Цитаты со словом «незлобивость»
Похожие цитаты:
Добродушие - самое обыкновенное свойство, доброта - достоинство самое редкое.
В дурно воспитанном человеке смелость принимает вид грубости; учёность становится в нем педантизмом; остроумие — шутовством, простота — неотёсанностью, добродушие — льстивостью.
Искренность — это чистосердечие. Мало кто обладает этим качеством.
Залог семейного счастья в доброте, откровенности, отзывчивости.
Доброта, если она не безгранична, не достойна называться добротой.
Умеренность в проявлении нрава — всегда добродетель.
Мужество идёт обыкновенно рядом с мягкостью характера, и мужественный человек более других способен на великодушие.
Благородство чувств не всегда сопровождается благородством манер.
Прежде всего будьте добрыми; доброта обезоруживает большинство людей.
Ласковость проистекает чаще из тщеславного ума, который ищет хвалителей, нежели из чистого сердца.
Человеку редко прощают щедрость. Равно как и великодушие. («Любовь и так далее»)
Неверно, будто нам не хватает дружбы и доброты; это дружбе и доброте не хватает нас.
Гордость свойственна всем людям; разница лишь в том, как и когда они её проявляют.
Доброта и скромность — вот два качества, которые никогда не должны утомлять человека.
Сила добродетели в ее скромности.
Деликатность — это цветок добродетели.
Скромность порой проистекает из преувеличенной гордости.
Искренность — это просто недостаток самообладания.
Власть истинной женственности, которая покоряет чистотой своей души, и сила её в мягкости.
Все расхваливают свою доброту, но никто не решается похвалить свой ум.
Уживчивость, терпимость, человечность — эти основные добродетели всякой моральной системы совершенно несовместимы с религиозными предрассудками.
При всеобъемлющем уме, Румянцев отличался цельностью характера, с которой сочеталась редкая гуманность.
Основа благородного характера — абсолютная искренность.
Человеку свойственно злоупотреблять всем на свете, в том числе и своими достоинствами.
Излишняя деликатность мешает счастью.
Сочувствие — это равнодушие в превосходной степени.
Стремление к величию выдаёт с головой: кто обладает величием, тот стремится к доброте.
Истинно мягкими могут быть только люди с твёрдым характером: у остальных же кажущаяся мягкость — это в действительности просто слабость, которая легко превращается в сварливость.
Проницательность ума — это совесть остроумия.
Чтобы умереть, нужно обладать невероятным смирением. Странно, что такое смирение обнаруживают все.
Благоразумию также свойственны крайности, и оно не меньше нуждается в мере, чем легкомыслие.
Остроумие — далеко не то, что ум. Ум отличается изобретательностью, остроумие же — только находчивостью.
Истинное остроумие — качество столь редкое, что многие им восхищаются, большинство к нему стремится, все его боятся, а если ценят, так только в себе самом.
Напускная важность — особая манера себя вести, придуманная для пользы тех, кому приходится скрывать недостаток ума.
Лучший способ хвалить живых и умерших — это извинять их слабости; но только не приписывать им добродетелей, которыми они не обладали, это все портит и даже истинное делает подозрительным.
Многоречие свойственно человеческому скудоумию.
Господь говорит нам: «Мало произносить слова „любовь“, „доброта“, „доброжелательство“. Любовь должна быть действенной, в чем-то проявляться в жизни».
Характер, который в житейском обиходе обыкновенно называется приятным, составляется из вежливости и фальши.
В характере, в манерах, в стиле, во всем прекрасное — это простота.
Покорность — лишь одна из масок ложной мудрости, тогда как подлинная вообще не пользуется ими, ибо покоится на уважении достоинства любого человека, а почитает лишь за положительные качества и пользу, приносимую другим.
Наибольшую снисходительность оказывают человеку, в котором отчаялись.
Сила нашего снисхождения к недостаткам других уступает той силе, с которыми они эти недостатки развивают.
Простота есть сознание своего человеческого достоинства.
Жестокость бесчувственного человека есть антипод сострадания; жестокость чувствительного — более высокая потенция сострадания.
Жажда заслужить расточаемые нам похвалы укрепляет нашу добродетель; таким образом, похвалы нашему уму, доблести и красоте делают нас умнее, доблестнее и красивее.
От недостатка уважения к себе происходит столько же пороков, сколько и от излишнего к себе уважения.
Наибольшую снисходительность проявляет тот, кто меньше всего в ней нуждается.
Братолюбие живет тысячью душ, себялюбие — только одной, и притом очень жалкой.
Верность и покорность прекрасны, когда мы покоряемся мудрости и справедливости.
И гордость, и самолюбие, и тщеславие, сюда можно прибавить — высокомерие, надменность, чванство, — все это разные виды одного основного явления — «обращенности на себя»