылевский. — И хоть бы одна — хорошая!

Даже, находясь за стеной, Концов услышал, как вздохнул Криппс. Наверняка, он и руками развёл. В порядке «удручения видом».

— Скоро в ставку Главкома Сил Юга России прибудет новый глава британской военной миссии — генерал Пульман…

— А Вы? — дрогнул голосом Кобылевский.

— А я возвращаюсь в метрополию: иду на повышение…

Ответ Криппса, которому полагалось быть исполненным радостным или, как минимум, удовлетворённым тоном, таковым явно не выглядел — то есть, не слышался.

— Не вовремя этот перевод, Вадим Зиновьич! Совсем не вовремя! Ведь только-только открылись перспективы! Сказочные перспективы! Сейчас можно… как это: «сказку сделать былью»! То есть, обеспечить будущее не только своё, но и своих детей и даже внуков! Другой такой возможности больше не будет никогда! А оклад по новой должности… Хм… В сравнении с тем, что мы можем получить сейчас — это даже не пособие по безработице: так — нищему грош!

Он опять вздохнул.

— Вот почему надо поспешать, дорогой Вадим Зиновьич!

— Да, времени на «раскачку» нет, — моментально озаботился Кобылевский. — Что касается заявки, то с ней проблем не будет: сочиним прямо сейчас!

— Задним числом! — тут же подхватил Криппс. — Одновременно облегчим работу Главкому: составим на основе Вашей заявки и аналогичную бумажку от его учреждения — бланк у меня имеется! А я самолётом доставлю их на подпись Иван Антонычу! Сегодня же! Думаю, что он кочевряжиться не будет: ему сейчас — не до подобных тонкостей! Вряд ли он будет вникать в нюансы!

— В какие, там, «нюансы»?! — хохотнул Кобылевский. — Ему сегодня даже не до борьбы, во всяком случае — против большевиков! Он целиком сосредоточился на борьбе с врагом внутренним — Бароном и его сторонниками! А Вы говорите: «нюансы»!

Следом за Кобылевским рассмеялся и Криппс.

— Ну, вот и славно! Со стороны военного министерства я тоже не ожидаю никаких проволочек. Все практические вопросы, связанные с принятием решения, оформлением груза и его отправкой в порт назначения можно будет уладить в два-три дня! Это я беру на себя! А вот — как быть дальше?..

— А что: «как быть дальше»? — не остался в стороне Кобылевский. — Груз должен быть адресован в черноморский порт — и лучше всего в Одессу: её положение сейчас — самое шаткое!

— Вы хотите сказать…

Криппс сразу ухватил мысль Кобылевского.

— Совершенно верно, полковник: корабль выйдет из порта приписки, но до порта назначения не дойдёт! По пути его якобы перехватят… нет, не пираты — это несерьёзно: «красные»!

— Да, но откуда они возьмутся в Чёрном море?

Криппс с сомнением цокнул языком.

— Ведь в Чёрном море нет ни одного военного корабля «красных»…

— Просочатся! — мгновенно «нашёлся» Кобылевский. — Из Азовского моря! «Красные» только что взяли Николаев, и берут под свой контроль Керченский пролив! И это — уже не домыслы, а, к сожалению, исторический факт… Так вот: нам лишь надо хорошенько продумать координаты места захвата — ну, чтобы не оконфузиться!

— Главное, чтобы никто не смог проверить…

Голос Криппса был тих и задумчив.

— Ну, хорошо: с этим вопросом вчерне разобрались — детали отшлифуем позднее, по ходу дела. Теперь — самый главный для нас с Вами вопрос: где и как реализовать груз? Кому? От решения этого вопроса будет зависеть и выбор ассортимента! Ведь не везде один и тот же товар пользуется одинаковым спросом!

Полковник замолчал. Ненадолго: похоже, какие-то «черновики мыслей» у него имелись уже до встречи с Кобылевским.

— То, что товар надо реализовать в Европе — несомненно… Где-то по пути из Саутгемптона в Средиземное море…

— А, может — Турция?

Судя по той неуверенности, с какой прозвучало это предложение, Кобылевский и сам полагал его всего лишь «рабочей версией». Точнее: объектом для критики, с которой и не замедлил Криппс.

— Исключено! — безапелляционно заявил англичанин. — В Константинополе — а больше разгружаться там негде — русских уже, как тараканов: побежал народ, Ваше превосходительство! Побежал, не дожидаясь развязки! Разгружаться там — всё равно, что перепродавать товар на глазах чиновников военного министерства в порту отправки! И не нужно будет морочить себе голову с погрузкой-разгрузкой!

— Это верно, — вздохнул Кобылевский. — Тогда — где?

Криппс совершенно по-русски поскрёб пятернёй затылок: Концов определил это по характерным скребущим звукам.

— Надо подумать… Как говорят в таких случаях «красные»: «посоветоваться с товарищами»…

— Кажется, у меня есть такие «товарищи»! — «посветлел голосом» Кобылевский.

Концов насторожился — но, к своему огорчению, напрасно: никаких сведений, конкретизирующих личность «товарищей», Вадим Зиновьич почему-то не представил.

— Только не тяните с этим!

Требовательный голос Криппса вернул Павла Андреича из состояния напряжённого ожидания к обычному подслушиванию.

— Информация должна быть у нас не позднее завтрашнего полудня!

— Управимся!

Наверняка, в этот момент Кобылевский сиял и лицом, и голосом. Чувствовалось, что он нисколько не сомневается в успехе дела.

— В таком случае, Ваше превосходительство, встречаемся завтра, ровно в полдень, на этом же самом месте! И хочется верить — не для того, чтобы пожаловаться друг другу на превратности судьбы! Желаю здравствовать!

За стеной хлопнула дверь кабинета. Наступила тишина.

Кряхтя и прихрамывая на правую ногу, претерпевшую вместе с брючиной от злополучного гвоздя, Концов выбрался из укрытия. Добравшись до рабочего места, он в изнеможении рухнул на стул. Ему было, о чём подумать, а ещё больше — помечтать…