Цитаты со словом «развращающий»
Пророки старались не поднимать меча, кроме как против порочных людей,
развращающих общество.
Шинейд О’Коннор — искренняя артистка. И когда она говорит: «Я ненавижу свою работу», — я её понимаю. Мы занимаемся мерзким делом. Создавать музыку — счастье. Отдаваться эксплуататору — ужас. Выдержать такое может человек, которого природа выковала этаким гвоздём. Вот где у Мадонны преимущество перед нами. Уж она-то свою работу наверняка не считает «ужасной». Для Шинейд это унижающее,
развращающее рабство, и для меня тоже. Мадонна выше всякого унижения — с развратом она флиртует. Наверное, всей этой браваде можно было бы поаплодировать, однако, какой ценой достигается здесь успех, и что при этом происходит с её душой, — для меня вопрос.
Похожие цитаты:
Мы не против радио, мы против разврата; мы не против телевидения, мы против средств, служащих чужим, тормозящих развитие нашей молодёжи и лишающих нас человеческих ресурсов.
Сатирические произведения Гашека впитали в себя атмосферу враждебно-насмешливого отношения народных масс, плебса, улицы ко всей социальной системе и морали господствующих классов.
Просвещение и патриотизм создают нации; невежество и эгоизм создают чернь.
Из всех пороков пьянство более других несовместимо с величием духа.
Невежество и мракобесие никогда не создавали ничего, кроме толп рабов для тирании.
Из всех видов деспотизма самый страшный — деспотизм верования и системы. Большинство людей - рабы моды и нелепых обычаев.
Природа государства двойственная. С одной стороны, государство праведно изобличает грех законом и начальствующий носит меч не напрасно. С другой стороны, государство само заражается грехом и делает зло.
Страна, которая, подобно древним Афинам, смотрит на прихлебателей, паразитов, льстецов, как на исключения, противоречащие народному разуму, как на
юродство,— такая страна есть страна независимости и самостоятельности.
Борьбу за свободу я понимал прежде всего не как борьбу общественную, а как борьбу личности против власти общества.
Некоторые, стремясь искоренить предрассудок, истребляют заодно добродетель, честность и религию.
Наука в развращённом человеке есть лютое оружие делать зло. Просвещение возвышает одну добродетельную душу.
Нравы народа в периоды смуты часто бывают дурны, но мораль толпы строга, даже когда толпа эта обладает всеми пороками.
Я думаю, что демонизация и очернение мужчин в средствах массовой информации — достойный и стимулирующий политический акт, потому что угнетенный класс имеет право на классовую ненависть к своим угнетателям.
Суеверие опасно, допускать его существование — в этом даже есть известная трусость. Относиться к нему терпимо — не значит ли это навсегда примириться с невежеством, возродить мрак средневековья? Суеверие ослабляет, оглупляет.
(О шахматном движении в СССР) с периодом политического угнетения одни ищут в шахматах забвения от повседневного произвола и насилия, а другие черпают в них силы для новой борьбы и закаляют волю.
Существует только одна нравственность — это правда, только одна безнравственность — ложь.
Деспотизм есть ложное верование, таинство которого состоит в том, чтобы заключить всю нацию в одного человека.
Философия нисколько не ополчается против страстей естественных, лишь бы они знали меру, и она проповедует умеренность в них, а не бегство от них.
С незапамятных времен в зоне влияния западной цивилизации политическая свобода признавалась самым драгоценным благом.
Деспотизм бывает уделом выродившихся наций; они его заслуживают и подвергаются ему, не чувствуя его.
Всякое до сих пор бывшее организованное и организующееся общество враждебно свободе и склонно отрицать человеческую личность.
Гнуснейшая привычка карликовых умов — приписывать свое духовное убожество другим.
Клевета — порок, обладающий необычайными свойствами: стремясь умертвить ее, вы тем самым поддерживаете ее жизнь; оставьте ее в покое — и она умрет сама.
Уживчивость, терпимость, человечность — эти основные добродетели всякой моральной системы совершенно несовместимы с религиозными предрассудками.
Самая губительная ошибка, которая когда-либо была сделана в мире, - это отделение политической науки от нравственной.
Нравственность возникла вместе с пороком.
Ложь развращает того, кто ею пользуется, гораздо раньше, чем губит того, против кого она направлена.
Лицемерие — модный порок, а все модные пороки сходят за добродетели.
Не русское самодержавие должно приспособляться к народному представительству (началу, уравновешивающему влияние профессионального элемента и потому выгодному для монархического принципа и народной жизни), а последнее к первому.
Коммунизм превратился в своего рода националистический конформизм.
Скука неизбежна лишь для тех, кто не знал иных удовольствий, кроме чувственных и общественных, не позаботившись об обогащении своего ума и развитии своих сил.
Ради внутреннего мира либерализм стремится к демократическому правлению. Демократия поэтому не является революционным институтом.
В тот момент, когда в общество проникает идея, о том, что собственность не является священной, ровно как и закон Божий, начинается тирания и анархия.
Ничто не порождает в государстве такой неразберихи, как вводимые новшества; всякие перемены выгодны лишь бесправию и тирании.
Мораль без политики бесполезна, политика без морали бесславна.
Учёная литература спасает людей от невежества, а изящная — от грубости и пошлости.
…Печать превращает материальную борьбу в борьбу идейную, борьбу плоти и крови — в борьбу духовную, борьбу потребностей, страстей, эмпирии — в борьбу теории, разума, формы.
…Человека унижает не атеизм, а суеверие и идолопоклонство.
Я не нахожу в бедности ничего привлекательного и поучительного. Она меня ничему не научила и лишь извратила моё представление о ценностях жизни.
Бедность не порок. Будь она пороком, её не стыдились бы.
Многие думают, что анархия — это что-то вроде полного дестроя. Анархизм — это строй, который отрицает какое-либо принуждение.
Страх — враг логики. Нет более сильной, разрушительной, пагубной, вызывающей отвращение вещи в мире — для человека или нации.
Благоденствие для государства - то же, что зрелость для плодов: оно заключает в себе предрасположение к гнилости.