Цитаты со словом «очернительство»
Похожие цитаты:
Я думаю, что демонизация и очернение мужчин в средствах массовой информации — достойный и стимулирующий политический акт, потому что угнетенный класс имеет право на классовую ненависть к своим угнетателям.
Нас всегда обвиняли в терроризме. Это ходячее обвинение, которое не сходит со страниц печати. Это обвинение в том, что мы ввели терроризм в принцип. Мы отвечаем на это: «Вы сами не верите в такую клевету».
Клевещите, клевещите! Что-нибудь от этой клеветы останется.
Главный грех журналистики в том, что в своих статьях газетчик выставляет в ложном свете себя самого.
Оскорбление — это клевета в сокращенном виде.
Обвинениям в адрес самого себя всегда верят, самовосхвалению — никогда.
Идейная любовь — такая же нелепость, как и идейная ненависть; духовное мошенничество, подделка, иногда очень ловкая.
Настоящее насилие — это бойня, происходящая во Вьетнаме (в ответ на обвинения в «восхвалении насилия» в фильмах с участием Брюса Ли)
Самые суровые критики чужих произведений жены посредственностей.
Коммунизм превратился в своего рода националистический конформизм.
Ссылки на моё мнение о том, что Hародный фронт организовал или способствовал падению Ходжалы — это беспардонная ложь и бред. В то же время я говорил, что Hародный фронт воспользовался ситуацией вокруг Ходжалы, чтобы захватить власть.
Везде литература ценится не на основании гнуснейших её образцов, а на основании тех ее деятелей, которые воистину ведут общество вперед.
Своим недоверием мы оправдываем чужой обман.
Тщеславие предпочитает клевету молчанию, но забвение душит его.
Христианская церковь ничего не оставила не тронутым в своей порче, она обесценила всякую ценность, из всякой истины она сделала ложь, из всего честного — душевную низость.
Честь — это, объективно, мнение других о нашем достоинстве, а субъективно — наш страх, перед этим мнением.
Какова сила истины: вы пытаетесь её опровергнуть, но самые ваши нападки возвышают её и придают ей большую ценность.
Инакомыслие – это высшая форма патриотизма.
Существует только одна нравственность — это правда, только одна безнравственность — ложь.
Антибольшевизм — главная глупость нашей эпохи.
…капитал не признаёт отечества, и при этом он тем менее патриотичен, чем больше заявляет о своем патриотизме.
Фальсификация выборов — проявление слабости господствующего класса.
Национальная религия в Соединенных Штатах — это поклонение всем проявлениям военщины. И журналисты — её первосвященники.
Фашизм эстетизирует политику. Коммунизм отвечает на это политизацией искусства.
Просвещение и патриотизм создают нации; невежество и эгоизм создают чернь.
Сатирические произведения Гашека впитали в себя атмосферу враждебно-насмешливого отношения народных масс, плебса, улицы ко всей социальной системе и морали господствующих классов.
Реклама — узаконенная ложь.
Это — ложь, что я заставлял людей голодать. Ложь, ложь, обращенная на меня. Это показывает, как мало здесь патриотизма, как много совершено измен. (На суде)
Нападки христианской апологетики на
совершеннолетие мира я считаю, во-первых, бессмысленными, во-вторых, нечестными, в-третьих, нехристианскими («Письма другу», июнь 1944)
Есть два способа установить свою репутацию — похвалы честных людей и поношения плутов.
Честность в политике есть результат силы, лицемерие — результат слабости.
Не подлежит сомнению, что упрек оскорбителен лишь постольку, поскольку он справедлив: малейший попавший в цель намек оскорбляет гораздо сильнее, чем самое тяжкое обвинение, раз оно не имеет оснований.
Существует только один грех — глупость. («Критик как художник»)
Учёная литература спасает людей от невежества, а изящная — от грубости и пошлости.
У истории есть свое шарлатанство: она ставит своих героев вдаль для того, чтобы скрыть все то низкое и возмутительное, что имеется в их чертах.
Чужое только то, что нам безразлично, к чему мы себя принуждаем и к чему мы внутренне безучастны. С этой точки зрения многие национальные лозунги, отечественная продукция и доморощенные идеи представляются плодом «чужого влияния».
Ложь откровенная или уклончивая, высказанная или нет, всегда остается ложью.
Короче всё это огромная ложь, лицемерие и фарисейство, и с этим надо завязывать — и с этим завяжем.
Иные готовы считать себя либералами, изменив всего-навсего объект своей нетерпимости.
Страна, которая, подобно древним Афинам, смотрит на прихлебателей, паразитов, льстецов, как на исключения, противоречащие народному разуму, как на
юродство,— такая страна есть страна независимости и самостоятельности.
Несправедливость, допущенная в отношении одного человека, является угрозой всем.
Факты истории интересуют нас только в том случае, если они вписываются в наши политические убеждения.