Цитаты со словом «мариология»
Похожие цитаты:
С большими трудностями группа встретилась при рассмотрении книги Я. Б. Зельдовича «Высшая математика для начинающих». … книга очевидно плохая, хуже я не встречал, и бессмысленная.
Быть интеллектуалом — значит задавать себе множество вопросов, не находя на них ответа. Ты можешь посвятить всю свою жизнь какой-то идее - и все равно возвращаться домой в одиночестве...
Книги нужны, чтобы напомнить человеку, что его оригинальные мысли не так уж новы.
Когда я изучал в Гарварде музыку, то была большая проблема: нам нужно было писать хоровые произведения в стиле Брамса и Мендельсона, что под конец очень угнетало, поскольку ты понимал, насколько хорош Брамс и насколько плох ты.
Те, которые надеются стать философами путем изучения истории философии, скорее должны вынести из нее то убеждение, что философами родятся, так же как и поэтами, и притом гораздо реже.
На вопрос: «Чему вас научили все ваши духовные искания и практики?», писатель Олдос Хаксли ответил: «Я ограничусь всего четырьмя словами: постарайтесь быть немного добрее».
Русский человек, во многих отношениях чрезвычайно привлекательный, неспособен остановиться на чём-то определённом. Поэтому он всегда был и, думается, всегда будет жертвой той или иной бюрократии.
…Для сохранения своей жизни и возвращения домой необходимо будет дойти до населённых мест на западе во что бы то ни стало; иного выбора не будет, а это всегда сильный стимул в действиях человека.
Быть христианином — значит отказаться от себя в пользу ближнего. Это не имеет отношения к определенной конфессии, а зависит только от личного выбора человека и потому вряд ли станет массовым явлением.
Есть свои правды, а есть одна — безусловная для всех. Если твоя правда — действительно правда, то она никогда не будет «другой», а будет частью той, общей. Конечно, если мы подразумеваем именно правду, а не интересы.
Когда будешь постарше, не играй модных сочинений. Время дорого. Надо иметь сто человеческих жизней, чтобы познакомиться только со всем хорошим, что существует на свете.
Маркс не был хорошим математиком. Он все время путался в цифрах и формулах, его трудовая теория стоимости не слишком содержательна, но, в сущности, я интерпретирую Маркса, и Маркс интересен мне как классический экономист.
Быть самым богатым человеком на кладбище для меня не важно… Ложиться спать с мыслью о том, что ты создал что-то прекрасное… вот что имеет значение для меня.
Современную прозу возглавили женщины, пишущие детективы. Это несерьезно. Они ведут себя с читателями, как с мужьями: им важнее не понять его, а создать ему настроение.
Может быть, самая большая революция 20-го века – это было освобождение женщин, это все изменило. До этого был мир мужчин, жестоких мужчин. А сейчас мы видим мир, состоящий из двух частей.
Общество все-таки больше выигрывает от заблуждения человека, который после долгого изучения и приготовления думает самостоятельно, чем от верных мнений тех людей, которые исповедуют их только потому, что не позволяют себе думать.
Думается мне, что существует страшная беда — что нужны Брейвики для того, чтобы политические институты — во всем мире, на самом деле, совершенно неважно где, начали задумываться о человеческой психологии.
Для русского материальные ценности и принципы, за ними стоящие, значат слишком мало, а чувства и выражение их — слишком много.
«Наряду с достижениями есть и недочёты». Это вполне безопасно. Это можно сказать даже о Библии. Наряду с блестящими местами есть идеологические срывы, например, автор призывает читателя верить в бога.
Когда мы думаем о человечестве, мы имеем в виду прежде всего самих себя; неудивительно, что мы ставим человечество так высоко.
Если мы хотим идти вперед, то одна нога должна оставаться на месте, в то время как другая делает следующий шаг. Это - первый закон всякого прогресса, одинаково применимый как к целым народам, так и к отдельным людям.
...Старый вопрос «Кто будет правителем?» должен быть заменен более реальным вопросом: «Каким образом мы можем укротить его?»
Как и Маркс, я считаю, что счастье — это борьба. Поэтому у меня счастливая жизнь, но я хотел бы отдать еще больше своих сил тому делу, которому посвятил себя с молодых лет.
Красноярску, его музыкальной культуре я верой и правдой служил более двух десятков лет и благодарен судьбе за то, что она мне определила эту нелёгкую миссию.
Нет более приятного ощущения, когда ты сочиняешь что-то, что является частью тебя, и ты, в некотором смысле, собираешься сообщить это кому-нибудь ещё.