Цитаты со словом «провансалец»
Похожие цитаты:
Немного стоит нормандская кровь, если нет викторианского богатства.
Не понимать ни одного языка, кроме английского, является привилегией англичан. Даже если англичанин понимает, он не унизится до того, чтобы показать это.
Немцев упрекают в том, что они всегда подражали во всем французам и англичанам; но забывают, что это самое умное, что они, как нация, могли сделать, потому что собственными силами они не произвели бы ничего дельного и хорошего.
Цыгане не англичане, а следовательно, почти наверняка людоеды.
Человеком я стал благодаря природе, а французом – благодаря случаю.
— Еще одна из ваших причуд! — сказал префект, имевший манеру называть «причудами» все, что превосходило его понимание, а потому живший поистине среди легиона «причудливостей».
Христианские правители не ладят друг с другом. Это очень странно. Потому что неурядицы между ними придают смелость их общему врагу. Поэтому я написал королю Венгрии, чтобы он прекратил вражду с европейскими правителями.
Англичане коллективно, как народ, плуты, индивидуально честны. Наоборот, французы, честные как народ, индивидуально — плуты.
Честность есть истинный аристократизм нашего времени; она не нуждается в покровительстве, и хотя многие мечтают разыграть её, но овладеть ею им никак не удается.
Бойтесь первого движения души, потому что оно, обыкновенно, самое благородное.
Лорд английский (особенно прежний лорд) как физиономия, как тип, как характер, быть может, более олицетворял собою Англию, чем английский матрос; или, по крайней мере, столько же. У нас вышло наоборот.
Мужество идёт обыкновенно рядом с мягкостью характера, и мужественный человек более других способен на великодушие.
о своих двух свиньях ( Марселе и Розетте) требующих "прохладного и благотворного душа, без которого они не могут обходиться".
До тех пор, пока люди будут преклоняться перед Цезарями и Наполеонами, Цезари и Наполеоны будут приходить к власти и приносить людям несчастья.
Англичане! Вы великий народ, скажу больше — вы великая чернь. Удары ваших кулаков красивее ударов ваших шпаг. У вас есть аппетит. Вы — нация, пожирающая других.
Истинное остроумие — качество столь редкое, что многие им восхищаются, большинство к нему стремится, все его боятся, а если ценят, так только в себе самом.
Есть семь основных философов в Индии: Гаутама, Канада, Капила, Ягьявайкья, Сандилья, Вайшванара и, наконец, Вьясадева.
У сеньоры Смерти больше власти, чем деликатности, — вот уж кто ничуть не привередлив.
В одном я — настоящая женщина: я всех и каждого сужу по себе, каждому влагаю в уста — свои речи, в грудь — свои чувства. Поэтому - все у меня в первую минуту: добры, великодушны, щедры, бессонны и безумны.
Для англичанина, американца, русского весь мир представляет поле деятельности... Только мы, французы, такой „благоразумный“ народ, что сидим на одном и том же месте, если нас не оденут по-солдатски. Мы живем там, где родились.
Туземцы южных морей не говорят по-английски, но их запаса слов хватит, чтобы разделить все голливудские фильмы на два разряда: пиф-паф и чмок-чмок.
В то время как я к войне совершенно не был готов, те, кто окружали меня, старались стравить меня с соседями, особенно с султаном Селимом; направляли ему от моего имени оскорбительные письма и «подарки».
Не будь дьявола, многие набожные люди никогда не помышляли бы ни о боге, ни о его духовенстве.
У животных есть та благородная особенность, что лев никогда не становится из малодушия рабом другого льва, а конь — рабом другого коня.
У французов чувство национальной чести всегда тлеет под пеплом. Достаточно лишь искры, чтобы разжечь его.
Не золото, как провозглашает всеобщее мнение, а хорошие солдаты суть пружина войны, ибо за золото не всегда найдёшь добрых солдат, а хорошие солдаты всегда достанут золото.
Я, конечно, презираю отечество моё с головы до ног — но мне досадно, если иностранец разделяет со мной это чувство.
Нации, народу, армии, всем французам не следует забывать о своем прошлом: ведь оное составляет их славу.
Каждый завоеватель — есть безумец, начинающий с разорения своих подданных для того, чтобы иметь удовольствие разорить чужих.
Случайные открытия делают только подготовленные умы.- Эта цитата на самом деле принадлежит Луи Пастеру (и только в Рунете её приписывают Паскалю). На английском - Chance favors only the prepared mind.
Самое несносное в любви — это спокойствие. Безоблачное счастье может наскучить, в жизни никак нельзя обойтись без приливов и отливов: с препятствиями и любовь разгорается сильней, и наслаждение ценится больше.
Первая потребность человека, будь то прокажённый или каторжник, отверженный или недужный, — обрести товарища по судьбе. Жаждая утолить это чувство, человек расточает все свои силы, всё своё могущество, весь пыл души.
И еще я оставлю вам стихи. Если они доставят вам удовольствие, будет спокоен мой мятежный дух, я оберу в могиле покой.
От снисходительного обращения дисциплина никогда не нарушится. Это относится в особенности к русским матросам, имеющим все качества, отличающие хороших моряков.
Вежливость и хорошие манеры совершенно необходимы для того, чтобы украсить любые другие достоинства и таланты. Без них ученый обращается в педанта, философ — в циника, военный — в грубого скота.
Грубые и вульгарные души всегда будут питать большее уважение к богатству, чем к таланту.
Пустые и малодушные люди нередко обнаруживают перед своими подчинёнными и перед теми, кто не смеет выказать им сопротивления, припадки гнева и страсти и воображают, что выказали этим своё мужество.
Женщины могут устоять перед любовью мужчины, перед его славой, перед его красивой внешностью, перед его богатством, но они не в силах устоять перед его красноречием, если оно обращено к ним.
Из всех наций на свете англичане — самые глупые в беседе и самые умные в деле.
Я не знаю ни одного американского джентльмена. Да простит меня Бог, что я употребил эти два слова вместе.
Величайшая красота, сила и богатство в действительности бесполезны; но доброе сердце превосходит все на свете.
Вся политическая борьба носит какое-то печальное, но тяжелое недоразумение, не замечаемое борющимися сторонами. Люди отчасти не могут, а отчасти не хотят понять друг друга и в силу этого тузят один другого без милосердия.
Забыть о себе, посвятить всего себя служению своему великому искусству – вот единственный путь для моряка.
Всякий глупец найдёт ещё большего глупца, который станет им восторгаться.
Я осыпал золотом моих сподвижников: но мне надобно было понимать, что, разбогатев, человеку уже не хочется подвергать себя смертельной опасности.
Если судьба особенно благосклонна к человеку и хочет одарить его величайшем счастьем на свете, она даёт ему верных друзей.