Цитаты со словом «самоуслаждение»
Ведь что такое болтливость, как не отсутствие скромности — с одной стороны, а с другой —
самоуслаждение примитивным процессом самообнаружения. Эгоистическая природа многословия ничуть не уменьшается от того, что это многословие иногда на серьезную тему: гордый человек может толковать о смирении и молчании, прославлять пост, дебатировать вопрос, что выше: добрые дела или молитва.
Похожие цитаты:
Братолюбие живет тысячью душ, себялюбие — только одной, и притом очень жалкой.
Философия нисколько не ополчается против страстей естественных, лишь бы они знали меру, и она проповедует умеренность в них, а не бегство от них.
Ласковость проистекает чаще из тщеславного ума, который ищет хвалителей, нежели из чистого сердца.
Из всех пороков пьянство более других несовместимо с величием духа.
Вот злонравия достойные плоды!
Наука в развращённом человеке есть лютое оружие делать зло. Просвещение возвышает одну добродетельную душу.
Обладание несколькими пороками мешает нам предаться всецело одному из них.
Мышление — работа ума, мечтательность — его сладострастие.
Умеренность — это боязнь зависти или презрения, которые становятся уделом всякого, кто ослеплён своим счастьем; это суетное хвастовство мощью ума.
Себялюбие — это любовь человека к себе и ко всему, что составляет его благо.
Честолюбие — всепоглощающее желание быть поносимыми врагами при жизни и выставляемыми на посмешище друзьями после смерти. (
Перевод А. Вышемирского)
Гнуснейшая привычка карликовых умов — приписывать свое духовное убожество другим.
Дурное употребление материальных благ часто является вернейшим путём к величайшим невзгодам.
Законную степень народной гордости, составляющую принадлежность любви к отечеству, должно глубоко отличать от кичливого самообожания.
Истинная любовь не знает пресыщения. Будучи всецело духовной, она не может охладиться.
Есть живое чувство греха в онанизме, но не у всех: одному он вреден (грех), другому при известных условиях полезен.
Ничто так не ускоряет старости, как неумеренные попойки, необузданная любовь и не знающая меры похотливость.
Даже в пороке есть своё разделение труда. Одни предаются размышлениям, другие действуют.
Скука неизбежна лишь для тех, кто не знал иных удовольствий, кроме чувственных и общественных, не позаботившись об обогащении своего ума и развитии своих сил.
Тщеславие — довод необычайной силы. «Смотри на меня» — одно из основополагающих человеческих побудителей.
Пророки старались не поднимать меча, кроме как против порочных людей, развращающих общество.
Корыстолюбие делает из человека такие же чудеса, как и любовь.
Природа государства двойственная. С одной стороны, государство праведно изобличает грех законом и начальствующий носит меч не напрасно. С другой стороны, государство само заражается грехом и делает зло.
Единственно подлинные мысли — мысли утопающего. Всё прочее — риторика, поза, внутреннее фиглярство.
Корысть заставляет поддерживать величайшие нелепости.
Все наивысшие достижения добродетели, как и величайшие злодеяния, индивидуальны.
Человеческая любовь живет неконтролируемыми и неуправляемыми темными желаниями; духовная любовь живет в чистом свете служения, предписанного истиной («Жизнь в христианском общении», Гл.1)
Скука — серьезная проблема для моралиста, ибо со скуки совершается по крайней мере половина всех грехов человечества.
Невежество бывает двоякого рода: одно — безграмотное, предшествует знанию, другое — чванное, следует за ним.
Восприятие чужих слов, а особливо без необходимости, есть не обогащение, но порча языка.
Целомудрие - самое неестественное из половых извращений (часто приписывается Олдосу Хаксли, процитировавшему это высказывание к книге "Слепец в Газе")
…Печать превращает материальную борьбу в борьбу идейную, борьбу плоти и крови — в борьбу духовную, борьбу потребностей, страстей, эмпирии — в борьбу теории, разума, формы.
Коль скоро великий смысл нашей религии в единении духовного и человеческого, как странно бывает видеть некоторые духовные трактаты, начисто лишенные человеколюбия.
После несчастий так же, как после пьянства, — состояние выхолощенной пустоты.
Добродетель состоит не в отсутствии страстей, а в управлении ими.
Когда добродетель исчезает, честолюбие захватывает всех способных к нему, а жадность — всех без исключения...
Идейная любовь — такая же нелепость, как и идейная ненависть; духовное мошенничество, подделка, иногда очень ловкая.
Ни аскеза, ни созерцание не принимают мир как таковой.
Бедность не порок. Будь она пороком, её не стыдились бы.
Величайшая ошибка, которую обыкновенно делают в воспитании — не приучают юношество к самостоятельному размышлению.
Совместимость жестокости с чистой совестью — предел мечтаний для моралистов. Поэтому-то они и выдумали ад.
Праву потребны достоинства, дарования, добродетели. Силе надобны тюрьмы, железы, топоры.
Вожделение, испытываемое нами к женщине, направлено лишь к стремлению избавиться от мучения, порождаемого пылким и неистовым желанием.
Кто поощряет порок, тот оскорбляет тем самым добродетель.
Страсть — всегда страдание, даже та, что дает наибольшее удовлетворение.
Любовь должна не туманить, а освежать, не помрачать, а осветлять мысли, так как гнездиться она должна в сердце и в рассудке человека, а не служить только забавой для внешних чувств, порождающих одну только страсть.
Лицемерие — модный порок, а все модные пороки сходят за добродетели.
Тщеславие предпочитает клевету молчанию, но забвение душит его.
Эгоизм — отвратительный порок, которого никто не лишён и которого никто не желает простить другому.