Цитаты со словом «стеллаж»
Похожие цитаты:
книги, кажется, скоро выживут из кабинета своего хозяина-сотни, тысячи книг, на многих языках и по самым диковинным разделам науки, которые теснятся на полках, лежат на столах, нераспечатанными пачками сложены на полу.
Горы только издали имеют форму, а когда на нее взойдешь, то как дом — вошел в дом: разные комнаты, чуланы, кладовые, уборные, коридоры, а крыши не видно.
Я хочу воспользоваться возможностью и бесконечно извиниться перед владельцами благородных и неблагородных мест, а также сотен частных домов, офисов, панелей машин, столов, каминов и других доступных полированных поверхностей.
Рим, Флоренция, вся знойная Италия находятся между четырьмя стенами его библиотеки. В его книгах — все развалины древнего мира, весь блеск и слава нового!
Стол — единственное место, где люди не скучают с первой же минуты.
Свет в конце туннеля оказался светящейся надписью «ВЫХОДА НЕТ».
Я был сперва почти напуган, увидев, какая математическая мощь была обрушена на этот предмет, а затем удивлен тем, как легко предмет это перенес.
Если голова и книга приходят в столкновение и слышен звук пустого тела, - всегда ли виновата книга?
Вы действительно уверены, что пол не может также быть потолком?
План был прост: взломать дверной замок, съесть в буфете все сосиски, взять из кассы всю мелочь и скрыться.(рассказ «Мой кумир»)
Вот здесь, на этой полке, у меня стоит Библия. Но я держу её рядом с Вольтером — как яд и противоядие.
Я читаю его как открытую книгу. Ну и книги же у нас издают!
Сидя в камере, я увидел, как луч света падает из окна на цементный пол. И тогда я сообразил, что
пассионарность — это энергия, такая же, как та, которую впитывают растения.
Кино состоит из экрана и множества кресел, которые нужно заполнить.
В Америке, в Скалистых горах я видел единственный разумный метод художественной критики. В баре над пианино висела табличка: «Не стреляйте в пианиста — он делает всё, что может».
Кирпич: Я лучше знаю, каким все должно быть: прямоугольным.
Двери дворцов не так высоки, как думают: пройти в них можно только нагибаясь.
Книги — окна, сквозь которые выглядывает душа.
Одно зеркало важнее целого ряда портретов.
Наблюдая за парой, сидящей за столиком ресторана, по длине пауз в их разговоре можно судить о том, как давно они живут вместе.
Чтобы быть успешным, выглядите загорелым, живите в элегантном здании (даже если вы на чердаке), будьте видимы в хороших ресторанах (даже если пьете один напиток) и если вы занимаете — занимайте по-крупному.
У пустых голов длинные языки.
Чем пьедестал выше, тем угол падения больше.
Тот, кто живёт в стеклянном доме, не должен бы бросаться камнями в других.
Вот — стою — под прицелом Неподвижной мишенью.И рассыпались годы,Как из книги листочки…Под родным небосводомЖизнь по тонкой цепочкеДокатилась до точки.
Кибернетический обмен между человеком, машиной и алгоритмом подобен игре в «музыкальные стулья»: Неистовый поиск равновесия всегда оставляет одного из трех неловко стоять.
Ещё бы: когда такая холодная осень,Хочется оказаться дома и смотреть телик,А тут надо кого-нибудь подброситьЗа небольшое количество денег.
Наши воспоминания — это картотека, которой однажды воспользовались, а затем разбросали как попало...
(о планшетном компьютере, на котором можно работать без клавиатуры, делая записи прямо на экране) «Обещаю, что дешевле будет купить этот компьютер, чем набор учебников для полноценного курса обучения!»
Чью бы сторону в споре вы ни выбрали, рядом с вами всегда окажутся люди, с которыми вам не хотелось бы быть ни на чьей стороне.
После правильно выполненной серии экстензии для ног, за которой следует правильно выполненная серия жимов ногами, у вас должно возникнуть ощущение, что вы взобрались на высокую башню с автомобилем на плечах.
Прогресс: вначале был простой стул, потом — электрический.
По ночам я придумывал убранство салона самолетов Virgin Atlantic, выбирал материалы и даже обсуждал меню и винную карту.
Когда мне нечем заняться, я гляжу вниз таблицы, чтобы узнать, где «Эвертон».
Мне же помогал скоротать зиму особый вид спорта для закрытых помещений: программирование.
Я делаю личные фильмы о безумствах, на которые мы вдруг оказываемся способны в самой обычной обстановке — на кухне, в ванной, в лифте, на пляже.
Среди всего этого молодняка он был так же уместен, как труп на банкетном столе.
Невозможно хлопнуть дверью, если тебя выбросили в окно.
Серебристый коридор буквально выстрелил вперёд, чтобы соединиться с себе подобным.
Право - это узкое одеяло на двуспальной кровати, когда ночь холодная, а на кровати - трое. Одеяла не хватит, сколько его ни тащи и ни натягивай, и кому-то с краю не миновать воспаления лёгких.
Я верю, что рай — такой большой ресторан, где за соседними с тобой столиками выпивают Луис Бунюэль, Эрих фон Штрогейм, Ясудзиро Одзу.