Цитаты со словом «сатира»
Всё становится более утончённым: музыка когда-то была шумом,
сатира — пасквилем, и там, где сегодня говорят «будьте любезны», некогда давали затрещину.
Лучшая
сатира, бесспорно, та, в которой столь мало злобы и столь много убедительности, что она вызывает улыбку даже у тех, кого она бьёт.
По мере того как крепло мастерство Гашека, безобидные анекдоты в его произведениях уступали место таким сюжетным ситуациям, которые в преувеличенной, уродливо-комической форме обнажали пороки и язвы несправедливо устроенного мира. На смену бегло намеченным юмористическим фигуркам приходили выпуклые, врезающиеся в память сатирические социальные типы. И лишь близорукостью тогдашней чешской критики, которую отпугивал непривычный гиперболизм гашековской
сатиры (впрочем, тесно связанной с сатирической традицией, ведущей от Рабле ), можно объяснить тот факт, что Гашек считался в то время представителем «литературной периферии».
Похожие цитаты:
Для меня было очень неприятным открытием, что многие воспринимают нас как музыкальную буффонаду! Самоирония — пожалуйста, но прикола в моих песнях нет.
Главное горе портретной фотографии — это что люди стремятся изобразить собой, что они «снимаются». А в литературе этому точно соответствует, когда писатели «сочиняют». Пошлее этого сочинительства нет ничего на свете.
Как в политике одно меткое слово, одна острота часто воздействует решительнее целой демосфеновской речи, так и в литературе миниатюры зачастую живут дольше толстых романов.
Классические произведения живы до сих пор не художественностью и вымыслом, а правдивым изображением эпохи. Художественность, как и любовь, — приправа для основной идеи произведения.
Сочинители афоризмов, в большинстве своем, красоту мысли ставят выше точности и справедливости.
Гашек — один из самых искусных чешских юмористов, а по человеколюбию своего юмора — просто единственный.
Его жизнь можно считать более выдающимся юмористическим творением, чем его творчество.
Сатирические произведения Гашека впитали в себя атмосферу враждебно-насмешливого отношения народных масс, плебса, улицы ко всей социальной системе и морали господствующих классов.
Мы ненавидим театральность в театре, но любим сценичное на сцене. Это огромная разница.
Драма — это поэзия поведения, роман приключений — поэзия обстоятельств.
Самые суровые критики чужих произведений жены посредственностей.
Достоевский и Гоголь — писатели с воображением, Пушкин, Толстой, Тургенев исходили от натуры. Я пишу исключительно о своем опыте, у меня нет никакого воображения.
Многогранность, неистощимость на выдумку, логичность и склонность к юмору, а также истинное мифотворчество превратили Роджера Желязны не просто в писателя-фантаста, а в Писателя с большой буквы.
По-русски он говорил не вполне хорошо, но с остротами, в стиле русского народного юмора.
Я часто обращаюсь к научной фантастике, потому что эта литература располагает необходимым для меня набором художественных приемов, близких сюрреализму.
При всем том всегда помни, что всякий читатель — критик и всякий критик — читатель. Это тебя охладит во всякое время.
Людей можно исправлять, только показывая им, каковы они. Правдивая комедия полезнее лживой или академической речи.
Нет понятия «плагиат»: само собой разумеется, что все произведения — произведения одного автора, вневременного и анонимного.
Афоризмы — основные идеи ненаписанных произведений.
Проза занимает место в литературе только благодаря содержащейся в ней поэзии.
Всё прочее — литература! (
Из стихотворения «Искусство поэзии»)
Публика ходит в театр смотреть хорошее исполнение хороших пьес, а не саму пьесу: пьесу можно и прочесть.
Из научных произведений читайте самые новые, из литературных — наиболее старые. Классическая литература не перестает быть новой.
Учёная литература спасает людей от невежества, а изящная — от грубости и пошлости.
Создание произведения искусства — это взаимопроникновение личности автора и личности его героя.
Когда я мучаюсь над концовкой стиха, то прибегаю к последнему средству — откровенной алогичности.
Все жанры хороши, кроме скучного.
Каждое художественное произведение принадлежит своему времени, своему народу, своей среде.
На поприще литературы дойдут еще до того, чтобы платить писателям за то, что они не писали.
Сатира более раздражает, нежели исправляет.
Сценическое искусство подобно искусству портретиста: оно должно обрисовывать характеры.
Как они, Гоголь, Пушкин, заслонили собой почти всех, кто писал одновременно!
Время — самый честный критик.
Фантастика — подлинный язык эпохи Освенцима, Олдермастона и Эниветока.
Мне очень нравятся автобиографичные песни.
Обманутый почитатель становится неумолимым критиком.
В трагедии мы участвуем, комедии только смотрим.