Цитаты со словом «канальский»
Похожие цитаты:
Разве мошенничество становится менее гадким от того, что речь идет о нескольких су, а не о нескольких экю? Оно гадко само по себе.
Беда, если про вас напишут в печати! Худо, если раскритикуют, – это каждому ясно. Но вы покаетесь, и вас простят. А вот если похвалят вас, о, тут найдутся люди, которые никогда вам этого не простят.
Да чего ты у меня просить хочешь. Если только, мой батюшка, не денег, то я всем ссудить тебя могу. Ты знаешь, каковы ныне деньги: ими никто даром не ссужает, а для них ни в чем не отказывают.
Обычно у нас признают писателя после смерти. Мертвого почитать легко. Он уже не соперник. Можно даже назваться его другом, рассказывать каким он был тружеником и делать прибыль на его так и не изданных произведениях.
О Родине: «Только здесь я личность… только здесь я поистине живу», — рассказ «Три дня холостяка или „Заплатите штраф!“»
Есть два способа установить свою репутацию — похвалы честных людей и поношения плутов.
и только для бабушки, Илико и Иллариона — сколько бы институтов я ни кончил — я остался прежним Зурикелой — прохвостом, болтуном и нехристем.
К любой цели деньги проложат дорогу,Пред ними пасуют подлец и порядочный,Известно, что их может быть очень много,Но их никогда не бывает достаточно.
Давно уже не был он на своей родине; уж год, как мать его уехала из города. Он приехал вечером. Зачем описывать радость матери и сына после годовой разлуки? Есть минуты, есть сцены, которые даже оскорбляют чувство в описании.
Где честный человек?… Кто честный человек?… Честный человек — это тот, кому мало дают. Дать надо столько, чтобы человек не мог отказаться, и тогда он обязательно возьмёт! («Прощание в июне»)
Дайте же ваш порыв, дайте вашу волю в сторону государственного строительства, не брезгайте черной работой вместе с Правительством.
Он сказал, что не позволит своей дочери выйти замуж за человека, который считает, что его дед был обезьяной. Но мне кажется, по здравом размышлении он примет в расчёт, что в моём случае обезьяна была титулованной.
У сеньоры Смерти больше власти, чем деликатности, — вот уж кто ничуть не привередлив.
Обыкновенно женятся на надеждах, выходят замуж за обещания. А так как исполнить свои обещания гораздо легче, чем оправдать чужие надежды, то чаще приходится встречать разочарованных мужей, чем обманутых жен.
Превосходные слова! Любопытно, где вы их украли?
Банкир — это человек, который готов дать вам в долг, если вы представите доказательство того, что деньги вам не нужны.
Вообразите фальшивую золотую монету в десять франков. Её истинная цена каких-нибудь два су. Она будет стоить десять франков, пока не узнают, что она фальшивая.
На прощание Берс обозвал меня антисемитом, но сказал, что надеется ещё со мной встретиться. Думаю, однако, что этого не произойдет. Поездки за границу надоели мне, а к нам в страну Берс вряд ли приедет.
Благородное "Я не хочу" не имеет худшего врага, чем трусливое, лживое "Вот если бы я захотел!..".
Ни слава, ни деньги, которые пришли к нему в последние два года, его никак не изменили. В моей памяти он навсегда остался добрым, честным и скромным парнем.
Дружбу, которая дается за деньги, а не приобретается величием и благородством души, можно купить, но нельзя удержать, чтобы воспользоваться ею в трудное время.
В том-то и беда, что победил-то я честно совершенно, победил-то я без денег! В том-то и трагедия!
Гениальный человек никогда не расстанется со своим прошлым.
Нет людей более щепетильных в вопросах чести, чем те, которые домогаются ее, вовсе не имея.
Не знаю ничего более гнусного, чем литературная сволочь.
После хорошего обеда можно простить кого угодно, даже своих родственников.
Вы хотите узнать, надёжны ли ваши друзья? Для сего надобно оказаться в несчастии.
Многие, раз сознавшись в своем недостатке, не считают уже нужным от него отказаться.
… я писал не потому, что имел какие-то внутренние побуждения или страсть к писательству. Я писал потому, что у меня были жена и двое детей, комбинация, которая не может обходиться без денег.
Всё-таки жаль, что не придумали такой премии для писателей, которым удается воздержаться от соблазна подарить миру ещё одну негодную книгу.
Напишите о карманнике, судившемся тридцать раз, что он известный карманник-рецидивист — и он подаст на вас в суд за оскорбление личности, причем вы проиграете это дело.
Циник — негодяй, который вероломно видит мир таким, какой он есть, а не таким, каким должен быть.
Сам он не торжествовал из-за победы. Ибо удавшееся дело тотчас навлечёт за собой следующее; кто не хитростью добивается успеха,а честно зарабатывает его, тот даже не чувствует победы, а еще меньше — опьянения.
Немцев упрекают в том, что они всегда подражали во всем французам и англичанам; но забывают, что это самое умное, что они, как нация, могли сделать, потому что собственными силами они не произвели бы ничего дельного и хорошего.
Обидно ли будет для памяти Достоевского сравнение с Шекспиром? Я думаю, нет. Оно было бы обидною насмешкою для какой-нибудь бездарности.
Гораздо лучше дать себя разорить легкомысленному племяннику, чем дать себя прокормить брюзгливому дядюшке.
Мне отвратительно то, что вы пишете, но я бы отдал жизнь за то, чтобы вы могли писать дальше. (Цит. также в форме: «Мне ненавистны ваши убеждения, но я готов отдать жизнь за ваше право высказывать их».)
Никто не бывает вполне счастлив, если у него нет свидетелей его счастия.
Письмо, достойное именоваться таковым, пишется под воздействием восхищения или негодования — в общем, крайних чувств. Понятно, почему рассудительное письмо — это письмо мертворожденное.
Считай безобразием что-либо менять в сочинениях хороших композиторов, пропускать или, чего доброго, присочинять к ним новомодные украшения. Это величайшее оскорбление, какое ты можешь нанести искусству.
...В этом отношении я с гордостью могу сказать, что я всегда шёл впереди всех; первый всегда всех будоражил, первый всегда подписывал всякие резолюции и т. д.
… поэты и сами ещё ни разу не договорились о том, что такое поэзия.
Тот, кто не надеется иметь миллион читателей, не должен писать ни одной строки.
Как ни справедливо, что мнение одного умного человека стоит мнения тысячи дураков, но, чтобы дурак дорожил мнением умного, сделайте сначала его самого умным.
Вернейший способ быть обманутым — это считать себя умнее других.