Цитаты со словом «книжечка»

Безгранично талантливый, он подсознательно наделял окружающих такими же качествами, ему хотелось, чтобы все могли то, что может он, и он удивлялся тому, что они не могут. Бесспорный лидер, он старался не раздражать окружающих своим талантом, не обижать их им. Это такая же редкость, как и сам талант, быть может, большая. Душевная щедрость — в наше время это звучит дико, правда? Каждому Моцарту — по Сальери. Не важно, что у Цоя не было своего конкретного, личного… «светлый» его образ он носил в душе. Имя ему — неуверенность. Как каждый рядовой гений, Цой не был уверен, что творения его действительно настолько хороши. Он умер — и стал свободен окончательно. Издаются какие-то книжечки на потребу толпе. Юркие прихлебатели: газетчики, знакомые, незнакомые — все спешат урвать кусок и примазаться, притереться потным своим животом, и девочки, разинув рты, смотрят на них, а они, пощипывая девочек, цедят: «Помню, мы с Цоем…» Рок-н-ролл мёртв. Цой думал, что он — рок-певец. Они, ещё уцелевшие, его постаревшие однополчане, знают, что это не так. Не совсем так. Он был просто Поэт, со смятой душой, сторонящийся окружающих, подсознательно ожидающий от них чего-нибудь ещё. Он мог бы в жизни не брать в руки гитару — голоса у него просто не было. Всё равно строчки истекали из него и оставались жить. Знаете, идёт босой человек по дороге, ноги изранены, и кровь сочится в пыль и скатывается в шарики. И по этим следам человека всегда найдут пущенные вослед собаки.

Там, где нет аргументов, там есть мнения (Заметки и наблюдения: из записных книжек разных лет).

Жить в нравственном отношении надо так, как если бы ты должен был умереть сегодня, а работать так, как если бы ты был бессмертен. (Заметки и наблюдения: из записных книжек разных лет)

Человек сделан из книг, которые он читает.

Книги следует читать так же неторопливо и бережно, как они писались.

Ведите дневник, в который записывайте все вещи, которые стоит сделать.

Молодых поэтов не читай. Если совсем не можешь обойтись без чтения — читай сказки Андерсена и «Записки Пиквикского клуба».

Смерть — единственная встреча, не записанная в вашем органайзере.

Только что пролистал одну биографию. Мысль о том, что все упомянутые в ней персонажи существуют уже только на страницах этой книги, показалась мне настолько невыносимой, что я лег, дабы не упасть в обморок.

Я читаю его как открытую книгу. Ну и книги же у нас издают!

книги, кажется, скоро выживут из кабинета своего хозяина-сотни, тысячи книг, на многих языках и по самым диковинным разделам науки, которые теснятся на полках, лежат на столах, нераспечатанными пачками сложены на полу.

Я писал такие книги, какие мне самому хотелось бы прочесть. Именно это всегда побуждало меня взяться за перо. Никто не желает писать книги, которые мне нужны, так что приходится это делать самому...

Болтливый человек — это распечатанное письмо, которое все могут прочесть.

Оригинальная техника Раббойза состояла в том, что он рвал рукопись на клочки, а затем наклеивал это всё наобум на бумажные листы.

Решено было не допустить ни одной ошибки. Держали двадцать корректур, и всё равно на титульном листе было напечатано: «Британская энциклопудия».

Дайте мне 6 строчек, написанных рукой самого честного человека, и я найду в них то, за что его можно повесить.

Когда я переводил «Гамлета» — я обложился переводами чужими, всеми, которые мне были только доступны и известны, — и двигался от строки к строке, сверяясь поминутно;..

Открыв антологию религиозных текстов, я сразу напал на такое изречение Будды: «Ни один предмет не стоит того, чтобы его желать». Я тотчас же закрыл книгу, ибо что еще читать после этого?

- Интересно, он может в паспорте поставить автограф? – спросил поклонник группы у своей спутницы.

Мы не можем вырвать ни одной страницы из нашей жизни, хотя легко можем бросить в огонь всю книгу.

«Книги имеют свою судьбу…» Это значит, что книги, взятые для прочтения, обратно не возвращаются.

Вот — стою — под прицелом Неподвижной мишенью.И рассыпались годы,Как из книги листочки…Под родным небосводомЖизнь по тонкой цепочкеДокатилась до точки.

«Желающие сдать мне экзамен досрочно должны написать на этом листочке свою фамилию. И обвести её чёрной рамкой». (На лекции, 1995 год)

Однако звонили не только журналисты и организаторы конференций. Однажды вечером мы с Туве сидели дома и читали девочкам книжки. Зазвонил телефон.

Попробуйте так вдумчиво прочитать хотя бы за один день наши центральные газеты, и вы тогда, я уверен, вроде меня оденетесь в противогаз Пушкина.

Ищите людей, разговор с которыми стоил бы хорошей книги, и книг, чтение которых стоило бы разговора с философами.

Самая большая ошибка — это боязнь совершить ошибку. («Записная книжка», 1927)

Если ты напечатал два рассказа в вечерних газетах и одно стихотворение в «Ниве» — не торопись выпускать в свет «Полного собрания» своих сочинений.

Прежде чем делать открытие — загляни в справочник.

Бархатный пиджак не делает писателя.

Одна из знаменитых гипотез Виктора гласила, что в каждом альбоме должна быть «сопля», такая проходная, никакая песня.

Подумал — не записывай. Записал — не подписывай. Подписал — отмежевывайся.

В хорошей книге больше истин, чем хотел вложить в неё автор.

Мне нужно, чтобы ни один избиратель не мог подтереться клочком бумаги, на котором бы не было моего изображения.

Скажи, что ты читаешь, и я скажу, кто ты. Можно составить верное понятие об уме и характере человека, осмотрев его библиотеку.

Лучшие книги те, о которых читатели думают, что они могли бы написать их сами.

Даже телефонный справочник можно спеть так, что весь зал будет рыдать.

Плохие книги не только бесполезны, но положительно вредны. Ведь девять десятых текущей литературы только затем и публикуются, чтобы выманить из кармана доверчивой публики пару лишних талеров.

Надо показать ему какую-нибудь бумагу, иначе он не поверит, что вы существуете.

Как напоминание себе напишите крупными буквами и повесьте на видном месте хотя бы такое высказывание: "Что можешь - миру расскажи. Но прежде - покажи!" Или такое: "Человек ценится не по словам, а по делам своим".

Книги нужны, чтобы напомнить человеку, что его оригинальные мысли не так уж новы.

Какое-то количество хорошей литературы будет всегда, но вот вопрос: кто будет ее читать?

(о планшетном компьютере, на котором можно работать без клавиатуры, делая записи прямо на экране) «Обещаю, что дешевле будет купить этот компьютер, чем набор учебников для полноценного курса обучения!»

Я написал то, что мне хотелось прочитать. Люди этого не писали, пришлось самому.

Неверная память записывает благодеяния карандашом, а обиды вырезает на меди.

Некоторые ценят книги по их объему, точно написаны они для упражнения рук, а не ума.

Эгоизм записывает чернилами сделанное ему зло и карандашом — сделанное ему добро.