Цитаты со словом «казёнщина»
Похожие цитаты:
Характер, который в житейском обиходе обыкновенно называется приятным, составляется из вежливости и фальши.
Бессмысленная работа превращает человека в бюрократа.
Учёная литература спасает людей от невежества, а изящная — от грубости и пошлости.
Сатирические произведения Гашека впитали в себя атмосферу враждебно-насмешливого отношения народных масс, плебса, улицы ко всей социальной системе и морали господствующих классов.
После несчастий так же, как после пьянства, — состояние выхолощенной пустоты.
Я ненавижу обывательщину гораздо больше, чем грех.
Самые суровые критики чужих произведений жены посредственностей.
Безвкусица имеет пределы, только хороший вкус бесконечен.
Принято считать, что роскошь — противоположность нищеты. Нет, роскошь — противоположность вульгарности.
Матерное слово — это анархическое разрешение дипломатических и моральных запутанностей.
Демократический деспотизм бывает самым нестерпимым: он плодит тиранов.
Консерватор — государственный деятель, влюбленный в существующие непорядки, в отличие от либерала, стремящегося заменить их непорядками иного рода. (
Перевод И. Кашкина)
Многословие обычно порождает скуку.
Обычный человек — совокупность рутин, идей и традиций. Если идти по этому пути — ты познаешь рутины, идеи, и традиции, — свою тень. Ты не познаешь себя.
Многие думают, что анархия — это что-то вроде полного дестроя. Анархизм — это строй, который отрицает какое-либо принуждение.
Суеверие опасно, допускать его существование — в этом даже есть известная трусость. Относиться к нему терпимо — не значит ли это навсегда примириться с невежеством, возродить мрак средневековья? Суеверие ослабляет, оглупляет.
Редко какой другой писатель с мировым именем мог так же, как он, обнаружить прасущность поэзии — то будничное, чем пропитан наш обычный день.
Извечное мещанство: «Будешь смирным — будешь сытым».
Долголетняя практика убедила меня в ненужности, излишестве политической свалки, логическим выводом из чего являлось затеянное мною еврейское и рабочее движение.
Ни одно правительство не должно обходиться без резкой критики в свою сторону, и там, где есть свобода печати, эта критика всегда будет.
Везде литература ценится не на основании гнуснейших её образцов, а на основании тех ее деятелей, которые воистину ведут общество вперед.
Ради внутреннего мира либерализм стремится к демократическому правлению. Демократия поэтому не является революционным институтом.
Не гении, не циники, не человеконенавистники, не рафинированные комбинаторы понадобятся нам, а простые, безыскусные, прямые люди («Сопротивление и покорность»)
В дурно воспитанном человеке смелость принимает вид грубости; учёность становится в нем педантизмом; остроумие — шутовством, простота — неотёсанностью, добродушие — льстивостью.
Идейная любовь — такая же нелепость, как и идейная ненависть; духовное мошенничество, подделка, иногда очень ловкая.
Гнуснейшая привычка карликовых умов — приписывать свое духовное убожество другим.
Если ваши нравственные устои вгоняют вас в тоску, знайте: ваши нравственные устои никуда не годятся.
Из всех видов деспотизма самый страшный — деспотизм верования и системы. Большинство людей - рабы моды и нелепых обычаев.
Есть много истин, правда лишь одна: штампованная признанная правда. Она готовится из грязного белья под бдительным надзором государства.
Искусство — это самая выразительная из всех известных форм индивидуализма. («Душа человека при социализме»)
Нет более безнадёжного занятия, чем рисовать пустоту, нет ничего труднее, чем живописать однообразие.
Поменьше политической трескотни. Поменьше интеллигентских рассуждений. Поближе к жизни.
Роскошь извинительна только в такой стране, где никто не умирает от голода или от холода.
Не русское самодержавие должно приспособляться к народному представительству (началу, уравновешивающему влияние профессионального элемента и потому выгодному для монархического принципа и народной жизни), а последнее к первому.
Современные авторы склонны вводить различие между либерализмом и демократией. Похоже, у них нет ясного представления ни о том, ни о другом.
Чужое только то, что нам безразлично, к чему мы себя принуждаем и к чему мы внутренне безучастны. С этой точки зрения многие национальные лозунги, отечественная продукция и доморощенные идеи представляются плодом «чужого влияния».
Невежество и мракобесие никогда не создавали ничего, кроме толп рабов для тирании.
«Предательство», например, не есть правда, так же как фривольность, цинизм и т. п. («Письма другу», ноябрь 1943)
Благодаря своей жизненности программирование всегда испытывает отчаянную потребность в новых штампах: Банальность успокаивает нервы.
Инакомыслие – это высшая форма патриотизма.
Просвещение и патриотизм создают нации; невежество и эгоизм создают чернь.
Главное горе портретной фотографии — это что люди стремятся изобразить собой, что они «снимаются». А в литературе этому точно соответствует, когда писатели «сочиняют». Пошлее этого сочинительства нет ничего на свете.
Основной принцип интеллигентности — интеллектуальная свобода, свобода как нравственная категория. Не свободен интеллигентный человек только от своей совести и от своей мысли.(«Письма о добром»).
Алкоджаз – это музыка, в основе которой лежит джазовая идея, но в манере исполнения имеется некоторая расхлябанность. В первый раз я услышал ее у Армстронга, и мне понравилось, с каким наслаждением он не попадал в ноты!
Сочетание жестокости с чистой совестью — предел мечтаний моралистов. Вот почему они придумали ад.
Коммунизм превратился в своего рода националистический конформизм.
Основная разница между литературой и жизнью состоит в том, что в книгах процент самобытных людей очень высок, а тривиальных — низок; в жизни же все наоборот.