Цитаты со словом «плаха»
Похожие цитаты:
Вера — это топор гильотины, так же тяжела, так же легка.
Человек — это приговорённый к смерти, казнь которого откладывается.
Человек не будет свободен до тех пор, пока последний король не будет повешен на кишках последнего священника.
Когда я впервые подходил к приготовленному для главы правительства креслу, мои чувства напоминали те, что испытывает приговоренный, всходя на эшафот.
Основная задача всех церквей была одна и та же: внушать бедным холопам, что для них — нет счастья на земле, оно уготовано для них на небесах, и что каторжный труд на чужого дядю — дело богоугодное.
Конь на краю доски — позор!
И осиновый кол есть вид памятника.
Я умру, если так решила моя партия. (Последние слова Моро перед казнью «Красными бригадами»)
Благоговения перед статуей в алтаре нет у того, кто видел её бревном в лесу.
Оденьте преступление в золото — и крепкое копьё правосудия переломится, не поранив; оденьте в рубище — его пронзит и соломинка пигмея.
Некий шутник правильно заметил, что «истинная религия всегда та, на чьей стороне государь и палач».
Слово — что камень: коли метнёт его рука, то уж потом назад не воротишь.
Не ступай на мост предателей - пусть лучше воды унесут тебя.
Какие бы ни были перевороты в жизни человека, он не боится уже упасть, когда сидит на нижней ступеньке.
Нельзя плевать в алтаре, а потом молиться там же, на заплёванном полу.
Я видел, как были сброшены оковы с рук и ног раба, чтобы можно было линчевать его...
Ложась животом на алтарь отечества, продолжайте думать всё-таки головой.
Солдатом надо быть во имя отчизны или из любви к делу, за которое идешь в бой. Без цели служить сегодня здесь, а завтра там — значит быть подручным мясника, не более.
Если вы будете отлынивать от суровой работы, не подчиняться распоряжениям — я вас упрекну; если это будет тщетным — я стану вас сечь. А если и это не поможет, я в конце концов вас расстреляю — и освобожу от вас… землю божью.
Я мальчишкой совсем ещё был. Владыка служил, а я посох ему держал. Потом он меня обнял, поцеловал и говорит: «Какой ты счастливый, что с Господом…»
Колесо судьбы вертится быстрее, чем крылья мельницы, и те, что ещё вчера были наверху, сегодня повержены во прах.
Милостивый государь, у меня создалось такое впечатление, будто вам предложили выбор: сочинять музыку или идти на виселицу.
Когда народ поднимает голову, труднее всего удержаться тем, кто сидит у него на шее.
Даже если я должен буду в деревянной бочке преодолеть ревущий водопад, и внизу меня будут ждать вооруженные до зубов туземцы, я буду продолжать борьбу.
Если бы Иисуса казнили двадцать лет назад, дети в католических школах носили бы на шеях вместо крестов маленькие электрические стульчики.
Есть люди, которые мертвыми дланями стучат в мертвые перси, которые суконным языком выкликают «Звон победы раздавайся!» и зияющими впадинами вместо глаз выглядывают окрест: кто не стучит в перси и не выкликает вместе с ними?..
Если бы мне было дано вытесать себя по своему вкусу, то нет такой формы — как бы прекрасна она ни была, — в которую я желал бы втиснуться, с тем чтобы никогда уже с нею не расставаться.
У статуи Справедливости в руках меч. У статуи Справедливости глаза всегда завязаны, а одна чаша весов всегда опущена!
Надежда и терпение… две самые мягкие подушки, на которые мы можем в лишениях преклонить голову.
Сожжение назначили на одиннадцать, чтобы после этого зрелища народ мог спокойно разойтись на обед.
Двое-трое — это уже Общество. Один станет Богом, другой — дьяволом, один будет вещать с кафедры, другой — болтаться под перекладиной.
Двери дворцов не так высоки, как думают: пройти в них можно только нагибаясь.
О Нижнем я вспоминать не могу: в нём я выстрадал самое тяжёлое, самое ужасное время своей жизни. От горя, грубых оскорблений, унижений я доходил до отчаяния, и ещё голова крепка была, что с ума не спятил...
Если ты уже вынул человека из петли, то не толкай его в прорубь.
Политик напоминает мне человека, который убил отца и мать, а затем, когда ему выносят приговор, просит его пощадить на том основании, что он — сирота.
Разве подобает царю, если его бьют по щеке, подставлять другую? Как же царь сможет управлять царством, если допустит над собой бесчестье?