Цитаты со словом «психофизиолог»
Похожие цитаты:
Единственная конструктивная теория, связывающая неврологию и психологию, возникает из исследований софтвера.
Наблюдающий есть наблюдаемое. Исследователь и есть то, что он исследует.
…экономисты в своих эмпирических исследованиях обязаны опираться на факты. Но многие, особенно лучшие экономисты, любят теоретизировать, оперировать абстрактными категориями.
Писатель является одновременно исследователем и экспериментатором.
В естественной науке принципы должны подтверждаться наблюдениями.
Чтобы понять процесс, нужно иметь теорию. …если вы действительно хотите разбираться в эмпирической науке, то у вас должны быть факты. И проблема в том, как организовать эти факты. Теория, в сущности, и «организует» факты.
Я пришел к заключению, что дарвинизм — это не проверяемая научная теория, а метафизическая исследовательская программа — возможный концептуальный каркас для проверяемых научных теорий.
Все психические явления соответствуют какой-то конкретной цели.
…если синтез не просто пустое слово, а обозначает реально существующий в природе детского развития факт, то педология приобретает в признании этого факта свою неоспоримую объективную прочную основу.
Наука есть открытие знаний с помощью очевидности и доказательств.
Не доказано, что явления и факты, которые наука объясняет, более важны для людей, чем те, которые она объяснять не умеет.
По моему мнению, Дынкин не является сколько-нибудь значительным математиком с точки зрения советской науки.
Социальная теория заговора… есть результат ослабления референции к Богу, и соответственно возникшего вопроса: «Кто на его месте»?
Мы можем через Божественную призму рассматривать все — научные формулы, любые феномены.
Суждение есть акт дифференциации объекта путем сравнения.
Из научных книг интересны те, которые отвергают что-нибудь общепризнанное.
У него была латинская ясность и четкость мысли, не было никакой расплывчатости и безгранности. В мышлении своем он был физиолог и патолог. И это — черта, чуждая русским и не любимая ими.
Закономерность исторических явлений обратно пропорциональна их духовности.
Никто никогда не доказывал, что человек, по его происхождению от определённой группы людей, должен обязательно иметь определённые умственные характеристики.
Сначала всегда обнаруживают факты, а не теории. Теория складывается среди прочего в ходе дискуссии.
Психологическое развитие происходит только тогда, когда у личности есть цель.
Суть медицинской науки — в умении ставить диагноз заболевания, руководствуясь данными о смерти, этим заболеванием вызванной.
Экономисты обязаны вносить свой вклад в понимание того, как развивается человеческое общество, и здесь представители экономической науки должны сотрудничать с антропологами и другими учеными.
Постоянное оспаривание наших ценностей и достижений — это вызов, без которого ни наука, ни общество не могут оставаться здоровыми.
В основном консультации маркетологов подобны генератору случайных чисел. Безусловно стоит обратиться к ним за консультацией, но не стоит пренебрегать и своим собственным видением и мнением.
Физические и химические измерения нужны для практической деятельности только потому, что существует экономический расчет.
Знанию всегда предшествует предположение.
Очевидно, развивается только ум, касающийся овладения материальным миром, — техника, наука. Ум, касающийся овладения самим собой, не изменяется.
Человек не устраним из философии. Познающий философ погружен в бытие и существует до познания бытия и существования, и от этого зависит качество его познания. Он познает бытие, потому что сам есть бытие.
Стремление снизу вверх неистощимо. О каких бы основаниях ни размышляли философы и психологи — о самосохранении, принципе удовольствия, уравнивании — всё это не более, чем отдалённые репрезентации великого движения ввысь.
Западные экономисты часто пытались раскрыть «принцип» советского метода планирования. Они так и не добились успеха, так как до сих пор такого метода вообще не существует. (Леонтьев В. Экономические эссе… М., 1990.)
«То, что мы пока не можем телеграфировать схему человека из одного места в другое, связано, в основном, с техническими трудностями…» (Человеческое использование человеческих существ: Кибернетика и общество)
Процесс, который привёл от амёбы к появлению человека для философов должен быть очевиден как прогресс, хотя неизвестно, согласилась бы амёба с этим мнением.
Чем выше умственные способности и уровень образования отдельных индивидуумов, тем резче разнятся их вкусы и взгляды и тем меньше шансов, что они единодушно примут какую-то конкретную иерархию ценностей.
В науке мы должны интересоваться вещами, а не личностями.
Истинное знание состоит не в знакомстве с фактами, которое делает человека лишь педантом, а в использовании фактов, которое делает его философом.
Проблема смысла… — это последнее аналитическое понятие, венчающее общее учение о психике, так же как понятие личности венчает всю систему психологии.
Те, которые надеются стать философами путем изучения истории философии, скорее должны вынести из нее то убеждение, что философами родятся, так же как и поэтами, и притом гораздо реже.
История – наука духа, а потому важнее для человека формальных наук.
Если разум не имеет возможности высказаться за то или другое из этих противоположных положений, то пусть он обратится к общепринятому мнению.
Нигде неповторимость личности не проявляется в большей степени, как в результатах её воображения.
Мы подвергаемся действию психических микробов и находимся в опасности быть психически зараженными. (Под психическими микробами Бехтерев подразумевал внушение)
Учёный не должен становиться пленником своих концепций (Книга беспокойств).
...Почти каждый новый шаг в развитии естествознания достигается ценой отказа от чего-либо предшествующего... Таким образом, по мере расширения знаний у ученых в известной степени уменьшаются притязания на полное «познание» мира.
Никаких антропологических доказательств, бесспорно относящихся к готам, нет (С.262)