Цитаты со словом «задымиться»
Похожие цитаты:
Серость не может воспламениться, но может раскалиться до фанатизма.
Чем ярче факел горит, тем быстрей выгорает.
Сердце охотника, как порох, взрывается и вдруг сгорает, не оставляя ничего.
Облетели цветы, догорели огни.
Сперва курил фимиам, а потом посыпал голову пеплом.
Кто хочет греть свои ноги у солнца, упадёт на землю.
Покроется небо пылинками звёзд, и выгнутся ветки упруго.
У французов чувство национальной чести всегда тлеет под пеплом. Достаточно лишь искры, чтобы разжечь его.
В каждом булыжнике дремлют искры, надо уметь их только высечь.
Любовь под маской походит на огонь под пеплом.
Удовольствия точно мак — только коснёшься цветка, как лепестки опадают; или точно снег, падающий в реку: одно мгновение белый, а в следующее — он исчезает навсегда.
Уже сотни лет мир, наш мир, умирает. И никто за эти сотни лет не додумался засунуть бомбу ему в задницу и поджечь фитиль.
Огонь очищает, скрытый жар разъедает.
Серебристый коридор буквально выстрелил вперёд, чтобы соединиться с себе подобным.
Вот — стою — под прицелом Неподвижной мишенью.И рассыпались годы,Как из книги листочки…Под родным небосводомЖизнь по тонкой цепочкеДокатилась до точки.
Сидя в камере, я увидел, как луч света падает из окна на цементный пол. И тогда я сообразил, что
пассионарность — это энергия, такая же, как та, которую впитывают растения.
Когда яркое пламя любви перестаёт мерцать, веселее горит огонёк привязанности; его-то легко поддерживать изо дня в день и даже усиливать по мере того, как приближается холодная смерть.
Знаете ли вы, что искру божью легче всего высечь из человека в детстве?
Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.
Порыв холодного ветра ударил мне в лицо, и передо мной засияло ясное небо, похожее на огромную глыбу ляпис-лазури с золотой пылью бесчисленных звёзд.
Колесо судьбы вертится быстрее, чем крылья мельницы, и те, что ещё вчера были наверху, сегодня повержены во прах.
…Смерть героев подобна закату солнца, а не смерти лягушки, лопнувшей с натуги.
Когда мы поймем машинные системы баз знаний, все будет, как и прежде, с той лишь разницей, что кончики пальцев будут обожжены.
Так давайте попробуйте подняться на гору, не наступая на то, что ниже нас, но и вывести нас на то, что над нами, с моей стороны на звёзды; аминь.
Двигайся, как луч света, летай, как молния, бей, как гром, вращайся вокруг устойчивого центра.
Малые страдания выводят нас из себя, великие же — возвращают нас самим себе. Треснувший колокол издаёт глухой звук: разбейте его на две части — он снова издаст чистый звук.
Ведь если я гореть не буду,если ты гореть не будешь,если мы гореть не будем,так кто же здесь рассеет тьму?
Мне кажется, что если я остановлюсь, то сразу умру.
Слово — что камень: коли метнёт его рука, то уж потом назад не воротишь.
Со стороны часто кажется, что человек всего достиг и процветает, меж тем как тайная боль томит и волнует его душу, пока, наконец, не сожжёт дотла.
Даже если я должен буду в деревянной бочке преодолеть ревущий водопад, и внизу меня будут ждать вооруженные до зубов туземцы, я буду продолжать борьбу.
Мы забыли, как разжечь костёр. Мы забыли слова молитвы. Но мы ещё помним место в лесу.
…А степная трава пахнет горечью, молодые ветра зелен
ы.
Талант — искра Божия, которой человек обыкновенно сжигает себя, освещая этим пожаром путь другим.
Если верный конь, поранив ногу, Вдруг споткнулся, а потом опять, Не вини его, вини дорогу, И коня не торопись менять. («Берегите друзей»)
Я был сперва почти напуган, увидев, какая математическая мощь была обрушена на этот предмет, а затем удивлен тем, как легко предмет это перенес.
— Вам зажечь сигару? — Нет, я пытаюсь бросить курить, и поэтому просто держу ее во рту. — Тогда почему бы вам не держать во рту более дешевый сорт? — Ну да, ещё и снизить свой жизненный уровень?!
Конечно, у вратаря обычная работа. Представьте — приходите вы на работу, делаете маленькую ошибку и тут же над вашим столом загорается красный фонарь и 15,000 людей немедленно вопят на вас.
Книга есть кубический кусок горячей, дымящейся совести — и больше ничего.