Цитаты со словом «построить»

Легче построить две печи, чем запастись топливом на одну.

Это попытка построить Вавилонскую башню на базе Unix. Это приведёт к масштабному конфликту.

Если бы возможно было построить Вавилонскую башню, не взбираясь на неё, это было бы позволено.

Социалисты — это революционеры, стремящиеся разрушить современное неразумное общество, чтобы на его развалинах построить новое, разумное.

Я использую осколки чужих индивидуальностей, чтобы построить свою.

Или капитализм, который является прямой дорогой в ад, или социализм, если вы хотите построить Царство Божье на земле.

Мы были достаточно цивилизованны, чтобы построить машину, но слишком примитивны, чтобы ею пользоваться.

Мы не сможем построить наше собственное будущее, если не будем помогать другим строить их будущее.

Тот, кто желает построить армию, должен начать с желудка.

Очевидно, к этому убеждению пришёл и старик, который, разглядывая зáмок, пробормотал про себя: «lapis offensionis et petra scandali», а затем, повернувшись к Хэлберту Глендинингу, прибавил: — мы можем обратить к этой твердыне слова, сказанные королём Иаковом о другой крепости неподалёку, — что тот, кто её построил, был в глубине души настоящим разбойником.

Вникая в общественную жизнь гражданина, он (иностранец) увидит, что если нужно исправить источник в селе, построить морской порт или проложить железную дорогу, то апеллируют всегда не к государству, а к личной инициативе. Продолжая своё исследование, он скоро узнает, что этот народ (англичане), несмотря на недостатки, которые делают его для иностранца самой несносной из наций, один только истинно свободен, потому что он только один научился искусству самоуправления и сумел оставить за правительством минимум деятельной власти.

Именно потому, что комплекс неполноценности стал так популярен, я позволю себе сделать здесь небольшое отступление. У одного исторического деятеля нашего времени, который здравствует и поныне, но отошёл от дел, вследствие родовой травмы имело место некоторое недоразвитие одного члена. Очень известный писатель наших дней, охотнее всего пишущий биографии замечательных людей, занялся жизнью этого упомянутого мной человека. Но ведь трудно подавить в себе потребность углубления в психологию, когда пишешь биографию. Поэтому наш автор отважился на попытку построить все развитие характера своего героя на чувстве неполноценности, вызванном этим физическим дефектом. Но при этом он упустил один маленький, но немаловажный факт. Обычно матери, которым судьба дала больного или неполноценного ребёнка, пытаются восполнить эту несправедливость чрезмерной любовью. В нашем случае гордая мать повела себя по-другому, она отказала ребёнку в любви из-за его недостатка. Когда он стал могущественным человеком, то всеми своими действиями доказал, что так никогда и не простил свою мать. Если вы представите себе значение материнской любви для детской душевной жизни, вы, видимо, мысленно внесёте поправки в теорию неполноценности биографа.

Политика есть дело грязное: ей надо людей практических, не брезгающих кровью, торговлей трупами и скупкой нечистот… Но избиратели доселе верят в возможность из трех сотен негодяев построить честное правительство в стране.

Конечная, ясная функция человека — работать, созидать, и не только себе одному на пользу, — это и есть человек. Построить стену, построить дом, плотину и вложить частицу своего человеческого «я» в эту стену, в этот дом, в эту плотину, и взять кое-что и от них — от этой стены, этого дома, этой плотины; укрепить мускулы тяжелой работой, приобщиться к ясности линий и форм, возникающих на чертеже. Ибо человек — единственное существо во всей органической жизни природы, которое перерастает пределы созданного им, поднимается вверх по ступенькам своих замыслов, рвется вперед, оставляя достигнутое позади. Вот что следует сказать о человеке: когда теории меняются или терпят крах, когда школы, философские учения, национальные, религиозные, экономические предрассудки возникают, а потом рассыпаются прахом, человек хоть и спотыкаясь, а тянется вперед, идет дальше и иной раз ошибается, получает жестокие удары. Сделав шаг вперед, он может податься назад, но только на полшага — полного шага назад он никогда не сделает. Вот что следует сказать о человеке; и это следует понимать, понимать. Это следует понимать, когда бомбы падают с вражеских самолетов на людные рынки, когда пленных прирезывают, точно свиней, когда искалеченные тела валяются в пропитанной кровью пыли.

Денег никогда не должно хватать. Как бы много их не было. Как бы велика не была система. Ведь ты всегда стремишься построить нечто большее. Сверхсистему! Это и есть развитие. Появление свободных средств − первые признаки упадка. Застоя. Загнивания! Первые хлопья пены на пока ещё кристально-чистой, гладкой и незамутнённой поверхности.

Наша опаснейшая болезнь заключается в глубоком разногласии умов относительно всех основных правил, непоколебимость которых является первым условием истинного социального порядка. Приходится признать, что пока отдельные умы не примкнут единодушно к некоторому числу общих идей, на основании которых можно построить общую социальную доктрину, народы, несмотря ни на какие политические паллиативы, по необходимости останутся в революционном состоянии и будут вырабатывать только временные учреждения. Равным образом достоверно и то, что, коль скоро это единение умов на почве общности принципов состоится, соответствующие учреждения неизбежно создадутся без всякого тяжелого потрясения, так как самый главный беспорядок рассеется благодаря одному этому факту. Именно на это и должно быть главным образом направлено внимание всех тех, кто понимает важное значение действительно нормального положения вещей.

Не будет преувеличением сказать, что, если Нью-Йорк внезапно превратится в огненный шар, значительная часть американского населения увидит появившийся вслед за этим атомный гриб с определённой долей радости, потому что для них он будет означать, что не за горами самое долгожданное из всех долгожданных событий: речь идёт о возвращении Христа. До боли очевидно, что вера такого рода вряд ли поможет нам построить надёжное будущее, как в социальном, так и в экономическом, экологическом и геополитическом плане. Представьте, что произойдёт, если более или менее значительная часть правительства США искренне уверует, будто конец света вот-вот наступит — и это будет великолепно. То, что почти половина американского населения исключительно на основе религиозной догмы, похоже, уже верит в это, необходимо рассматривать как чрезвычайную ситуацию в нравственном и интеллектуальном плане.

Таким образом, или мы распространяем лживые истории, или то, что мы сегодня считаем подлинным крестом, есть мнение тщетное и легкомысленное. Теперь, с другой стороны, рассмотрим, сколько там по всему миру его фрагментов. Если бы я хотел лишь перечислить все источники, что прочёл по этому вопросу, этого хватило бы, чтобы заполнить целую книгу. Нет ни одного городишки, где бы их не было, ни одного собора, ни даже приходской церкви. Точно так же нет ни одного аббатства, где нельзя было бы взглянуть на них. А в нескольких местах имеются довольно большие осколки, например, в Сент-Шапель в Париже, а в Пуатье и в Риме есть большие распятия, как говорят, целиком сделанные из остатков христова креста. Короче говоря, если бы кто-то захотел собрать всё, что сможет найти, можно было бы построить грузовое судно. Евангелие же сообщает, что крест мог нести один человек.

Прошёлся по кладбищу Монпарнас. Все — молодые и старые — строили планы на будущее. Больше не строят.

Все нужно проектировать сверху вниз, за исключением фундамента, с которого нужно начинать.

Воображение строит свои воздушные замки тогда, когда нет не только хорошего дома, даже сносной избушки.

Мне нужно завершить строительство моей станции. Это будет шаг, который продвинет человечество вперед на целый век.

Стоило ли объявлять войну дворцам ради того, чтобы застроить мир хижинами?

Обитель для души может быть возведена лишь на очень прочном фундаменте нескончаемого отчаяния.

В программировании трудно найти правильную единицу времени для измерения прогресса. Некоторые соборы строились веками. Можно ли вообразить грандиозность и размер программы, на которую затратили столько времени?

Я мечтал сооружать вещи своими руками: корабли, дома, моторы, — вспоминал Льюис, — но вместо этого пришлось писать рассказы.

Успешный брак — это здание, которое нужно ежедневно перестраивать.

Самое тяжелое наказание для архитектора — это здания, не отбрасывающие тени (Здания разрушенные войной, прихотью чиновников, или так и оставшиеся в нереализованных проектах).

Мы создали Италию, теперь осталось создать итальянцев.

Если какая-нибудь идея становится всемирной, то скорее можно уничтожить мир, нежели выкорчевать из него эту идею.

Любое государство как таковое есть машина, а у машины нет разума, по каким бы разумным образцам она не была построена — и вся надежда на то, что, как и всякая машина, оно не вечно.

После удачного похода на болгар Юрий решился укрепить за Русью важное место при устье Оки в Волгу, где привыкли собираться суздальские и муромские войска: здесь в 1221 году заложен был Нижний Новгород.

Качество, должно иметь только один сорт — первый, и гидроэлектрическая станция обязана стоять так же незыблемо, как египетские пирамиды.

Самая лучшая матрица «затраты-выпуск» была построена в военно-воздушных силах (США). У них была и таблица «затраты-выпуск» для экономики Германии — это помогло им выбирать цели.

Я мог бы расколоть земной шар, но никогда не сделаю этого. Моей главной целью было указать на новые явления и распространить идеи, которые и станут отправными точками для новых исследований.

Мы не только превратим Петербург в жалкие развалины, но сожжём и верфи Архангельска, наши эскадры настигнут русские корабли даже в укрытиях Севастополя! И пусть русские плавают потом на плотах, как первобытные дикари.

Немцы живут, чтобы работать, в то время как все остальные народы работают, чтобы жить.

Время ведь тоже трудится, как человек: сначала совершенствуя и лишь потом — разрушая.

В «Магеллановом облаке» Станислав Лем описал памятник Неизвестному астронавту будущих веков — низверженному, но не побеждённому, потому что человека можно убить, можно уничтожить, но победить его нельзя!

Пробовал я и торговать, но установил, что тут требуется лет десять, чтобы пробить себе дорогу, но тогда уж это будет прямая дорога в ад.

Я на самом деле обитаю в системе, где слова могут потрясти всю структуру управления, где слова могут быть сильнее, чем десять военных дивизий.

Если бы Бога не существовало, его следовало бы изобрести (выдумать) (Случись, что Бога нет, его б пришлось создать).

У меня есть все необходимое — есть дача на Николиной горе, есть квартира в Москве, автомобиль и компьютер. Больше ничего не нужно, кроме идей.

Там, где прежде были границы науки, теперь ее центр.

Из маленькой хижины может выйти великий человек.

Я хотел бы быть оптимистом, но надежду у меня вызывает только таяние льдов в Заполярье. Пора человечеству освободить планету от проблем, им же самим созданных — тогда растения и животные могли бы жить в мире.

Теперь я знаю, что за деньги в Бразилии можно купить все, что угодно. Даже саму Бразилию, или весь континент. Со своими деньгами я вполне бы мог стать там президентом.

Тот дом хорош, где хороши обитатели.

Человеку никогда не в силах переделать природу, но зато он всегда способен возделать под собой землю, чтобы прокормить себя и свою семью.

Есть несколько способов разбивать сады: лучший из них — поручить это дело садовнику.

Мне кажется, что моё собственное существование уже закончилось, но где именно, я не могу установить.