Цитаты со словом «скептичный»
Похожие цитаты:
Есть ум скептический, критический, практический, иронический и т.д. Глупость — только одна.
Мир изумился бы, если бы узнал, как много самых блестящих личностей, самых выдающихся, даже в глазах рассудительных и благочестивых обывателей, людей проявляют полный скептицизм по отношению к религии.
Насмешник всегда существо поверхностное.
Скептик — это тот человек, который не верит в бесплатный энтузиазм.
Интеллектуалы всегда были носителями рационализма, а предприниматели могли ими стать.
Я слишком большой скептик, чтобы отрицать возможность чего бы то ни было.
Рассудительной критики можно ожидать только от англичан, поскольку в США разумных рецензентов нет вообще.
Молодые люди столь же склонны считать себя мудрыми, сколь пьяные — трезвыми.
Люди ненавидят скептиков гораздо больше, чем они ненавидят страстных защитников мнений, враждебных их собственным.
Немного искренности — вещь опасная, но абсолютная искренность просто фатальна. («Критик как художник»)
К очень неприятным явлениям нашего времени относится то, что только ограниченные люди оказываются очень уверенными в правоте своего дела.
Если хочешь чего-то добиться от людей, будь с ними вежлив и доброжелателен. Если ничего не хочешь добиться, будь вежлив и доброжелателен бескорыстно.
Как ни стыдно признавать, я весьма чувствителен к мнению окружающих обо мне, несмотря на мои заверения всех в обратном.
Неразговорчивые всегда импонируют. Трудно поверить, что человеку нечего скрывать, кроме своего ничтожества.
Будьте менее любопытны о людях, но более любопытны об идеях.
Каковы «да» и «нет» человека, таков и характер его. Скорое «да» или «нет» отличает живой, твердый, решительный характер, медленное же — осмотрительный и боязливый.
Скептицизм позволяет нам отличать фантазии от фактов, проверять наши предположения.
Будьте реалистами — требуйте невозможного!
Не удивительно ли, что публику, когда она хвалит нас, всегда считают компетентным судьей, но как только она нас порицает, признают неспособной говорить о произведениях ума.
Философия неотделима от холодности. Кто не может быть достаточно жесток по отношению к собственному чувству, не должен философствовать.
Эгоист — человек дурного тона, больше интересующийся собой, чем мной.
Верующий, который не знает сомнений, не обратит в свою веру сомневающегося.
Критицизм может сделать тебя философом, но только вера может сделать тебя апостолом.
Пессимист говорит, что все женщины распутницы. Оптимист провозглашает, что это не так, но надеется.
Каждый человек требователен и рассудителен лишь в том случае, если он обсуждает волнующее его самого.
В демократии честный политик может быть терпим только, если он очень глуп. Ибо лишь очень глупый человек может искренне разделять предрассудки большей половины нации.
Никто не относится к женщинам столь надменно — агрессивно или презрительно, — как мужчина, опасающийся за свою мужественность. Те, кто не робеет среди себе подобных, скорее расположены признать себе подобной и женщину.
Не гении, не циники, не человеконенавистники, не рафинированные комбинаторы понадобятся нам, а простые, безыскусные, прямые люди («Сопротивление и покорность»)
Наши великие демократии всё ещё склонны считать, что глупый человек скорее окажется честным, чем умный, а наши политики извлекают выгоду из этого предрассудка, выставляя себя ещё глупее, чем создала их природа.
Подчас внушение и прививка идей играет гораздо более видную роль, чем логическое убеждение. Всякий общавшийся с народом знает это хорошо по собственному опыту.
Сколько людей называли меня фантазером, как насмехался над моими идеями наш заблуждающийся близорукий мир. Нас рассудит время.
Нет более аристократического чувства, чем недоверие.
Те, которые надеются стать философами путем изучения истории философии, скорее должны вынести из нее то убеждение, что философами родятся, так же как и поэтами, и притом гораздо реже.
Юности свойственны поспешные обобщения, и она зачастую приходит к выводу, что все на свете лживо лишь потому, что какие-то отдельные вещи оказались действительно лживыми.
Вежливость и хорошие манеры совершенно необходимы для того, чтобы украсить любые другие достоинства и таланты. Без них ученый обращается в педанта, философ — в циника, военный — в грубого скота.
Мы склонны порой причислять полутораумных к полоумным, потому что воспринимаем лишь треть их ума.
Неспособные любить склонны к сентиментальности точно так же, как неспособные к братству склонны к панибратству.
Русский человек, во многих отношениях чрезвычайно привлекательный, неспособен остановиться на чём-то определённом. Поэтому он всегда был и, думается, всегда будет жертвой той или иной бюрократии.
Чем внимательнее мы будем изучать религию, тем больше будем убеждаться, что её единственная цель — благополучие духовенства.
Спрашивают меня, оптимист я или пессимист. Мой ответ: оптимисты и пессимисты умирают одинаково, а живут по-разному. И если я могу предложить людям, то я бы предложил жить, как оптимисты.
Фанатик — тот, кто воспринимает всерьёз собственное мнение.
Человек — создание по меньшей мере недальновидное, особенно когда сам берется утверждать, что счастлив, или полагает, что может жить своим умом.
Взгляд художника на явления внешней и внутренней жизни отличается от обыкновенного: он более холоден и более страстен.
Я всегда замечал, что для успеха в свете надо иметь дураковатый вид и быть умным.
Если истина может быть высказана так, чтобы она была понята, в неё поверят.
Философия — это когда берёшь нечто настолько простое, что об этом, кажется, не стоит и говорить, и приходишь к чему-то настолько парадоксальному, что в это просто невозможно поверить.
Мы считаем лишь те размышления умными, что не глупее наших собственных.