Цитаты со словом «слышаться»
Меня все еще держат за шиворот, на моем плече замирает вздох, это не сожаление, конечно, но в нем есть примесь грусти: вчера все было чудом, а завтра станет повседневной рутиной. В этом вздохе
слышится: «Ну вот!».
Похожие цитаты:
Шум оружия заглушает голос законов.
Смех умного виден, а не слышен.
Малые страдания выводят нас из себя, великие же — возвращают нас самим себе. Треснувший колокол издаёт глухой звук: разбейте его на две части — он снова издаст чистый звук.
Как самое правдивое общество всегда приближается к одиночеству, так самая великолепная речь в конце концов падает в тишину. Тишина слышна всем, всегда и везде.
Ах, как хорошо бы мне жилось, оставь меня в покое эти геологи со своими ужасными молотками! Их стук раздаётся в конце каждого библейского стиха.
Если голова и книга приходят в столкновение и слышен звук пустого тела, - всегда ли виновата книга?
Память подобна населённому нечистой силой дому, в стенах которого постоянно раздаётся эхо от невидимых шагов. В разбитых окнах мелькают тени умерших, а рядом с ними — печальные призраки нашего былого «я».
Слово происходит от звука, звук в слове.
Развитие слуха — это самое важное. Старайся с юных лет распознавать тоны и лады. Колокол, стекольная рама, кукушка, — прислушайся, какие звуки они издают.
Судьба одинаково поражает и сильных, и слабых, но дуб падает с шумом и треском, а былинка — тихо.
— Не надо думать, что слово «скрипка» происходит от слова «скрип».
Слышать смех — радость. Вызвать смех — гордость для меня.
Если в концерте во время паузы, выдерживаемой оркестром, вдруг раздадутся оглушительно-наглые хлопки — знай, это дурак.
Язык похож на надтреснутый котёл, по которому мы выстукиваем мелодии, звучащие так, как будто они предназначены для танцев медведя, между тем как мы бы хотели тронуть ими звезды.
Есть люди, которые мертвыми дланями стучат в мертвые перси, которые суконным языком выкликают «Звон победы раздавайся!» и зияющими впадинами вместо глаз выглядывают окрест: кто не стучит в перси и не выкликает вместе с ними?..
Помнится, до меня донёсся шум аплодисментов. Потом мне сказали, что во время родов началась гроза, но я была уверена, что мне аплодирует весь мир. Я думала, что это лучше и значительнее любой роли, которую мне доводилось исполнять.
Смех гремит только в компании, где все чувствуют себя равными.
Над городом послышался скрип колеса фортуны.
Критик похож на автомобиль: чем он хуже, тем больше от него шума.
То, как ты выглядишь, заглушает то, что ты хочешь сказать.
Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.
Если человек слышит голос совести, то у него все вопросы решаются большинством одного голоса.
Горячо жил коллектив, звенел смех, плескались шутки, искрились характеры, мелькали огни дружбы и симпатии, высоко к небу подымались прожекторы обычной человеческой мечты о завтрашнем дне.
Страна была бедна, а мы настолько молоды, что не слышали грохота неба над головой.
Есть фразы, остающиеся в голове, неотступно преследующие, подобно мелодиям, которые всё время звучат в ушах и настолько сладостны, что причиняют боль.
От десяти говорящих людей больше шума, чем от десяти тысяч, которые молчат.
Если человек шагает не в ногу с остальными — это, возможно, потому, что он слышит другого барабанщика. Пусть себе шагает под ту музыку, которая звучит для него, какой бы она ни была.
Белый гауссов шум представляет собой маловразумительное гудение.
Живите, пока вам не будет сто лет, и, может, последний голос, который вы услышите, будет моим.
Какая же именно причина лишает дикаря удивления от звуков радио?
... ничто так не обескураживает пророка, как сознание, что он угадан и что по поводу его уже раздался смех.
Я не слышу в своём воображении части музыки последовательно, я слышу её всю сразу. И это наслаждение!
Совесть — это тот тихий голосок, который шепчет тебе, что кто-то смотрит.
Всё-таки жаль немое кино. Какое удовольствие было видеть, как женщина открывает рот, а голоса не слышно.
«Людское самолюбие любит марать бумаги и стены; однако и я, сошедши под большую арку, где эхо громогласное, учил его повторять мое имя»
Коль музыка ты пища для любви, играйте громче.
— Когда бог наконец обретает речь, он не всегда говорит то, что от него ожидали услышать.
Когда ты пьян, мир по-прежнему где-то рядом, но он хотя бы не держит тебя за горло.
Если бы человек всегда прислушивался к голосу разума, с ним никогда не происходило бы ничего интересного.
Вдохновения достаточно, чтобы дать выражение тону в пении, особенно когда песня без слов.
Бог шепчет нам в наших удовольствиях, вслух говорит с нашей совестью, но Он кричит в нашей боли — это Его мегафон, чтобы слышал оглохший мир.
Красота — не потребность, а экстаз. Это не образ, что вам хотелось бы видеть, и не песня, что вам хотелось бы слышать, но образ, который вы видите, даже если сомкнёте глаза, и песня, которую вы слышите, даже если закроете уши.
Когда яркое пламя любви перестаёт мерцать, веселее горит огонёк привязанности; его-то легко поддерживать изо дня в день и даже усиливать по мере того, как приближается холодная смерть.
Я до предела устал быть мишенью взглядов, обсуждений и восхвалений. Как можно сделать так, чтобы о тебе забыли? После моей смерти еще будут греметь моими костями, то здесь, то там, из любопытства.