Цитаты со словом «тепловозный»
Похожие цитаты:
Отечественные поезда — самые поездатые поезда в мире.
Малые страдания выводят нас из себя, великие же — возвращают нас самим себе. Треснувший колокол издаёт глухой звук: разбейте его на две части — он снова издаст чистый звук.
Число «13» несчастливое. Поэтому, если вам дали тринадцатую каюту на теплоходе или тринадцатое место в вагоне, ведите себя так, чтобы о вас потом все вспоминали с содроганием.
Бог шепчет нам в наших удовольствиях, вслух говорит с нашей совестью, но Он кричит в нашей боли — это Его мегафон, чтобы слышал оглохший мир.
Шум оружия заглушает голос законов.
Развитие слуха — это самое важное. Старайся с юных лет распознавать тоны и лады. Колокол, стекольная рама, кукушка, — прислушайся, какие звуки они издают.
Чем медленнее идёт поезд, тем шире просторы нашей Родины.
Искусство жизни состоит не только в том, чтобы сесть на подходящий поезд, сколько в том, чтобы сойти на нужной станции.
Язык похож на надтреснутый котёл, по которому мы выстукиваем мелодии, звучащие так, как будто они предназначены для танцев медведя, между тем как мы бы хотели тронуть ими звезды.
Ещё ни один пешеход не задавил автомобиля, тем не менее недовольны почему-то автомобилисты.
«Концерт для серотонина с хором сирен»
Есть такая слабогузая интеллигенция, которая ни о чем не может помолчать, ничего не может донести до места, а через газеты валит наружу все, чем засорится ее неразборчивый желудок.
Сидя в камере, я увидел, как луч света падает из окна на цементный пол. И тогда я сообразил, что
пассионарность — это энергия, такая же, как та, которую впитывают растения.
Критик похож на автомобиль: чем он хуже, тем больше от него шума.
Над городом послышался скрип колеса фортуны.
Горячо жил коллектив, звенел смех, плескались шутки, искрились характеры, мелькали огни дружбы и симпатии, высоко к небу подымались прожекторы обычной человеческой мечты о завтрашнем дне.
Белый гауссов шум представляет собой маловразумительное гудение.
Память подобна населённому нечистой силой дому, в стенах которого постоянно раздаётся эхо от невидимых шагов. В разбитых окнах мелькают тени умерших, а рядом с ними — печальные призраки нашего былого «я».
Отдельные мысли похожи на лучи света, которые не так утомляют, как собранные в сноп.
Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.
Не думаете ли вы, что о присутствии человека на Земле через миллиард лет будут напоминать только опустошенные угольные выработки и жестянки из-под пива, залегающие в глубинных пластах, как теперь — кости ящеров?
Когда яркое пламя любви перестаёт мерцать, веселее горит огонёк привязанности; его-то легко поддерживать изо дня в день и даже усиливать по мере того, как приближается холодная смерть.
«Меня только танком можно остановить»
Когда заело тормоз и не можешь двинуться вперед, попробуй дать задний ход. Часто это срабатывает.
я был как корабль без якоря, уносимый куда-то штормом во тьму. Постоянно искал тихую гавань, а вместо этого снова и снова нёсся навстречу новым неожиданностям.
Шёл по столбовой дороге науки, пуская пыль в глаза.
По статистике один пешеход попадает под колеса автомобиля каждые 17 минут. Бедняга!
Кто-то предсказал, что когда-нибудь вокруг Земли образуется кольцо, как у Сатурна, состоящее исключительно из болтов, крепёжных деталей и даже инструментов, упущенных беспечными монтажниками орбитальных конструкций.
Человечность, точно поток чистой и благородной воды, оплодотворяет низины; он держится на известном уровне, оставляя сухими бесплодные скалы, вредящие полям своей тенью или грозными обвалами.
Странное свойство моей физиономии: всем кажется, что меня только что где-то видели. (
7 серия)
Если голова и книга приходят в столкновение и слышен звук пустого тела, - всегда ли виновата книга?
Разрешите мне принять, что дважды два — пять, и я докажу, что из печной трубы вылетает ведьма!
Век машин: заменить цель скоростью.
В германских странах все каналы чувства и выражения как будто засорились; все мгновенно-восприимчивое, нежное, живоподвижно кажется здесь невозможным.
Серость не может воспламениться, но может раскалиться до фанатизма.
Сердце охотника, как порох, взрывается и вдруг сгорает, не оставляя ничего.
Детство моё — сложная смесь переживаний: жар, бред, бессонница, тягостные дни и томительно долгие ночи. Мне более знакома «Страна кровати», чем зелёного сада.
Есть люди, которые мертвыми дланями стучат в мертвые перси, которые суконным языком выкликают «Звон победы раздавайся!» и зияющими впадинами вместо глаз выглядывают окрест: кто не стучит в перси и не выкликает вместе с ними?..
Человек — это колесо жизни, которое едет из одного состояния в другое.