Цитаты со словом «приверженность»
Хорошая драматургия, как и всякое другое искусство, требует страстной
приверженности дисциплине, предельного самоуважения, стремления к максимальной верности и красоте изображения и ещё способности смотреть в глаза правде.
Правительство должно избегать лишних слов, но есть слова, выражающие чувства, от которых в течение столетий усиленно бились сердца русских людей. Эти чувства, эти слова должны быть запечатлены в мыслях и отражаться в делах правителей. Слова эти: неуклонная
приверженность к русским историческим началам в противовес беспочвенному социализму. Это желание, это страстное желание обновить, просветить и возвеличить родину, в противность тем людям, которые хотят её распада.
Похожие цитаты:
Уживчивость, терпимость, человечность — эти основные добродетели всякой моральной системы совершенно несовместимы с религиозными предрассудками.
Чем больше мы размышляем о догмах и принципах религии, тем более мы убеждаемся, что их единственная цель состоит в защите интересов тиранов и духовенства в ущерб интересам общества.
Моя цель заключается в том, чтобы примирить всех французов на основе крепкой власти, морали, национальной гордости и любви к трудолюбивым и страдающим классам.
Современные авторы склонны вводить различие между либерализмом и демократией. Похоже, у них нет ясного представления ни о том, ни о другом.
Если бы религия была правдой - ее последователи не вбивали бы ее насильно в головы детей, а лишь наставляли бы их на неуклонный поиск истины, вне зависимости от ее соответствия традициям или практической пользы.
Одна и та же религия существенно изменяет свое содержание соответственно степени экономического развития исповедующих ее народов.
Религиозная терпимость достигнута только потому, что мы перестали придавать религии такое значение, как прежде.
Деспотизм есть ложное верование, таинство которого состоит в том, чтобы заключить всю нацию в одного человека.
Целью экономической теории является замена противоречивых принципов популярного эклектизма последовательной корректной идеологией.
Мы, историки, являемся оруженосцами нашей государственности. Мы обязаны способствовать утверждению идеи государственности и появлению и совершенствованию гражданского организованного общества.
Я согласен с идеей, что среди людей существует естественная аристократия. Основы для неё — это добродетель и талант.
— Именно исторические традиции пронизывают нашу отнюдь не простую нынешнюю жизнь, всё нынешнее состояние культуры региона не позволяет эти традиции игнорировать. Все понимают, что в них — наше спасение.
Первая из самых демократических доктрин заключается в том, что все люди интересны.
Коммунизм превратился в своего рода националистический конформизм.
Первый признак порчи общественных нравов — это исчезновение правды, ибо правдивость лежит в основе всякой добродетели и является первым требованием к правителю государства.
Первопроходцы, я люблю вас и восхищаюсь вами. Но постепенно вы выработали в своей среде некий род мессианства. Вы забыли, что не только вы жертвуете своими жизнями ради интересов государства.
Когда у какой-либо одной религии возникает претензия заставить все человечество принять ее доктрину, она становится тиранией.
Ради внутреннего мира либерализм стремится к демократическому правлению. Демократия поэтому не является революционным институтом.
Из всех видов деспотизма самый страшный — деспотизм верования и системы. Большинство людей - рабы моды и нелепых обычаев.
Ислам — религия борцов за истину и справедливость; религия тех, кто желает свободы и независимости, школа борцов-антиимпериалистов.
Предрассудки, которые принято именовать «политической философией», полезны, но при условии, что их не будут называть «философией».
...ученые...должны быть способны встать на общечеловеческую, общемировую позицию — выше эгоистических интересов “своего” государства...“своей” общественной системы и ее идеологии — социализма или капитализма -– все равно.
Гораздо важнее нравственное или воспитательное значение истории, выработка своего национального миросозерцания, вне которого немыслимо верное понимание отечественных интересов и целесообразное служение им.
Догматическая вера есть результат воспитания.
Инакомыслие – это высшая форма патриотизма.
Либерализм, осознавая, что для достижения экономических целей человеку необходим мир, ... требует демократии.
Политика делится на две части: религиозная политика и политическая политика. Религиозная политика считает, что прошлое должно властвовать над настоящим. А политика, к которой мы привыкли, она пытается создать наше завтра.
Политика провозглашает великие принципы, но признает только право сильного.
Всякая религия по сущности своей нетерпима как в силу своих принципов, так и в силу своих интересов.
Принцип невмешательства — это одна из основных обязанностей правительства, которая заключается в уважении к свободе народов и к правам отдельного человека и целых наций.
Либеральную политическую тактику от фашистской отличает не различие во взглядах на необходимость использовать силу оружия для сопротивления вооруженным нападениям, а различие в фундаментальной оценке роли насилия в борьбе за власть.
Интеллектуалы всегда были носителями рационализма, а предприниматели могли ими стать.
Догмы всякой религии оказываются нелепостью с точки зрения другой религии, проповедующей иные, столь же бессмысленные доктрины.
Именно потому идеал необходим человеку, что человек без идеалов находится в постоянной опасности фанатизма.
Не русское самодержавие должно приспособляться к народному представительству (началу, уравновешивающему влияние профессионального элемента и потому выгодному для монархического принципа и народной жизни), а последнее к первому.
Политики, которые преклоняются перед догмами и претендуют на то, чтобы их водрузили на пьедестал непогрешимого государственного деятеля, не заслуживают доверия.
Самоподавление личности во имя ложно понятых коллективистских ценностей приводит к вырождению нации.
Польза от противников несомненна: они утверждают нас в вере, что без них мы бы осуществили свои идеалы.
Я не верю в религии, исповедуемые еврейской, римской, греческой, турецкой, протестантской или какой-либо другой известной мне церковью. Мой собственный ум — моя церковь.
Страна, которая, подобно древним Афинам, смотрит на прихлебателей, паразитов, льстецов, как на исключения, противоречащие народному разуму, как на
юродство,— такая страна есть страна независимости и самостоятельности.
Некоторые, стремясь искоренить предрассудок, истребляют заодно добродетель, честность и религию.
Нужно всегда считаться с настроениями народа. Это особенно верно для той войны, которую мы ведем, где моральный дух и готовность к самопожертвованию должны в значительной степени заменить принуждение.
Невежество — первая предпосылка веры, поэтому церковь так высоко его ценит.
Я питаю к верующим глубокие чувства. Вы верите в Коран, я в марксизм. Но мы оба верим в независимость наших стран. (Муаммару Каддафи)