Цитаты со словом «сопровождавшийся»
Похожие цитаты:
Продолжительные счастливые события часто являются предвестниками больших бедствий.
Ритм человеческой жизни — это рутина, перемежаемая оргиями.
В человеческом сердце происходит непрерывная смена страстей, и угасание одной из них почти всегда означает торжество другой.
Русский характер — это непрестанные приливы и отливы, и чисто русское словечко «Ничего!» хорошо выражает фатализм этих нескончаемых колебаний.
Все происходит молниеносно, но происходящему предшествует длительный процесс.
Малые страдания выводят нас из себя, великие же — возвращают нас самим себе. Треснувший колокол издаёт глухой звук: разбейте его на две части — он снова издаст чистый звук.
В политике эхо предшествует событиям.
Жизнь есть ночь, проводимая в глубоком сне, часто переходящем в кошмар.
Фильм должен начинаться с землетрясения, а потом напряжение должно нарастать (вплоть до кульминационного пункта).
Брак — это долгий разговор, прерываемый спорами.
В высоких душах жалость — частый гость.
Капля дробит камень не силой, но частым падением, так и человек делается мудрым не силою, но часто повторяющимся чтением.
Помнится, до меня донёсся шум аплодисментов. Потом мне сказали, что во время родов началась гроза, но я была уверена, что мне аплодирует весь мир. Я думала, что это лучше и значительнее любой роли, которую мне доводилось исполнять.
Самое оживлённое движение часто наблюдается в тупиках истории.
Характеристика, данная полянам, может в значительной мере быть отнесена к северянам, однако последние отличаются выраженной долихокранией и несколько более узким лицом (С.60)
Если в концерте во время паузы, выдерживаемой оркестром, вдруг раздадутся оглушительно-наглые хлопки — знай, это дурак.
Самая сильная ненависть, как и самая свирепая собака, беззвучна.
Для человека, только что оправившегося от любовного недуга, возможность нового увлечения видится столь немыслимой, что ему кажется, будто все живые существа, вплоть до последней мошки, ввергнуты в пучину разочарования.
Отвращение часто наступает после удовольствия, но часто и предшествует ему.
Слышать смех — радость. Вызвать смех — гордость для меня.
Когда ежегодные выборы прекращаются, начинается рабство.
Энтузиазм не может долго подхлёстывать человека. Во всякой работе существуют естественные ритмы. Сравнительно долгое нарушение их приводит к надрыву, к депрессии.
Страна была бедна, а мы настолько молоды, что не слышали грохота неба над головой.
Система самовосхваления может быть причиною сновидений, бесспорно весьма приятных, но вместе с тем и крайне обидного пробуждения.
Самый удачливый политик — это тот, кто чаще всех и громче всех повторяет общеизвестное.
Он думал о произошедшем столь продолжительное время, что вскоре начал проповедовать свои думы окружающим.
Нужда — это шестое наше чувство, заглушающее нередко все остальные.
«Переход к веб-стилю — это серьёзный культурный переворот, и он в значительной степени связан со сменой поколений»
Все страны, заключающие в себе слишком большое число метисов, по одной только этой причине обречены на постоянную анархию, если только ими не будет управлять железная рука.
Ни то, что предшествует смерти, ни то, что за ней следует, не является её принадлежностью.
Белый гауссов шум представляет собой маловразумительное гудение.
Детство моё — сложная смесь переживаний: жар, бред, бессонница, тягостные дни и томительно долгие ночи. Мне более знакома «Страна кровати», чем зелёного сада.
Когда яркое пламя любви перестаёт мерцать, веселее горит огонёк привязанности; его-то легко поддерживать изо дня в день и даже усиливать по мере того, как приближается холодная смерть.
Настоящее насилие — это бойня, происходящая во Вьетнаме (в ответ на обвинения в «восхвалении насилия» в фильмах с участием Брюса Ли)
Смех умного виден, а не слышен.
Слово происходит от звука, звук в слове.
Румынизация — это проникновение последовательным и нарастающим образом румынского элемента в экономическую жизнь государства.
Как можно раньше примечай звук и характер различных инструментов, старайся запечатлеть в своем слухе их своеобразную звуковую окраску.
Есть фразы, остающиеся в голове, неотступно преследующие, подобно мелодиям, которые всё время звучат в ушах и настолько сладостны, что причиняют боль.
Шум оружия заглушает голос законов.
Судьба одинаково поражает и сильных, и слабых, но дуб падает с шумом и треском, а былинка — тихо.
Давление и насилие могут вызывать отвращение, но не в силах излечить его.
Меня все еще держат за шиворот, на моем плече замирает вздох, это не сожаление, конечно, но в нем есть примесь грусти: вчера все было чудом, а завтра станет повседневной рутиной. В этом вздохе слышится: «Ну вот!».
Искушение подобно молнии, на мгновение уничтожающей все образы и звуки, чтобы оставить вас во тьме и безмолвии перед единственным объектом, чей блеск и неподвижность заставляют оцепенеть.
Легче подавить в себе первое желание, чем удовлетворить все последующие.
Если голова и книга приходят в столкновение и слышен звук пустого тела, - всегда ли виновата книга?