Цитаты со словом «пепелище»
Похожие цитаты:
Из всех руин тяжелее всего созерцать человеческую руину.
Черкесы нас ненавидят. Мы вытеснили их из привольных пастбищ; аулы их разорены, целые племена уничтожены. Они час от часу далее углубляются в горы и оттуда направляют свои набеги.
Со стороны часто кажется, что человек всего достиг и процветает, меж тем как тайная боль томит и волнует его душу, пока, наконец, не сожжёт дотла.
Донесение. Развивая наступление, мы сожгли ещё несколько деревень. Уцелевшие жители устроили нашим войскам восторженную встречу.
Ненависть — чувство благородное. Потому что она вырастает из пепла сгоревшей любви.
Война для народов — это слёзы и кровь, это вдовы и беспризорные, это раскиданное гнездо, погибшая молодость и оскорблённая старость...
И в очаге культуры можно сгореть.
Если все жители Голливуда, которые делали себе пластические операции, покинут город, то там никого не останется.
Мы не только превратим Петербург в жалкие развалины, но сожжём и верфи Архангельска, наши эскадры настигнут русские корабли даже в укрытиях Севастополя! И пусть русские плавают потом на плотах, как первобытные дикари.
Мы забыли, как разжечь костёр. Мы забыли слова молитвы. Но мы ещё помним место в лесу.
Любовь под маской походит на огонь под пеплом.
Стоило ли объявлять войну дворцам ради того, чтобы застроить мир хижинами?
Кабардинский народ доселе никогда таковой чувствительной не имел потери… Они потеряли много имущество, которое сожжено с двумястами селений.
Память подобна населённому нечистой силой дому, в стенах которого постоянно раздаётся эхо от невидимых шагов. В разбитых окнах мелькают тени умерших, а рядом с ними — печальные призраки нашего былого «я».
Трава ищет на земле толпы себе подобных; дерево ищет на небе свое одиночество.
Талант — искра Божия, которой человек обыкновенно сжигает себя, освещая этим пожаром путь другим.
Человек как руина — часто скорее печален, чем трагичен.
У французов чувство национальной чести всегда тлеет под пеплом. Достаточно лишь искры, чтобы разжечь его.
Загляните в душу свою, и будет ли тогда день или ночь, вы найдете там кладбище. Маленькое, жадное, так много поглотившее.
Мы водили вместе, вдвоем — страстные бесстрашные колонны пацанвы по улицам самых разных городов нашей замороченной державы, до тех пор пока власть не окрестила всех нас разом мразью и падалью, которой нет и не может быть места здесь.
Петербург — по-прежнему мой родной город. Там я родилась, там пережила самые тяжелые годы жизни, блокаду… Там стала петь.
Облетели цветы, догорели огни.
Рим, Флоренция, вся знойная Италия находятся между четырьмя стенами его библиотеки. В его книгах — все развалины древнего мира, весь блеск и слава нового!
И если на следующий день будут поражены другие 10, 20, 50 центров, кто сможет еще удержать обезумевшее население от бегства в поля и деревни, чтобы спастись из городов, представляющих собой мишени для неприятельских ударов?
Где лучше всего спрятать отживший лист? Оставьте его в лесу, и там его никто никогда не найдет.
Люди... ищут пути на небо по той простой причине, что они сбились с дороги на земле.
Это только видимость, будто они живут и дышат, на самом деле это уже гниющие и зловонные трупы.
Местопребывание Засса, крепость Прочноокопская, повергало в ужас не только закубанцев, но и всех проезжающих. Она окружена была высоким валом с частоколом по гребню, на котором во многих местах
торчали головы черкесов.
Россия — как возрождающийся из пепла Феникс — способна на быстрое восстановление своих мировых позиций.
Колесо судьбы вертится быстрее, чем крылья мельницы, и те, что ещё вчера были наверху, сегодня повержены во прах.
Перед пропастью немецкой истории и под тяжестью памяти о миллионах убитых я сделал то, что делают люди, когда им не хватает слов. (Опустившись на колени перед мемориалом погибшим в Варшавском гетто)
Каждый человек носит в глубине своего «я» маленькое кладбище, где погребены те, кого он любил.
Если вы скроете правду и зароете её в землю, она непременно вырастет и приобретёт такую силу, что однажды вырвется и сметёт всё на своём пути.
Надо не сидеть сложа руки, надо действовать, идите из села в село, бывайте всюду, не пропускайте ни одной крестьянской квартиры, напомните, что существует Бог.
Никто не знает, как часто рука Бога видна в пустыне, что бродит для жизни человека.
Наш жизненный путь усеян обломками того, чем мы начинали быть и чем мы могли бы сделаться.
Если страшно от сильного пожара, то надобно бежать туда и работать, и вовсе не будет страшно.
Теперь я проклят, родина внушает мне отвращение. Лучше всего пьяный сон, на прибрежном песке.
Не иди туда, куда ведет дорога. Иди туда, где дороги нет, и оставь свой след.
В средние века сожгли бы меня, теперь жгут всего лишь мои книги.
Мы ехали в поезде по Крыму. Когда моя соседка увидела зелёную траву, она так обрадовалась, как будто она была коровой, всю зиму проведшей в мрачном уединении хлева.
Благоговения перед статуей в алтаре нет у того, кто видел её бревном в лесу.
Война закончена лишь тогда, когда похоронен последний солдат.
Бесчисленные народы и сильнейшие армии походят на муравьёв, которые оспаривают друг у друга былинку на куче грязи.
Жизнь есть родник радости; но всюду, где пьёт отребье, все родники бывают отравлены.