Цитаты со словом «опошлить»
Похожие цитаты:
Христианская церковь ничего не оставила не тронутым в своей порче, она обесценила всякую ценность, из всякой истины она сделала ложь, из всего честного — душевную низость.
Страшно подумать, сколько памятников и произведений искусства погубили революции.
Но если мы захотим соображать историю с пользою народного тщеславия, то она утратит главное своё достоинство, истину, и будет скучным романом.
Нет в жизни положения, которое нельзя было бы облагородить либо достижением, либо терпением.
Не знаю ничего более гнусного, чем литературная сволочь.
Я не нахожу в бедности ничего привлекательного и поучительного. Она меня ничему не научила и лишь извратила моё представление о ценностях жизни.
Если во имя идеала человеку приходится делать подлости, то цена этому идеалу - дерьмо.
Нет такой глупости, которой бы не рукоплескали, и такого глупца, что не прослыл бы великим человеком, или великого человека, которого не обзывали бы кретином.
Есть пошлые насекомые: Клопы; есть пошлые растения: Герань и Фикусы; есть пошлые животные: Свиньи; есть пошлые люди: Октябристы.
Наша жизнь, как и мой театр, абсурдна, смешна, ничтожна и несчастна.
Учёная литература спасает людей от невежества, а изящная — от грубости и пошлости.
Ничтожная живопись есть произведение ничтожества.
Не объяснять достижения науки кажется мне противоестественным. Влюбившись, человек хочет прокричать об этом на весь свет. Эта книга — моё личное признание в вечной, страстной любви к науке.
Чтобы правильно судить о вещах возвышенных и великих, надо иметь такую же душу; в противном случае мы припишем им наши собственные изъяны.
Не теряйте веры в человечество: думайте о всех тех, кто не сделал вам ни одной подлости.
Всякая идея, будь то идея религиозная или философская, стремится увековечить себя; иначе говоря, всколыхнув одно поколение, она хочет всколыхнуть и другие и оставить по себе след.
Случайными добрыми делами слабые люди хотят вернуть себе собственное уважение, тщеславные — возвысить себя в глазах общества.
Можно подумать, что религиозная мораль только для того и придумана, чтобы разрушить общество, превратить людей в первобытных дикарей.
Что ни говори, а исход жизни по-своему интересен. Последний акт недолгого действия жалок, страшен, гадок, но не лишён какой-то поэзии.
Две вещи, которыми мы особенно дорожим, — это наша репутация и наша жизнь. Не больно ли только думать, что самый презренный навет может лишить нас первой и самое хрупкое оружие — второй?
Великая трагедия науки — уродливый факт способен погубить прекрасную гипотезу.
Всё-таки жаль, что не придумали такой премии для писателей, которым удается воздержаться от соблазна подарить миру ещё одну негодную книгу.
Народы Европы сделали удивительные успехи в том, что называют искусствами и науками, и, кажется, они остаются невежественными в отношении элементарных понятий общественной морали; они знают всё, кроме своих прав и своих обязанностей.
Его жизнь можно считать более выдающимся юмористическим творением, чем его творчество.
Обидно ли будет для памяти Достоевского сравнение с Шекспиром? Я думаю, нет. Оно было бы обидною насмешкою для какой-нибудь бездарности.
Любой бог — какой бы смысл ни вкладывали в это слово — это воплощение того, что человек считает выше себя. А если человек ставит выдумку выше самого себя, значит он очень низкого мнения о себе и своей жизни.
Наши великие демократии всё ещё склонны считать, что глупый человек скорее окажется честным, чем умный, а наши политики извлекают выгоду из этого предрассудка, выставляя себя ещё глупее, чем создала их природа.
Искусство заслуживает почета и любви лишь в том случае, если оно подлинно человечно и обращается ко всем решительно людям, а не к одной лишь кучке педантов.
Человеческая любовь делает из себя самоцель, идола, которого она боготворит и которому все должно подчиняться («Жизнь в христианском общении», Гл.1)
Если у автора нет светлого, прогрессивного ума - его не спасёт никакой талант.
Главное горе портретной фотографии — это что люди стремятся изобразить собой, что они «снимаются». А в литературе этому точно соответствует, когда писатели «сочиняют». Пошлее этого сочинительства нет ничего на свете.
Великий писатель на то, чтобы дать жизнь своим героям, тратит свою собственную.
Сочетание жестокости с чистой совестью — предел мечтаний моралистов. Вот почему они придумали ад.
Мне отвратительно то, что вы пишете, но я бы отдал жизнь за то, чтобы вы могли писать дальше. (Цит. также в форме: «Мне ненавистны ваши убеждения, но я готов отдать жизнь за ваше право высказывать их».)
Не гении, не циники, не человеконенавистники, не рафинированные комбинаторы понадобятся нам, а простые, безыскусные, прямые люди («Сопротивление и покорность»)
Образование может превратить дурака в ученого, но оно никогда не изгладит первородного отпечатка.
Считай безобразием что-либо менять в сочинениях хороших композиторов, пропускать или, чего доброго, присочинять к ним новомодные украшения. Это величайшее оскорбление, какое ты можешь нанести искусству.
Совесть человека может заблуждаться, но сам человек может и не быть бессовестным, точно так же как можно обладать ложным вкусом, не впадая в безвкусицу.
Человеческая любовь не очень высоко ценит истину («Жизнь в христианском общении», Гл.1)
Политика — искусство создавать факты, шутя подчинять себе события и людей. Выгода — её цель, интрига — средство. Повредить ей может только порядочность.
Жизнь всех величайших людей выражалась больше в их стремлениях и усилиях, чем в осуществлении этих стремлений; а потому справедливо оценивать их можно по их стремлениям и чувствам, а не по тому, что им удалось совершить.
Из Евангелия делать идеологию абсолютно невозможно, Евангелие — это личная связь, вроде брака или отцовства-сыновства, а вот из религии можно сделать что хочешь. И делали.
Корыстолюбие делает из человека такие же чудеса, как и любовь.
Истинная любовь не может говорить, потому что истинное чувство выражается, скорее, делом, чем словами.