Цитаты со словом «фрунт»
Похожие цитаты:
Смотрите на солдатство, как на низшую степень великого воинского товарищества; не забывайте святых слов, что "солдат есть имя общее, знаменитое, что солдатом называется первейший генерал и последний рядовой".
Не верь городовому: городовой врёт по долгу службы.
Солдат, который не сидел в тюрьме, — не солдат.
Широко шагает, пора и унять молодца. — О Наполеоне.
Дисциплина — искусство внушать солдатам больше страха перед офицерами, чем перед врагом.
А потом начал его ругать. Стоит ординарец, смотрит прямо в глаза командира, но молчит. Знает характер Будённого: пусть он погорячится, покричит, а потом ему все можно объяснить.
Когда противник идёт вперёд, выходи навстречу и приветствуй его. Если он хочет отойти, проводи его.
В ранце каждого солдата лежит жезл маршала.
В нём много от прапорщика и немного от Петра Великого.
В нём много от прапорщика и немного от Петра Великого.
Человек не станет господином природы, пока он не стал господином самого себя.
Мы вырастали в надежде реванша, в культе знамени, в атмосфере обожания армии… Это было время школьных батальонов и как обычное зрелище можно было видеть учителей, ведущих военным строем свои войска учеников.
Э-тто что? ! ― заорал как-то властитель за утренним чаем. Слуги, не понимая, в чём дело, притащили к начальству испуганного Филиппова. ― Э-тто что? Таракан? ! ― и суёт сайку с запечённым тараканом. ― Э-тто что? ! А?
Стал первым королем удачливый солдат.
Поколебав с детской резвостью авторитет самодержавия, какой же другой социальный авторитет могут выставить гг. либералы? Уж не себя ли? «Хвали траву в стогу, а барина в гробу», — ответят им мужики.
Для англичанина, американца, русского весь мир представляет поле деятельности... Только мы, французы, такой „благоразумный“ народ, что сидим на одном и том же месте, если нас не оденут по-солдатски. Мы живем там, где родились.
Мои товарищи второй раз в Форос не ездили. Это уже те товарищи, которые мне никак не товарищи.
Во время маневров в танковых частях мне однажды приказали замаскироваться среди сжатых рядов батальона: с тех пор я так и продолжаю.
Когда увидишь штаны с лампасами, не пугайся красного цвета — в данном случае он вполне благонадёжен.
Армия принципов прорвется там, где не прорвется армия солдат.
Временно советую назначать своих начальников и расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты.
Я пришёл бы к вам раньше, но меня задержала храбрость ваших солдат.
Тот, кто желает построить армию, должен начать с желудка.
Государь всегда должен советоваться с другими, но только когда он того желает, а не когда того желают другие; и он должен осаживать всякого, кто вздумает, непрошеный, подавать ему советы.
Даже когда перескочишь, не говори гоп. Сначала посмотри, во что вскочил.
Да, я более русская, нежели многие иные, и не стану сидеть спокойно.
В течение 65 лет я шёл по пути долга и дисциплины... И сегодня, когда я оглядываюсь назад на этом долгом пути, в моем солдатском сердце шевелится и шумит из глубины: спасибо. Спасибо тебе, моя родина.
Дядя Стёпа: Заправка тиной отдаёт последний долг утопленнице Лизе, почившей в бозе, а не в обозе военном пленном здоровенном, как венский лес, кишащий лесбиянками.
Наш лозунг должен быть один — учиться военному делу настоящим образом, ввести порядок на железных дорогах.
Я понял, в чем ваша беда. Вы слишком серьезны. Умное лицо — еще не признак ума, господа. Все глупости на Земле делаются именно с этим выражением. Улыбайтесь, господа, улыбайтесь!
Лежачего не бьют, а терпеливо дожидаются, пока он встанет.
Ложась животом на алтарь отечества, продолжайте думать всё-таки головой.
Не солдат, кто других убиваетНо солдат, кто другими убит.
Чем старше становишься, тем яснее видишь, что в этом несчастном мире Его Величество Случай делает три четверти работы.
Видеть на экране всякое дерьмо стало столь привычным, что люди перестали отдавать себе отчёт в том, что смотрят одно дерьмо.
Мы все учились понемногу и потому шагаем в ногу.
Вы всегда хотите меня учить, но я император, и я желаю этого и ничего другого! (Г. Р. Державину)
Если вы будете отлынивать от суровой работы, не подчиняться распоряжениям — я вас упрекну; если это будет тщетным — я стану вас сечь. А если и это не поможет, я в конце концов вас расстреляю — и освобожу от вас… землю божью.
И у Эйнштейна были начальники, и у Фарадея, и у Попова… Но о них почему-то никто не помнит. Это есть нарушение субординации!