Цитаты со словом «похваляющийся»
Похожие цитаты:
Достоин презренья надутый дурак,Что жизнью роскошной кичится:Богатство — всего только плата за страхБогатства внезапно лишиться.
Если бы на небесах богатство почиталось ценностью, его бы не давали таким негодяям.
Истинный философ есть тот, кто, не хвастая, обладает той мудростью, которою хвастают другие, не обладая ею.
Законную степень народной гордости, составляющую принадлежность любви к отечеству, должно глубоко отличать от кичливого самообожания.
Нет такой глупости, которой бы не рукоплескали, и такого глупца, что не прослыл бы великим человеком, или великого человека, которого не обзывали бы кретином.
Счастье или дерзость создавали героев; одна только доблесть создавала великих людей.
Жажда заслужить расточаемые нам похвалы укрепляет нашу добродетель; таким образом, похвалы нашему уму, доблести и красоте делают нас умнее, доблестнее и красивее.
Страна, которая, подобно древним Афинам, смотрит на прихлебателей, паразитов, льстецов, как на исключения, противоречащие народному разуму, как на
юродство,— такая страна есть страна независимости и самостоятельности.
Наука в развращённом человеке есть лютое оружие делать зло. Просвещение возвышает одну добродетельную душу.
Молодость с её благородным энтузиазмом, с её смутными стремлениями к честному, справедливому, к общественной правде есть одна из величайших сил прогресса.
Истинно ловкие люди всю жизнь делают вид, что гнушаются хитростью, а на самом деле они просто приберегают её для исключительных случаев, обещающих исключительную выгоду.
Горе тому, кто умножает чужое могущество, ибо оно добывается умением или силой, а оба эти достоинства не вызывают доверия у того, кому могущество достаётся.
Умеренность — это боязнь зависти или презрения, которые становятся уделом всякого, кто ослеплён своим счастьем; это суетное хвастовство мощью ума.
Душа или покоряется природным склонностям, или борется с ними, или побеждает их. От этого — злодей, толпа и люди высокой добродетели.
Истинная философия состоит не в том, чтобы попирать ногами славу, а в том, чтобы не ставить в зависимость от нее своего счастья, даже оказавшись достойным ее.
Надо иметь некоторый опыт обращения с людьми, чтобы отличить знаки истинной благосклонности от льстивых любезностей, сказанных из корысти или из тщеславия.
Невежественное мужество на войне все же лучше просвещённой трусости.
Хитрые люди презирают учение, простые преклоняются перед ним, мудрые пользуются им.
Грубые и вульгарные души всегда будут питать большее уважение к богатству, чем к таланту.
Есть два способа установить свою репутацию — похвалы честных людей и поношения плутов.
Гнуснейшая привычка карликовых умов — приписывать свое духовное убожество другим.
Политика есть дело грязное: ей надо людей практических, не брезгающих кровью, торговлей трупами и скупкой нечистот… Но избиратели доселе верят в возможность из трех сотен негодяев построить честное правительство в стране.
Позёрство — представление глупцов о славе.
«Великие нации всегда действовали как бандиты, а малые страны — как проститутки».
Люди часто похваляются самыми преступными страстями, но в зависти, страсти робкой и стыдливой, никто не смеет признаться.
Если бы не было политики — как много людей заслуженно чувствовали бы себя ничтожествами!
Довольно много людей, презирающих богатство, но мало отдающих его.
Нет более ничтожного, глупого, презренного, жалкого, себялюбивого, злопамятного, завистливого и неблагодарного животного, чем Толпа.
Вот злонравия достойные плоды!
Потомство — это воображаемый кумир, которому фанатические обожатели славы приносят в жертву настоящее поколение.
Когда у знатных людей не имеется добродетелей, они занимают их у лести, которой щедро платят милостями, местами и лентами.
Деспот предпочитает оказывать милость, чем выказывать справедливость.
Истории нужны легенды, отчаянные подвиги и благородные примеры, пламенные речи, храбрые герои и великие победы, победители забывают предательство и трусость, лицемерие и кровь, правда остается правдой, а ложь становится историей.
Глупцы восхищаются всем в знаменитом писателе, но я читаю для собственного услаждения и люблю только то, что мне по душе.
Нет презираемых ремесел, есть только презренные люди, бесчестно занимающиеся ими.
Алчное корыстолюбие кругом: кто может - грабит; кто не может - крадёт.
Завоеватель, упоённый славой, разоряет победоносные нации почти так же, как и нации побеждённые.
Тот, кто предпочитает богатство славе — расточитель, который берёт у ростовщика и разоряется на процентах.
Нет лучшего доказательства ничтожности человека, чем его презрение великих людей.
Люди, верящие в свои достоинства, считают долгом быть несчастными, дабы убедить таким образом и других и себя в том, что судьба ещё не воздала им по заслугам.
Превращая Думу в древний цирк, в зрелище для толпы, которая жаждет видеть борцов, ищущих, в свою очередь, соперников, для того, чтобы доказать их ничтожество и бессилие — я думаю, что я совершил бы ошибку.
Лишь одним дуракам даровано умение говорить правду, никого не оскорбляя.
Люди, утратившие способность созерцать, не удивляющиеся тому, что они существуют, живут, — духовные калеки.
Перед разумом, перед Богом «честь» человека мерится другой мерой, чем на римском форуме.
Патриотизм — это первейший признак цивилизованного человека, качество, которое отличает человека от раба.
Революции — это такого рода болезни, из течения которых тысячи ловких шарлатанов умеют извлекать немалую для себя пользу.
Поколебав с детской резвостью авторитет самодержавия, какой же другой социальный авторитет могут выставить гг. либералы? Уж не себя ли? «Хвали траву в стогу, а барина в гробу», — ответят им мужики.
Этими жалкими побрякушками можно управлять людьми! (Об орденах и медалях)
Умеренность того, кому благоприятствует судьба, — это обычно или боязнь быть осмеянным за чванство, или страх перед потерей приобретённого.