Цитаты со словом «подурнеть»
Похожие цитаты:
Женский организм — это вам не гармонь: потолстею — похудею, потолстею — похудею… Надо держать себя в руках. Я до сих пор помещаюсь в одежды, в которых снималась у Рязанова в «Карнавальной ночи».
Будемте остерегаться, чтобы старость не наложила больше морщин на нашу душу, чем на наше лицо.
Ничто так не старит женщину, как жизнь в деревне.
Своих мужей всегда ревнуют некрасивые женщины. Красивым — не до того, они ревнуют чужих.
Состариться — значит избавиться от страха перед прошлым.
Пока толстый похудеет — тощий сдохнет.
Ничто так быстро не старит человека, как постоянная мысль о том, что он стареет.
Старайся поглупеть, если это для тебя ещё возможно.
Самое мучительное сожаление состарившейся хорошенькой женщины — это сожаление о самой себе.
В старости больше тоскуешь о мечтах своей юности, чем о её счастье.
Нет более прекрасного утешения для старца, чем видеть всю мощь своей молодости, воплощенной в трудах, которые не состарятся подобно ему.
Ничто так не старит женщину, как слишком богатый костюм.
Трагедия: влюбиться в лицо, а жениться на всей девушке.
Очень дорогая одежда старит.
Ты считаешь себя некрасивой; но если бы ты знала, как наслаждение красит женщину!
Красивые женщины умирают два раза.
Что не развилось в молодости, то останется неразвитым на всю жизнь.
Когда никого не любишь, тогда легче всего полюбить. И куда тяжелее разлюбить, если уже влюблен.
Сорок лет - это старость молодости, пятьдесят - это молодость старости.
Некоторые женщины, заболев, становятся нежными. Через несколько дней вдруг начинают покрикивать с постели. О! Значит, выздоравливают!
Молодые гоняются за тем, что желают приобрести, а старики привязываются к тому, что боятся потерять.
Нет ничего печальнее жизни женщин, которые умели быть только красивыми.
Старое старо не от собственной старости, а оттого, что возникает новое и одной только своей новизной внезапно старит все предшествующее.
Пусть детство смотрит вперед, старость — назад: не это ли обозначали два лица Януса?
Многие женщины хотят благодаря любви вернуться в детство. Мужчины хорошо знают, что слова: «Ты похожа на совсем маленькую девочку» — больше всего трогают женское сердце.
Когда женщина влюбляется впервые, она любит своего любовника; в дальнейшем она любит уже только любовь.
Теперь я никогда не один. На самый худой конец, я с Богом!
Сердце не имеет морщин, на нем бывают только шрамы.
Женщина выходит замуж за поэта, но, став его женой, она прежде всего замечает, что он забывает спускать воду в туалете.
Измениться не может никто, но стать лучше может каждый.
Только в молодости есть желание дружбы и способность к ней. Пожилому же человеку совершенно ясно, что больше всего он боится, как бы друзья его не пережили.
Желания походят на аппетит: иметь их очень много — значит всегда страдать; вовсе их не иметь — это почти то же, что умереть.
Одинаково трудно угодить и тому, кто любит очень сильно, и тому, кто уже совсем не любит.
Не всякая женщина рождается красивой, но если она не стала такой к 30 годам — она просто напросто глупа.
У сеньоры Смерти больше власти, чем деликатности, — вот уж кто ничуть не привередлив.
Если у мужчины красивые руки, по-настоящему красивые, он не может быть уродливым внутри. Руки не лгут, как лица.
Кто боязливо заботится о том, как бы не потерять свою жизнь, никогда не будет радоваться этой жизни.
В 20 лет у вас лицо, которое дала вам природа; в 30 лет у вас лицо, которое вылепила вам жизнь; а в 50 у вас лицо, которого вы заслуживаете.
Женщина хорошеет на глазах, глядя на себя в зеркало.
Женщина может изменить мужчину одним способом: причинить ему столько зла, чтоб он вовсе потерял вкус к жизни.
Девушки, которым не исполнилось двадцать пять — покладисты и милы. После двадцати пяти девушки ещё покладистей, но грустны, а это уже не так мило.
Красота — пустяк. Ты и сам не понимаешь, как тебе повезло, что ты некрасив, ведь если ты нравишься людям, то знаешь, что дело в другом.
Обида имеет больше власти над женщиной, чем любовь, особенно если у этой женщины благородное и гордое сердце.
Мы всегда побаиваемся показаться на глаза тому, кого любим, после того как нам случилось приволокнуться на стороне.
После смерти любимых людей мы как бы утешаем себя верой в то, что боль от этой потери никогда не уменьшится.