Его студентка

Алайна Салах, 2019

Ник Мэдсен востребованный финансовый консультант и плейбой, получивший приглашение временно заменить преподавателя на кафедре экономики. Ева Бейтс застенчивая студентка с отсутствующей сексуальной жизнью. Их случайная встреча в клубе изменит больше, чем две жизни. Книга содержит нецензурную брань

Глава 3

Ева

Кажется, вся кровь собралась у меня на лице, потому что ноги становятся ватными, а голова ужасно тяжёлой, пока я пробираюсь на последние ряды, где привыкла сидеть четыре года учёбы.

Это какое-то наваждение, потому что я чувствую на себе пристальный взгляд мужчины, стоящего возле преподавательской трибуны ровно до тех пор, пока не добираюсь до своего места.

— Итак, поскольку для вас я новое лицо, можете задать мне интересующие вопросы, чтобы мы могли познакомиться поближе, — объявляет Ник, пока выводит на доске своё имя. Ник Мэдсен. Как будто в аудитории есть кто-то, кто его не запомнил.

— Вы женаты? — незамедлительно спрашивает низкий женский голос, приправленный соблазнительным придыханием.

Барбара Тёрнер. Та ещё шлюха.

— Это не то, что я ожидал услышать, — отвечает насмешливый голос, от которого, как по команде, волоски на всех частях моего тела встают дыбом, — но я удовлетворю ваше любопытство. Я не женат. Был когда-то, но сейчас, определённо, нет.

Повисшая в аудитории пауза после сказанной им фразы такая эффектная, что на секунду мне кажется, что вот-вот раздастся шквал аплодисментов. К счастью, женская половина ограничивается вздохами облегчения.

— Вы преподаёте где-то ещё?

Это уже Соня Перриш. Готическая байкерша с пирсингом в сосках, который она всячески демонстрирует отсутствием бюстгальтера и прозрачными майками.

— Нет, леди, — широко улыбается Ник, отчего сердце начинает трепетать в груди, словно припадочная канарейка, — у вас на меня эксклюзив.

— Вам можно вступать в отношения со студентками?

— Чёрт, и почему мне не пришло в голову задать этот вопрос на собеседовании с ректором? — незамедлительно следует ответ, сопровождающийся взрывом кокетливого смеха.

— Вы даёте частные занятия?

Элиза Кэрри. Скромница и отличница. И эта туда же.

— Нет, не даю. Не испытываю такой необходимости, если ты понимаешь, о чём я, милая. Но что-то подсказывает мне, что блондин рядом был бы не против преподать тебе пару уроков. Ещё вопросы?

— О да. Ты трахнешь меня! — шипит Джен, моя университетская подруга, сидящая рядом. — Спасибо, Господи! Наконец-то мне воздастся за унылые годы учёбы. Такой красавчик свалился на голову. Ты только глянь, не иначе его мамка согрешила с Люцифером, ну или, на худой конец, с Полом Ньюменом! Это лицо… фигура… руки…

Она достаёт из сумки телефон, направляет его на Ника и делает снимок.

— Смотри, — заговорщицки шепчет, пододвигая экран ко мне.

Перед моими глазами в многократном зуме оказывается ширинка нашего нового преподавателя.

— Видишь, какой парашют. Ох, и какая же идиотка развелась с таким.

Я молча глазею в тёмное пятно, расплывшееся по экрану, с головой окунаясь в воспоминания о твёрдости между его ног. Температура тела мгновенно подскакивает на десять градусов выше, заставляя шею и лицо краснеть.

Нику приходится самому прервать блицопрос, потому что вопросы продолжают сыпаться на его великолепную голову, как радужное конфетти: сколько ему лет, как часто он посещает спортзал, и есть ли у него аккаунт в фейсбуке.

Лекция тянется мучительно долго. Во-первых, каждая из присутствующих на любую, произнесённую Ником фразу, норовит выдать какой-нибудь тупой комментарий, догадываюсь, для того чтобы обратить на себя его внимание. Это ужасно меня злит, словно после того, как его язык побывал у меня во рту, я получила какие-то права на этого мужчину.

А во-вторых, я не улавливаю ничего из того, что он говорит, потому что не могу перестать его разглядывать. Более того, когда в середине лекции он снимает пиджак, мой голос позорно вливается в волну восторженного «ах», потому что под голубой рубашкой угадывается такой рельеф, что Энтони Фрейзер, признанный бодибилдер нашего факультета, обречённо всхлипывает и залпом осушает свой шейкер с протеином.

Когда лекция заканчивается, я быстро скатываюсь по ступенькам к выходу, боясь, что вновь столкнусь с насмешливым взглядом нового преподавателя, от чьих рук получила сильнейший оргазм. Мои опасения оказываются напрасными, потому что Ника уже буквально окольцевала томно щебечущая армия моих однокурсниц, из-за которой его практически не видно.

Кое-как отсидев следующие лекции, тащусь на парковку и ныряю в свою криво припаркованную старушку. Прикладываюсь лбом к рулю, как если бы устаревшая модель японского автомобильного концерна могла поделиться со мной мудростью, как провести целый семестр в одном помещении с человеком, с которым я едва не изменила собственному мужу и с которым мысленно занималась сексом в минимум десяти жарких позах, подсмотренных в порно.

Так и не получив вразумительного ответа на свой вопрос, отлепляю голову от пыльного пластика и поворачиваю ключ в личинке замка зажигания. В ответ раздаётся натужное пыханье двигателя, которое через пару секунд обречённо обрывается на самой минорной ноте. Пробую ещё, но результат остаётся тем же. Кажется, моя старушка, наконец, сдохла.

Звонить Джейку и выдёргивать его с работы не вариант, потому что он понимает в машинах ещё меньше, чем я. Вызывать службу эвакуации на переполненную парковку тоже не хочется, поэтому я со вздохом вылезаю из-за руля и плетусь на автобусную остановку. Кажется, мне снова нужно привыкать передвигаться на общественном транспорте.

На середине пути меня настигает настойчивый сигнал клаксона. Я специально не оборачиваюсь, потому что не хочу выглядеть глупо, если сигналят не мне. Звуки за спиной не стихают, и делать вид, что я их не слышу, становится невозможным. Осторожно поворачиваю голову в сторону проезжей части и каменею на месте, как пришпоренная лошадь. Потому что с водительского места спортивного кабриолета мне ослепительно улыбается наш новоиспечённый преподаватель.

— Неожиданная встреча, а, Златовласка? — ухмыляется Ник, поднимая чёрную оправу рэй-бэнов.

— Подвезти?

Стремительно заливаюсь пунцовым румянцем и мямлю:

— Моя машина не завелась. Я на автобусе.

— Ты не похожа на тех, кто забывает залить в бак бензин.

— Моя машина, — впиваюсь пальцами в лямки своего рюкзака, — она старенькая.

Какого чёрта я всё это ему говорю? Для чего этому мужчине, вообще, знать о том, какая я неудачница?

— Вот что, Ева, давай-ка я довезу тебя домой, — решительно говорит Ник, берясь за ручку двери. — Надеюсь, твой муж не будет против, если тебя до дома довезёт твой новый преподаватель.

Я колеблюсь, тщательно изучая носы у своих кроссовок. Уместно ли садиться к нему в машину после того, что произошло? Конечно, неуместно.

— Эй, Златовласка, я знаю, что красавчик, и рядом со мной ну очень сложно держать себя в руках, но думаю, ты справишься. Не упрямься, подвезти тебя мне несложно. К тому же мы живём совсем недалеко друг от друга.

Ломаться дальше становится даже некрасиво, поэтому я прячу румянец за волосами и иду к машине.

— Я могу отдать деньги за бензин, — ляпаю, когда опускаюсь на тёплое кожаное сиденье.

В ответ Ник вопросительно приподнимает брови и устремляет на меня удивлённый взгляд орехового цвета глаз. При солнечном свете он выглядит ещё сногсшибательнее, чем в клубном полумраке: блестящие волосы, длинные тёмные ресницы и чувственный рот. Живот скручивает горячий спазм, заставляющий резко свести колени. Невозможно быть таким привлекательным.

— Серьёзно? — переспрашивает он, уставившись на мой рот. — Дашь денег на бензин?

Я понимаю, что сказала беспросветную глупость и, возможно, даже обидела этого мужчину, потому что успешному финансисту в Уолл Стрит точно не нужны несколько баксов от нищей студентки.

— Я посчитала нужным предложить, — бормочу, тщетно пытаясь вырваться из капкана его взгляда. — Не обижайся.

Но, кажется, Ник и не думал обижаться, потому что он весело уточняет:

— Может, чего поинтереснее предложишь, Златовласка?

Язык присыхает к нёбу, когда я непонимающе смотрю на него, хлопая глазами.

— Я…

— Эй, расслабься, Ева, — тембр голоса Ника становится низким и густым, когда его глаза прочерчивают обжигающий след по моему подбородку, спускаясь за ворот рубашки. — Ты же слышала, я ещё не поинтересовался у ректора, можно ли мне спать со студентками.

Как ни в чём не бывало он откидывается в водительское кресло, и выжимает газ. Машина с характерным рыком срывается с места, заглушая звук моего бешено колотящегося сердца.

Это у него шутки такие?